Попытка выжить

      Джунмен и Кенсу не могли оторвать взгляда друг от друга. Они столько должны были сказать, но все слова растворялись под гнетом запаха, который сводил альфу с ума.       Фургон слегка покачивало, на каком-то повороте Кенсу немного занесло и он оказался в объятиях старшего. Омега прижался ближе, проведя носом вдоль шеи альфы.       — Кенсу-я, думаю, это не лучшее время и место, — сказал Джунмен, но его руки невольно прошлись по спине любимого.       — А будет другое? — спросил Кенсу, заглянув в любимые глаза. — Ты уверен, что у нас будет другой шанс? У тех ужасных людей есть приказ убить тебя. Если с тобой что-нибудь случится, я не смогу жить. Ты же знаешь, как я тебя люблю, подари мне эти мгновения, прежде чем мы шагнем в неизвестность.       — Я никогда тебя не оставлю, — ответил Джунмен. — Я так долго пытался сбежать от своих чувств, думал, что без меня ты будешь счастлив.       — Ты мое счастье, глупый, — улыбнулся Кенсу, целуя альфу.       Джунмен решил, что сейчас не время сомневаться. Это человек, которого он любит, человек, который любит его. Почему бы им не стать единым целым, пока жизнь не подкинула им очередной сюрприз?       Альфа целовал неторопливо. Кенсу тонул в этих ощущениях, хотя все его тело кричало о том, что оно хочет Джунмена здесь и сейчас. Омега позволял альфе эти нежности, потому что хотел ощутить, почувствовать его до конца.       Джунмен медленно расстегивал рубашку Кенсу, покрывая грудь омеги поцелуями. Младший глубоко дышал и откидывался назад, позволяя старшему заняться более подробным изучением его тела.       Белье и джинсы уже давно промокли насквозь от обильно выделяющейся смазки, но Кенсу было все равно, потому что руки Джунмена уже тянули их вниз.       Машину слегка покачивало, в ритме этого движения толчки Джунмена казались чем-то необъяснимым. Кенсу готов был кричать от переполнявшего его наслаждения. Ощущать внутри себя любимого человека, это ни с чем не сравнимое ощущение, это блаженство, это карнавал новых красок и чувств.       Джунмен отдался безумству, погружаясь в Кенсу снова и снова, эта омега была создана для него и плевать, что там решила природа. Они теперь вместе. Кенсу тянет его к себе и целует. Глухой стон тает на губах альфы. Омега сжимает его внутри, и старший кончает, бесперебойно шепча слова любви своему мальчику.       Обычно Джунмен старался сразу выйти из партнера, но Кенсу крепко сцепил руки на его спине.       — Я хочу просто почувствовать, какого это, иметь надежду на зарождение новой жизни, — прошептал омега. — Прости меня, я такой эгоист.       — Все хорошо, — сказал Джунмен, целуя любимого. — Если эта сцепка сделает тебя счастливым, я готов повторять снова и снова.       — Прости, я такой…       — Ты самый лучший, — сказал Джунмен.       Они целовались долго. Тихие стоны растворялись в гуле проезжающих мимо машин. Когда фургон остановился, Джунмен выглянул наружу. Это была одна из пригородных деревень. Альфа выпрыгнул из кузова и помог спуститься Кенсу. Они спрятались за ближайшим забором, пока их временное пристанище не скрылось из вида.       — Что теперь? — спросил Кенсу, прижимаясь к старшему.       — Наш пункт назначения в нескольких километрах отсюда, — сказал Джунмен, уткнувшись в макушку своей омеги и наслаждаясь его запахом. — Нам придется немного пройтись. Но поскольку темнеет, мы не можем сейчас двинуться в лес.       — Почему? — похлопал глазками Кенсу.       — Ну, малыш, это все-таки лес, что мы будем делать там в темноте?       — Догадайся, — хитро улыбнулся омега и потянул альфу в сторону леса.       — Неугомонный, — улыбнулся Джунмен.       — Ты задолжал мне за целых шесть лет моей безответной любви.       — Твоя любовь всегда была взаимной, — поцеловал омегу старший.       — Просто кое-кто был слишком увлечен моей безопасностью, — ответил Кенсу.       Омега тянул альфу в сторону высоких деревьев, этот лес совсем не выглядел страшным, может потому, что сегодня в нем нашли пристанище три влюбленные пары?       Джонин чувствовал себя как в раю в сильных руках Чанеля. Даже несмотря на то, что их преследователи все еще ошивались возле дома, Джонину не было страшно, потому что его альфа вселял уверенность.       Омега подумал, что за все свои двадцать лет не ощущал защиты, надежнее той, что была рядом с Чанелем. Правда, его все же иногда посещала мысль о том, что он слишком быстро поддался на уговоры старшего. Их малыш должен был появиться в более мирное время, а сейчас…       Джонин вздохнул, Чанель улыбнулся.       — Опять выдумываешь себе всякие нехорошие вещи? — спросил альфа.       — Откуда…       — У тебя на лице все написано, дорогой, — усмехнулся Чанель. — Ты переживаешь о том, что поторопился, переживаешь из-за того, что мы не уверенны в своем будущем. Знаешь, мне даже обидно. Неужели ты так слабо веришь в меня?       — Ты тут совсем не причем, — попытался оправдаться Джонин. — Просто еще утром я не думал о том, что вечером окажусь на пустующем складе, а мой дом будет окружен кучкой бандитов.       — Жизнь — непредсказуемая штука, — сказал Чанель, заглянув в любимые глазки. — Ничего не бойся. Наш малыш появится на свет в самом безопасном месте на этой земле, где каждый будет рад его появлению, где люди будут жить в мире и любви. Пусть мне для этого потребуется перевернуть этот чертов мир, но я готов на все ради твоей улыбки.       Джонин улыбнулся, альфа поцеловал его в висок.       Чанель прекрасно понимал все переживания любимого, но он должен был поступить именно так. Этот ребёнок был для него пропуском в новую жизнь. Ту о которой так мечтает его мальчик.       Альфа сделает все, чтобы защитить свою омежку и их будущего ребёнка, ведь их сыну предстояла великая миссия, вытянуть свой род из проклятия.       Рассказывая о своей семье, Чанель умолчал одну очень важную вещь. Он не сказал о том, что еще жив его дядя, который после смерти отца Чанеля, оставил племянника умирать от страшной болезни одного. Он надеялся, что Пак больше не вернется и не потребует свою часть имения, которое его дедушка разделил поровну между двумя братьями, а старший молча под шумок прибрал все к рукам.       — Тебе никогда не удастся вернуться сюда, потому что ты умрешь раньше, чем найдешь лекарство от своей болезни, — смеялся в лицо восьмилетнему мальчику взрослый альфа.       А вот как получилось, Чанель еще жив и у него еще есть силы вернуть все на свои места. Он не гнался за богатством, он просто хотел обеспечить своей омеге и будущему ребёнку достойную, безопасную жизнь, если ему все-таки не удастся избавиться от своего недуга.       Чанель потянулся к маленькому окошку в стене.       — Они вошли в дом, — сказал он, наблюдая за происходящим. — Джесок в ярости, он избивает тех парней, что приехали к нему на машине. Ох, видимо они серьезно провинились. Наш враг сильно увлечён процессом, у нас есть возможность уйти незамеченными.       Джонин смотрел на Чанеля, вникая в каждое его слово. Сейчас они не должны были оплошать.       — Я сейчас попробую пробраться к машине этих остолопов. Она им уже не понадобится, — сказал Чанель, положив руки на щеки Джонина. — Ты иди к выходу и жди меня.       — Чанни, — напугано сказал младший.       — Я же просил, родной, ничего не бойся. Я скоро.       Альфа пошел к выходу. Джонин проводил его до самой двери. Чанель осторожно выбрался со склада. Джесок все еще кричал на альф.       — Вы! Да я убить вас готов! Вы что не слышали приказа, не трогать мальчишку руками? — кричал бета. — Он был последней надеждой. Боже, что я скажу боссу?       — А чего ты на нас наезжаешь, жалкая бета? Мы короли этого города, — возмутился рослый альфа, потирая ушибленный глаз. — Ты думаешь, можешь все, раз босс посадил тебя во главе этого квартала? Да если мы захотим, мы разнесём ваш маленький рай к чертям.       — Да? Попробуй. Тогда останешься без гроша в кармане, наш район — сундук с сокровищами и сегодня вы своими руками уничтожили ключ к этому сундуку.       Сердце Чанеля тревожно забилось. Нет, этого не может быть, Крис не мог так просто позволить навредить своей омеге. Он лучше умрет сам, чем позволит дотронуться до Сехуна.       — Как же осточертела эта война, — шепнул Чанель, пробираясь к машине, которую впопыхах оставили открытой.       Запрыгнув внутрь, альфа поблагодарил Бога, за то, что эти безмозглые кретины оставили ключи внутри. Резко ударив по педалям, Чанель понесся в сторону склада, притормозив у ворот. Джонин ловко запрыгнул внутрь. Сзади доносились крики, ругань и даже выстрелы, но Чанель не обращал на них внимания. Он несся вперёд, унося свою семью, свое спасение подальше от этого ада.       Проехав несколько километров, они заехали в темный лес. Солнце ушло за горизонт. Чанель остановил машину, в темноте ехать было проблематично.       — Тут мы в безопасности, — сказал альфа, улыбнувшись сонному Джонину. — Устал?       — Еще бы, погони, волнение, а перед этим… — омега слегка покраснел.       — Да, ты прав, нам нужно поспать. Я заблокирую двери, чтобы тебе было не так страшно.       — С тобой мне ничего не страшно, — ответил Джонин.       Альфа опустил передние сидения и помог Джонину поудобней устроиться в его объятиях.       — Завтра мы их найдем, — шепнул Чанель. — Обязательно найдем. С ними же все хорошо?       — Крис — сильный альфа, — ответил Джонин целуя любимого. — Он справится.       Омега провел рукой по волосам своего альфы, замечая большой клок белых волос.       — Чанель-и, почему у тебя волосы белые? — спросил настороженно омега.       — Переживал много, вот и поседел. Не бери в голову, — ответил Чанель чуть дрогнувшим голосом и, обняв Джонина, закрыл глаза.       Он пока не должен признаться Джонину, что умирает, и что единственным его спасением может стать собственный ребёнок.       Крис пробирался по оврагам, пролазил через колючие кусты. Он шел не останавливаясь. Пусть рука ныла от боли и немела, он старался не обращать на это внимания. Сейчас главное найти Сехуна.       Альфа снова и снова пытался уловить любимый аромат. И вот, как ему показалось, ветер принес к нему знакомый запах. Альфа рванул с места, переходя на бег.       — Сехун! — кричал Крис. — Ты слышишь меня? Ответь мне, где ты?       Крис бежал, спотыкаясь о поваленные деревья. Он падал, поднимался и бежал вновь. Потому что лес становился все темнее и темнее, а альфа знал, как его омега боялся оставаться один.       — Сехун-и, любимый, где же ты? — из последних сил кричал альфа, в надежде, что младший услышит его.       Сехун сидел в овраге, прижимая к себе слегка испачканную карту. У него болела нога, потому что он, не заметив этот овраг, слетел в него кубарем. Подняться он не мог, боль пронзала его насквозь. Он верил, что Крис найдет его, но все равно было страшно. Ветер усиливался, огромные деревья с треском качались над маленькой омежкой, заходящее солнце играло с ними, создавая мрачные тени.       