Мы одно целое

Scarlet После смерти матери все домашние дела и ответственность за душевное состояние отца легли на плечи Стайлза. Он был рад помогать отцу, но все то, что свалилась на него столь внезапно и сидело тяжелым грузом, сводило Стилински с ума. Отец периодически сильно напивался, и приходилось доводить его до постели, успокаивая, проглатывая собственные горькие слезы бессилия. Самого Стайлза некому было утешать. Когда он был маленький, мама часто играла ему на пианино, и мальчику настолько это нравилось, что он решил, во что бы то ни стало, научиться играть самому. Они часто сидели по вечерам в гостиной, и играли для отца в четыре руки, практически до самой ночи, пока глаза не начинали слипаться. После смерти матери Стайлз не прикасался к инструменту, даже не вытирал с него пыль, которая осела толстым серым слоем поверх черного лакированного покрытия. Последнее время отец стал пить больше, на Стайлза навалилось все больше забот, что невероятно раздражало его и выводило из равновесия. Он психовал, ломал мебель и кричал на пьяного отца, который не мог даже привстать с дивана и отвесить сыну оплеуху. Стайлз все чаще не ночевал дома, а уезжал в город, и катался ночами напролет по шумным улицам, постоянно освещенным неоновыми огнями. Но в этот раз Стайлз отклонился от привычного маршрута: он остановился рядом со старым заброшенным театром, который собираются отреставрировать уже около двадцати лет, но здание так и простаивает нетронутым. Театр находился прямо на окраине города, что было довольно необычно, и до обширного темного леса было рукой подать. Стайлз решается и заходит внутрь, осматривает, еще не полностью поглощенную пылью и плесенью, былую шикарную обстановку. На грязных окнах до сих пор висят тяжелые красные занавески, потолок и стены приобрели желто-серый оттенок, но все еще можно разглядеть замысловатые узоры на обоях. Стайлз движется медленно и осторожно, пол скрипит под ногами, и периодически слышится звук, будто кто-то скребется когтями по деревянному покрытию. Зал, в который зашел парень, был необычайно огромен, и до сих пор не утратил былого величия, казалось, время его совсем не затронуло. На сцене стоял большой черный рояль, притягивающий к себе взгляд. Стайлз прошел мимо рядов с сидениями, проводя рукой по пыльным бархатным обивкам, поднялся на сцену, и начал играть на инструменте. Нот у него не было, и он играл по памяти все, что только мог вспомнить, все, что он играл с мамой. Он играл будто в последний раз, полностью погружаясь в процесс, забывая о проблемах дома, о ноше, что нависла на нем мертвым грузом. Он не сразу заметил, что рядом стоит незнакомый человек со скрещенными на груди руками. Стайлз вдруг подумал, что это наверняка его инструмент, и стоит уступить место, но человек подошел ближе, и попросил не останавливаться. Незнакомец положил руки на плечи Стайлзу, и ему на мгновение послышался лязг метала, словно кто-то провел ножом по другому ножу прямо рядом с его ухом. Стайлз играл, но теперь им будто управлял этот таинственный пианист, словно он прицепил к телу Стайлза ниточки, и дергал в разные стороны как марионетку. Внезапно он почувствовал, как что-то медленно затягивается вокруг его шеи. Стайлз опустил взгляд и увидел, что на него надета петля, сделанная из толстого шнура, такими были обвязаны занавески в холле. Его сердце стало бешено биться, он хотел было закричать, но рот будто зашили тонкой нитью, руки не слушались, а продолжали играть, ускоряя темп, а петля тем временем затянулась совсем туго. Стайлз начал задыхаться, его лицо побледнело, но руки продолжали бегать по клавишам, и остановились лишь тогда, когда парень испустил дух. Незнакомец снял петлю с шеи Стайлза, поцеловал его в лоб и исчез. Занавес на сцене опустился, поднимая столб пыли. Carmen Стайлзу необходимо внимание. Он нуждается в нем, и пытается привлечь к себе взгляды людей всеми доступными способами. Он громко шутит, рассказывает забавные истории, иногда пытается ходить на руках, но буквально сразу же падает, сильно ударяясь спиной о пол, вызывая тем самым хохот