Красные кеды с синими шнурками

Семь дней, сто шестьдесят восемь часов, десять тысяч восемьдесят минут – именно столько времени прошло с тех пор, как я стал носить бюстгальтер и ходить в туалет сидя. За эту неделю я привык ко многому, с чем-то смирился, а что-то до сих пор не умею делать. Например, в лабораторию меня больше не пускают. И дело тут вовсе не во взрыве, просто преподавателю не очень понравился пожар на голове. На его голове. И, несмотря на мои крики: «Предупреждаю, я опасна», меня никто не послушал, и вручили в руки дымящиеся склянки. Дальше все поплыло перед глазами, я плескал в пробирку все, что попадалось под руку и опомнился тогда, когда мужчина, на голове которого колыхался Олимпийский огонь, выбегал из класса. К слову, была бы Арон Бель рядом, придушила бы меня. Но она была занята изматывающими тренировками, поэтому о происшествии узнала не сразу. А когда узнала, то ничего не сказала, что стало для меня очень подозрительным. В итоге, я оказался прав – и на следующий день весь Интернет пестрел фотками, как я бегал в магазин в одном розовом халате, причем, как я помню, этот халат принадлежал Арон Бель. Отомстив друг другу, мы решили сойти с тропы войны и переступить порог дома штаба перемирия, а именно – искать выход из этой непонятной для нас обоих ситуации. Как мы ни старались, найти что-то в Интернете нам не удалось. Конечно, можно было воспользоваться советами дорам и поцеловаться или обратиться к британским ученым, которые считали, что обмен телами существует, но Арон Бель не хотела ни того, ни другого. В конце концов, она объявила, что нашла отличную шаманку, которая нам поможет. Если честно, я никогда не верил во всю эту мистическую муть, но после того, как однажды проснулся с грудью, пересмотрел свои взгляды. Не знаю, что там наговорила эта колдунья, но Арон Бель так воодушевилась этой идеей, что решила приступить к реализации заклинания немедленно. И вот, выбор пал на выходные, потому что именно в эти дни Мэй Чи не сидела вечером дома, а была в клубах и на дискотеках. Возвращаться в свои тела мы решили в квартире Арон Бель, так как в моем общежитии отправить одиннадцать парней куда-нибудь было сложным делом. Моя подруга по несчастью предупредила, что будет около десяти вечера, и мне ничего не оставалось делать, как ждать ее, мысленно представляя, как уже завтра я буду купаться в душе с открытыми глазами, не париться и ходить без майки, а еще играть в любимый баскетбол, ведь с ростом Арон Бель это была непозволительная роскошь. - Надеюсь, что сегодня я проснусь в своей собственной постели и рядом не будет сопеть Чен! – с такими вот возгласами в комнату ввалилась Арон Бель. При виде нее я чуть не лишился дара речи, потому что в такой одежде даже от фанаток скрываться было стыдно. А еще меня волновал вопрос: «Где она нашла эти вещи? Неужели в нашем общежитии кто-то это носит?!» - Я тоже на это надеюсь! Иначе ты конкретно угробишь мой давно сложившийся образ первого модника среди парней, - я с нескрываемой злостью смотрел, как девушка в моем обличии снимает с себя уродливую куртку и шляпу. - Скажи спасибо, что не угробила его неделю назад. Я, между прочим, стараюсь изо всех сил! А кто-то поджигает волосы моим любимым преподавателям! – Арон Бель нависла надо мной, и я непроизвольно сжался в комочек под этим тяжелым взглядом. - Я нечаянно, плюс, химия это не мое. Вот училась бы ты в музыкальной школе, я бы тебя подтянул! – я прошел на кухню и включил электрический чайник. Арон Бель вошла вслед за мной и принялась лазать в холодильнике. – Что ты парням сказала? Сухо не спрашивал, куда ты идешь? - Все это время я оставалась допоздна в SM, тренировалась и репетировала. Поэтому и сегодня сказала, что буду в агентстве заниматься. Они уже отошли от шока, узнав, как много времени Крис уделяет тренировкам! – Арон Бель вынула из холодильника салат, который приготовила Мэй Чи и села за стол. – Это ты готовил? - Нет, это Мэй Чи, - я повернулся лицом к девушке и засмеялся, увидев ее лицо. - Я поспорил с ней, что если Крис, то есть я, зафолловит ее в Инстаграме, то