Пит-стоп

Спустя десять лет Стайлзу нужно всего три вещи, чтобы почувствовать себя человеком. Это пачка презервативов, смазка без всяких там приторных ароматизаторов и Дерек Хейл. Ну, о’кей, последний пункт – это не совсем вещь. Однако, это самый важный элемент из всего этого нехитрого списка. Дерек ждет его у себя на квартире и смотрит чертовски неодобрительно на рваную рубаху в клетку и разбитое лицо. – Ой, да ладно, чувак. У меня такая работа. Под прикрытием, все дела, – Стайлз вертит пальцем вокруг подбитого глаза, демонстрируя, что если ему в очередной раз разбили лицо – это такой большой пустяк. Восемь месяцев назад они встретились в баре. В Канзас-сити. Вот такая неожиданная, волшебная хренотень, но после Бикон Хиллс мало что может удивить. Стайлз только что расстался с Лидией, после шести лет серьезных отношений. Наверное, хорошо, что не успели пожениться, иначе было бы еще больнее расходиться. Дерек же тогда тоже разбежался с какой-то красоткой, которую, кажется, любил. Они выпили, поговорили, решили встретиться еще раз. И встретились. А потом еще и еще, пока в один из холостяцких вечеров Хейла-Стилински, Стайлз не предложил: – Чувак, давай побудем друг для друга пит-стопом? Устроим несерьезные отношения между серьезными отношениями. Без любви и всей этой мозголомающей фигни. Если быть честными, Стайлз тогда пошутил, будучи уверенным, что Дерек самый натуральный натурал из когда-либо живших и ныне живущих. Хейл хмельно кивнул, и они поехали к нему. На самом деле, когда они только начали эти пит-стоп отношения, они напоминали двух учащихся танцевать медведей. Спустя месяц они съехались, не задумываясь. Стайлз целый день пропадал на улицах, рискуя своей задницей. Дерек просиживал свою в офисе, потому что его повысили до начальника отдела маркетинга, и он зашивался в бумажках. Это было безумно удобно - жить так. Никто не выкручивал нервы Стайлзу тем, что он редко появляется дома по выходным и вечно приходит после работы «в ужасном виде». Но, когда, наконец, решаешь, что твоя жизнь вошла в спокойное русло, всегда случается какая-то хрень. – У меня свидание с секретаршей из отдела этажом ниже, – Дерек складывает руки на груди и смотрит на Стайлза насторожено. – Это в норме? Стайлзу хочется выругаться, достать из-за пояса пистолет и прострелить чертовому оборотню ногу. В любом случае, заживет, пули не аконитовые же. – Боже, а я надеялся на секс, – как-то потерянно говорит Стилински и вынимает пистолет. Чтобы убрать от греха подальше. Он так устал после работы, что совсем не ждал такой подставы. Подумав, он понимает, что он вообще перестал ее ждать. Он притерся к такой жизни и не хочет теперь выходить из зоны комфорта. Хотя, давно пора признать, он встрял тут куда посерьезнее. – Давай, ты сходишь на свидание, а потом, если будет все заебись, я съеду? – Стайлз идет в ванную, не оглядываясь. Стаскивает там рубашку, майку, джинсы, носки, трусы. Вытряхивает из карманов наличку, презервативы, смазку и невесть откуда взявшиеся канцелярские скрепки. Потом заталкивает грязные вещи одним конгломератом в машинку, ставя режим на смешанное белье. Подходит к зеркалу и смотрит на себя. Почти не изменился за эти годы. До сих пор играет девятнадцатилетнего парня из шпаны на улицах. Стайлз оттягивает нижнее веко и разглядывает радужку. Пожалуй, только она стала чуть темнее. Может, поэтому у него так отлично получается играть подонков. А, может, это жизненный опыт сказывается. Но об этом он предпочитает не вспоминать. Дерек вообще не изменился, хотя уже вошел в страшное состояние зрелого возраста. Может, поэтому им хорошо вместе? Можно делать вид, что ничего не было. Жизнь не превратилась в рутину, и они просто отдыхают после тех событий десять лет назад. Только начинают новую жизнь? Отличное начало, если подумать. Дерек заходит в ванную неслышно. За гулом стиральной машинки его шаги растворились. Хейл, как всегда не церемонится, подходит сзади и целует в первое, до чего дотягивается. В этот раз в шею, сзади, в выступающие позвонки, как будто целится поцелуем прямо в спинной мозг. И попадает. Стайлз закрывает глаза и откидывается на грудь Дерека. И, черт подери, всякая