Холод

Хриплый выдох, судорожный вдох и ледяные подушечки пальцев, впившиеся в плечи. Прикрытые глаза, дрожащие ресницы, расширенные зрачки. Приоткрытые в немом стоне губы. Такие манящие и такие холодные. Косоде отлетает куда-то там. Лед и пламя. Горячий язык скользит по шее вниз, обводит ключицу и, пройдя чуть ниже, натыкается на возбужденный сосок. Губа закусывается до крови, и темно-красная жидкость стекает по подбородку и шее... Он слизывает ее всю, без остатка и впивается в тонкие губы болезненным поцелуем, пока пальцы дрожат, лаская кожу в прорезях хаккама. С уст срывается единственное: - Улькиорра... Короткий всхлип в ответ: - Гриммджоу... Худые ноги обхватывают талию, тонкое тело вжимаются в стену. Кожа под ладонями прохладная, нежная. Тело трепещет. Оба понимают, что терпеть нет сил. Хаккама летят вслед за косоде. Страстный поцелуй, от которого становится чуть теплее. По щекам, прямо по зеленым полоскам, текут холодные слезы. - Почему ты плачешь? - заботливо и нежно. - Все хорошо... Продолжай... Прошу... От дрожащего шепота и ощущения свежего дыхания на губах сносит крышу к чертям. Гриммджоу прикусывает колотящуюся жилку на шее, проводит языком по пострадавшему месту и снова упоенно целует. Улькиорра жадно отвечает, содрогаясь всем телом от неистового желания. Раствориться, растаять в горячих руках, утонуть в голубых глазах, стонать в унисон. Секста проникает в худое тело, чувствуя, что даже внутри Улькиорра прохладный. И это нравится. - Аа!!.. - голова запрокинута назад, - Ааа... Глубже... Гриммджоу повинуется и толкается еще дальше. Тонкие пальцы до боли сжимают плечи. Джагерджак не выдерживает и срывается, переходя на сбитый темп. Он буквально вбивает стонущего Улькиорру в стену и наслаждается жалостливыми криками над ухом. Резко выходит, снимает Шиффера со своих бедер, ставит лицом к стене и снова врывается в изящное тело, размашисто толкаясь в него. Улькиорра закусывает губу и опускает голову, но Гриммджоу мягко поднимает ее за подбородок: - Кричи. Легкий поцелуй в макушку, горячие пальцы ласкают соски. Но тело Улькиорры все равно холодное. На пол капает кровь, и Джагерджак резко останавливается. Он перешел границу. Опускает ладонь к пульсирующей плоти, и лишь от одного касания Шиффер кричит, почти срывая голос и теряя сознание. Тело слишком перевозбуждено. Гриммджоу подхватывает падающего брюнета, выходит из него и поднимает на руки, любуясь беззащитным лицом. Несет в душ и смывает кровь с бледных бедер. Улькиорра приходит в себя и крепко прижимается к нему. Джагерджак обнимает его в ответ. - Прости, - тихо шепчет на ухо, зарываясь лицом в черные волосы. - Не надо, - Куатро дрожащими руками отодвигает любовника от себя и сажает на мокрый пол. Смотрит в аквамариновые глаза, такие упоительно-глубокие, что хочется нырнуть в них, не задерживая дыхание и растаять в брызгах безумной страсти, которая бушует в расширенных зрачках... Гриммджоу протяжно стонет, откинув голову назад. Шиффер сам, без его рук, насаживается на все еще каменную плоть и закусывает губу. Немного больно, но и приятно, особенно когда задета заветная точка. Слезы снова брызнули из глаз, и короткий вскрик, от которого Джагерджака бросило в дрожь. Улькиорра ждать или терпеть не стал и сразу перешел на быстрый темп. Секста держал его за бедра и частично помогал насаживаться на себя. Теснота тела любовника сводила с ума, и Гриммджоу губами ловил неистовые крики и стоны Шиффера. Сверху на них