Влад

Владу было пятнадцать лет. И он жил в труппе бродячего цирка. Он был никому не нужным ребёнком, его сторонились. Называли вором, пророчили ему будущее убийцы. Даже животные реагировали на него странно, порой глядели, будто бы Влад совсем чужой и не их сожитель. Его порывались несколько раз выкинуть из труппы, но ему некуда было идти, а потому, всё что он мог делать – это бродить за повозками, медленно перемещающимися между городами, как в туманном, затяжном сне. Иногда он выступал в качестве мальчика для битья, иногда становился козлом отпущения местных склок, порой он пугал местных обитателей. Своими чёрными, пронзительными глазами, яркими, даже на фоне смуглой кожи. Своими обломанными, грязными, длинными ногтями, которые он никогда не стриг и не обкусывал. Но в особенности своим туманным и завораживающим голосом, которым он пел порой по ночам. Песни его никогда не были о хорошем. Человек со стороны, мог бы сказать, что такой ребёнок не может петь о чём-то хорошем, ведь, кроме боли, страданий и одиночества Влад ничего не знает. Но местные были иного мнения, они считали Влада одержимым, к тому же мелким цыганёнком, отбившегося от своих вороватых родственников. И боялись его. Пусть он никогда не огрызался, не хамил, был молчалив и послушен - его всё равно боялись. Все невзгоды списывали не на бога, а на Влада. - Тима! Тима-Тима-Тима – причитала Алла в поисках своей собаки. Её тучное тело шныряло между тумбочек и разбросанных вещей, задевая всё подряд, звенели половники и грязные кастрюли. Подставка с париками угрожающе покачнулась, но всё же выдержала обширную актрису. – Тима, ну где же ты? Она некоторое время рылась по разбросанным мешкам с реквизитом, думая, что собака спряталась где-нибудь там. - Влад! – грозно позвала она мальчика, сидящего в углу и делающего маску папье-маше. Он оторвал клочок газеты и внимательно посмотрел в глаза Аллы. - Ты видел Тиму? - Нет, - покачал головой Влад. - Ты мог бы начать делать это в другом месте, ты тут всё запачкаешь клеем, и воняет, - строго произнесла она, подходя к мальчику и разглядывая его работу. – Сколько слоёв сделал? - Пять. - Делай не больше семи. Или тяжёлой слишком будет. А потом иди и проверь лошадей, налей воды, дай овса. А потом иди к Матильде и спроси, чем ей надо помочь. - Хорошо, - кивнул мальчик, возвращаясь к своей работе. - Если опять будешь лениться и я увижу, что отлыниваешь от работы – всю ночь будешь стоя спать в поле, понял? - Да. Алла некоторое время стояла над мальчиком, глядя, как он безропотно работает, не обращая на неё никакого внимания. Но не могла найти, с чем можно к нему ещё придраться. В конце концов, женщина вспомнила про собаку и выбежала из шатра, испугавшись, что та могла случайно попасть к лошадям и те её затопчут. Влад продолжал бережно выполнять свою кропотливую работу, будто ничего и не заметил. А когда маска была закончена, он бережно положил её на газетки сушиться, под лучи солнца, проникающие в окно. Некоторое время он задумчиво смотрел в прорези для глаз, а потом поднялся. Некоторое время ушло на то, чтобы содрать застывший клей с пальцев, и мальчик отправился в импровизированное стойло бродячего театра. Так он работал, выполняя поручения по шестнадцать часов в день, без отдыха и без друзей. Когда время близилось к полночи, Влад всё ещё работал, заканчивая маску. Он сидел на улице, рядом с лужей, в которой мочил кисточку. Мальчик никак не мог определиться с узором, варианты которого он рисовал на оставшихся клочках газет. Взять совета было уже не у кого – все люди давно спали. Владу уже тоже хотелось спать, но он не мог бросить работу, потому продолжал думать, наморщив лоб и пытаясь вспомнить, для какой бы постановки могла бы понадобиться эта маска, ведь даже этого ему не сказали. Просто Алла приказала сделать обычную, белую маску с узорами. Подул ветер, светильник, что висел над головой Влада покачнулся, а с ним и тени, мельтешащие вокруг. Так ничего и не придумав, он начал рисовать тот узор, что первым пришёл на ум. А