херня из головы улетучивается, как будто ее и не было там в помине. Дерек облизывает ухо Стайлза, гладит его по животу раскрытой ладонью, впивается пальцами в бедра. – Мы еще не трахались на стиральной машинке, – Хейл говорит ему прямо на влажное ухо. Дыхание вызывает стаю мурашек. Член заинтересовано дергается, хотя Стайлз не особо представляет, как они провернут этот фокус в такой крохотной ванной. – Мы много где не трахались. Например, в шкафу для обуви. У меня в участке. В Камаро. Давно, кстати, мечтал по… – начинает Стайлз, но Дерек затыкает его поцелуем, чтобы не ляпнуть "Надо наверстать". Это слишком долгосрочное заявление для пит-стопа, не так ли? Стайлз пытается устроиться на стиральной машинке. Она вибрирует прямо под яйцами, и эта вибрация отдается где-то внутри черепа короткими вспышками. Дерек устраивает тридцатисекундный стриптиз. Выдергивается из майки, наклоняется, снимая штаны с бельем. Стайлз смотрит на его задницу, ловя себя на тупой мысли, что хочет взять наличку с полки и засунуть пару баксов в трусы Дереку, как чаевые. Благо он их уже снял, и фокус не пройдет. – Я сам, – Дерек отбирает у Стайлза смазку из рук. Он подтягивает Стилински за лодыжку ближе к себе, чтобы тот сцепил ноги в замок за его спиной. Стайлз судорожно цепляется за края машинки побелевшими пальцами, в надежде, что та не развалится под его весом. Кафельная стена холодная, и он недовольно шипит, соприкасаясь с ней спиной. Скользкими пальцами Дерек растягивает Стайлза, чувствуя как все внутри него вибрирует. И это завораживает, так что он увлекается поглаживанием стенок изнутри. – Дерек, – Стайлз смотрит на него расфокусированно. Дерек быстро вынимает пальцы из Стайлза, рвет зубами упаковку презерватива и раскатывает его по члену. Когда он проталкивается внутрь, у него сносит крышу. Стайлз и Дерек буквально дрожат: изнутри и снаружи. Стайлз неловко тянется за поцелуем, меняя угол проникновения, и удивленно выдыхает прямо в рот Хейлу. – Почему мы раньше этого не делали? Омойбог, – Стайлз хватается за плечи Дерека, и откидывает голову, когда тот, наконец, начинает двигаться. Дерек облизывает подставленную шею, а потом не сдержавшись, оставляет огромный засос. Он двигается размеренно. Жужжание машинки вводит в какой-то нирванообразный транс. Ощущения накатывают с такой силой, что ускорься он еще хоть чуть-чуть, и спустит в тот же момент. Стайлз сжимается, дышит громко, и даже не думает прикасаться к своему члену. Он просто не может, еще немного тактильных ощущений, и он потеряет сознание. Как подросток, ей-богу. Дерек смотрит на открытый рот Стайлза, на его сухие от частого дыхания губы. Чувствует, как он напрягается, как его ноги сводит судорогой, и они сползают по его влажной спине, подгоняя его задницу пятками. И Дерек останавливается. Не двигается. Превращается в камень, как в сказке. – Сильнее, Дерек, какого хрена ты остановился? – Стайлз собирает всю свою волю в кулак, чтобы сказать это. Хейл дышит не менее загнанно. Машинка продолжает вибрировать, только еще сильнее, что не придает ему благоразумия. – Я думаю, нам пора покинуть пит-стоп и выйти в серьезную гонку, – Дерек немного отстраняется, садо-мазохистки медленно вытаскивая член из Стайлза. – И я не двинусь, пока ты не примешь решение. – Офигеть, – Стайлз ерзает и стонет. – Твою мать, это шантаж. Ладно, я согласен. Давно согласен. Двигайся уже. Дерек, давай. Дерек слушается и начинает размашистыми движениями вколачиваться, пока со стоном не спускает. В машинке что-то подозрительно клацает. Стайлз еще сильнее стискивает пальцы на плечах Дерека и, так и не дотронувшись до своего члена, что-то бессвязно бормочет, кончая и забрызгивая свой живот спермой. В программе наступает пауза, и они в полной тишине громко дышат, пока Стайлз не подтягивается для поцелуя. Они целуются медленно, и как-то рвано. Дерек грязными движениями языка зализывает ссадину на верхней губе Стайлза. – Значит, завтра не будет свидания? – Стилински смотрит прямо в глаза Дереку. – Будет, только у нас. – Хейл лениво улыбается. Машинка снова начинает вибрировать и Стайлз стонет, откидывая голову назад. Просто потому, что это уже слишком.