лилась вода. Она смывала жар с разгоряченного тела Джагерджака, и это нравилось ему. Улькиорра все же сорвал голос. Придя в себя, он ткнулся лицом в широкое плечо и дал волю слезам. Гриммджоу, перепугавшись не на шутку, схватил в ладони его лицо и встревоженно спросил, внимательно глядя в мутные от слез глаза: - Ты чего, малыш? - Мне больно. Очень. Завтра этого не будет. Джагерджак понял и поэтому крепко обнял дрожащего любовника: - Мы выживем. Мы всегда будем вместе, Улькиорра. Я обещаю. *** Улькиорра смотрел на закат, чувствуя, как легкий ветерок трепал его волосы. Он переродился в Генсее. И уже живет здесь двадцать лет. И все это время он ждет. Если честно, он устал ждать. Быть может, Шиффер ждет ветра в поле? Может, Джагерджак не переродился? Или же все еще его не нашел... Улькиорра каждый день вспоминал их последнюю ночь вместе. Он все прекрасно помнил. Имя свое, прошлое во время существования адьюкасом и арранкаром. Гриммджоу. Он всех и все помнил. Тело трепетало, когда Шиффер вспоминал горячие поцелуи на шее, плечах, руках. Собственные стоны и вскрики. Судорога пробегала от живота до таза и исчезала, оставив после себя чувство слабого возбуждения. Слеза скользнула по щеке. Улькиорра постепенно терял надежду на то, что еще может встретить Джагерджака. Ведь мир огромен. Их двое. И по реацу уже не отыщешь - они люди. Развернувшись спиной к реке, Улькиорра медленно побрел по улице. Люди сновали туда-сюда, каждый спешил по своему делу. Шиффер же поспешил направиться к высотному дому. Где-то в толпе мелькнуло что-то броское, и Улькиорра резко затормозил, тщательно высматривая то яркое пятно. Но, видимо, померещилось. Поднимаясь на лифте, Шиффер чувствовал, как дрожат руки. Выходя на крышу - как текут по лицу слезы. Ставая на край - как бьются на стеклянную пыль последние осколки надежды. Шаг. *** Гриммджоу увидел его. Наконец-то, наконец-то нашел! Сердце в груди зашлось от радости. Улькиорра смотрел в его сторону, но проклятая толпа закрывала Джагерджака от отчаянного взгляда зеленых глаз. Гримм понял, что если он сейчас не поспешит, то может случиться непоправимое. Кое-как выбравшись из толпы, парень увидел, что Улькиорры уже не было. Догадавшись, что тот собрался делать, голубоволосый рванул в многоэтажку. Черт, лифт на самом верху. Гриммджоу старался держать себя в руках, но выходило плохо. Кабина ползла, казалось, целую вечность. Джагерджак метался в ней, как зверь в клетке. Вдруг, вдруг не успеет?! Звякнул звоночек, и двери кабины медленно открылись. Гриммджоу взлетел по лестнице на крышу и увидел Улькиорру, который уже поднял ногу, чтобы шагнуть вниз, в городскую пропасть. Джагерджак вовремя рванул его к себе за запястье и крепко обнял. - Улькиорра! В его рубашку вцепились пальцы, а хрупкое тело доверительно прижалось к нему. - Какого черта ты удумал, а? - растерянно прошептал Гримм, перебирая легкие пряди и прихватывая их губами, - придурок, я же обещал тебе... Идиот! - голубоволосый сильнее обхватил брюнета, словно чего-то боялся. - Прости, - Шиффер сжался в его руках, - я просто устал ждать. - Но ведь это не значит, что надо с крыши прыгать! - Гримм... - Заткнись. Улькиорра понял, что Джагерджак разозлился. И его прошибла легкая дрожь испуга. Сейчас они обычные люди, и он физически слабее Гриммджоу. Лучше затихнуть. - Ты мне не поверил? - тихо спросил голубоволосый, прихватывая пальцами острый подбородок, - ты не верил, да? Ты думал, что я тогда это сказал