она будет готовить всю оставшуюся жизнь. Как ты поняла, мне не составило труда нажать на нужную кнопочку, ведь готовить я бы не стал даже перед угрозой нашего разоблачения. - Какой ты хитрый! Но идея мне понравилась, - улыбнулась мне Арон Бель, поедая салат Мэй Чи. Я поставил на стол две чашки и залил их кипятком, заранее бросив в них чайные пакетики. – Я смотрю, ты здесь, как дома. Уже ничего не боишься? Мэй Чи не беспокоит? - Если честно, мне здесь нравится. Тут нет вечных камер, фанаток, стаффа, менеджеров. Я отдыхаю целыми днями, смотрю дорамы и смешные программы, читаю, гуляю в парке, сижу в кафе, – я сел за стол и, обхватив горячую чашку руками, сделал глоток чая. - Я тебя сейчас ударю, - пробурчала Арон Бель, убирая пустой контейнер в сторону. - Я работаю целыми днями, сплю не больше четырех часов, заучиваю эти танцы и глупые песни… - Вот только не надо! Песни у нас не глупые! – запротестовал я, запивая сладкие печенья горячим чаем. – Между прочим, песни нам пишут известные люди в мире музыки, а не просто поэты-сочинялки. И танцы также ставят известные хореографы. - Про танцы я ничего не говорю, но вот песни, - Арон Бель осушила чашку одним глотком и заварила следующий пакетик. – Согласись, как-то странно повторять: «Я рычу, рычу, рычу!». - Не знаю, фанатам нравится, - слегка обиделся я, выпятив нижнюю губу. - Кстати, о фанатах, ты помнишь, какой завтра день? – девушка вынула мокрый пакетик из чашки и внимательно посмотрела на меня. - Завтра у вас фанмитинг. И мне придется улыбаться и оставлять автографы твоим фанатам. Как бы не забыть и не расписаться своей собственной подписью! - Только попробуй! – предупредил я Арон Бель. - И еще, ты помнишь, что надо сказать, если кто-то заговорит о китайках фанатах и попросит передать им приветы или сказать, как мы их любим? Ты выучила то, что я тебе написал? - Да, я все прекрасно помню, - с раздражением в голосе ответила Арон Бель. - Если мы начнем благодарить китайских фанатов на китайском языке, то надо дать слово остальным парням, а потом сказать на китайском: «Я присоединяюсь ко всем словам. Мы вас любим. Спасибо!». - Молодец! Только не вздумай что-то добавлять от себя. Твой китайский не настолько прекрасен, - я встал из за стола и сложил грязную посуду в раковину. - Скажу больше – мой китайский на нуле, - Арон Бель подняла руки вверх и лениво потянулась. - Как же я устала. Сейчас бы горячий душ и теплая постель! Я за неделю чуть с ума не сошла от таких нагрузок, а вы этим второй год занимаетесь! Да вам памятники надо ставить. - А ты прибавь к этим двум годам еще и годы стажерства, - гордо выпятив грудь, я прошел мимо стола и вышел из кухни. - Ну, где там твое заклинание? Возвращаться в свои тела будем? **** - Кажется, тебя кто-то обдурил, - протянул я, уже битый час глупо лежа на полу в форме звезды. Сейчас на мне была длинная белая простынь и огромных размеров ярко-красные бусы. Длинные волосы по просьбе Арон Бель я завязал в специальный узел и повязал какой-то повязкой, а лицо украшали неизвестные мне письмена. - Нет, все хорошо, я знаю. Наверное, я произношу слова неправильно, - Арон Бель, тоже в простыне, скакала вокруг меня на одной ноге, придерживая какой-то бубен с мохнатыми помпонами в руках. – Давай еще раз? - Хорошо, - прошептал я, а потом запел, - Думда-думда-да… - О великий Вишвакарман!!! – в который раз произносила Арон Бель, простирая руки к небу, в нашем случае – к потолку. - Обрати нас обратно в тела наши желанные, верни нам души наши грешные, да возврати нам жизнь нашу прежнюю…Крис, перестань смеяться!!! - Все! Все, больше не буду! – я зажал рот ладошками, пытаясь сдержать дикий смех. А кого не рассмешит эта сцена: два взрослых человека, разукрашенные, как индейцы во время боя, пляшут друг перед другом, да в бубен стучат? – Давай дальше. - Да возврати нам жизнь нашу прежнюю, - продолжила девушка, стуча в бубен и лихо перепрыгивая через мои распростертые в разные стороны конечности. - Бамбара, чуфара, лорики, ерики, пикапу, трикапу, чапчапчуп, макачуп, огурец!!!! - Тебе не кажется, что огурец тут