Точка отсчета.

Орланд открыл глаза и бездумно уставился в потолок. Несмотря на то, что расписание у жителей Шварцблюма было довольно расплывчатым и нечетким, альфа никак не мог выспаться вдоволь и все время просыпался за несколько часов до рассвета. Привычки, привитые годами, так легко не забывались, а поэтому, ему оставалось лишь глубоко вздохнуть, откинуть одеяло в сторону и с головой окунуться в холодный воздух его комнаты. Сев на кровати, он передернул плечами, прогоняя последние остатки сна, посмотрел на авари, который уже стоял в нескольких шагах от него и держал в руках аккуратно сложенный халат. - Доброе утро, Мастер Орланд, - ровным голосом произнес Роган и опустил голову. – Мастер Дэнар и Мастер Кальн сейчас сидят в каминном зале, а Мастер Джен все еще спит. Связь с магами состоится через два с половиной часа. - Да, спасибо, Роган, - вздохнул альфа и опустил босые ноги на холодный пол. Шел третий день их заключения в Шварцблюме, и Орланд начал потихоньку привыкать к новому порядку вещей, а именно к тому, что авари везде ходил за ним следом и не оставлял его в покое ни на минуту. Орланд даже с полной уверенностью не мог сказать, что даже ночью Роган тенью маячил у кровати и охранял покой своего менора. К такому Орланд явно готов не был, а поэтому, когда в первое утро Шварцблюма авари возник в его комнате с халатом в руках, альфа невольно напрягся и схватился за нож, с которым он не расставался даже ночью. Тогда Роган даже в лице не переменился, когда возле его лица блеснуло лезвие ножа. Он лишь поприветствовал Орланда, протянул ему халат и сказал, что остальные члены команды еще спали. Альфе было немного жутко, когда он представил авари, крадущегося по замку и проверяющего состояние его жителей, но он все равно поблагодарил Рогана и, забрав халат, направился к кувшину с водой, чтобы умыться. Весь последующий день Орланд хмуро наблюдал за Роганом, который не отходил от него ни на шаг. В то время, когда авари не прислуживал менору, подавая ему полотенца, наливая чай или занимаясь иными мелочами, он стоял позади, словно тень, и замирал, погрузившись в себя. Вот и сейчас, пока альфа полоскал лицо и громко отфыркивался, Роган стоял рядом, держа полотенце и глядя в одну точку. Орланд покосился на парня, в очередной раз удивляясь тому, как переменился авари с тех пор, как они приехали сюда. Если до этого альфа чувствовал хоть какие-то эмоции со стороны Рогана, то теперь он не чувствовал ничего. Даже во время разговоров и расспросов авари оставался безжизненным, отстраненным, словно в этом мире осталось лишь его тело, которое никак не желало идти на контакт. Как бы Орланд или Джен не пытались разговорить авари, тот повторял одно и то же, игнорируя вздохи разочарования своих надзирателей. Днем ранее альфа даже попытался приказать авари говорить, но в следующий момент Орланд скривился от резкой боли в висках, а авари рухнул со стула на пол, где сжался в комок и накрыл руками голову. В результате, единственное, что они смогли узнать за эти дни, так это то, что Рогану запретил что-либо рассказывать его прошлый хозяин и, несмотря на то, что теперь его менором являлся Орланд, авари все равно был не в силах переступить через запрет. Да, еще они узнали, что в случае невыполнения приказа Роган чувствовал сильную боль, которая эхом отдалась даже в голове Орланда. - Мастер Орланд, будут ли какие-то приказы сегодня? - оторвал от мыслей голос авари. Альфа повернул голову и задумчиво посмотрел на Рогана, который стоял в трех шагах от него и смотрел на него огромными карими глазами, в которых не отражалось ни единой эмоции. - Нет, никаких не будет, пока мы не решим, то делать с тобой дальше, - покачал он головой и потянулся за своей одеждой, которая