Сехун не мог унять дрожь. Он зажмурился и представил крепкие руки Криса, которые сжимают его в крепких объятиях, вспоминал его мягкие губы, целующие его лицо. Вспоминал его аромат, которым навечно пропиталась кожа маленького омеги. Сехун вздохнул, словно наяву ощущая этот волшебный запах, но тут же распахнул глаза, услышав далекий крик. Это Крис, его Крис, он нашел его.       — Крис! — со всей мочи закричал омежка. — Крис, я здесь!       Через несколько минут Сехун оказался в любимых руках. Альфа прижимал его к себе, ласково целуя.       — Я так испугался, думал, что не найду тебя, — говорил Крис, посмотрев в любимые глаза.       — Ты же обещал, — сказал Сехун. — Ты всегда держишь свои обещания.       Омега внимательно осмотрел альфу.       — У тебя кровь, — в ужасе воскликнул Сехун.       — А, пустяки, — сказал Крис. — Главное, что с тобой все хорошо. Почему ты сидишь здесь? В этом овраге очень холодно.       — Ну, — растерялся Сехун, но все-таки протянул альфе свою слегка распухшую ногу.       — Значит, все-таки без травм не получилось? — сказал Крис, осторожно проведя пальцем по щиколотке младшего. — Надо перевязать.       Альфа оторвал рукав от своей рубашки, перетянул ногу Сехуна.       — А твоя рука, — сказал омега.       — Я переживу. Пойдем, найдем более приемлемое убежище, я видел очень милую полянку.       Крис поднял омегу на руки и поднялся наверх. Сехун дрожал от холода, альфа крепче прижимал его к себе. Младший чувствовал жар кожи старшего, руки невольно провели по напряженной груди. Крис поцеловал младшего в лоб.       — Как думаешь, где мы сейчас? — спросил Сехун, рассматривая карту, пока Крис собирал сухие ветки для костра.       — Не знаю, — пожал плечами альфа. — Утром выберемся из леса и найдем ближайшую деревню, потом и решим как быть дальше.       — Иди сюда, — сказал Сехун, наблюдая, как альфа пытается перетянуть свою рану.       Крис виновато подошел к младшему, Сехун ловко перемотал его руку.       — Ты замерз? — сказал Крис, когда его взгляд упал на посиневшие губы младшего.       — Есть немного, — смутился Сехун.       — Идем поближе к костру, — сказал альфа, усаживая мальчика к себе на колени.       — Как ты думаешь, почему те люди устроили в квартале новые беспорядки? — спросил Сехун, переплетая свои маленькие пальчики с пальцами альфы.       — Видимо Джунмен раскрыл себя. Он же побежал защищать Кенсу.       — Кенсу любит Джунмена, — сказал Сехун.       — Я думаю, Джунмен тоже не равнодушен к Кенсу. Ты бы видел его глаза, когда он услышал, что Чанхун напал на омегу.       — Знаешь, — задумчиво сказал младший. — Иногда мне казалось, что Джунмен альфа.       — Почему? — удивился Крис. — У него совсем нет запаха.       — Я видел много бет. Отца часто навещали его друзья. Беты сильно отличаются. Они не реагируют на омег, на альф рядом, для них они все одинаковые, а Джунмен, он все время знал с кем имеет дело. А то, как он смотрел на Кенсу… Его глаза живые, он всегда угадывал кто подходит к нему, хотя иногда даже отец путал Кенсу с папой. Когда я спрашивал об этой особенности, Джунмен улыбался и отводил взгляд в сторону.       — Может ты и прав. В нашем мире нет идеальных людей, кто-то всегда что-то скрывает, — пожал плечами Крис.       — А что скрываешь ты? — спросил Сехун, серьезно посмотрев на старшего.       — От тебя ничего, — ответил Крис, поцеловав младшего в нос.       — Тогда расскажи мне, откуда он, — сказал Сехун, забравшись рукой под рубашку старшего и проведя пальцем по гладкому шраму.       Крис тяжело вздохнул, рано или поздно этот разговор должен был состояться.       — Как я уже говорил, я не помню своих родителей. Я рос в приюте. Знаешь, никому не пожелаю такой участи. Одиночество съедает тебя изнутри, и если ты не влился в общую массу и не завел друзей сразу, то очень трудно потом выживать.       