Алкоголь

Меня зовут Ольга, мне шестнадцать и это история моей привязанности. Два года назад я влюбилась в невероятного человека. Великолепный голос, который завораживал и тянул в неведомые глубины слов. Куда-то туда, где нет букв и цифр, где есть только мелодия и шелест губ. Находясь рядом, хотелось то плакать, то рыдать в голос. Эмоции находились в таком беспорядке, что сердце завязывалось в узел. И я не знаю, что именно повело меня в ту ночь, два месяца назад, на улицы нашего маленького города, но именно это определило мою дальнейшую судьбу. До экзаменов мне оставался ровно год. А тогда можно было с чистой совестью гонять балду, прогуливаясь по ночному городу босиком. Тепло асфальта приятно щекотало ступни, а нежный июльский ветер шептал что-то в растрепанные волосы и игрался с подолом летнего сарафана. Вокруг было тихо, ибо все празднества в честь окончания экзаменов медленно, но верно переходили в круглосуточные рестораны и дома. Редкий гул машин да шелест не выключенного на ночь фонтана прорывались сквозь теплую пелену летней ночи. Тротуарная плитка уходила куда-то за фонтан, мягко огибая ступенчатый постамент. Словно по дороге из желтого кирпича, шагать к заветным сверкающим в свете фонарей струям воды было невыносимо сказочно и приятно. Дойдя, наконец, до цели своего маленького путешествия длинной в четыре часа я опустила ноги в прохладу воды, а потом окунулась сама. Стесняться было нечего и некого, какой разумный человек выглянет в окно в три часа ночи, а неразумному было бы глубоко не интересна промокшая до нитки девушка в сухой летний день. Наверно, поэтому в тот момент меня никто не потревожил. Почти никто. Тихое сопение послышалось только после того, как внезапно отключились струи воды (видно в ЖЭКе кто-то проснулся) . Выбравшись из фонтана и оставляя за собой мокрый след я проследовала к источнику шума, мысленно перебирая все ужастики, которые только смотрела. Но к превеликой радости или, может быть, разочарованию, вместо злобного инопланетянина на скамейке спала моя давняя знакомая и первая любовь в одном лице. До чего же красивы черты лица человека во сне. Приоткрытые губы, ресницы, бросающие тень на щеки, полное миролюбия выражение лица. Хотелось смотреть тысячи лет, однако, вода с меня текла ручьями, а влажные волосы рассыпались по мокрым плечам копной водорослей. Я наклонилась над лицом Ады, что бы разбудить ее и отправить домой, как в лицо мне пахнул резкий запах алкоголя. Сетуя на свою глупость, я с горечью, смешанной с радостью, осознавала, что мне придется сопроодить ее домой самой. За исключением того, что я не знала ни адреса, ни домашнего номера телефона своей нетрезвой спутницы, проблем не было. И тут меня словно сковородкой по голове огрело. Диана! Ну конечно же, лучшая подруга Ады наверняка знает ее адрес. От удовлетворения своей идеей, я как-то сразу выпустила из виду тот факт, что на улице четвертый час утра и обычно люди спят в это время. Гудок. Еще гудок. Еще и еще. И вот заспанный голос угрожает мне расправой: – Еще раз позвонишь мне так рано, и я убью тебя сборником билетов. Обещаю. Кстати, кто ты? Мне нужно знать, кого убивать. – Посмотри на дисплей. Мне нужен адрес Ады. Срочно. Срочнее не бывает. – Оленька, лапочка, в четыре часа утра я не вспомню имя матери, а ты мне про адрес. Зачем тебе? – Я тебя все равно уже разбудила. Давай ищи. Вопрос жизни и смерти. Твоей жизни и смерти. Не скажешь – обойдешься без решения алгебры весь одиннадцатый класс. Таким вот образом в моих руках оказался адрес и домашний номер. Будучи во все оружии, с гордо поднятой головой, на которой красовались порядком подсохшие «водоросли» я вернулась к попытке пробуждения Ады. Разбудить почти студента в нормальных условиях не возможно, что и говорить про пьяного почти студента. Но не в этом случае. Пора хлопков по плечам, щекам и прочим выпуклым частям тела принесли свои результаты. Слегка пошатывающаяся, симпатичная девушка и я – мокрая, как лягушка с большими зелеными глазами на бледном лице. Слегка странное сочетание, но мне было хорошо. Придерживать теплую Аду за талию и вести ее, прислушиваясь к немного несвязной речи было так хорошо. Потом мы пели песни. Про мир, добро, дьяволов и богов. Именно в эти моменты я была счастлива как никогда. Тепло разливалось по моей груди и сладким сиропом окутывало низ живота. Голова, полная дурманов счастья, не хотела думать, а тело, согретое чужим теплом, не хотело подчиняться. Самые бредовые идеи и теории выходили наружу. И вот уже на двери школы красуется надпись красным маркером: «Оставь надежду, всяк сюда входящий» ; цветными мелками изрисован асфальт у моего дома; радостно съедена огромная шоколадка с мороженым. Пять часов утра, мы, наконец, добрались до ее дома. В этом колодце из высоких домов нельзя было увидеть тот волшебный июньский рассвет. Но солнце все же окрасило светлые крыши в угодные ему цвета. Розовый, оранжевый, коралловый, искристо-желтый. Небо над головой, среди разноцветных крыш, казалось чистым морем. Засмотревшись на всю эту красоту, я не сразу почувствовала теплые руки на своих плечах и нежное дыхание в ухо, перемежающееся с шепотом о чем-то совсем не важном. Солнце продолжало свои художественные изыскания, а я уже потеряла себя в этом голосе и руках. Незаметно я оказалась прижатой к кирпичной стене, ощущая сквозь тонкую ткань холод утреннего камня. Поцелуй со вкусом веселья, нежности и шоколада. Это странно. Но неизбежно и невероятно. Чужой язык ощупывал мягкую внутреннюю сторону щек, переплетался с моим языком и добавлял к шоколаду нотку алкоголя. Мозг сказал последнее «прощай» и оставил меня наедине с этим чувством неописуемой свободы. Теплые руки гуляли по моей спине, чертя, что-то невероятное. Дыхание сбивалось к чертям и хотелось вцепиться в этого человека и никогда не отпускать. Под тенью подъездного козырька мы просто стояли, целуясь и обнимаясь, до первого прохожего. Позже я списывала все на вино в крови и не пыталась искать встречи с ней. Случайные встречи на улице, в магазине – не более. И только неделю назад я узнала главную вещь в моей жизни.

На Аду не действует алкоголь.