Не ходите в гости пьяными

— Босс, ну, босс, выходи! — Гокудера уже пять минут кричал под окнами дома Савады. На улице было около трёх часов ночи, но это смущало мало. Настроение у Хаято было прекраснейшее, и не поделиться им было просто кощунством. Ну, да, выпил малость, но кто сейчас не пьёт?! Ладно, Тсуна не пьёт, но ему Реборн не разрешает, а того лучше слушать, а то иначе… Плохо будет всем. Ямамото тоже не пьёт, но он вообще с альтернативной логикой, да ещё и придурок. А Хибари из принципа не пьёт, хотя может он всегда пьяный, чёрт его знает. В общем, не отметить окончание учебного года Гокудера посчитал неправильным, а потому пошёл и напился с одноклассниками. И между прочим? он был трезв, как стёклышко, да-да. Алкоголь же, казалось, практически на него не подействовал, ну, совсем никак. Так просто настроение стало очень хорошим, да и исчезли преграды в сознание. Появилось настойчивое «а почему бы и нет?», да плюс совершенно понятно стало, что ничего страшного нет в том, что он чувствует и думает. Всё же так прекрасно. — Гокудера-кун, — со второго этажа высунулся Тсуна. Судя по его лицу, он спал до того, как пришёл Хаято. — Ты что здесь делаешь? Что-то случилось? — Случилось, босс, случилось! И я просто обязан вам об этом рассказать! — Гокудера не стал понижать голоса и продолжал орать на всю улицу. — Тихо, ты, заходи, — Савада заметно занервничал и ломанулся вниз. Уже в прихожей Тсуна озадаченно посмотрел на Хаято, который пьяно улыбался и опирался на косяк: — Что случилось-то? Что-то с мамой и Реборном? Я чуял, что нельзя им отправляться вдвоём на этот курорт! Нельзя доверять лотереям в газете… — Босс, вы такой милый, — Гокудера перебил разглагольствующего Саваду, — я вас так люблю. — … а вдруг мошенники? Чего? — Тсуна опешил от неожиданности.- А с мамой всё в порядке? — С ней же Реборн. А вы, босс, такой красивый,- Гокудера растягивал слова и улыбался. — Стой, да ты же пьян! — осенило Саваду, и он мысленно укорил себя за то, что только понял, почему Гокудера так странно себя ведёт. — Неправда, я выпил совсем не много. Вот столько, — он попытался пальцами показать размер выпитого, но что-то точный размер никак не удавалось установить, — ну, вы поняли. — Угу, пойдём, я тебе постелю, не отправлять же такого домой, — Тсуна зевнул и развернулся. Надо было ещё найти комплект чистого белья, а то мама обычно любила перекладывать всё с места на место. — Босс, а я вас, правда, люблю. — Я тоже тебя люблю, Гокудера-кун, ты же мой друг. Хаято до этого покорно шедший за Тсуной, опираясь на стену, остановился. — Босс, — обиженно протянул он, — вы не поняли. — А? — Тсуна удивленно обернулся. Чего не понял? — Я вас люблю не как друга. — А как? Гокудера-кун, ну, мне, правда, надоела эта вся мафия, правые руки, ты — друг мне. Друг. — Нет, босс, я вас вот так люблю, — Гокудера в миг сократил расстояние и легко чмокнул Саваду в губы, — понимаете? — Нет, я этого вообще не понимаю, — Тсуна испуганно попятился, — ты пьян, Гокудера-кун, так что не надо так шутить. — Босс, ну, вы что? Я не шучу! — Гокудера схватил его за руку и притянул к себе. — Такими вещами не шутят. Однако Хаято не смог рассчитать силу, с которой схватил Тсуну, и они оба повалились на пол. Гокудера попытался приподняться, однако ничего из этого практически ничего не вышло. — Гокудера-кун, слезь с меня, пожалуйста. — Не могу,- он засмеялся,- да и не хочу. Гокудера приподнялся на локтях и попытался сфокусировать свой взгляд на Саваде. Тсуна не вертелся, а просто прямо смотрел на Хаято в ожидании, что тот с него слезет. Но алкоголь явно уже давным-давно стёр все запреты в голове Гокудеры, и ему захотелось попробовать то, что постоянно снилось и о чём он боялся даже подумать. Поцеловать Тсуну. Конечно, Савада был не очень рад, потому что его мычание и бессмысленные попытки вырваться явно говорили, что он был против. Но Гокудере было все равно, ведь он был уверен, просто уверен, что босс всё поймёт. Не сейчас, так чуть позже. — Тсуна, — Гокудера, забыв о своём обычно обращении, наклонился к уху Савады, — трахни меня. Пожалуйста. Кажется, босс что-то заорал в ответ. Вроде бы о том, что Хаято пора в психушку, а он сам ничего не будет делать. Однако Гокудера не собирался останавливаться и запустил руку в пижамные штаны Савады. Член у босса был мягкий, и это единственное, что удалось понять, потому как в следующий миг, кричащий на весь дом, Тсуна нашёл в себе силы отпихнуть от себя Хаято. Но убежать ему далеко не удалось, Гокудера в один миг преодолел расстояние и поймал, пытающегося встать на ноги Тсуну за резинку от брюк, попутно