Медиум: ловец душ на службе у Дьявола

— Итак, что мы здесь делаем? — спросила Люсия, разглядывая картину «Чёрный квадрат» Малевича. Сначала она стояла прямо, затем, закрепив голову в таком же положении, она стала вращаться вокруг головы, пытаясь сообразить, где у этого квадрата верх. — В смысле? Это ведь ты меня притащила на выставку, забыла, что ли? — Я рыжая, а не блондинка. Я помню. Просто интересно, почему мы стоим и смотрим на это уродство, вместо того чтобы искать духов? — А зачем ты меня притащила сюда ночью? Боже, я так хочу спать, а вместо этого мне приходится возиться с твоими проблемами. — Не ной, идиот. Они и твои тоже. Лучше давай займись делом, — приказала демонесса, рассматривая очередную размазню, уже от Пикассо.       Этой ночью злополучной парочке повезло: видения Дэйва и капризы Люсии привели их на выставку «анти искусства», как показалось медиуму. Казалось очень подозрительным, что у здания на тот момент не было охраны и камеры оказались отключены. На здешних стенах висели, преимущественно, кривые и уродливые картины, на которые стыдно смотреть настоящим эстетам, но которые на аукционах стоят целое состояние. В некоторые действительно хорошие работы художники вложили всю душу, и она там осталась и по ныне. Но ни одна из них не излучала ту тёмную и зловещую энергетику, которую писатель почувствовал на входе.       Медиуму пришлось подходить к каждому холсту и, коснувшись его, просматривать всю его историю. А в это время, чтобы не скучать, Люсия взяла краски и кисть, и начала исправлять корявые рисунки. Где-то она поправила линии, где-то перекрасила фон, бегущих по степи лошадей она сделала пегасами, а искажённые фигуры людей сделала демонами, чтобы выглядело реалистичней. А абсолютно безнадёжные полотна демонесса просто разорвала или закрасила кровью — получился «Багровый Квадрат» Люсии. Затем все нарисованные твари ожили, вылезли из-за холстов, и распоясались. Стали шалить, рисовать, разрывать полотна, танцевать на фоне масляных красок, но затем сразу исчезли, услышав крик Дэйва: — Эй, хватит! Я вообще-то сосредоточиться пытаюсь.       Но Люсия не захотела прекращать веселье, она сняла с большой картины рамку и стала вертеть на талии, как хула-хуп. А тем временем медиум подошёл к очередной картине, на которой изображена девушка, рисующая автопортрет. Но, как только он протянул к ней руку, эта художница ожила, повернулась к писателю и спросила голосом Люсии: — Ну как? Нашёл нашего призрака? — Пока нет. Но есть кое-что интересное: все эти художники рисовали в каком-то состоянии эйфории, как будто под наркотиком. Нарисовав их, они сразу теряли память об этой картине, а некоторые сходили с ума. Я не думаю, что мы ищем призрака, кажется… это кто-то посерьёзней. — Ура, ну неужели! — Люсия уже ушла из картины и очутилась у супруга за спиной. — Давно пора бы догадаться что мы ищем демона. — И ты всё это время молчала? — разозлился Дэйв. — Может ты уже знаешь где он? Неужели так лень дать маленькую подсказку? Неужели так нравится смотреть как я надрываюсь вместо тебя? — Ну да, а когда это ты надрывался до этого, идиот? Насколько я помню, ты кроме сидения на пятой точке за своей заржавевшей печатной машинкой, больше ни чем не занимался. Что случилось, мразь моя ненаглядная? — она подошла к нему и погладила по щеке. — Ты такой беспомощный, такой недотёпа. Нужна подсказка?       Она крепко схватила медиума за челюсть и повернула в сторону коридора, увешанного нарисованными пейзажами. Всё это пространство было освещено, но вдруг с дальней стены начал гаснуть свет. Лампочки тухли одна за другой, и в темноте было заметно мужской силуэт, который медленно приближался. Подойдя достаточно близко, силуэт стал высоким худым мужчиной в чёрном смокинге, он был лысым и практически без лица, кроме выпуклых глаз с обрезанными веками. Дэйв застыл от страха и не заметил, как безликий демон подошёл к нему вплотную, достал из кармана бритву и порезал его воротник, чуть поцарапав горло. Медиум в ужасе сразу убежал, а Люсия сопровождала его хохотом, прыгая из одной картины в другую: — Милый, что случилось? Просил подсказку, а теперь убегаешь? Давай, дармоед, лови его!       