была аккуратно сложена и уложена на сундуке возле кровати. Роган и тут постарался. Пока Орланд переодевался, он думал о том, что зря он ввязался во все это дело. Ведомый своим внутренним голосом, он настолько увлекся, что не заметил, как авари занял все его мысли. Альфа направился к двери и покинул покои, краем глаза подмечая, что Роган пошел следом за ним. Чем же этот худой парень так привлек его внимание? Почему среди сотен тысяч жителей Империи ему приглянулась живая машина для убийств, которая могла с легкостью расправиться со всей его компанией и даже не запыхаться? Почему именно рядом с ним он начал чувствовать себя по-настоящему… живым? Орланд прошел по длинному коридору и кинул взгляд на гомункула, который прошел мимо них, держа в руках какой-то мешок. В отличие от колдунов, маги не смогли так далеко продвинуться в создании искусственных людей. Существа, которые были лишены каких-либо эмоций, были больше похожи на плохо сделанные куклы, нежели авари, который был неотличим от человека. В отличие от них, Роган мог испытывать эмоции, которые он не прятал тогда, в темнице или в телеге, да и на ощупь он был теплым и живым. На этом моменте Джен мог бы сплясать победный танец, потому что он действительно был прав – все, что они знали про авари, было ложью. Роган мог мыслить, делать выводы, испытывать боль и чувствовать страх. Да, он беспрекословно выполнял любые приказы, но при этом он не воспринимался как оживленные магией кусок мяса. Именно это и влекло Орланда. Через несколько минут блуждания по коридорам он подошел к одной из дверей и распахнул ее, заходя в Каминный зал, где за большим столом сидели его друзья и что-то шумно обсуждали. Стоило только двери отвориться, Кальн с Дэнаром замолчали и перевели взгляд сначала на друга, а затем на Рогана, который тенью следовал за менором. Лучник только фыркнул и отвернулся, не желая смотреть на авари. К удивлению всей компании, омега не стал избегать Рогана, а наоборот, старался следить за его перемещениями. Теперь авари его жутко раздражал, но страха перед ним он больше не испытывал, что радовало всех, включая самого Орланда, который был уверен, что Кальн не будет так спокойно относиться к соседству с авари. - Доброе утро, - улыбнулся Орланд и подошел к одному из свободных стульев, после чего сел и обвел друзей уставшим взглядом. – О чем спорите? - Дэнар утверждает, что если сам главнокомандующий войск Альянса сейчас находится здесь, а не в столице, то ситуация на фронте куда лучше, чем мы думаем, - покачал головой Кальн, ледяным взглядом наблюдая за тем, как Роган подошел ближе и остановился в трех шагах за спиной Орланда. – Говорит, что если бы было много бед, такой человек бы явно не околачивался в Шварцблюме. - А Кальн говорит, что если Мастер Александр тут, значит, он заинтересован в нашем приручении авари и хочет лично за всем следить, - продолжил рассказывать за омегу здоровяк. – И в таком случае, на фронте все очень плохо. Друг, рассуди нас и скажи, что ты думаешь по этому поводу? - Ну, вы как обычно, - альфа потер пальцами виски и громко вздохнул. – Дэнар воплощение оптимизма, а Кальн – пессимизма. Думаю, Мастер не стал бы тратить на нас свое время, если бы на границах все было хорошо, но и не думаю, что он бы прохлаждался в Шварцблюме, если бы колдуны рвали наши границы и продвигались вперед. Видимо, как и всю Империю, его изматывает эта затянувшаяся воина, и теперь, когда появилась возможность получить хоть какое-то преимущество на поле боя, он приехал, чтобы лично следить за нами и из первых рук узнавать новости. - И, тем не менее, если бы все было так плохо, он бы точно тут не торчал. Видишь, Орланд разделяет мое мнение, с тебя серебряник, - с улыбкой заключил Дэнар и покосился