когда посмотрел на то, что вышло, неожиданно понял, что испортил маску. Вместо улыбки, что зияла прорезью на белой бумаге, на него смотрел оскал. Узор из зубчиков оказался совсем не таким привлекательным, каким хотел его создать мальчик. Теперь эта маска должна была только испугать детей. - Маска злодея, - прошептал мальчик и улыбнулся. Потом стал дуть на краску, пытаясь заставить её быстрее засохнуть, пусть она уже и так засохла. В конце концов, он надел её сам и подумал, что неплохо было бы найти зеркало. Завязав тряпичные лямки маски на затылке, он отправился на поиски зеркала в телегу, в которую он сегодня складывал пожитки труппы. Порывшись некоторое время в одном из мешков, он выудил маленькое, овальное зеркальце. Но цирковой шатёр теперь загородил весь лунный свет, и мальчик совсем ничего не увидел. А какой же злодей, да не в свете луны? Тогда он пошёл в поле, по дороге любуясь своей маской в зеркальце. Так и шёл, его разумом завладела эта маска и атмосфера, царившая вокруг. Тишина, только стрекочут цикады, поле, луна и эта маска на лице, делающая из мальчика хищника из мира где-то между живыми и мёртвыми. Он улыбался, но отражение маски продолжало скалиться на него своими первобытными эмоциями. Так мальчик и дошёл до опушки леса, обернулся и посмотрел на шатры цирка вдалеке. А ещё дальше виднелись огни деревни, ну а совсем далеко находился город, в который их не пустили. Но его огней уже было не видать. - Я злодей! – довольно произнёс мальчик, подняв ладони на уровень глаз, он скрючил пальцы, будто хищник, готовый броситься на свою жертву. Некоторое время мальчик так и стоял, слушая своё дыхание в ночной тишине. Слушая шелест листьев, продуваемых ветром, словно древнее нечто бродит по кронам деревьев, заигрывая с лесными духами. А потом тишина. Бриз прохладного ветра, который летом бывает только по ночам приятно трепал волосы Влада. А потом его схватила пара чьих-то рук и потянула в лес. Мир вокруг почернел, словно мальчику на голову накинули мешок. Только потом он понял, когда его за руки поволокли по земле, что это просто съехала маска. Мальчик попытался стащить маску вертя головой, но у него ничего не вышло. Ему и в голову не пришло закричать, ведь он привык быть таким тихим, послушным и безразличным к нападкам на него. Даже сейчас в его голове не промелькнуло ни страха, ни сомнения. Влад был не изнеженным ребёнком, а человеком совсем иной породы, нежели городские трусы. Потому он молчал и лишь чувствовал, как его рубашка обтирается о грязь и траву, чувствовал поясницей болезненные кочки и палки. А потом его бросили и он, наконец, смог стянуть маску с лица. Перед ним горел большой костёр, который тут же ослепил его и мальчик, выронив маску из рук, закрылся от его ослепительного света. Чья-то рука легла на затылок Влада и подросток вздрогнул, почувствовав кожей острые когти. “Волки?” – было первой мыслью, которая промелькнула в его голове. Но он тут же отбросил её, ведь они вели себя, как люди. Цыгане? Нет, цыгане, конечно, плохие ребята, почти, как и он сам, но у них нет когтей. Во всяком случае, те, с кем он жил, говорили, что цыгане очень плохие люди, но ничего про когти. А потом Влад повернул голову и увидел чёрный глаз и оскал, шерсть. Оборотни? Нет, скорее демоны. Мальчик сглотнул комок, который застрял в его горле и понурил голову в смирении. Как-то раз, Алла, будучи достаточно религиозной особой, заявила ему, что таких, как он любят демоны. Он ей поверил. Может быть, и не зря поверил. Его отпустили и он, приглядевшись, увидел других существ вокруг. Клыкастые, с чёрной, бурой и тёмно-серой шерстью, с похожими на козлиные головами. Они неподвижно сидели вокруг и смотрели на мальчика. Влад пытался разглядеть в их глазах ненависть, но её не было. В этих чёрных глазах вообще ничего не читалось, ни злобы, ни ненависти, ни доброты, ни желаний. А потом они все вдруг встали и начали танцевать вокруг костра. Перед мальчиком раскрывался настоящий шабаш, а он смог лишь открыть рот от удивления и наблюдать