стащив их до колен. Савада же успел только перевернутся на спину, как между его ног оказался Гокудера. — Я не буду делать этого! Ты пожалеешь завтра, когда очнёшься, — Тсуна попытался оттолкнуть от себя Хаято, но тот крепко держался. Гокудера поднял голову и посмотрел прямо в глаза Саваде, который и не знал, что делать и куда бежать. Тсуна увидел на редкость серьёзное выражение лица у Хаято. — Тсуна, ты точно не хочешь? — он говорил спокойно, нельзя было сказать, что так на него действовал алкоголь. Увидев, как Савада судорожно замотал головой, он слабо улыбнулся и опустил голову на уровень паха Тсуны. — Не дергайся, пожалуйста, а то укушу. Савада сначала не понял, к чему это было сказано, но потом, увидев, что Гокудера собирается делать, на его лице появилось неприкрытое выражение ужаса. — Нет, Гокудера-кун, не надо. Всё то время, которое Хаято вполне успешно пытался сделать свой первый минет, Тсуна провёл с закрытыми глазами. Он проклинал себя, что возбудился, хотя такая реакция и была вполне объяснимой. В какой-то момент Тсуна почувствовал, что хватка Хаято ослабилась, и он приподнимается. И тут Саваду осенило, что надо бежать. Напрягая все свои силы, он ломанулся в ванную, дверь которой находилась поблизости. Закрывшись на щеколду, Тсуна сполз по стенке, переводя дух. Член зудел от возбуждения, однако расслабляться было некогда. Ручку двери с другой стороны настойчиво дёргал Хаято. — Гокудера-кун, не ломай дверь, пожалуйста. Я не думаю, что моя мама будет рада, — сдавленным голосом проговорил Тсуна. — Но мы же не закончили, — ответил Хаято, но ручку дёргать прекратил. — А я понял, дверь заклинило! У меня тут где-то динамит был… Хаято замолчал, оставив Тсуну в ступоре. Три. Два. Один. — Не надо динамита, Гокудера-кун! — Тсуна истошно закричал. — Мы же умрём. За дверью пьяно засмеялись. — Так умрём же вместе, Савада Тсунаёши, моя обречённая любовь! Тсуна уже подскочил и хотел было открыть дверь, как услышал тихий голос. Кажется, Хаято говорил прямо в щель. — …шучу, вы же знаете, босс, я лучше в аду сгорю, чем причиню вам боль, — у Гокудеры дрожал голос. — Я не понимаю, почему вы так со мной снисходительны? Почему вы терпите меня? Как не замечаете моего поведения? Босс, я же хочу вас! Я хочу, чтобы вы были со мной всегда, смотрели только на меня, не интересовались другими. Я же лучше других знаю вас. Вы смешно морщитесь, если у вас не получается решить пример, а ваши уши краснеют, когда просите моей помощи. Вы закрываете глаза, когда пробуете то, что приготовила ваша мама. Вы не любите ходить в школу по той дороге, где расположен минимаркет. Увидев Хибари Кёю, вы предпочитаете отсидеться в классе. Но это повседневное, а ещё я знаю, что вы сильнее всех. А когда, — Хаято сглотнул, — ваши друзья в опасности, вы сделает всё, чтобы их спасти. Вы готовы были пожертвовать своей жизнью ради всех, ради меня. Это всё сложно, босс. Но вы лучший человек из всех людей, которых я знаю. Понимаете? Я вас люблю. Я сделаю всё для вас. — Гокудера-кун, — Тсуна запнулся. Он никогда не подумал бы, что Хаято постоянно обуревают такие чувства. В ванне стало до жути жарко. — Давай поговорим завтра, когда ты придёшь в себя. — Да, — последовало недолгое молчание, — поговорим завтра, босс. *** Утром Тсуна очнулся в той же ванне, он и не помнил, когда успел заснуть. Всё тело ломило, сон на плитке сказывался не лучшим образом. Аккуратно высунувшись из-за двери, Тсуна огляделся — в коридоре никого не было. Стараясь двигаться, как можно тише, он пошёл на кухню. Предчувствие не обмануло, его ждал накрытый стол и Хаято, стоящий на коленях. Стоило Тсуне ступить за порог, как Хаято бросился ему в ноги: — Босс, простите меня, — он чуть ли не бил головой об пол. — Я виноват, я больше не буду пить. — Гокудера-кун… — попытался его перебить Савада. — Я уеду сегодня же! В Италию! — Гоку… — Или сброшусь с мостовой! — Гокуде… — Отрежу себе руки и… — Гокудера-кун, — Тсуна зажал рот Хаято рукой, — всё нормально. Его слова заставили Гокудеру осесть на пол. — Как нормально? Но я же… — Говорю же, нормально, — держать себя в руках было довольно трудно, но пока что Тсуна с этим справлялся. — Давай лучше завтракать, ты столько всего приготовил. Вон, какие, наверняка, вкусные блины. Оставшееся время они провели в тишине. Гокудера действительно много приготовил. Когда же завтрак подходил к концу, Хаято попытался снова извиниться: — Босс, но всё же я не знаю, как… — Гокудера-кун, сколько уже повторять, все нормально, — Тсуна злился, — считай, что мне понравилось. Вилка выпала из рук Хаято и со звоном упала на пол. — Как понравилось?