Не Соби

Рицка машинально помешивал кофе в чашке. Мысли мальчика витали вдали от той кафешки, где он сейчас располагался. Рицка вспоминал. Вспоминал и пытался понять, почему дал слабину и доверился. Он никогда не был ребенком. Он давно знал, что мир жесток, что все счастливы бывают только в сказках. Что тогда на него нашло? Помутнение сознания, не иначе. И имя ему – Соби. Аояги младший с самого начала знал, что все слишком ванильно. В жизни так не бывает. Он сопротивлялся, как мог, ставил барьеры и баррикады. Закрывал глаза и уши, делал все, чтобы этот непонятный человек не пробился вглубь циничного и отчаявшегося сердца. Мальчик хотел оставаться свободным, независимым. Быть холодным проще, чем зализывать душевные раны. Рицка вовремя понял, в кого превращается. В брата. Пришлось остановиться, дать задний ход, искать новую опору в существовании… Этой заминкой и воспользовался настырный взрослый. Застал врасплох, разрушил баррикады. Легко говорил о любви, хотя Рицка сомневался, что у Соби правильное представление об этом чувстве. Заставил запомнить это слово до каждой буквы, интонации голоса, каждую черточку лица. Заставил вырезать в памяти вкус своих губ и каждую трещинку на них. Оплетал, как вьюн дерево, заставляя срастись с собой, пустить корни. Принять. Поверить. И Рицка сдался. Он циничный, грубый, но не железный. И ему тоже хочется чувствовать. Ему надоело одиночество. Хотелось сказать «мы», а не «я». Обычно, к подобным мыслям подростки приходят годам к шестнадцати, мальчик созрел раньше. Возможно, еще и поэтому сейчас все так фатально. Будь его разум чуть младше, он бы даже и не понял, чего от него хочет блондин. Да, Рицка тогда сдался быстрее, но и отпустить было бы проще. Вернулся Сеймей. Легко поманил пальцем и Соби ушел. Без возражений, без сопротивления. Счастливый. Обрубая на живую корни и стебли Рицки, стирая клятвы и обещания, обнуляя все слова. Просто нажал на "Delete" и удалил свой файл. Будто и не было. Оставив Рицку наедине с болью от разрыва связи и зияющей раной на сердце. Именно в тот день Рицка обрел Имя. Какая ирония. Соби же был счастлив, узнав, что ради него Сеймей отказался от природной пары. А Рицка считал, что брат просто присматривался к новому бойцу и, поняв, что прежний - хоть и не одноименный - все же сильнее, просто поменял все обратно. Рицка пытался объяснить это Соби, но тот не слушал, для него Сеймей априори не мог лгать. И то, что Аояги-старший инсценировал свою смерть, проходило мимо сознания бойца. Как можно быть таким подобострастным? Рицку радовало одно: ушки он Соби так и не отдал. Слава ками. Если сначала Рицка ненавидел Агатсуму, то теперь мог только жалеть. Ведь был еще один человек, кого жизнь потрепала сильнее, чем мальчика. Нисей. Рицка теперь довольно часто с ним общался. Общее горе объединяет. Им было о чем поговорить, быстро нашлись общие темы и мысли. Хотя, чтобы сблизиться с Рицкой, Нисею пришлось сильно попотеть. Мальчик совершенно не хотел идти на контакт после недавнего предательства Соби. Но, пожалуй, в вопросе терпения Акаме мог переплюнуть блондина. Хоть и времени у Нисея ушло гораздо больше. - Привет, малыш, - Рицка вскидывает голову. - Сколько раз просил, не называй меня так! – шипит он. - Извини, - в улыбке раскаяния ни на грош, указывает на нервно стригущие кошачьи ушки подростка. – Пока они с тобой, я буду так тебя называть. Рицка возмущенно булькает. - Хотя, - задумчиво. – Я, пожалуй, продолжу так тебя называть и после потери