на лучника, который тут же надулся и скрестил руки на груди. - Черта с два! Он сказал, что если бы все было хорошо, сам главнокомандующий бы в это захолустье не приехал к четырем идиотам, пытающимся с тем, с чем сами не знаем, как разобраться, - холодно произнес он. – И, если твой авари продолжит молчать, то мы попросту потратим драгоценное время зря! Легче сразу всем сказать, что это глухой номер и разойтись… - Ты всегда торопишь события, - покачал головой Орланд и с укоризной посмотрел на омегу. – Мы здесь только третий день, а ты уже готов опустить руки. - Он нам четко сказал, что про Арнена он не скажет ни слова, - всплеснул руками лучник. – Так зачем же продолжать биться в стену, в которой все равно никогда не будет прохода. Мы только тратим время и ресурсы Альянса, больше ничего… - Ты упускаешь одну вещь из виду, - покачал головой альфа. Кальн тут же насупился, готовясь опровергнуть любые слова Орланда. Именно эта черта характера жутко раздражала альфу, но он старался держать свое мнение при себе, потому что уважал Кальна за преданность своему делу и за его умения в стрельбе. – Мы должны не только узнать про планы Арнена, но и разобраться в том, кто такие авари, чтобы понять, как построена связь и что делает их такими неуязвимыми. Это поможет нам на поле боя и даст преимущество в бою, ведь, кроме авари, у мятежников больше нет никаких козырей. - В начале ты говорил, что он полезен тем, что был авари самого Магистра, а теперь ты говоришь, что тебя интересует сама Связь, - холодный тон Кальна не понравился Орланду, поэтому он мысленно вздохнул и приготовился к очередному эмоциональному взрыву. Нет, когда они были на фронте, лучник отличался лаконичностью и собранностью, но стоило им покинуть пределы полигонов, Кальн превращался в типичного эмоционального омегу, с которым альфа не знал, как обращаться. Оставалось только терпеть. – А потом ты найдешь еще одну причину. Сдайся уже и просто скажи, что ты ошибся и сел в лужу. А то у меня мурашки по коже бегают, когда я думаю, что ты можешь покрывать эту тварь. Орланд нахмурился, когда внутри него родился и тут же угас огонек гнева. Ему не понравились слова омеги, потому что они звучали так, словно он мог сорваться, потерять себя из-за авари и стать кровожадным монстром. В самом начале их знакомства Кальн относился к нему с агрессией, потому что знал, что альфа был менором, но со временем Орланду удалось добиться расположение омеги, но даже тогда он не чувствовал гнева. - Говоришь, словно внутри меня монстр, который в любой момент может выбраться наружу, - пошутил альфа, желая все перевести в шутку. – Я думал, что мы с тобой достаточно знакомы, чтобы понять, что я не такой. Да, я менор, но я не чувствую никакого желания убивать или причинять вред. В данный момент я бы с удовольствием позавтракал, но не более… - Я не об этом говорю, Орланд, - Кальн помотал головой и глубоко вздохнул, стараясь подобрать слова. – Я просто очень беспокоюсь о тебе. Прошу, не увлекайся так сильно этим авари и сохраняй ясность ума и трезвость разума. У нас есть еще всего двадцать шесть дней, но не более, и я сомневаюсь, что нам удастся выжать из него хоть что-то. Ты знаешь, что с тобой сделает Совет, если ты посмеешь им противиться. И снова этот укол злости. Непривычно. Сколько Орланд себя помнил, он был довольно безразличным ко всему человеком. С тех пор, как его нашли и отдали на воспитание Корнуцию, альфа просто шел по течению, не пытаясь как-то противиться судьбе или стремиться сорвать с неба звезду. Даже в армию он пошел просто потому, что Корнуций настоял на этом, сказав, что его силу и ловкость нужно использовать на благо Империи. Тренировка за тренировкой, бой за боем, он просто шел вперед, не загадывая