Ashes Remain-Without You
Был конец августа. Лето уходило, постепенно передавая свою жизнь глубокой красочной осени. Солнце клонилось к закату, рыжие, почти красные лучи освещали лес. Такой закат бывает только осенью. Перси Джексон знал, что ничего уже не изменить. Он знал, что всё кончено, что все эти светлые дни уже никогда не повторятся, что все эти приключения останутся в прошлом, что ее улыбка больше не будет освещать его глаза, что она уже никогда не назовет его по кличке, которую она дала ему в первые дни знакомства. Всё это останется в светлом, дурманящем голову прошлом... В прошлом... - Аннабет. – Он произносил ее имя с тоской и печалью, с дрожью в голосе, со слезами на глазах. Здесь он просто не сдерживал своих чувств, эмоций. В этом месте он был собой. Сын Посейдона стоял на утесе, о который бились волны. В какой-то степени это его успокаивало, но он понимал, что отец не одобряет его решения. Никогда не одобрял. Сзади стояла с уже чуть пожелтевшими листьями осина. Перси Джексон приходил сюда, облокачивался о могучий ствол дерева и думал. Обо всём, в частности и о Аннабет. Ему было сложно осознавать, что ее больше нет. Отважная дочь Афины погибла. Погибла в бою, как настоящий герой. «Она была героем, есть и будет!» - так решил для себя Перси Джексон. В каком-то моменте он был прав, она всегда будет с ним, она обещала. Когда умирала, она сказала о письме для него. О каком-то важно письме. Перси Джексон не пошел на траурную церемонию и сжигания савана с серебряной совой. Он не хотел верить в это, он не хотел видеть это, он не хотел этого. И вот теперь друг Аннабет держал в руках письмо, всё еще не решаясь открыть. «Может будет лучше, если я не буду читать его?» - думал про себя Перси Джексон. Отбросив эти мысли он понял – это последняя воля. Придя в себя он еще долго медлил, смотря на уходящее солнце, на эти уже багровые лучи. На этот освещаемый ими лес, на эти бушующие волны внизу. И решился. «Перси, если ты читаешь это – я… меня нет с тобой. Я была не совсем откровенна с тобой. Я знала, что умру. Я знала, что погибну ради тебя…» Опустошение – это всё что чувствовал Перси Джексон последние сутки. Заниматься самобичеванием не было смысла. Во всём, что сейчас есть не было смысла. «Ты очень хороший друг, ты отличный боец. Ты не должен замыкаться в себе! Не смей! Я не хотела бы этого! И ты это знаешь. Перси, ты знал меня лучше всех. Ты знал мои слабости, но ты не воспользовался ими в корыстных целях. Ты знал всё... Я горжусь тобой, Перси Джексон. Преодолев трудности мы выиграли, я просто уверена, что мы выиграли благодаря тебе.» Читая, он заметил засохшие капли на бумаге – Аннабет плакала, когда писала. - Мы выиграли благодаря тебе, Воображала, - тоскливо прошептал Персей. «И не надо отрицать. Ты – герой. Быть может мне не стоило писать это письмо. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. И мне горестно от этого, хоть я и не могу сейчас этого показать. С Днем Рождения, Перси!..» И тут по его щеке начала скользить слеза. Одна, две... Она помнит. Помнила... «У меня для тебя есть подарок. Он лежит у тебя в домике, в шкафу, в синей коробке. Я люблю тебя, Перси. Будь счастлив! P.S. Я вернусь. Обещаю.Аннабет Чейз.»
Он улыбнулся. Она желает ему счастья, она любит его... Подождав пока солнце зайдет, Перси поспешил к себе в домик. Он просто представить не мог, что это за подарок.***
Положив письмо на столик он пошел к шкафу. Открыв его он действительно обнаружил, что там есть коробка. Перси положил ее на кровать и аккуратно открыл. Там лежал альбом, альбом их фотографий. Вот они в казино «Лотос», совсем веселые двенадцатилетние дети. В Море Чудовищ на корабле, с Талией и Гроувером около Большого Дома, с Адской гончей Миссис О’Лири и наконец фотография перед битвой… На всех фото у них счастливые лица. В альбоме было еще множество разноцветных бумажек, интерпретирующих их жизнь в Лагере Полукровок. Они были счастливы. Она сказала ему быть счастливым, она любила...нет, любит его! Первый раз, после смерти Аннабет у сына Посейдона появилась легкость в душе. В комнату постучали, вошел Гроувер. - Старик, ты как? – спросил сатир. Он выглядел так, как будто постарел на десять лет. - Гроувер! – поднимаясь произнес Перси, - я невыносимо рад, что ты у меня есть. Что вы все у меня есть! – с грустной улыбкой произнес он. А в голове крутилась строчка из письма «Я вернусь. Обещаю.»