ни к чему? – я приподнялся на локте и посмотрел на Арон Бель, которая своим взглядом грозилась меня убить. - Я, конечно, не сомневаюсь в правдивости этого заклинания, но вот этот огурец в конце не дает мне покоя. - Если ты не замолчишь, то беспокоить тебя будет вовсе не огурец, а я! – закричала Арон Бель и слегка ударила меня своей босой ногой по предплечью. – И так ничего не получается, а тут ты еще не замолкаешь. - Конечно, давай теперь меня сделаем виноватым! Во всем виноват Крис, а не этот огурец! – разозлившись, я вскочил с пола и пихнул ногой подушку. - Ну согласись, что мы сейчас занимаемся идиотским бредом. Ты хот сама веришь в то, что тут говоришь? - А что мне еще остается делать, когда больше шансов нет?! – Арон Бель отбросила на диван бубен и уселась рядом, закрыв лицо ладонями. – Я уже готова смириться и с силой огурца, лишь бы найти выход из этой ситуации. Ведь так больше не может продолжаться: у меня скоро экзамены, у тебя концерт. А вдруг мы больше никогда не вернемся в свои тела? - Да нет, такого быть не может, - я присел рядом, снимая с шеи тяжелые бусы и бросая их на пол. - Знаешь, я подумал, что мы вернемся лишь тогда, когда поможем друг другу. Ну, знаешь, так обычно в фильмах бывает. Два главных героя помогают друг другу, а потом все возвращается на круги своя. Быть может, и мы подождем? - А вдруг не получится? – Арон Бель отняла ладони от лица. - Вдруг мы так и останемся такими? - Давай надеяться на лучшее, - я откинулся на спинку дивана, запахивая края простыни. - Я давно хотел спросить: Мэй Чи же из богатой семьи? Так почему она снимает комнату вместе с тобой? Почему не обзаведется собственным жильем? - Просто она не может без меня. Пока мы учились в школе, она все время грозилась переехать ко мне. А вот когда мы приехали в Сеул, то она отказалась от покупки квартиры, лишь бы жить со мной, - Арон Бель улеглась рядом, не переставая зевать. - Надо убрать все, что мы здесь натворили. Свечи пусть горят, аромат очень приятный. - Не беспокойся, Мэй Чи еще долго не будет. К тому же, я сам все уберу, но чуть позже. Давай еще полежим? – сказал я прежде, чем подумал. Ну вот что я мог поделать? Мне и вправду было спокойно и весело с Арон Бель, но это еще не значит, что она мне нравится. Черт, я даже и не думал про это! Да и как может нравиться та, кой я и являюсь?! Бред какой-то! - Я, пожалуй, пойду, - Арон Бель как ужаленная подскочила с места. - Ребята могут заподозрить что-то неладное. Я только переоденусь… - Да переодевайся здесь, что я у себя не видел? – я вопросительно изогнул бровь и посмотрел на девушку. - Попахивает извращением, - недовольно протянула Арон Бель и пошла в другую комнату, таща за собой свои вещи. *** Женская раздевалка. Сотня полуголых красивых девушек. И я среди них. И я на них смотрю. И я помогаю им застегивать их бюстгальтеры и натирать их солнцезащитным кремом. И я счастлив. Пожалуй, только ради этого стоит терпеть все девчачьи прихоти Арон Бель. Еле сдержавшись, чтобы не вынуть телефон и не сделать пару сотню фоток, я тоже переоделся в спортивную форму, убрал волосы в пучок и вышел из раздевалки на спортивную площадку. Толстый физрук в спортивном костюме и со свистком на шее издевался над нами, как хотел. Теперь я понял, почему Арон Бель ненавидела физкультуру. Кстати, о ней. Сегодня с утра она написала мне, что постарается на фанмитинге. Если честно, я давно уже понял, что если нас и раскроют, то только из-за меня. Арон Бель была ужасной перфекционисткой. И даже находясь в чужом теле, она старалась и здесь преуспеть во всем. Пожалуй, стоит поблагодарить Бога, что произвел обмен с этой поклонницей Менделеева, а не с Мэй Чи. Боюсь представить, что бы она сделала с моими согруппниками, окажись с ними в одной комнате. Им бы не удалось избежать массового изнасилования. А еще поблагодарим за раздевалку. Аминь. После игры в баскетбол, в которой я был на высоте, мы все вместе приняли душ (Поблагодарим Бога еще раз!!!) и, переодевшись, пошли по своим делам. Я все еще не мог угомонить быстро бьющееся сердце, вспоминая, как буквально порхал