за тем, как демоны пляшут вокруг костра. Рядом с ним уже никого не осталось, все пустились в пляс. На всех демонах были одеты набедренные повязки, цвета пожухлой травы, все они были высокие и болезненно худые. Их движения порой казались нелепыми, они скакали, размахивали лапами и порой шипели и завывали. А потом шипение и завывание стали ритмичными, появились хлопки в ладоши, существа стали разбредаться по округе, голодно глядя на Влада. “Значит, меня съедят” – подумал Влад и слегка улыбнулся краешком губ. Он был совсем не напуган, встречался взглядом с существами и совсем не дрожал. А потом вдруг подумал, что ему здесь так хорошо и спокойно. А этот их бессвязный танец и мелодия, которую они так странно поют, отдалённо напоминают его собственные песенки. Все здесь были такими раскрепощёнными, открытыми и никто не хотел на него ругаться. Он улыбнулся шире и вздохнул. Смерть не была для него чем-то кошмарным. А потом вдруг один из них отделился от остальных и, сделав несколько ровных шагов, оказался перед Владом. Тот привстал, сел, облокотившись спиной на поваленное, покрытое мхом дерево и посмотрел вверх, чувствуя, как его спина пропитывается влагой. Их глаза встретились. Морда демона ничего не выражала, на ней не было улыбки. Он, не сводя глаз с Влада, разорвал лямку на набедренной повязке, и та упала на прошлогоднюю листву. Демон нахально опустился на колени, и его промежность оказалась на уровне глаз Влада. Он схватил мальчика за волосы и заставил снова посмотреть в свои глаза. Потом также грубо толкнул его голову в свой пах. Его промежность выглядела так же, как у псов. Влад вдохнул воздух и почувствовал смесь запаха пса и слабый, серный запах загоревшейся спички. Влад не знал, что нужно делать, ведь в его жизни никогда не было сексуального опыта, и он никогда с подобным не сталкивался сам. Демон сощурился, слегка улыбнулся, когда головка члена появилась из ножен. Глядя на невинного мальчика перед собой, держа его за волосы, он стал водить кончиком члена по губам Влада, всё довольней улыбаясь. Кто-то другой начал стаскивать с Влада штаны, мальчик не стал сопротивляться. А потом что-то скользкое коснулось его промежности, тёплое и длинное, облизнуло его яички. Чувство, которое, как разряд молнии промелькнуло в голове Влада, заставило его глаза раскрыться и с удивлением уставиться в пустоту. Все его мысли сконцентрировались на ощущении языка, коснувшегося его члена. Добавился и второй язык, и теперь два демона интенсивно вылизывали промежность мальчика. Член мгновенно встал, так бывало уже раньше, но Влад и не подозревал, что он может испытывать такие сладкие ощущения. Влад удивлённо продолжал таращиться на морду демона, нависающего над ним, того демона, что проталкивал в рот мальчика свой встающий член. Озарение стало медленно прокрадываться в его сознание, словно свет в открывающуюся дверь и Влад благоговейно улыбнулся, облизав языком шершавые яички демона. Тот улыбнулся шире, стал водить практически вставшим членом по лицу мальчика, а Влад, ощущая ласки сладостные своей промежности, лишь шире раздвинул ноги и счастливо застонал. В сознании юноши будто открывались новые грани, скрытые до сих пор, а член демона, вошёл в его рот. И Влад стал страстно его облизывать, сжимая губами, положив руки на бёдра демона и прижимая того к своему лицу. Ключ, такой естественный, неповторимый и приятный, более реальный для мальчика, чем все молитвы и иконы мира, ключ, открывающий дорогу в царство наслаждения, долой из этого бренного мира. Спустя несколько мгновений, что-то горячее излилось в рот Влада. Он почувствовал странный привкус, смеси белка, чего-то терпкого и осязаемого, который скользнул в него, словно алкоголь. Глотку защипало, привкус остался во рту, даже когда демон вытащил свой член, который мальчик любовно облизал, разглядывая его и тепло дыша на нежную кожу. Сильный, терпкий, проникновенный привкус. И когда демон отодвинулся в сторону, он увидел, как другой, закрыв глаза, сосёт член Влада, и ещё один рядом