просто так, чтобы успокоить тебя? Нет, Улькиорра, я был серьезен, как никогда. Потому что люблю. Тебя. Я никогда тебе не лгал. Нет смысла. И если я сказал, что мы всегда будем вместе, значит, так и будет, - Джагерджак закусил губу, внимательно изучая растерянное лицо Шиффера. Затем продолжил, медленно склоняясь к тонким губам: - Знаешь, иногда надо смотреть на вещи не глазами, а тем, что находится вот тут, - широкая ладонь легла на левую сторону груди брюнета, - ты всегда смотрел на вещи буквально и думать не смел о малейшем отступлении от общепринятых правил и понятий. Ты не умел воображать. Ты одновременно и умный, и конченый придурок, - Гриммджоу улыбнулся, - потому что не верил в то, что наши души связаны и вообще больше никогда не расстанутся. - А сейчас я в лишний раз убедился, какой я кретин. - Ну, не зашкаливай с самокритикой, - улыбка голубоволосого стала еще шире, - просто служба и поклонение Айзену вышибли из тебя все эмоции. Пошли отсюда, - парень обнял Улькиорру за плечи и повел к выходу. На улице уже стемнело, а Гриммджоу только вошел домой, вместе с Шиффером. - Иди отдохни, а я сейчас приду, - синеволосый легонько подтолкнул брюнета к дивану, а сам скрылся в своей комнате. Улькиорра зябко поежился и обнял себя за плечи. Его колотил озноб. Парень подошел к окну и окинул взглядом горящую огнями улицу. Он, как ни странно, после перерождения не потерял воспоминаний. Помнил Джагерджака, его взрывной и безумный характер, заразительный смех, невероятную харизматичность. Его руки, которые в первый раз просто крепко обняли, пока ухо обжигало горячим дыханием... По коже пробежала дрожь, а ноги резко подогнулись, и Шиффер сел на пол, свесив голову. - Улькиорра, ты в порядке? - Гриммджоу сел рядом с ним и приобнял за плечи. - Да... Я просто устал. - Пошли, - Джагерджак поднял любовника и повел его в спальню. Улькиорра чуть покачивался, пока синеволосый снимал с него рубашку и легонько касался мягкой кожи. Гриммджоу чувствовал себя заботливой мамочкой. В его руках Шиффер казался таким маленьким и беззащитным. Но это лишь оболочка. И Джагерджак знал, что Улькиорра такой только рядом с ним. Для остальных он - равнодушный ко всему, мрачный парень с большими зелеными глазами и грустным лицом. Улькиорра вздрогнул, ощутив, что Гриммджоу, прижав его к своей груди, расстегивает на нем брюки. Черная ткань упала вниз, а Шиффер закатил глаза, ощущая, как Джагерджак дышит ему на ухо. Руки обняли покрепче, а Улькиорра ощутил, как на его плечо капает влага. - Я чуть снова не потерял тебя, Улькиорра... Когда увидел тебя на крыше, думал, что сердце сейчас вообще остановится. Чем ты думал? Шиффер виновато потупился: - Прости меня... Я просто уже не надеялся тебя снова увидеть. А больше мне жить в этом мире было незачем. Гриммджоу вытер лицо и уложил Шиффера на постель. - Спи, - тихо сказал он, касаясь бледной щеки, - утром поговорим. Улькиорра сонно посмотрел на него своими невозможными глазами и уткнулся лицом в подушку, ощущая, как в груди разливается тепло... Уже совсем не холодно. Гриммджоу погладил его по спине и улыбнулся, ощутив, что теперь кожа Шиффера приятно греет ладонь. Теперь он точно уверен в том, что они всегда будут вместе. И пусть у людей говорится: "Пока смерть не разлучит вас", к ним это не относится. Их даже смерть не способна разлучить. Сквозь десятки лет они шли вместе. И будут идти впредь. Джагерджак пообещал себе, что больше никогда с Улькиоррой не расстанется.