Новый путь

Взгляд со стороны позволяет по-новому посмотреть на себя. Проживая в одиночестве, без критика, ты не начнешь меняться в сторону чего-то лучшего, совершенного. Отточенные движения кажутся идеальными, удары сбалансированными. Вот кажется, что сейчас, в этот самый момент, ощущаешь свой предел, свою силу. Совершенство. В этот момент трость мастера больно бьет тебя по плечу, и фигура, собранная с таким неимоверным трудом, рушится буквально на глазах. Он недоволен. Ты смотришь и не понимаешь, что случилось. И тут пошел подробный разбор ошибок, слыша раз за разом одни и те же слова «Ты делаешь одну и ту же ошибку, сын мой». Леонардо считал, что все делал правильно, как говорит ему учитель Сплинтер. Но тот качал головой. Старый крыс как никто другой лучше всего знает все движения и фигуры, собранные в этом танце смерти юного воина ночи. И видел в них недочеты и повторял их раз за разом: - Пока твоя душа невинна, и твой клинок не запятнан кровью, ты не сможешь познать всю особенность этого движения, - голос мастера, ровный и спокойный, был идеально создан для того, чтобы его слушали. Каждое слово по несколько раз проносилось в голове мутанта. Но он не понимал, насколько значимым может быть ощущать себя убийцей. Как многое это меняет в мировоззрении. Лео знал, что последствия после злодеяния бывают. Но чтобы такого рода. После тренировки Сплинтер понял, что пора. Пора перейти на совершенно иной уровень. После этого каждый раз он подзывал одного из своих учеников к себе, закрывал комнату и испытывал их. Заставлял убивать беззащитных животных, вроде болеющей кошки, маленького щеночка или потрепанного воробушка. Голыми руками они должны были как можно быстрее избавить животных от мучений. Первые попытки не увенчались успехом, и для юных умов это было слишком большое потрясение. Леонардо был не первым и не последним из тех, кто преодолел себя и смог совершить убийство, в котором не было смысла и причины к его совершению. Ведь так делает любой ниндзя. Заказываемая ему цель может вообще никаким боком не касаться убийцы, но он должен это сделать. А за это получит скромное вознаграждение. Однако так и не осталось ясным, чем же тогда руководствовался юный воин, когда шел на такой поступок. Расспросы мастера не принесли успеха. Дело было не в движениях и формах, к которым стремился мутант. Что-то совершенно иное прорвало барьер нравственности, встав на черный, усеянный трупами, путь.

***

Я знал, еще тогда знал, что все мы для учителя нужны, как идеальное оружие для мести. Каждый раз, когда он обращал свой взор на старую фотографию своего хозяина, его глаза наливались кровью. Ему было больно терять мастера Йоши, будучи даже неразумным созданием. Он был для него всем. Но мы тогда не знали, кто был изображен на фото – историю своей жизни до мутации он рассказал нам, когда мы были готовы к главной битве. И для него, и для нас.

***

Лео смотрел на результат своей работы. Его пробирала дрожь от страха, но это длилось совсем недолго. После холодный здравый ум привел в чувство возбужденное тело. В голове как будто что-то щелкнуло, мигом перестроив систему мышления на новый лад. Привычные вещи стали выглядеть иначе, даже вровень не стоя с тем, что себе юный воин представлял. - Ты молодец, справился со своей поставленной задачей, - когтистая рука легла на плечо мутанта, но тот не пошевелился, будто знал, что так все и будет. Эти попытки поддержать встретились хладнокровием. Медленно поворачивая голову, он неотрывно смотрел в черные глаза-бусинки мастера и кивнул. Говорить что-либо было бессмысленно. Все и так было понятно. Завтра ожидала тренировка. Вновь отрабатывать движения, проводить спарринг с братьями. Вроде обыденная вещь, а уже и смотрится под другим ракурсом. Теперь разве не может быть такого, что на занятии они могут друг друга убить? Чисто теоретически, совершенно случайно? Могут, но не сделают. Этот новый этап в их жизни был призван не сделать из учеников маньяков и психов, а вырастить хладнокровных убийц, способных сдерживать своим эмоции, когда дело доходит до задания. Он и братья есть тот самый слаженный механизм, где у каждого была своя функция, своя особенность. Вместе они были силой. Но в то же время их учили драться и отдельно друг от друга.

***

Когда-нибудь мы бы все равно разделились. Стали жить своей жизнью, не обремененные возмездием учителя, ради которого мы готовы были умереть. Но если остальные мои братья решили отдалиться от этого мира убийц, то я остался там и по сей день и не жалею об этом.

***

В ту ночь не спалось Леонардо. Страх давно позабылся, но некоторые мысли не давали покоя вот уже битый час. И чтобы проверить догадки, юный мутант выполз из своей постели и направился в зал для тренировок. Там он взял свое оружие и приступил к работе над теми движениями, которые у него не получались. И тут Лео понял, какие ошибки совершал и почему не мог сделать все правильно до испытания. Теперь все выглядело идеально. Плавные движения словно манили противника сделать очередной грубый выпад. Контроль, власть над ситуацией, готовность в любой момент нанести смертельный удар – все читалось в этих формах и изгибах. Мастер будет доволен своей работой. - Выглядишь грозно. Невольный свидетель в лице брата Рафаэля не смутил воина, готового в любую минуту атаковать своего невидимого противника. Он так и остался в своей позе, разве что повернул голову, чтобы взглянуть на говорящего. Лицо в этот момент было спокойным, как того и требовала ситуация. - Думаешь? – голос Леонардо изменился. Видимо, и его черед пришел, когда мальчишки взрослеют и их детские голоса ломаются и становятся грубыми и жесткими как наждачка. Сейчас, наверное, только Донателло сохранил довольно приятный на слух голос, в котором кроется очередная тайна, загадка. Раф кивнул. Он был первым, кто прошел это испытание и понимал, что ощущает брат. Эти непередаваемые словами чувства, не дающие спокойно спать. Но и он, и Лео знали, что главные испытания еще впереди. Одно дело убить животное, а другое – человека. Но их путь уже начался. Новый путь. И обратной дороги уже нет. - Ладно, пойдем уже спать. Мастер поймает, накажет. За то, что не спим, и за то, что паршиво маскируемся. Мечник ответил ему нагловатой улыбкой, после чего встретил оскал на лице брата. Они оба прекрасно понимали, что им светит за ночные посиделки. Поэтому вопросов не возникало, и черепашки отправились по своим кроватям.

***

Я уже не молод, как прежде. Нет былой силы, былого здоровья. Но до сих пор, раз за разом, все дальше и дальше иду по пути воина ночи, оставляя после себя тела убитых мною людей. Очередной заказ, и я срываюсь с места, движимый идеей вновь себя чем-нибудь занять. Мне не раз предлагали открыть свою школу и нести знание об искусстве ниндзюцу людям. Только брать на себя такую ношу непосильный труд. Они говорили, что не нужно учить детей убивать. Просто защищаться, обороняться от противника. Но разве можно познать истину совершенных движений, не попробовав вкус смерти?