окружающих. Привлечь к себе внимание Лидии, от которой все время приятно и возбуждающе пахло сладкими духами, а ее короткие юбки приводили в молчаливый восторг даже девочек, оказалось далеко непросто. Но еще сложнее было привлечь к себе внимание Дерека Хейла. Он был весьма неплох собой, по большей части благодаря тому, что усердно работал дровосеком. Мужчина жил в лесу, и не имел ни малейшего желания заводить какие-либо отношения со Стайлзом, а тем более отвлекаться на него от работы. И тем не менее, спустя многочасовую болтовню и неумелый флирт со стороны Стайлза, Дерек пригласил его выпить пива. Они шли к дому Дерека взявшись за руки, и ладони Стайлза сильно вспотели от волнения. Внезапно они остановились, и Дерек начал страстно целовать шею парня, слегка покусывая, и Стайлз прикрыл глаза от наслаждения. Когда Дерек смял его губы в жестком поцелуе, Стайлз попытался было отстраниться, слишком агрессивными были ласки Дерека, но получил затрещину, от которой на мгновение потемнело перед глазами, и внутри стало еще тревожнее. Его новый знакомый перестал казаться безобидным нелюдимым дровосеком, и Стайлз изо всех сил закричал, на что Дерек лишь вопросительно приподнял бровь и вновь перешел к наступлению. В этом накаченном мужике была неимоверная сила и агрессия, которой Стайлз сопротивлялся как мог, но со стороны это выглядело как слабые попытки вырваться, учитывая то, что Дерек, не жалея Стайлза, давал ему затрещины и грубо бил кулаком в бок, когда парень выскальзывал из цепких рук. Дерек развернул ослабшего Стайлза спиной к себе, и толкнул на ствол дерева, прижав того к грубой древесной коре, полностью отметая попытки убежать. Стайлз не мог поверить, что это происходит именно с ним, он пытался звать на помощь, но вскоре понял, что это абсолютно бессмысленное занятие, ведь по лесу мало кто ходит. А тем временем, Дерек расстегнул штаны Стайлза и свои, провел по своему вставшему члену рукой, и начал медленно вставлять его в Стайлза. Он входил медленно, и, когда вошел на полную длину, то остановился, будто давая привыкнуть. Стайлз застонал от тянущей боли, попытался отстраниться, но лишь разозлил Дерека, и он начал двигаться резко, порыкивая в загривок своей жертве, иногда говоря ужасные пошлые вещи. Стаилз оцарапал щеку о кору до крови, он стонал от боли и глотал слезы, которые наворачивались на глаза от унижения и адской боли. Насильник разошелся во всю, и начал вколачиваться в ослабшее тело быстрее, громко шлепая яйцами о бедра Стайлза, разрывая его еще больше. Парень как только мог вжимался в ствол дерева, лишь бы уйти это этих грязных прикосновений. Когда Дерек вынул наконец член из задницы Стайлза и отошел в сторону, тот сполз на землю, продолжая тихо всхлипывать. Стайлз думал, что его мучения кончились, но он ошибался. Дерек подошел к нему и ударил камнем по голове, от чего Стайлз потерял сознание. Видеть свое мертвое тело со стороны казалось ему не таким ужасным, как то, что было буквально несколько минут назад. Дерек вырезал на его лице крест, какие делает на деревьях, которые необходимо срубить. Выглядело это безобразно, его практически невозможно было узнать из-за запекшейся крови, покрывавшей все лицо и шею. Дерек, до безумного хладнокровно и медленно, ходил вокруг мертвого тела, обливая бензином и что-то бормоча себе под нос. Последнее что увидел Стайлз - это как его тело охватывает яркое пламя. Ruby К горлу подкатывает тошнотворный ком от запаха лекарств в больнице. Стайлз сидит на жесткой кушетке, и жмурится от яркого света, будто в операционной. Медсестра накладывает ему на ногу фиксирующую повязку, периодически поглядывая на Стайлза, будто проверяя все ли с ним в порядке. О, он в полном порядке. Болеутоляющих было более чем предостаточно, и кроме прикосновений холодных рук медсестры и легкой эйфории он ничего не чувствует. Отец забирает его из больницы, и помогает дойти до комнаты. Травма не сильная: его минимальной активности на тренировке по лакроссу было достаточно лишь для того, чтобы получить растяжение. После того как болеутоляющие перестали действовать, Стайлз в полной