на будущее и искренне веря, что таким образом он когда-нибудь сможет найти покой. Пусть не сейчас, пусть не здесь, но сможет. Даже дружба с Кальном, Дженом и Дэнаром была для него чем-то обычным, обязательным. Пусть он и был менором, но эта часть его души была ему противна, поэтому он старался скрыть ее и вести себя, как обычный человек, закрывая глаза на то, что он был быстрее и сильнее любого воина в своей армии. - Я ценю то, что ты так переживаешь за меня, но могу заверить, что я в своем уме и не собираюсь делать глупостей, - чуть холоднее, чем следовало ответил Орланд, наблюдая за омегой, который только фыркнул и отвел глаза в сторону. Наверняка он сейчас думал о том, каким альфа был идиотом. В следующий момент он вздохнул и встал, громко отодвинув назад стул. - Рад за тебя, - коротко кинул он и направился к выходу. – Пойду, разбужу Джена, не хочу, чтобы меня спалили к ледяным демонам из-за какого-то пропущенного сеанса связи. С этими словами он направился к выходу, бросив по пути хмурый взгляд на авари, который все так же тенью стоял за спиной Орланда. Альфа мысленно вздохнул, думая о том, что Кальн стал намного эмоциональнее, чем прежде. К тому же это неприятное чувство, растущее изнутри, не давало ему расслабиться и отойти после разговора. Когда дверь закрылась, Орланд перевел взгляд на Рогана, и в этот момент вся сонливость разом исчезла. Если до этого лицо авари не выражало ничего, то теперь в глазах горели огоньки оживленности. Интересно, это его настойчивую эмоцию так отчетливо чувствует Орланд? Долгие годы он не испытывал ровным счетом ничего, кроме эмоциональной усталости и безразличия, но в тот день, когда он перешагнул темницу своего бывшего дома и нашел в его глубинах авари, в нем проснулось любопытство. Как бы он не пытался это отрицать, существо было таким же, как и он – сотканным из плоти и колдовства, а потому могло ему помочь разобраться во многих вопросах своей темной стороны. К тому же чужие эмоции, воспринимаемые как свои собственные, словно помогли ему очнуться от многолетней дремы и затронуть давно заржавевшие струны его души. - Ты будешь присутствовать на сеансе? – оторвал Орланда от размышлений голос Дэнара. - Нет, я лучше подожду вас здесь, - покачал головой альфа. – Что толку глядеть на медитирующего мага, если он все равно сказать ничего не может. К тому же, не думаю, что Кальн будет рад нашему присутствию. Пусть хоть там отдохнет и расслабится. - Он и расслабиться? – усмехнулся Дэнар. После этого он тяжело вздохнул и с грустью посмотрел на друга. – Ты не обращай на него внимания и дай ему время привыкнуть. Я и так удивлен, что он настолько спокойно переживает соседство с Роганом. Я был уверен, что дело будет доходить до баррикад и цепей для авари. - Да, есть такое дело, - согласился Орланд. – Ладно, иди за ним и проследи, чтобы Джен связался с магами за стеной. Мне сгореть заживо в замке тоже не хочется. - Хорошо, друг, - с этими словами Дэнар встал на ноги и уже хотел было похлопать Орланда по плечу, но в последний момент одернул руки и, примирительно подняв их вверх, покосился в сторону Рогана. – Прости, я забыл про твоего защитника. Мало ли, вдруг мне еще попадет. - Да иди ты уже, - раздраженно ответил альфа и кивнул сторону двери, которую, спустя некоторое время, закрыл за собой альфа. Когда Дэнар ушел, Орланд смог расслабиться и откинуться на спинку стула. С наступившей тишиной вновь вернулись мысли, которые не переставали тревожить его с тех пор, как он встретил авари и почувствовал его эмоции. С какой-то стороны слова Кальна задели его, ведь он поднял наверх все те вещи, которые он старался запрятать глубоко в свое сознание. А что, если связь с авари пробудит его темную сторону и заставит навредить