на площадке и забрасывал очередной мяч в корзинку, когда меня кто-то окликнул. Конечно, я не обернулся на первые три раза, потому что не привык к новому имени, но, когда меня догнал высокий темноволосый паренек, я остановился и внимательно посмотрел на него. - Привет, Арон Бель, - парень поправил свою прическу и указал рукой в сторону выхода, - домой? Я ничего не ответил, лишь кивнул и продолжил маршрут, оставив парня одного. - Не против, если провожу? – этот парень уже начинает бесить меня. Что ему надо? Кто он вообще такой? Арон Бель не говорила, что у нее были поклонники. – Я и не знал, что ты так хорошо играешь в баскетбол. - Спасибо, - я старался идти быстрее, но будьте прокляты короткие ноги Арон Бель: незнакомец догонял меня в два шага взамен моих десяти. Быть может, он капитан женской сборной по баскетболу и хочет пригласить меня в их состав? Надо отказаться, ведь чувствую всеми фибрами души, что моей подружке по несчастью это не понравится. - Могу я спросить, ты идешь на вечеринку к Питеру Киму завтра? – этот прилипала обогнал меня и теперь шел спиной вперед, с улыбкой наблюдая за мной. Прекрасно, меня зовут на вечеринку! Может, сказать ему, что я мужик? А пока он будет в ступоре, уйти по-быстрому? Но вспомнив слова Арон Бель, я огорченно вздохнул, прижал к груди книжки и прошептал: - Извини, я не пойду, там не будет Эла. - А я тогда кто? – рассмеялся парень, все еще не давая мне проходу. А, вот и наш герой-любовник!!! Так, присмотримся к тебе повнимательнее: высокий, симпатичный, небольшие глаза, но очень красивые для парня. Парень резко остановился, перегородив мне путь из спортивного центра, где проходило занятие. Спрятав руки в задних карманах джинс, он слегка наклонил голову и посмотрел на меня. - Ну, так пойдешь на вечеринку? Со мной? - С тобой? – удивился я такому вопросу. Прекрасно, теперь меня и на свидания приглашают! Может, послать его куда подальше? Арон Бель же не узнает? Вот что-то не нравится мне этот парень! Не хочу, чтобы она с ним гуляла. И что в нем такого особенного? Два глаза, руки, ноги, голова…Уж лучше бы влюбилась в кого-нибудь из айдолов, они покрасивее будут. А этот ходит тут павлином, крутит передо мной своим хвостом… - Так идем? Признаюсь, что давно хотел позвать тебя, но решился только сегодня, - парень смущенно опустил глаза, ковыряя носком кроссовка деревянные полы. Конечно, ни о каком свидании и речи быть не могло! Арон Бель может уговаривать и умолять меня сколько угодно, но на свиданки к парням я ни за что, никогда не пойду! Лучше убейте меня, но даже находиться рядом с этим павлином я не горю желанием. Вдруг голове всплыло воспоминание, а вернее, образ Арон Бель, когда она рассказывала мне про Эла. Да, такой счастливой я ее никогда не видел. А сколько света излучали ее глаза и эта смущенная улыбка…Подумав еще секунды три, я нехотя протянул: - Я…подумаю. Завтра дам ответ. А сейчас пропусти меня, - я толкнул Эла в сторону и сбежал из этого центра в надежде, что завтра этот парень не вспомнит обо мне. Я уже почти вышел из университета, остановившись только для того, чтобы поправить лямки рюкзака, когда меня вновь кто-то окликнул. Я повернул голову на голос и увидел спешащую ко мне женщину средних лет. Мысленно попросив Бога о помощи и надеясь, что это не родственники Арон Бель, я поклонился женщине и только сейчас заметил на ней фартук, заляпанный разной краской. Надеюсь, родственники Арон Бель не носят такие вещи в городе. - Ли Арон Бель, мне очень нужна твоя помощь, - женщина, даже не спросив, взяла меня за руку и потащила обратно в университет. - Я помню, что обещала больше не обращаться к тебе с такой просьбой, но в этот раз точно последний. - Что-то случилось? – я еле освободил руку и дал понять женщине, что убегать не собираюсь. Вообще-то, я торопился с Мэй Чи на наш фанмитинг, но до него было еще уйма времени. Надеюсь, меня не задержат. - Ты же участвовала в прошлогодней акции «Дети – цветы жизни». Так вот, в этом году она вновь проходит и мне очень нужна твоя помощь, - женщина довела меня до какого-то кабинета и буквально