Я был одним из тех, кого сторонились, обходили стороной, потому что я не шел на контакт, не улыбался, не смеялся, не мог рассказывать смешные истории, не мог учиться, не мог быть таким как все, потому что не мог произнести ни звука. Я не говорил. Со мной работали какие-то люди, пытались вытянуть из меня хоть что-то, но я не понимал как это. Я мог открыть рот, но вместо слов из меня вырывались лишь хрипы.       — Где вы его нашли? — спросил однажды очередной доктор, вызванный в приют на осмотр.       — На улице, где ж еще? — усмехнулся директор. — Там полно таких, времена у нас тяжелые.       — У мальчика серьёзная травма связок. Я думаю что-то случилось в его жизни, он видел что-то страшное, много кричал, повредил связки, а потом подсознание просто блокировало его речь.       — Что вы предлагаете?       — Я хочу провести курс лечения, только…- альфа пожал плечами.       — Только что?       — Это не бесплатно. Лекарства, которые нужны в его случае, стоят не маленьких денег…       — Вы думаете, приют возьмет на себя такие расходы? — усмехнулся директор. — Ну, уж нет, пусть дальше ходит так, шуму меньше.       — Нет, вы не понимаете, ребёнок может остаться немым навсегда!       — А мне то что…       — Но вы же должны защищать своих подопечных, — растерялся доктор.       — На столько, сколько выделяет для них бюджет. Спасибо за консультацию, доктор. Думаю вам пора.       Врач зло посмотрел на директора и присел рядом со мной.       — Я что-нибудь придумаю, — шепнул он мне и ушел.       Не знаю как, но скоро всему приюту стало известно, что я не могу говорить. Дети оскорбляли меня, смеялись надо мной, называли бракованным.       — Эй, принц, спой нам, — смеялись они. — Наверное, твой голосок просто чудо.       Я злился, ввязывался в драки, меня били, я плакал в подушку. Однажды я перешел дорогу самому заядлому хулигану приюта. Они подловили меня во дворе, его прихвостни били меня, а он смеялся.       — Кричи! — смеялся он. — Тебе же больно, кричи!       Из моей груди вырывались только хрипы. Они били меня палками, били ногами, а я мысленно попрощался с жизнью.       — Стойте! — послышался знакомый голос. — Остановите это безумие!       Я видел, как ко мне бежал доктор, а потом я отключился. Очнулся в больнице, во рту все пересохло, тело болело, а рядом сидел доктор.       — Слава Богу, я думал, что не вытащу тебя, — выдохнул он. — Эти изверги получат по заслугам.       Мне было страшно. Я пробыл в больнице долго, все моё тело было в шрамах, мелкие постепенно затягивались, остался только этот.       Доктор много разговаривал со мной. Мне очень хотелось говорить, но как только я открывал рот, страх сковывал мое тело.       В тот день доктор вбежал в палату слишком взволнованным.       — Малыш, тебе нужно спрятаться, — говорил он, собирая мои вещи. — Знаешь, так получилось, что власти узнали о том, что я незаконно забрал тебя из приюта. Они хотят лишить меня лицензии и забрать тебя обратно.       Я вскочил и в страхе смотрел на него. Что значит незаконно? Получается, он лечил меня здесь по собственной инициативе.       — Ты беги, за меня не беспокойся. Я выкручусь, ты только постарайся спастись. Ради меня, ради того, чего мы с тобой достигли. Я верю, ты заговоришь, я верю в тебя, Крис.       Я непонимающе смотрел на него. Это имя… Откуда он знает, что так я себя прозвал, прочитав его в каком-то журнале? Я не знал, как меня назвали родители, поэтому присвоил себе то, что мне понравилось.       Альфа улыбнулся мне.       — Ты разговариваешь во сне, — ответил он. — А теперь беги.       Он вытолкал меня во двор, когда в больницу ворвались полицейские. Я видел, как на доктора надели наручники и повели в полицейскую машину.       — Нет, — шепнул я. — За что?       Этот человек стал мне практически отцом.       — Обыщите все. Мальчишка должен быть где-то здесь. Если мы найдем его, можно будет упечь этого горе лекаря надолго. Это ж надо было взломать сейф со столь дорогими препаратами…       Я больше не мог слушать, я побежал с территории клиники, унося ноги, как можно скорее, я не мог подставить человека, который спас мне жизнь.       — Почему? Что я сделал не так? — шептал я, понимая, что не хриплю, что мой шепот стал более уверенным.       Я пообещал себе, что обязательно найду доктора, когда вырасту, но это оказалось не так просто. Чанель-и удалось разговорить меня еще больше. Голос больше не хрипел, я стал полноценным человеком, возможно, ценой свободы великого врача.       Сехун тихо всхлипнул.       — Ты чего, плачешь? — спросил Крис, поднимая голову Сехуна за подбородок.       — Ты столько пережил, — ответил Сехун, уткнувшись в грудь альфы.       — Жизнь — сложная штука. Каждому из нас досталось. Ты согрелся?       — Да, вот только…       — Что? — с беспокойством спросил альфа.       — Я не знаю, как согреть одно место, — сказал Сехун, опустив глазки.       — И какое же? — насторожился Крис.       Сехун ткнул пальчиком в свои губы, которые действительно были еще синими и слегка подрагивали.       Крис улыбнулся, целуя младшего. Руки Сехуна исследовали спину альфы, мальчик прижимался ближе, ощущая желание слиться с этим родным телом в единое целое.       Крис словно забылся. Он пытался заставить себя оторваться от омеги, но это было просто невозможно. Руки альфы забрались под джемпер Сехуна, ощущая нежную кожу, которая покрывалась легкими мурашками. Поцелуй из легкого становился все развратнее. Крис не мог понять, где его мальчик набрался всего этого. Или Крис сам слишком далеко зашел? Первый легкий стон Сехуна вернул альфу в реальность. Он отстранился, его взору предстала ослепительная картина. Сехун был расслаблен, он откинул голову и отдавался ласкам своего альфы. Почувствовав, что Крис отстранился, омега открыл глаза и посмотрел на альфу взглядом, полным желания.       — Бред, — шептал Крис. — Нет, я не могу.       — Что? — напряг слух омега. — Это было так хорошо, почему ты остановился?       Крис растерянно смотрел на омегу.       — Сехун-и, ты еще ребёнок. Это все не правильно, мне… Я не знаю, что мне делать.       Омега увидел слезы, катившиеся по щекам старшего.       — Не плачь, — беспокойно шептал младший, целуя щеки Криса. — Джонин сказал мне, что между нами есть очень большая пропасть, но мы ведь сможем справиться, правда? Я все понимаю, Крис. Я больше не буду провоцировать тебя, просто не оставляй меня сейчас.       — Как я могу, — сказал альфа, крепче сжимая своего мальчика в объятиях. — Я люблю тебя, ты моя омега. Я ради тебя готов на все.       Сехун вытер слезы старшего и улыбнулся.       — Давай спать.       Крис кивнул и потянул Сехуна на сделанное им ложе, омега уткнулся в грудь старшего и засопел.       Крис закрыл глаза, пытаясь усмирить все свои чувства. Он чуть не оступился, чуть не сделал Сехуну больно, но раз любимый сказал что все в порядке, значит нужно успокоится.       Альфа постепенно начал проваливаться в сон, даже не замечая, как омежка с улыбкой смотрел на его лицо.       — Самый сильный, самый любимый, только мой — шептал Сехун, осторожно гладя любимого по щеке. — Почему этот мир так жесток, почему тебе достался именно я? Такой маленький и бесполезный. Но я, правда, тебя очень люблю.       Сехун осторожно коснулся любимых губ, чувствуя, как по всему телу прошла легкая дрожь. Но было не страшно, было слишком хорошо.