Все картины превратились в портреты смеющейся Люсии. Медиум бежал между ними, пока не наткнулся снова на безликого. Тот опять пытался его зарезать, но писатель подставил левую руку под удар и вновь попытался убежать в сторону выхода. Однако там он неожиданно наткнулся на блондинку-фотографа. — Ты что здесь делаешь? — первым напал писатель. — Следишь за мной? — А ты что здесь забыл? Я видела, как ты дома поджигаешь и сбиваешь людей, но картины воровать… — Дура, беги от сюда!       И из-за угла показался демон, который вертел в руке лезвие и пронзительно смотрел на них своими не закрывающимися глазами. Девушка никогда не видела ничего подобного и застыла от страха. Безликий медленно приближался к беспомощной жертве, но перед ним появился Дэйв и ткнул крестом в лицо. Но перед исчезновением демон успел порезать его руку. Медиум, не почувствовав пореза, сразу схватил незнакомку за руку и потянул за собой к выходу. Они пытались выбить двери, но не получилось. — Как? Дверь ведь не заперта. — фотограф чуть не заплакала от страха. — Демону не нужен замок, чтобы запереть нас здесь. — Демону? Так это был демон? Боже, что же здесь творится?! — она в панике стала осматриваться вокруг, чтобы найти другой выход, но её взор остановился на левой руке Дэйва. — О, Господи, что с твоей рукой? — Та, этот гад порезал мою куртку, ничего страшного… — Ничего страшного? Да ты же кровью истекаешь!       Дэйв посмотрел на руку, но порезы были лишь на рукавах, не было ни ран, ни крови. Однако, поверив её словам, он сосредоточился, попытался отличить иллюзию от реальности. И получилось: пелена с его глаз спала, и медиум увидел два глубоких пореза, чуть ли не до кости, и на полу разлилась довольно широкая багровая лужа. — Вот коза, — возмутилась Люсия. — Я специально старалась, чтобы он не заметил ран и поймал мне этого гада, не отвлекаясь на боль. А ты, тварь, всё испортила! — Какого чёрта? — и только сейчас Дэйв почувствовал пронзительную боль в руке, и судорожно попытался остановить кровь, хлынувшую, как из фонтана. — Это и есть твоя помощь? Сначала глюки, приколы, теперь это?! — Ну да, чем скорее ты умрёшь, тем меньше будет с тобой возни. И хватит ныть! Подумаешь, царапина!       Девушка-фотограф, не замечая их диалог, сразу бросилась перевязывать рану своим шарфом, но, коснувшись его руки, неосознанно открыла ему всю свою биографию. Её зовут Лиза Мэйсон, она работает журналисткой и по совместительству криминальным фотографом, чтобы быть в курсе всех событий. Дело с парнем, сбитым машиной, было у неё не первым, но там Лиза впервые увидела Дэйва. Она сразу же его сфотографировала, увидев как он себя странно ведёт, и интуиция её не подвела. Проявив плёнку, она обнаружила женский силуэт над трупом, и Дэйв был единственным, кто на него смотрел. Во второй раз, когда студентка выбросилась из окна, Дэйв снова оказался на месте преступления и снова смотрел на невидимую женскую фигуру. Тогда Лиза начала следить за писателем, думая, что он как-то причастен к этим смертям. Началось всё с изучения его личного дела, но кроме года лечения в психбольнице, там больше ничего не нашлось. Ради интереса журналистка даже купила три его книги. Но когда её брат попал в больницу, после просмотра видео о гостинице «Путник», Лиза уже всерьёз занялась странным писателем и проследила за ним до роскошного особняка Мерриля.       На этом видение закончилось, ведь дальше и смотреть-то не было смысла. Лиза уже затянула жгут, и Дэйв сразу ушёл искать ответы. — Ух ты, милый, у тебя уже появилась поклонница! — Люсия появилась на одном из портретов и принялась позировать. — Будет очень жаль, если такая чистая душа окажется в Аду из-за тебя. Так что лучше пошли её куда подальше, чтобы не мешала нам! Медиум продолжал осматривать одно полотно за другим, но Лиза появилась за спиной: — Что ты делаешь? Нужно искать выход, а не заниматься ерундой. Лучше помоги мне разбить окно!       