мере ощутил неимоверную боль, будто в ноге застряла металлическая шрапнель. Он не принимал снотворное, а сразу провалился в глубокий сон. Ему запретили вставать с кровати без лишней необходимости, но после двух дней в четырех стенах он решил, что ему просто необходим свежий воздух. Стайлз вышел на улицу, и, прихрамывая, пошел в сторону леса : там тихо и умиротворенно, можно медленно прогуливаться между деревьями по шуршащей под ногами листве. Он ходит по лесу, вдыхает свежий прохладный воздух, иногда останавливается, прислоняясь к деревьям, трогая пальцами шершавую кору, и делает он это скорее не от любви к природе, а по необходимости - периодически ногу прошибает адской болью, от которой перехватывает дыхание, и начинает плыть перед глазами. В какой-то момент он выходит на поляну, на которой стоит стол для пикника с двумя скамейками, на одной из которых сидит парень. Он не внушает никакого доверия, но у Стайлза нет выбора - от дикой боли он не может сделать и шага, не то что бы дойти обратно до дома. Он с трудом доходит до скамьи, садится рядом с незнакомцем и облегченно выдыхает, словно бежал марафон и наконец то пришел к финишу. Парень без стеснения его разглядывает с легкой улыбкой, от которой Стайлза передергивает. -С тобой все хорошо? - в голосе незнакомца надуманное беспокойство, но Стайлз благодарен, что тот спросил. -Не думаю, - он мотает головой, будто подтверждая свои слова. - Травма ноги, мне кажется я скоро сойду с ума от этой боли. Парень понимающе кивает, будто знает что испытывает Стайлз, и достает из кармана пачку сигарет. Он закуривает, и выдыхает дым в сторону Стилински, от чего тот слабо морщится, но через некоторое время начинает сам ловить дым и вдыхать его приоткрытым ртом. Незнакомец хмыкает, приближается к Стайлзу и целует его, выдыхая едкий дым прямо ему в рот. Целуется он медленно, пробуя губы Стайлза на вкус, а потом отстраняется и протягивает ему сигарету. Стайлз тут же прикуривает, затягивается, чувствуя легкое жжение в горле, и после двух затяжек расслабляется, позволяя дыму окутать его изнутри. Парень тушит свою сигарету о руку Стайлза, и тот морщится от неприятных ощущений, но ничего не говорит, и даже не вздрагивает, а продолжает курить. От чего-то этот парень кажется ему смутно знакомым, но из-за клубов дыма черты его лица сложно разобрать. Когда Стаилз докуривает и поворачивается в сторону парня, того уже и след простыл. На следующий день они снова встретились на том же месте, только теперь рядом с незнакомцем лежал свернутый ковер, кажется в пятнах крови, но Стайлза это не сильно заботило, ведь вполне возможно, что это просто грязь. Он сел рядом, и попросил сигарету. Вместо этого парень достал из кармана кожаной потертой куртки ампулу и демонстративно поставил на стол. -Как твоя нога? - и опять ни капли истинного беспокойства в голосе. -Хуже, - Стайлз поморщился и машинально дотронулся до своего бедра. Действительно, после вчерашней продолжительной прогулки боль стала куда сильнее, чем прежде. Незнакомец подвинулся ближе, провел своей рукой по ноге Стайлза, задержался у ширинки и начал медленно поглаживать его член сквозь джинсовую ткань. Стайлз прикрыл глаза, чувствуя нарастающее возбуждение, но парень, вдруг, резко прекратил и вновь отодвинулся. -Я знаю как сделать так, чтобы боль ушла навсегда,- парень улыбнулся и взглядом указал на ампулу, что стояла на столе. Стайлз на мгновение замешкался, но тут все тело охватило болезненной судорогой. Он никак не мог понять, как от столь незначительной травмы может быть такая сильная боль, словно он ходит со сломанной ногой, а не с простым растяжением. Стайлз закатал рукав толстовки, положил руку на стол, и незнакомец тут же выудил жгут из своего кармана, и обмотал его вокруг руки. Вены медленно становились видны все отчетливее, одна выпирала больше всех, темно-синяя, упругая, и парень склонился, и облизал ее, задерживаясь у локтевого сгиба. Стайлз прикрыл глаза, а незнакомец тем временем достал шприц, набрал жидкость из ампулы, поднес иглу к вене и уверенно воткнул ее. Боль отступала сразу, будто эта