друзьям? К тому же Роган раньше принадлежал Арнену, а он был сильным колдуном. Кто знает, может через Рогана он сможет проникнуть в голову Орланда и тогда… Хватит. Орланд вздохнул и с тревогой подумал, может ли Роган чувствовать его эмоции? Наверняка может, только никак этого не показывает… Альфа сел на край стула и положил руки на стол, решая, чем бы себя занять, чтобы отвлечься от этих параноидальных и сводящих его с ума мыслей. В голову ровным счетом не лезло ничего, а вот холод упорно проникал под одежду и холодил руки. Невзирая на горящий камин, холод проникал в замок и пронизывал насквозь его каменную кладку. Орланд повернул голову и посмотрел на Рогана, который вновь погрузился в свои мысли и никак не реагировал на окружающий мир. Интересно, а авари тоже тепло? - Сегодня холоднее, чем обычно, - начал альфа, наблюдая за реакцией авари. - Должен ли я добавить дров в камин или принести Ваше покрывало? – поинтересовался в ответ Роган, вызывая у альфы вздох разочарования. Конечно, он не ожидал от авари философских размышлений по поводу наступивших так рано холодов, но этот безжизненный и безэмоциональный ответ никак не успокоил демонов внутри него. - Нет, спасибо, - покачал головой Орланд. Привыкшего к уединению, его немного раздражал Роган, но он не мог его прогнать, зная, что наверняка его изначально сделали таким дотошным, и вины авари в этом не было абсолютно никакой. Но все это прислужничество все равно угнетало Орланда, поэтому он протянул руку и указал на стул, стоявший напротив него. – Присаживайся, не стой над душой. И вновь эти всполохи, которые успокаивали альфу и заставляли прислушиваться. - Я могу сесть с вами за один стол? – вежливо уточнил авари, и Орланд кивнул. Авари беззвучно прошел вперед и, отодвинув стул, мягко опустился на деревянное сидение, после чего выпрямил спину и уставился на Орланда, который все это время внимательно наблюдал за ним. Тонкие руки, выглядывающие из широких рукавов, худое лицо с острыми скулами, на котором от природы большие глаза казались еще больше. Его волосы были приглажены и собраны в аккуратный пучок. Видимо, у Арнена было хорошее чувство юмора, если он решил сделать машину для убийств такой хрупкой. Если бы не их встреча у Башни, Орланд бы в жизни не поверил, что этот авари смог бы уложить десятки людей и ввергнуть в страх сотни. Похьёла и его ледяные демоны! Почему он же Роган не вызывает у него ничего, кроме любопытства? Он убил множество его собратьев, воевал на стороне врага, но Орланд не испытывал неприязни или страха. Альфа глубоко вздохнул и скрестил руки на груди, после чего вновь откинулся на спинку кресла и ровным спокойным голосом спросил: - Ты чувствуешь холод? - Да, я тоже могу его почувствовать, - таким же тоном ответил Роган, но в этот раз Орланд почувствовал привычные всполохи, которые зарождались где-то в груди. Теперь, когда он увидел, что авари можно было вывести из привычного отчужденного состояния, альфу захватил азарт. - И тебе не холодно? - спросил он с легкой улыбкой, наслаждаясь щекотным чувством чужой тревоги. Авари вскинул голову, слишком быстро, не успев скрыть свое удивление. И кто говорил, что авари бесчувственные существа? - Нет, - покачал головой и стиснул губы. По боли в висках менор понял, что Роган врал. К тому же, авари волновался и его эмоции эхом откликались в меноре, который прислушивался к ним. - Роган, я просил говорить мне, если тебе что-то будет нужно, - немного строго произнес Орланд и почувствовал, как по ногам прошел холод. Не желая пугать авари, Орланд быстро продолжил, смягчив голос. – Сейчас действительно холодно, и морозы станут сильнее, поэтому не нужно молчать. Мы найдем тебе что-нибудь потеплее, - пожал плечами Орланд. И вновь это