облизывает яички мальчика. Ещё один демон неподалёку от них, ласкал себя сам, заинтересованно глядя на подростка. Тогда Влад, желая получить ещё одну порцию семени демона потянулся к нему, добрался ртом до его члена и стал ласкать губами, настырно двигая ртом, облизывая ствол языком. Юноша подключил к делу руки, массируя яички демона. Жестковатая шёрстка на животе создания тёрлась о щёку Влада при каждом движении. Он почувствовал, как его промежность отпустили страстные губы. И его поставили на четвереньки, мальчик повиновался, продолжая ласкать того демона, что был перед ним, вдыхая его серно-самцовый запах. Член Влада заныл, желая продолжения ласки, но никто и не собирался оставлять его без них. Один из демонов забрался под Влада и продолжил ласки члена мальчика. А другой язык коснулся другой точки, о чувственности которой юноша тоже не подозревал – его входа, попы, кольца мышц. Язык скользнул вовнутрь, даже не дав мальчику привыкнуть к новым ощущениям и впервые за вечер Влад застонал, вцепившись пальцами в шерсть. В то же мгновение в его глотку прыснула горячая струя, а лапа демона насадила голову мальчика глубже на член. Козёл зашипел, его орган пульсировал, будто желая пройти глубже и глубже, туда, где теплее, где плоть ещё нежнее, чем язык и губы. Отпустив член демона, Влад поднялся и на манер того, что видел у людей, поцеловал демона в губы. Тот не отказал мальчику, ласкаемому теперь уже со всех сторон. Кто-то уже облизывал его бок и поясницу, другой демон продолжал облизывать анус, временами вытаскивая язык и облизывая яички. Два языка встретились – язык мальчика и язык демона и стали играть, то перебираясь в пасть существа, то в рот Влада. И это была удивительно приятная и возбуждающая игра, вызывающая огонь желания в животе, похоть и жажду быть тем, кем так сладостно владеют. Влад почувствовал, как член демона коснулся его попы. Он тёрся стволом о нежную кожу мальчика и тот догадался, что козёл хочет сделать. Влад выгнулся, подставляясь и желая, чтобы его взяли. Чтобы неоднократно, все эти демоны, взяли его по очереди и получили свою порцию удовольствия и тела мальчика. И юноша ждал, когда его собственное семя, наконец, изольётся из него, он видел, как приятно демонам в момент оргазма. Кончик члена, наконец, коснулся входа и надавил, быстро проскользнув внутрь. Владу показалось, что этот член просто огромен и заполняет его всего. Мальчик изогнулся, будто неведомая сила скрутила его мышцы, а горячий орган входил всё глубже и глубже. Было почти не больно, после продолжительных, расслабляющих ласк длинного, острого язычка. Из-за неожиданных ощущений юноша подался вперёд, пытаясь импульсивно слезть с члена, но его придержали и демон вошёл полностью, а его шерсть коснулась нежной кожи на попе мальчика. Он застонал и обмяк, повалившись на лапы демона, которого целовал. Он вжался в его тёплое тело, подставляя свой зад другому демону, который стал двигаться, всё резче вгоняя свой член в бессильного к сопротивлению мальчика. Ощущения захлестнули Влада с головой, и он кончил, неожиданно для себя самого. Семя струйками брызнуло в пасть демона, который довольно зашипел. Мальчик чувствовал, как жидкость движется по стволу члена, а тепло в промежности и его попе соединяются вместе и распространяются по всему телу, волнами. Как сладостное отупение накрывает мозг и теряется ощущение тела, мысли пропадают. Оставшиеся силы резко покинули Влада и он окончательно обмяк, выдавая протяжный стон, дёрганный от толчков того демона, что так сладостно вгонял в него член. Когда ощущения оргазма медленно стихли, на мгновение стало даже неприятно. Возбуждение вернулось через несколько мгновений, более плавное и размеренное, и Влад почувствовал, будто может продолжать эти ласки всю ночь. Когда колени подростка заболели, его перевернули на спину. Теперь он мог видеть всех, кто находился рядом. Его обступили со всех сторон. Всем хотелось, чтобы Влад их поласкал, и мальчик со страстным рвением пытался исполнить все их желания. После в нём