волшебная жидкость была самым сильным лекарством в мире. За первым шприцем, последовал второй. Когда жидкость была вколота в третий раз, тело Стайлза стало ватным, а незнакомец выкинул в кусты шприц и закурил. Руки Стайлза не двигались, но он дал понять, что хочет сделать затяжку, и парень снова повторил свой трюк: выдохнул дым ему в рот, а после поцеловал, оставляя вкус табака на губах. Стайлз очнулся от морока стоя перед собственным домом. Его кожа была бледнее обычного, вены почернели, и, казалось, будто Стайлз покрылся сетью трещин. Он обхватил себя за плечи и вошел в дом, где его окружил мутный белый дым, с запахом табака. Ginger В 13 лет, все, что хочется Стайлзу, это делать сто вещей одновременно, быть везде, где только можно. Ему интересно все: от оружия отца, до цветов, что каждый день мама срезает в саду и ставит в вазу на стол в гостиной, от червей, выползающих из грязевого месива после дождя, до беззаботных игр со Скоттом. Стайлз не хочет взрослеть, ему неимоверно уютно в своем возрасте, он не все еще узнал, многие сумасбродные вещи сходят с рук, что подвигает его на новые шалости, а мама всегда защитит, когда на него будут жаловаться взбешенные соседи. Летом Стаилзу абсолютно нечем заняться, на улице стоит невыносимая жара и он часто бегает в лес, где в тени деревьев можно насладиться прохладой, а заодно и попрыгать с одного камня на другой, полазить по деревьям, сдирая кожу на коленках в кровь. Он спускался к ручью, когда увидел мальчика в яркой красной футболке. Тот сидел на большом камне и смотрел в даль. Стаилз решил пустить в ход всю свою общительность, подошел к мальчику и познакомился с ним. Спустя десять минут оба во всю уже играли в подобие догонялок и пряток, громко хохоча на весь лес, и толкая друг друга. Они выбежали на поляну, залитую ярким солнечным светом и мальчик тут же повалил Стаилза на нагретую траву, приминая под себя и тяжело дыша. Стайлз лежал и улыбался, прикрыв глаза, прячась от ярких солнечных лучей, так что он даже и не заметил, как мальчик склонился ближе, и нежно провел языком по его нижней губе, что Стайлз невольно повторил за ним. Они так и застыли, соприкоснувшись с губами друг друга. В это время мальчик достал тонкую проволоку и приставил к горлу Стайлза, который тут же открыл глаза, и непонимающе посмотрел на своего знакомого, и от чего-то, он ему показался куда старше, чем раньше. Мальчик провел губами по щеке Стайлза, чуть сильнее затягивая проволоку, лизнул мочку его уха, и прошептал: " Игры кончились, Стайлз. Началась жизнь". Проволока натянулась сильнее, потекла горячая алая кровь. Теперь игры точно кончились. Rose В 11 лет Стайлз практически идеальный ребенок. Он полностью погружен в свой внутренний мир, витает в облаках, и в эти моменты он напоминает забавного зверька. Но любопытство, присущее с ранних лет, не покинуло его. Стаилз мог часами ходить по лесу, разглядывая причудливые валуны и высокие сосны, иногда гоняясь за зайцами, в безуспешной попытке поймать хоть одного. Его главной мечтой было полетать на пушистых белых облаках, которые он разглядывал чаще, чем все остальное. Он любил лежать на траве и размышлять на что похоже то или иное облако. Все чаще ему встречались облака в форме волков. Кто-то рассказал Стайлзу, что если выплыть на середину озера, то можно увидеть облако, которое застыло на месте, и никаким ветром его не сдуть. Он тут же помчался к озеру, у берега которого всегда стояла пожившая, но все еще способная выдержать одного человека, лодка. Само озеро было необычайно холодным, глубоким, а вода была темной, практически черной. Стайлз забрался в лодку, и медленно выплыл на середину озера, отталкиваясь от воды хилыми веслами. Оказавшись в центре водной поверхности, мальчик улегся на дно лодки и стал рассматривать ярко-голубое небо в поиске того самого облака, и наконец он его увидел. Чем-то напоминающее волчью морду, оно словно наплевало на ветер и движение других облаков, и застыло на месте. Стайлз протянул руку, будто надеясь, что сможет потрогать пушистую поверхность облака, и оно, вдруг, начало двигаться, но