щекотное чувство, словно нетерпение вперемешку с волнением. Забавное чувство… – К тому же, нет никакой необходимости постоянно меня везде сопровождать. Тебе не нужно все время находиться в моей комнате, поэтому… - Я сделал что-то не так, Мастер? – перебил его авари и вскинул голову, но, осознав свою дерзость, быстро опустил голову. – Простите меня. - Нет, все так, Роган, - покачал головой альфа. – Но тебе нужна своя комната, не находишь? - Как Мастеру будет угодно, - тихо произнес Роган, и Орланд был готов поклясться, что его губы едва дрогнули в улыбке. - Хорошо, займемся этим после завтрака, - ответил он, с удовольствием отмечая, как в груди потеплело от чего-то хорошего. Наслаждаясь этими чувствами, Орланд улыбнулся и посмотрел в сторону окна. За толстым стеклом падали редкие снежинки, которые мягко оседали на землю, укрывая ее от раннего мороза. Его чувствовали как немногочисленные обитатели замка, так и те, кто разбил лагерь по ту сторону стены и охранял покой жителей Шварцблюма, закутавшись в шерстяные военные плащи и выдыхая белые облака пара. Но жители Империи давно привыкли к холоду и их не пугали морозы, ведь, хранимые Раккой, они пережили уже не одну морозную зиму. Несмотря на напряжение, в лагере были слышны разговоры и смех людей, которые, грея замершие руки о горячие металлические кружки с ароматным чаем, рассказывали легенды и истории своих городов. За этими разговорами авари, который был совсем рядом, не казался таким страшным и опасным… А снег все летел и кружился в своем воздушном, почти невесомом танце и падал на плечи солдат и на палатки, покрывая все тонким пушистым полотном. Ветер стих над степью, погрузившись в тишину, словно не желая отвлекать случайного зрителя от завораживающего танца белых крупинок. Снежинки летели над пожелтевшей травой и пронизывали кроны священного леса, проникая в его самые потаённые места, опадая на землю или на широкие ветки деревьев. Беззвучно, мягко, снежинка за снежинкой. Внезапный поток ветра осторожно понес их дальше, на север Империи, к пограничным землям. Чем ближе становились Серые горы, тем тяжелее становился мороз, который проникал под одежду, царапал легкие ледяными коготками и раздирал кожу, неприкрытую тканью. Здесь, в отличии от благодати Шварцблюма, был страшный ветер. Хоть это и был тот же ветер, что проходил легким бризом по Первичному океану и дарил тепло Южной провинции или был верным другом купцам, везущим свой товар по Шелковой реке в Ордон. Это был тот же самый ветер, что заставлял бежать волнами Шварцблюм и что заставлял шелушиться кожу жителей Северной провинции. Здесь он был таким же, вот только Серые скалы заставляли его выть и кричать. Разбиваясь о скалы, ветер выл и кричал. Самые суеверные из защитников Империи поговаривали, что это был вовсе никакой не ветер, а грешники в ледяном царстве Похьёлы. Над ними вначале посмеивались, но теперь, когда войско Альянса медленно, но верно сдавало позиции ожившим после долгого перерыва магам, каждый из воинов уверовал в своего бога, и их молитвы тонули в скрежете и звоне металла, в человеческих криках. Немногочисленные маги Ковена, которые пережили первую магическую атаку, как могли защищали армию Альянса, но их сметала мощь колдовской магии, которая один за другим заставляла стариков и еще совсем молодых магов падать замертво, из-за чего магический щит истончался все сильнее. За то время, пока маги сдерживали врага, люди успели сгруппироваться и приготовиться к атаке, поэтому, когда умер последний маг, и поле с громким хлопком разрушилось, темноволосый полководец громко закричал, вскинув вверх знамя, и повел свое войско на врага. Уже через несколько минут было ясно, что живыми с этого поля уйдут единицы. Тех, кого не