ушек. - Ну ты...! - Да-да, я обаяшка. Котенок беспомощно вздыхает. - Как ты меня нашел? Нисей склоняется к мальчишке и доверительно шепчет на ухо. - Я установил на твой телефон датчик слежения. - ЧТО?! – возмущенно. Парень беззаботно смеется. - Шучу. Но мысль не плохая, стоит обдумать на досуге. - Нисей! – с укоризной. - Прости, - молитвенно складывает руки. – Ты так мило злишься, что я не могу удержаться. Может, тогда прослушку? - Устанавливай, - устает спорить мальчик, отмахиваясь. – Маньяк. - Что, правда, можно? – оживляясь. - Можно, все равно ведь по-своему сделаешь. - Здорово. Тогда не прослушку, а жучок с маячком. - Угу, - Рицка отхлебнул остывший кофе. - Чтобы можно было не только телефонные разговоры слушать, а все. - Угу. - И за передвижениями следить. - Угу. Нисей видит, что мальчик ушел в себя и каверзно улыбается. - А имя свое дашь? - Угу… Что?! – вышла из прострации Жертва. - Имя, говорю, дашь? Чтобы я вообще спокоен был. - Не смешно, - обиженно бурчит Рицка и отворачивается. Акаме мгновенно становится серьезным. - А я не шучу. Я хочу, чтобы ты был моим, хочу иметь на тебя полное право, чтобы Сеймей прекратил, наконец, на тебя облизываться. Чтобы ты перестал вспоминать Соби. Хочу занять все твои мысли, чтобы в них не осталось места ни для кого другого. Чтобы… - парень осекается, к нему возвращается легкий тон. – Видимо, ты прав, я маньяк. Рицка ошарашено переваривает услышанное. Ни фига себе, собственнические замашки! - Точно маньяк, - убежденно заявляет мальчик. – Больше ты ничего не хочешь? - Ну, раз уж ты спросил… - Нисей перегибается через стол, заставляя Рицку наклониться, интимно шепчет. – Твои ушки. Хочу. - Ты спятил?! – получается слишком громко, на них оглядываются соседние столики, и Нисей пользуется моментом, оставляя на губах мальчишки невесомый поцелуй. - Вроде того, - соглашается парень. - Ты ненормальный. Мне пятнадцать! Тебя могут посадить! - Ты за меня переживаешь? – спрашивает Боец, до отвращения напоминая Соби, но тут же разрушает произведенный эффект. – Не стоит. Если ты не против, я буду целовать тебя, даже на виду у всех. И лишу тебя ушек, если позволишь. И сяду, если попадусь. Но учти, я выйду и найду тебя, если захочешь быть со мной. - Я не Сеймей, - тихо. - Конечно, малыш, вы совсем не похожи. А я не Соби. - Вы тоже не похожи, - признает мальчик. - Может, попробуем? Рицка? – тон парня по-прежнему легок, но подросток чувствует, как напрягся Нисей. Обжечься снова? - Ты вернешься к Сеймею, если ему вздумается поменять игрушку, - отрезает Рицка. – Он прикажет, и ты не сможешь сопротивляться. - Смогу, - твердо. – Ты ведь дашь мне свое имя? - Как?! – взрывается мальчик. - То есть, ты заочно не против? – прищуривается. - Вечно ты к словам цепляешься, - морщится. - На том и стоим, - горделиво. – Так что? - Не знаю, - честно. - А так? – снова завладев губами мальчишки. - Сумасшедший, - где-то через минуту, пытаясь отдышаться. - Ну, этот номер был для соглядатая Сеймея, что за тобой шпионил, малыш, а сейчас быстро сваливает, - тоже пытаясь привести дыхание в порядок. – А теперь номер лично для меня. - М! - Вот, - довольно. - Ну и наглость, - то ли возмущается, то ли восхищается Рицка. – Ты все же неделю подожди. - С чем? - С ушами, - смеется мальчик. – Черед неделю мне исполнится шестнадцать. А то ждать тебя из тюрьмы - перспектива невеселая. Нисей откровенно просиял. Возможно, Рицка опять обманется. Возможно, опять будет больно. Но… Нисей совсем не похож на Соби.