И она сняла со стены картину в крепкой бронзовой рамке и с разбегу ударила по стеклу, но лишь сломала рамку. — Демон нас просто так не выпустит, как ни старайся, — Дэйв уже проверил большую часть картин, висевших вдоль длинного коридора и на стенах широкого зала, но так и не нашёл нужную. — Нужно найти картину, к которой он привязан. Только уничтожив её, мы сможем его победить. — О чём ты говоришь? Откуда ты это всё знаешь? — О, чувак, — снова появилась демон-призрак и стала разрисовывать одну из картин кровью и органами. — Да она же невероятный тормоз! Не повезло тебе с напарницей. — она вдруг появилась за спиной Лизы и провела острым ногтём по её горлу. — Лучше её грохнуть и забыть.       Из горла блондинки кровь хлынула фонтаном, а демон-призрак со смехом облизала окровавленный палец, но как только медиум моргнул, видение исчезло. А вместо него появилось другое, когда Дэйв нащупал, не глядя, шершавый холст. Он увидел, как много веков назад молодой художник рисовал пейзажи с алым фоном, но со временем так увлёкся, что стал всё чаще использовать красный цвет. Все его картины получались мрачными, кровавыми, жестокими, за что его искусство не хотели признавать. Но одержимый парень не захотел прекращать творить, и когда вскоре у него закончилась красная краска, он вооружился бритвой и стал убивать, чтобы продолжить рисовать кровью. А чтобы кровь не становилась коричневой на воздухе, он её смешивал с нитритом натрия. Однако этого художнику оказалось мало, и он стал вырезать или сшивать из тел своих жертв различные фигуры и существ. Так он стал убийцей-скульптором, а его раскладная бритва, которая никогда не теряла своей остроты, стала его излюбленным орудием труда.       Очнувшись от столь жуткого видения, писатель обернулся к картине, которой случайно коснулся. Это была его картина: на фоне красного заката горит деревня, окровавленные жители в ужасе и панике пытаются спастись, но за высокими языками пламени изображён тот безликий демон, который своей бритвой убил женщину. — Вот она! — Дэйв сразу снял полотно со стены и достал из кармана зажигалку.       Но вдруг услышал женский визг, и сзади на него напал безликий. Медиум перехватил вооружённую руку и сразу попал в тёмную комнату. У этой комнаты не было ни стен, ни потолка, ни каких-либо вещей, а лишь бескрайняя мрачная пустота. Затем перед писателем появился демон, и тогда Дэйв понял — он попал в голову безликого, и теперь они могут пообщаться. — Так вот какой ты, ловец духов, — начал первым демон, не разговаривая, но вкладывая свои мысли сразу в голову медиума. — Тот, который уничтожил стерву-дьяволицу, а теперь ловит призраков и отправляет в Ад. Твоя слава опережает тебя, в Аду о твоей работе уже все кричат и ревут. Я специально уничтожил охрану и заманил тебя сюда, чтобы самому тебя оценить. Но, признаюсь, я разочарован. — И что во мне тебя разочаровало, Вальтер? — на миг глаза демона показались удивлёнными. — Не переживай, скоро я тебе и всему Аду докажу, что я не так прост, и Ад не будет моей темницей!       Внезапно Дэйв вышел из Астрала и увидел, как Лиза сжигает картину зажигалкой Брэда, и поэтому Вальтер стоял и сгорал изнутри. Не выкрикнув ни единого звука, демон взорвался и пепел пропал без следа. — Сработало, — пробормотала Лиза, всё так же стоявшая с зажигалкой и обгоревшей рамкой в руках, и никак не могла прийти в себя после увиденного. — Конечно, — Дэйв взял с пола бритву, выхватил зажигалку из её рук и направился к выходу. — Обычное дело. Завтра предстоит то же, и так каждый день, пока не выйдет моё время. Поэтому тебе лучше не быть частью моей работы и забудь меня навсегда. — Ещё чего! — журналистка догнала его и схватила за плечо. — Ты мне раскрыл глаза на другую сторону нашего мира, и думаешь, что я смогу это забыть? К тому же ты мне должен новый фотоаппарат, так что от меня не отделаешься.       Они вместе вышли из галереи и пошли по ночной, ярко освещённой, улице, обитатели которой совершенно не догадывались о сверхъестественном происшествии по соседству. А демонесса, тем временем, стояла на фонарном столбе и, глядя им вслед, говорила с вороном: — Вот стерва, да? Вот так просто взяла и увела у меня мужика! Вот какого хрена ей от него нужно? Он же бездарь, придурок, что он сможет ей дать?.. — ворон каркнул и потрепал клювом в стороны. — Что ты говоришь?.. Да, а это хорошая мысль… Будет смешно посмотреть на их совместные страдания.