сжигали и не отравляли чары колдунов, сметала живая мощь в лице авари, которые, не зная усталости и боли, один за другим убивали бойцов, скользя между облаченными в тяжелые доспехи воинами и до упора вгоняя мечи в стыки пластин или же в самые слабые места защиты. Лучники держались в отдалении и один за другим посылали град стрел, но без магической защиты они не могли долететь достаточно далеко, чтобы навредить мятежникам. Их армия, хранимая колдовством, почти не встречала препятствий на своем пути и с легкостью сметала даже самые хорошо вооруженные отряды ветеранов. Но лучники продолжали выпускать стрелы под командованием пожилого Мастера, не отступив даже в тот момент, когда враг разбил все пешие и конные отряды и добрался до тылов. Даже когда армия лишилась своей последней поддержки, они продолжали воевать, зная, что за их спинами лежали земли их дома, их родных земель, на которые нельзя было пропускать врага, ни в коем случае нельзя… Воздух дрожал он жара заклинаний. Авари чувствовал это и, подталкиваемый Приказом и жаждой крови, несся вперед, оставляя за собой дорожку из трупов. Клинки в его руках кружили в смертоносном танце, нанося удары один за другим, а их лезвие было измазано густой кровью, которая текла по рукам и капала на землю. Воздух дрожал и плавился, слепя глаза, но он все равно четко видел расплывчатые красные силуэты. Хотелось убивать, рвать и резать плоть любому, кто окажется на расстоянии вытянутой руки от него, но авари уже давно усвоил, что такие силуэты трогать нельзя, а иначе тело охватит невыносимая даже для него боль. Авари обходил эти силуэты стороной, ища чистые, но их стало намного меньше, чем в начале боя. Приходилось выискивать, трясясь от нетерпения и жажды. Авари остановился, но лишь на мгновение, чтобы после вновь с головой окунуться в это кровавое месиво. Несмотря на то, что тело слишком устало от быстрой и тяжелой регенерации, а кости ломило, в мозгу стучала одна единственная мысль: «Убей…». Убей, разорви, вонзи клыки в еще теплое мясо и пей кровь, захлебываясь от счастья… Авари остановился. Закрыл глаза, которые стали совсем плохо видеть, и прислушался. Взрывы и крики людей перекрывал странный гул. Гул, вызванный не заклинаниями, не горном, и не ветром, свистящим в горах... Авари широко открыл глаза и устремил взор на высокую черную тень. Нет, этот гул, казалось, доносился со стороны горы. Ей нравилось то, что проливается так много крови. Ей нравились страх и боль. И не нравились чистые силуэты. Наверное, поэтому, у чистых срывались в начале боя все заклинания. А он может ей помочь. Подул совсем легкий ветерок и принес вожделенный запах. Авари сорвался с места, словно боясь, что добыча сможет уйти от него. Авари несся, не обращая внимания на маячащие вокруг меченые силуэты. А вожделенный запах становился все ближе, уже не нужен был ветер, чтобы принести его. Силуэт замерцал, стоило показаться авари в поле зрения, но тварь не стала ждать, пока враг начнет колдовать. Авари повалил «чистого» на землю, придавив ребра коленом. Раздался хруст ломающихся костей, которые не смог спасти даже плотный кожаный доспех. Со стороны силуэта донесся тихий стон, но авари не обратил на него никакого внимания. Перед глазами стояла красная дымка, а пальцы слепо и жадно шарили по незащищенной шее жертвы. Ногти скребли кожу прекратившего сопротивляться «чистого» до тех пор, пока на ней не выступила кровь. В нос ударил терпкий запах, и авари, наклонившись вплотную, вогнал клыки, с наслаждением чувствуя, как проходит боль. Вскоре «чистый» стал совсем холодным и неприятными. Авари поднялся на ноги. Перед глазами прояснилось, а время вокруг словно замедлило свой ход. Невинные в своей белизне снежинки падали на землю вокруг него, словно