впихнула внутрь. - Я очень надеюсь на твою помощь. Как оказалось, меня привели в мастерскую. Повсюду стояли мольберты, на стенах висели картины, холсты, валялись пустые баночки из-под краски, тюбики и кисточки. В мастерской за мольбертами сидели еще человек пять в таких же заляпанных фартуках. При виде меня они закричали: «О, Арон Бель! Теперь мы точно не пропадем!» - Мне нужно что-то нарисовать? – сообразил я, чувствуя некое удовлетворение. Ну, наконец, у нас с Арон Бель нашлось что-то общее! А я и не знал, что она рисует. Да я вообще о ней ничего не знаю! Ориентируюсь только с ее слов, а сам и представления не имею, чьей жизнью я живу. - Да, нам очень нужен твой рисунок. Вернее, это будет портрет детей из школы. Ты пока переодевайся и осваивайся, как-никак давно к нам не заходила, а дети скоро подъедут, - женщина указала мне на висевший на крючке чистый фартук, а потом на свободный мольберт. Я говорил, что прекрасно рисую? А еще я уверен, что во мне есть эта творческая жилка талантливого человека. Мои рисунки уже стали чем-то вроде бренда среди фанатов, а значит, я мастер холста, господин палитры, властелин кисточек и Бог красок. Руки уже чесались приступить к работе, а этих детей все не было, поэтому ничего не оставалось делать, как оглядываться по сторонам и любоваться развешанными картинами. Наконец, дети приехали. Мне в пару дали девочку лет девяти, похожую на тот помпон, висевший на бубне Арон Бель. Я, конечно, ничего не имею против полных людей, но ей всего девять лет, а она похожа на воздушный шар с маленькими ручками и ножками, торчащими по краям. - Меня зовут Мими, - девочка протянула маленькую жирную ручку, которая оказалась еще и липкой на ощупь. – Это все мороженое, которое я ела по дороге. А что мы будем рисовать? - Итак, художники у нас пишут картины с детьми, а дети рисуют все, что угодно. Потом мы определим, чья командная работа оказалась лучшей, и отправим эти рисунки в музей по программе акции. – Женщина, которая привела меня сюда, объяснила все, что требовалось, и сама приступила к работе. Итак, я решил не заморачиваться и нарисовать всех присутствующих здесь детей. Но не просто их портреты, а добавить каждому что-то свое, индивидуальное. Например, у того мальчика смешная родинка на носу, а у девочки – не хватает переднего зуба. Надеюсь, жюри оценит мой индивидуальный подход к работе, и я смогу любоваться своей работой в музее. Надев наушники и включив любимую «МАМУ», я приступил к работе. Спустя минут пять я почувствовал, как чьи-то маленькие толстые рученьки тянут меня за рукав кофточки. - Ты слушаешь ЕХО? – Мими указала на дисплей моего телефона, где была видна заставка из альбома. - Что, тоже нравятся? – я расплылся в улыбке и протянул девочке наушник. - Будем слушать вместе? - Ты чего??? – этот толстый колобок отпрянул от меня, как от огня. - Я не слушаю ЕХО! Они все там похожи на девочек! Как говорит мой оппа: «Среди них нет ни одного мужчины. Ведь только девочки красят глаза и носят такие облегающиеся брюки!». - Не могу с тобой согласиться, - я понимал, что злиться на этого ребенка я просто не имею права – у каждого свои предпочтения, но все же хотелось заткнуть чем-нибудь этот маленький ротик с крошками печенья на губах. - Они же красивые и хорошо поют и танцуют. - Тебе сколько лет? – Мими подозрительно на меня посмотрела. - Они же хуже атомной войны! Все какие-то длинные, кривоногие, лупоглазые и ушастые… Хотя, ушастый там один. Я вообще не понимаю, как их любят? Вот я считаю, что надо любить настоящих людей, а не этих так называемых певцов. Мне ничего не оставалось делать, как смотреть на это маленькое исчадие Ада с открытым ртом. Вот почему в Корее, да и во всем мире, запрещены драки с маленькими детьми?! Иначе я бы давно надел свой мольберт на ее маленькую толстую голову!!! Ох уж эти законы! И ведь ничего не остается делать, как рисовать под этим ненавистным взглядом жирной особы, которая еще, забегая вперед, будет два часа читать мне лекцию о том, какие ЕХО глупые и некрасивые. Интересно, Арон Бель обрадуется внеплановому посещению