Вопрос времени

Джен
Перевод
PG-13
Завершён
9
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
9 Нравится 12 Отзывы 0 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Шаттл несётся через Галактик-Сити по воздушной трассе, мимо рекламных щитов, высоток и офисных зданий. На первый взгляд кажется, что на Корусканте ничего не изменилось, но первые впечатления обычно обманчивы. Если смотреть достаточно внимательно, перемены можно заметить. Улицы патрулируют солдаты-клоны, вездесущие, пугающие. Голоскрины показывают новости с фронта: ужасные кадры резни. Всё пропитано страхом. Везде таится зло. И я направляюсь туда, где это чувствуется особенно сильно. Здание, в котором держат Баррисс, кажется холодным и безликим — воплощение ненависти, поглотившей, как пламя, всю галактику. Шаттл приземляется на базе. Мне трудно идти. Вокруг меня и клоны, и офицеры смотрят одинаково настороженно. Они знают, кто я. Они знают, зачем я здесь. Я крепче сжимаю плащ, который держу в руках, и продолжаю путь. Меня допрашивают с большим пристрастием. Сканируют каждую мою вещь по меньшей мере трижды. Мне не доверяют, как, впрочем, и любому джедаю. А моя связь с заключённой лишь возбуждает ещё большие подозрения. Заключённая. Вот кто она теперь. О, Баррисс, что же я сделала не так? Наконец меня пропускают. Она медитирует с закрытыми глазами, как будто находится не в камере, а всё ещё в Храме. — Вы здесь, — говорит она. — Я здесь, — отвечаю я. Каждый заключённый имеет право на один звонок. Она связалась со мной вскоре после того, как я вернулась из боя в секторе Слуис и узнала об её аресте. Она оставила в своей комнате плащ и попросила меня принести его: «Тут довольно холодно. Я не успела взять плащ, когда мастер Скайуокер заглянул с визитом». Визит. Не самое подходящее слово для описания яростного поединка. — Оставьте плащ на койке и уходите, — велит она, так и не открыв глаз. — Баррисс, я… — Уходите! Мне нечего сказать ни вам, ни другим джедаям! Но я никуда не ухожу. Я замираю у двери и стою там, кажется, целую вечность. — Баррисс, ты была мне как дочь. Я так гордилась тобой. Ты могла стать одним из величайших джедаев своего поколения. Почему ты сделала это? Почему предала нас? Теперь она смотрит на меня, и это не та Баррисс, которую я знала. Она полна высокомерия, в глазах — презрение и насмешка. — Я никого не предавала, — отвечает она. — Это вы все предали меня и ценности, которые объявляли святыми. О чём она говорит?.. — Я не понимаю. Она качает головой и поднимается, её глаза будто проникают мне в самую душу и признают недостойной. — Орден джедаев поглотила тьма, мастер. Мы отказались от всех наших ценностей, связавшись с продажным правительством. Совет превратился в горстку подстрекателей, а Рыцари Ордена — в добровольных солдат армии тьмы. Джедаи теперь ничем не лучше Тёмного Лорда, которому противостоят. Каждое слово — будто удар молотком. Мне больно видеть, что она так запуталась. — Почему ты не обратилась ко мне? Мы могли бы найти решение. Не стоило доходить до… до такого. Она лишь снова качает головой, как разочарованный мастер, упрекающий непослушного падавана. — Обратиться к вам? О, я обращалась. Ко всем. Я делала всё возможное, чтобы показать, как мне отвратительна эта война и участие в ней джедаев. Я всё делала, всё, разве что душу наизнанку не выворачивала. Но от меня каждый раз отмахивались. Я по-прежнему не понимаю. — Ты могла поговорить со мной. — Я говорила. Только вы снова и снова повторяли эту старую избитую догму: долг джедая — служить Республике так, как она того требует. А все собственные чувства по этому поводу надо подавлять для общего блага. Но я не могла их подавить. Орден участвует в настоящей бойне, а вы ожидаете, что я закрою на это глаза? Я вижу вопиющее лицемерие, кругом безнадёжность, а вы считаете, что я просто приму это как данность? Я вижу, что мы предаём все ценности, все принципы… да мы всё предаём ради победы в этой войне, а вы хотите, чтобы я молчала? Её голос становится громче и громче, в ней растёт гнев. Нет, это не та Баррисс, которую я знала. — Я высказала свои страхи и сомнения, но никто не услышал. Именно тогда я поняла, что мы с Советом говорим на разных языках. Их языком стал язык насилия, насилие стало единственным, что они понимают. И я решила отправить им сообщение, написанное огнём, шрапнелью и их собственной кровью. Предупреждение, протест против того, во что превратился Орден, — она отворачивается и продолжает почти шёпотом: — Вас никогда не было рядом. Часто мы не виделись по много месяцев. Вы были на фронте, а я в Храме, или наоборот. Когда я поняла, что вы, мой идеал джедая, вовлечены в тот же обман, участвуете в той же спортивной охоте, мне стало ясно: выхода нет. Нет надежды для Ордена. Мне стало ясно, как поступить. Я не знаю, что и думать. Не знаю, что сказать. Но я должна попытаться. — Баррисс, я… Она снова поворачивается ко мне, и слова звучат резко и горько: — Уйдите, мастер Луминара. Просто… просто уйдите и оставьте меня в покое. И я ухожу. Как я могла так оплошать? Я должна была проводить с ней больше времени. Должна была отнестись к ней внимательнее. Мне надо было быть рядом, когда она во мне нуждалась. Но я была слишком занята, сражаясь с сепаратистами, и забывала о собственной ученице. Эта война. Ужасная, ужасная война. Она уничтожила в нас всё лучшее, а худшее выставила напоказ всей галактике. Как мы можем победить, если взамен нужно отдать самое дорогое? Перед лицом этой трагедии падут даже величайшие из нас. Баррисс была похожа на ангела. Она воплощала всё, чем гордился Орден джедаев. Но этот кошмарный конфликт очернил её душу и толкнул на чудовищные преступления. А я не предвидела этого, хотя должна была. Что ж, мёртвые не оживают. Что сделано, то сделано, и джедай не может позволить себе оглядываться назад и размышлять о том, что было бы, если. Так что я подавляю ненависть к себе, раскаяние и грусть. Но не забываю. Отпускаю, но не забываю. Я не виню Баррисс за то, что она сделала. Я виню себя за то, чего не сделала я. Суд вынес приговор. Её ждёт казнь. Я оплакиваю её, но скоро долг потребует от меня подавить и это чувство. Если и можно в жизни быть хоть в чём-то уверенным, то это один простой факт: всё преходяще. Безумная война закончится. Я не знаю, когда это произойдёт, но конец наступит. Должен наступить. Это лишь вопрос времени.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.