не обращая внимания на боль и смерть, разнившуюся в долине. Они падали на брошенные, покрытые запекшейся коркой клинки, на потемневшие доспехи мертвых воинов и на брошенные осадные орудия, которыми уже было некому управлять. Они летели и падали на плечи колдунов, которые стояли в круге и творили свое страшное колдовство, отдавая последние силы на поддержание пентаграммы. Снежинки ложились на ткань шерстяной мантии Магистра, который наблюдал за резней в стороне и чувствовал небывалое удовлетворение от своей работы. Теперь, когда все кости были брошены, а многолетние труды дали свои плоды, он не мог сдержать улыбки. Гора ликовала, упиваясь кровью убитых бойцов армии Альянса. Арнен хорошо чувствовал мощный, но одновременно крайне тяжелый магический фон Плешивой горы. До того момента, пока гора не приняла их, альфа считал истинным безумием устраивать здесь бой. Он всячески старался искать легенды или другие упоминания про священные места и их особенности. Бухта Альбатроса, Леса Арадна, Серая скала и… Шварцблюм. Арнен усмехнулся. Он уже давно мысленно поставил там маленький флажок. Все-таки, в Империи не все идиоты, ведь кто-то же догадался поместить его авари именно в том месте, где он практически не может его почувствовать. Действительно удивительное место – эта священная степь. За верность авари колдун не беспокоился: тварь боялась его до поросячьего визга, да и было там, кому за ним присматривать… А сейчас у Арнена другие заботы. Его мечта, его греза… Идеально начинать возрождение его армии именно в этом месте. Край, богатый древними знаниями. Край, где живут прекрасные беловолосые заклинатели Ледяных духов, где покорены опасные горные твари. Провинция, принадлежащая Империи крайне условно. Независимая и не покоренная еще никем, даже Арненом. Нет, его истинная цель - это насквозь прогнивший Ордон. Да, только стерев этот город вместе со всеми жителями с лица земли, он сможет обрести вожделенный покой. Арнен еще раз обвел взглядом поле битвы и закрыл глаза, наслаждаясь боевой песней горы, которая ликовала впервые за много лег. Отбросив капюшон и подняв голову вверх, колдун чувствовал, как падали на лицо и мгновенно таяли маленькие снежинки. Зима вступала в полную силу, сковывая льдом реки и укрывая землю белым пушистым полотном. Несмотря на все обещания, война только начиналась. *** Как Плешивая гора наблюдала за действиями и мыслями людей, которых приняла под свою опеку, так и Шварцблюм наблюдал за маленькой компанией, спрятавшейся от всего мира посреди его трав. В отличии от Горы, ему не нравилось волнение. Он готовился цвести, а тревоги могли сделать его цветы мелкими и хилыми, не способными пережить суровую северную зиму. Маленькие ростки уже согрелись под слоем снега и готовились впервые в жизни увидеть солнце. Сейчас они были слабыми и уязвимыми, и Шварцблюм должен был заботиться о своих детях. Его беспокоили люди, которые жили в самом его центре, топтали его травы и несли смуты в его спокойную и размеренную жизнь. Теперь некогда пустую крепость населили люди, беспокойные люди. Вот и сейчас растрепанный маг, ураганом ярких тряпок несся по одному из коридоров, не обращая внимания на друзей, бежавших следом и что-то кричавших ему. Добежав до конца, он распахнул массивные двери и ворвался в большой зал, в котором горел камин. Обведя безумным взглядом двух сидевших за столом людей, он громко произнес: - Армия Альянса… у Серых скал… - маг сглотнул, и громко выдохнул, выравнивая дыхание. – Армия пала. Император мертв! Эти слова эхом разнеслись по залу и дальше, вглубь замка по коридорам, укрывая замок пеленой скорби. Всего восемь слов смогли нарушить покой Шварцблюма. Восемь слов, причиной рождения которых стали желания Плешивой горы.