В карманах рваных лежали ключи...

В карманах рваных лежали ключи. Неудобно было доставать их из белого синтепона, но я с этим как-то всякий раз справлялся. Господи, помоги мне. Ты прав, я знаю, ты прав, Господи. Ты за равенство, Господи. В очередной раз намереваясь отправиться на встречу, назначенную полчаса назад вновь нашедшим нас Дьяволом, я гнал ересь. Еще бы так было, мы были равны! Больше всего мне нравились кольца – железные, медные, золотые, серебряные, платиновые, из какого-то черного то ли металла, то ли камня. Много. Всяких. Разные. Сплошь объятая кольцами, моя его сила в этих жутких руках. Бывшая моя – уже его. Или всегда его только? Мне было лень сейчас снова об этом думать. Я увижу его через час, или два, а сейчас – собираюсь, соседей на съемной квартире нет, они учатся, или куда-то ушли. Мои соседи простые студенты – не люблю их, но никуда ты не денешься, если не желаешь работать, так и будешь жить хрен знает с кем хрен знает где на деньги родителей. Дьяволу около тридцати. Я почти и не гомик, честно, но он красивый. Почти – это если некоторых моих опытов не посчитать. Я не считаю. Я в принципе не занимаюсь такими глупостями – зачем, если все и всегда за тебя в конечном счете будет решать, а значит и вычислять кто-то другой? Кто-то другой решит, что я красив, умен, остроумен, вежлив, приличен. И ведь решит же! Даже если ты его не попросишь, а заниматься будешь совершенно иными делами. Главное знать лишь ответ, куда, когда, с чем и зачем ты идешь. Я шел на встречу с Дьяволом. Через час. С чем – это надо сейчас разобраться еще. Я перекусил приготовленным на скорую руку чаем. Почему-то я уже почти неделю питаюсь только им одним. Впрочем, я иду в кафе, а это что-то да значит. Хлопья снега падают за окном. Огромные, в перспективе близких веток деревьев с набухшими в ожидании солнца сосками. Я охреневаю на эту картину. Потом бросаю на нее новый взгляд – а ведь почки, почти распустились. Хотелось бы сказать, что нежно все, только это неправда, стволы грязные в желтых подтеках, а на улице воняет масляным болотом – отходами неподалеку располагающегося масложиркомбината. Всякий день, выходя на улицу, ты думаешь, как бы тебе перестать быть той формой жизни, которой для ее существования необходимо дышать? Ответа пока не находится, но, может быть, кто-то же знает все – знает, и мне расскажет его. Я закончил с едой, раскидал куда следует, всю свою попользованную одежду, сходил в душ – это неважно, что на улице лишь пять утра, у меня уже вечер. Я учусь по ночам. Ахаха, вы мне верите? Что-то же ведь не сходится… За окном девять. А я уходил из дома, исключительно, чтобы мои соседи как-нибудь не вычислили, что я прогуливаю учебу. Встал в пять утра. А душ - мне не помешает еще раз освежиться. Я устал. Я просто жутко устал. Я всю ночь просто думал о чем-то, и не мог даже заснуть. Я пробовал читать Фрейда. Когда ты в таком состоянии читаешь Фрейда, ты понимаешь, что он действительно психиатр. Ты как будто у него на сеансе и он лечит тебя. И ты отшвыриваешь книжку – отстань, я к тебе не записывался! Дьявол ждет меня. Вот он – мой аналитик. Спаси меня, Господи! Я даже сам не понимаю, чем для меня это было сейчас? Фразой речи? Все дело в том, что уж если ты выбрал его, значит - Дьявола, ты не можешь переключаться на Бога. Дьявол не падший ангел. Дьявол – тот, что был и до Бога, и был он всегда – он мощнее, чем Бог. Справиться с Дьяволом может лишь только Отец – Бог-Отец, я имею ввиду. Сыну такое не властно. Бог-Отец же лишь сделает так, чтобы оказалось все истинным – Дьявол не существует. Но он существовал, и теперь я на встречу к нему… Бог-Отец, ты не справился. Падший, впрочем, тоже есть. Скажем, чтобы не путаться, падшего мы назовем Люцифер. Бог-Отец ненавидит его. Люцифер ненавидит Бога-Отца, но зачем-то всегда для всех им притворяется. Надо чувствовать грани, очень четко и явно их чувствовать, чтобы не попасться. То же самое с Богом – ему нравится постоянно же притворяться Дьяволом. Так что я даже немного сомневаюсь сейчас, а на встречу с кем я иду. Бог-Отец, помоги мне. А не Бог-Отец ли я? Про защиту. Только пару слов. Я действительно думаю, что там, рядом с Дьволом защитит меня? Меня немного успокаивает, что Б.О. – это отец. Факт, что если что-то и могло породить самого Бога – это был бы только Закон. Так что то, что отец Бога – Закон, защищает меня. Я пойду. Я устал здесь сейчас, отвечать на вопросы, давать интервью. Меня ждет потрясающая встреча с самим Дьяволом. Я верю, что только Закон знает истину Бога. Точно так же, как Бог знает и не знает Закон. Бог, Закон, Люцифер и Дьявол – и я, в их плену, в их кругу. Глупо думать о том, что по факту, просто никогда не возьмет, не закончится. Если, конечно, не…