побывал и третий, и четвёртый. А желудок, казалось, полностью наполнился семенем демонов, что были с ним в этой вакханалии желаний. Он сбился со счёта на пятом демоне, который в него кончил, а потом поцеловал в губы, проникнув длинным языком в рот мальчика. Тот обнял его, обхватывая ногами, прижал к себе, будто это было самое дорогое Владу создание на свете. И мальчик совсем не желал его отпускать. Никого из них. Когда Влад открыл глаза, то увидел дым, идущий от угольков. Свет, пробивающийся сквозь кроны деревьев, резал глаза и заставлял щуриться мальчика. Было довольно прохладно, пусть это и было летнее утро, Влад лежал голый на земле. Его одежда лежала рядом на бревне и он, дрожа от холода и утренней росы, поспешил одеться и оглядеться вокруг. Здесь никого не было. Кроме привкуса во рту и сладкой, ноющей боли сзади ничего не осталось от вчерашнего дня. Он помнил, что в какой-то момент его сознание просто отключилось и те, кого он вчера встретил, продолжали развлекаться с его бессознательным телом. Он был жив. Нет, не просто жив. Влад посмотрел на свои руки, на лес, он вдруг осознал, что ему теперь есть ради чего жить. И ему хочется жить. Впервые он улыбнулся, отряхнул одежду и двинулся в сторону места, где остановился цирк. - Влад, куда ты пропал? – спросил Лось, как только увидел мальчика. Таковой была кличка владельца всего этого заведения. Он сурово посмотрел на мальчика, сверху вниз, так как был ростом под два метра. - Да так. Искал свой смысл жить, - ответил мальчик, посмотрев в глаза своего хозяина. - Я тебе сказал ещё вчера, отнести все пожитки в телегу, которые мы больше не будем использовать, вон, - он указал на хлам, собранный рядом с одним из выходов шатра, - сколько лежит. Почему они там лежат, Влад? Мальчик дотронулся до щеки, до почти зажившего шрама, который был оставлен кнутом, ударом этого самого человека. - Я ухожу. - Нет, ты сначала сделаешь всю работу. Да и вообще, кто тебе разрешал гулять, когда все работают. - Вы не работаете, - проговорил мальчик и тут же получил увесистую пощёчину. Руки у Лося были большими, подобающими его росту и животу. - Не сметь так, разговаривать! А теперь иди и убери вещи в повозку. А потом спроси у Аллы, что ещё ты должен сделать, цыганский паршивец. - Я ухожу из цирка, - невозмутимо произнёс Влад, снова подняв глаза на мужчину. За что получил ещё одну оплеуху. - У меня времени нет, ясно? Ах да, я с Саввой, как раз, в карты шёл играть, пока ты будешь работать. Тебе от этого станет легче? – произнёс мужчина и толкнул мальчика в сторону шатра. – Не выдумывай больше, цыганский выблядок и работай. Мы тебя не для того кормим, чтобы ты пререкался. Влад некоторое время стоял, глядя на широкую спину Лося, а потом повернулся и пошёл собирать свои немногочисленные вещи. - Эй! – его снова окликнули. На этот раз это был Миша. Подросток был на несколько лет старше и удивительно красив, за что пользовался популярностью в цирке. Кроме того, его телом приторговывали хозяева, продавая женщинам любовь юноши. Влад остановился. – Какой-то ты не такой сегодня. - Да, что-то определённо изменилось, - произнёс Влад и двинулся дальше своей дорогой. Влад долгое время смотрел на шатры, которые из-за расстояния стали очень маленькими. Порой воспоминания всплывали в его памяти, иногда хорошие моменты, чаще плохие. Но сейчас он чувствовал, что его куда-то тянет, совсем в другую жизнь. Может быть, Влад станет пророком. Может быть, он станет актёром. Он ещё не был уверен в том, чего он хочет. Но одно он знал точно: демоны ещё вернутся. И он должен познать тёмное искусство и самую суть этих демонов. Это и стало его смыслом жизни. И когда он шёл по дороге, уже в одиночестве и тишине, разглядывая колосья и тени, падающие на дорогу от листвы деревьев, он чувствовал, что теперь не один. Всё то время, что он провёл с людьми: он провёл лишь с такими же предметами, как, скажем, ящики или парики. Но сейчас, будучи один, он знал, что теперь ложь – называть себя одиноким. Теперь он улыбался. Улыбался жизни.