не в сторону, а ближе к Стайлзу, принимая очертания существа с телом человека, но головой волка. Оно оказалось совсем близко, и Стайлз зарылся пальцами в его белую пушистую поверхность. Мальчик сидел завороженный, искренне желая только одного: никогда не расставаться с этим чудесным существом. Но Стайлз понимал, что оказаться на небе, среди пушистых облаков, можно лишь избавившись от земной оболочки. Он встал, и существо тут же подхватило его в воздух, кружа, обхватывая мягкими руками, поднимая все выше и выше, и Стайлз мечтал лишь о том, что бы этот момент никогда не кончался. Но вдруг существо выпустило мальчика из своих объятий и он ударился о воду, падая в холодную темную толщу воды, которая мгновенно поглотила его, выпуская на поверхность лишь последние пузырьки воздуха в легких Стайлза. Его мечта исполнилась. Robin Стайлзу всего девять лет. Он сидит на траве, во дворе дома, хотя на улице моросит дождь. Мама заставила его одеться по погоде: на нем ярко красный дождевик и резиновые сапоги с Бетменом. Ему больше нечего делать: его пес, его лучший друг, недавно убежал, и теперь мальчику не с кем играть. Он решительно отправляется на поиски пса, пока мама занята приготовлением обеда, ведь животное совсем пропадет без него. Стайлз прыгает по лужам и идет в неизвестном ему самому направлении, оглядываясь по сторонам в поисках потерянного друга. Он идет долго и доходит до старого кладбища, но ему не страшно здесь находиться, смерть не пугает его, ведь до нее еще так далеко. Дождь прекращается, мальчик снимает с головы капюшон, и в этот момент он видит волка. Животное стоит очень близко, смотрит на Стайлза, но не делает никаких телодвижений. Мальчишка с радостными криками подбегает к волку, и начинает наглаживать животное по голове. Он зарывается пальцами в густую, чуть мокрую, шерсть животного, льнет к нему всем телом, и хотя волк пытается отстраниться, он делает это без агрессии, словно Стайлз лишь надоедливая муха, которая не причинит неудобств. Мальчик рад, что нашел себе нового питомца. Большого, сильного, с мягкой шерстью, похожего на волка из сказок. Стайлз забирается ему на спину, что бы покататься на нем, как это обычно делал с прежним другом, но животное тут же скидывает его на землю и оскаливает зубы. Стайлз ни капли не напуган, он встает и пытается вновь забраться на волка, но тот пресекает его попытку, хватая мальчика за капюшон, и сильно отбрасывая в сторону. Мальчишка отлетает в сторону могильной плиты и ударяется виском о камень. Волк подходит к мальчику, принюхивается, словно пытаясь понять, жив он или нет, и поняв, что ребенок не дышит уходит . И его глаза полны сожаления. *** Стайлз не знает, насколько плохо его состояние, он не слышит, что говорят врачи, а друзья, не говорят об этом. Единственное, что он помнит: визг тормозов, удар о деревья, Дерека, вылетающего в лобовое стекло, и сильнейшую боль в голове и ноге. Каждый день множество знакомых голосов зовут его по имени, они молят его сердце продолжать биться, просят вернуться к ним, но Стайлз не может. Ему включают его любимую музыку, и слушая ее, в голове всплывают не самые лучшие, но такие значимые моменты в жизни: как он в лесу столкнулся с самым настоящим волком, но тот быстро сбежал от надоедливого ребенка, как чуть не утонул, и, кажется, это тот самый волк его спас. Как познакомился с Дереком, когда был еще мальчишкой, и как они встретились потом, когда Стайлза пытался изнасиловать пьяный десятиклассник. Все последние воспоминания связаны только с Дереком. Но его волк ни разу не пришел к нему в больницу, и парень понимает, что тот все таки мертв. И словно в подтверждение его мыслей, он слышит, будто сквозь толщу воды, голос Дерека, а потом и видит его. Оборотень тепло улыбается, не смотря на слегка кровоточащую рану в области виска, и разводит руками, словно приглашая Стайлза в объятия. И он бежит к Дереку так быстро, как только может, обнимает его изо всех сил, лишь бы он больше никуда не ушел. Туман медленно сгущается вокруг них. Когда они совсем исчезают в белоснежной дымке, пульс Стайлза останавливается.