тюрьмы лет этак на десять? - А я рисую гномов и Белоснежку, - Мими прекратила говорить мне про свою ненависть к моей группе и указала на свой маленький мольберт. - Красиво? - Еще как! – соврал я, даже не глянув одним глазком на картину. Вместо этого я принялся дорабатывать свой рисунок и начал разукрашивать. - А что это у тебя мы на яйца похожи? – девочка отодвинула свой мольберт, оставив краску сохнуть, и пододвинулась ближе ко мне. - Ты и вправду умеешь рисовать? Мне кажется, что у тебя нет таланта к рисованию… - Мими, может, ты пойдешь и погуляешь? Видишь, твои одноклассники играют в кубики и машинки, - я указал на снующих, словно муравьи, детей. Конечно, можно было выбить стул из-под этого толстого пельмешка, но не думаю, что меня поймут. - Нет, я с тобой хочу посидеть. Давай еще раз поговорим об ЕХО? – девочка вынула из своего рюкзака леденец на палочке и тут же запихнула его в рот, мерзко причмокивая губами. - Знаешь, кто мне там больше всех не нравится? - Дай угадаю? Крис? - Как ты узнала? Он тоже тебе не нравится? – Мими посмотрела на меня с обожанием и, облизав леденец, сунула его обратно за щеку. - Мой оппа говорит, что Крис среди них – слабое звено. Он почти не поет и не танцует, но почему-то является лидером группы. - А откуда твой оппа столько знает про ЕХО, если он их терпеть не может? – не выдержал я и пририсовал портрету Мими свиной пятачок. - Оппа говорит, что если ты будешь знать много про ЕХО, то с тобой будет общаться много девочек, - девочка раскусила леденец и бросила пластмассовую трубочку под стульчик. - Не говори никому, это будет наш секрет. - Конечно, - наигранно улыбнулся я и погладил девушку по голове, еле сдержавшись, чтобы не взять ее покрепче за шею и резко свернуть в сторону. Наконец, спустя четыре часа этот кошмар закончился, и все стали собираться по домам. Мой рисунок как раз успел высохнуть, и я осторожно снимал его с мольберта. Рядом стоял мольберт Мими с ее гномами и Белоснежкой, который тоже успел подсохнуть. Школьники ушли несколько минут назад, участники акции прошли следом, так что, когда я принес свернутый в трубочку рисунок, в мастерской никого не было, кроме той женщины, что привела меня сюда. Сейчас она разговаривала с кем-то по телефону, поэтому я незаметно положил свою работу на ее рабочий стол и стал ждать конца ее разговора, чтобы попрощаться. - Спасибо тебе, Арон Бель, что нашла время и пришла сюда. Ты же знаешь, я фанат твоих работ! – женщина отложила в сторону мобильный и с благодарностью посмотрела на меня. - Ты же знаешь, что здесь, в мастерской, мы всегда тебе рады. - Это вам спасибо! Я так здесь отдохнула, - я проследил, как женщина начала копаться в рисунках, которые мы ей сдали. Выудив мой рисунок, она не выдержала и рассмеялась: - Ну вот как на это смотреть? Знаешь, не понимаю родителей, которые отдают своих детей в школу рисования и считают, что у них есть талант. Ну вот кто думался нарисовать такое?! У меня двухлетний сынок лучше рисует, - женщина перестала смеяться и потянула руки к телефону, который опять начал звонить. - Арон Бель, закрой, пожалуйста, мастерскую. А ключ отдай уборщице, она внизу сидит и ждет, когда мы освободим помещение. Я кивнул головой в знак согласия и проследил за убегающей женщиной. Злость и обида – вот что одолевало меня в данную минуту. Нет таланта?! Я рисую хуже двухлетнего ребенка?! Ну, знаете ли, не все гении были признаны при жизни! Подавив нарастающий гнев, я взял ключи со стола и только хотел выйти, как буквально зацепился взглядом за мольберт Мими. Подраться с ней у меня не получилось, поэтому я выбрал объектом мести ее рисунок. Вооружившись черным маркером, я подошел к холсту девочки и начал пририсовывать ее гномам детородные органы. Конечно, это было жестоко с моей стороны, но этот чертенок заслуживал такого наказания. Быть узнанным я не боялся, потому что никто не мог подумать, что тихоня Арон Бель способна на такое. Весело напевая себе под нос наш очередной хит, я закрыл мастерскую и направился к выходу, представляя лицо Мими. Принимай подарок, маленькая жирная тварь!