***
Сегодняшним утром Люциус Малфой, глава семейства Малфой, порадовал Тёмного Лорда совершенно неожиданным, но не менее приятным от этого, сюрпризом. Герой Магической Британии, надежда всех двух миров — Гарри Поттер, был, наконец, пойман и ждал расправы над собой в одной из потайных комнат в Малфой Мэноре. Но удачное стечение обстоятельств, коим сейчас так гордился высокомерный блондин, было не единственным, что настолько подняло настроение Воландеморту. В вещах пойманного гриффиндорца было обнаружено два, казалось бы, давно утерянных крестража. Им-то Лорд Мракс был рад во много раз больше, чем поимке Национального Героя. Мужчина любовно поглаживал потрёпанную временем обложку своего дневника и холодный металл медальона Салазара Слизерина и ощущал, как по его телу разливается успокаивающее тепло. Всё собрание Пожирателей Смерти он боялся расстаться с находками хотя бы на миг, поэтому все два часа они мирно покоились на его коленях в ожидании расправы над неверным мальчишкой. Тёмный Лорд вытащил из рукава бледно-изумрудной мантии палочку и произнёс заклятие на каком-то древнем языке. Стена в зале медленно исчезла, открыв Воландеморту прекрасный вид на прикованного к стене Гарри Поттера. Мальчишка обессиленно висел на заострённых кандалах, оцарапывающих и без того сильно повреждённые запястья. Вероятно, недалёкий юноша всё же решил на собственном опыте проверить магические наручи в действии. Секрет этих кандалов заключался в том, что закованный в них маг не мог воспользоваться какой-либо магией, а при попытке всё же сотворить какое-нибудь невербальное заклинание, к примеру, такое, как окклюменция, в попытке скрыть свои мысли, металл наручников раскалялся, поглощая магию висящего на них колдуна или колдуньи, буквально поджаривая запястье несчастного. Помимо этого на тонких губах изрядно ослабшего юноши были множественные ссадинки, а на одной из острых скул был большой потемневший синяк, на теле были кровоподтёки и царапины, что свидетельствовало о том, что парня многократно избивали. Вероятно, что Беллатриса как всегда переусердствовала с исполнением своих прямых обязанностей, но что было удивительно, всё-таки не прикончила мальчишку. Видимо, инстинкты самосохранения у этой женщины ещё не дали сбой, ведь в случае чего, мадам Лестрейндж могла отправиться следом за своей ценной жертвой в далёкое небытие. — Гарри, — нежно произнёс Тёмный Лорд, переступая порог открывшейся комнаты, — не притворствуй. Я ведь знаю, что ты всё ещё жив. Трупы, знаешь ли, не пытаются колдовать, несмотря на то, что их руки скоро можно будет подавать к столу. Стена, как только Тёмный Лорд занял некое подобие трона из чёрного мрамора, материализовалась и тем самым скрыла двух магов от всего мира. — Гарри, — вновь произнёс мужчина, словно смакуя имя пленника на вкус. — Ну, так меня зовут. И что? — сиплым голосом отозвался парень, с трудом поднимая голову и с вызовом вглядываясь в красные глаза. — Откуда у тебя мои, — Лорд осёкся, продолжая трепетно сжимать в руках дневник и медальон, — мои личные вещи, Гарри? Где ты их нашёл? — Сколько самоуверенности! — прыснул гриффиндорец. — Думаешь, если я при смерти, то обязательно расскажу тебе все, о чём бы ты меня ни спросил? — О… насчёт этого не волнуйся. Умереть я тебе не дам в любом случае. Северус сможет залечить любые твои раны. В конце концов, он ведь так о тебе заботится, мой дорогой. Его лицо было таким печальным, когда он увидел тебя этим утром, к тому же сегодня он совершенно не следил за своими мыслями. Я столько нового узнал за эти два часа, — мужчина тихо рассмеялся. — Любовь — странная вещь. И мне всегда было интересно, как это — любить? А главное — кого? Женщину? Но ведь они все те же мужчины, не думаешь? — Бред, — фыркнул Гарри, совершенно не понимая, к чему клонит враг. — Да, бред, — грустно согласился Лорд. — Знаешь, мне бы хотелось любить, — серьёзно проговорил старший маг в следующую секунду. — Но ни я, ни они, — мужчина взглянул на дневник и медальон, — совершенно этого не умеют. Я имел наглость влезть в твои мысли, пока ты спал, Гарри. Дамблдор довольно часто говорил тебе о любви и насколько её в тебе много, ведь так? Может быть, ты поделишься ею со мной? Хотя бы толикой этого драгоценного чувства… хотя бы с ними? — Лорд поднял крестражи, как бы демонстрируя их Поттеру. — Я прекрасно знаю — ты ненавидишь меня всей своей душой, что мне даже самому тошно становится от этого. Ненавидишь первым делом из-за того, что я убил Лили и Джеймса. Но они, те, что сейчас заточены здесь, никак не провинились перед тобой, мой драгоценный мальчик. Они не убили никого из твоих близких, ведь так? — Почти, — зло усмехнулся гриффиндорец, — если бы я не успел пробраться в Тайную Комнату на втором году обучения в Хогвартсе, то твоя прыщавая копия убила бы мою близкую подругу. — Но у меня никогда не было прыщей, — задорно усмехнулся Лорд, как бы невзначай проведя кончиками пальцев по своему лицу. — Наверное, это был кто-то другой. Ты точно что-то напутал. — Да не в этом дело! — воскликнул гриффиндорец, совершенно потеряв интерес к бессмысленному на его взгляд разговору. — К чему ты вообще клонишь?! Зачем тянешь время? Почему просто не убьёшь меня?! У тебя было столько возможностей! Почему же ни одной из них ты до сих пор не воспользовался, а сейчас, когда я здесь перед тобой без палочки, ты снова тратишь время на какие-то философские речи! Действуй же! — Верно. Ты как всегда прав, — спокойно кивнул Лорд. — Действительно, слова ничем делу не помогут, а вот действия, — мужчина в очередной раз поднял палочку, а Гарри зажмурился, готовый принять свою смерть. Но вместо непростительного заклинания гриффиндорец услышал лишь хорошо знакомое ему шипение. — Откройтесь мне, — на парселтанге проговорил Тёмный Лорд и крестражи с тёмной вспышкой распахнулись. В одной из появившихся теней, которые медленно материализовались, зеленоглазый гриф распознал уже знакомого ему юношу. Красивый, статный, с острыми хищными чертами лица, в мантии слизеринца и тёмными проницательными глазами — это был не кто иной, как Том. Том Реддл, тот самый, который шесть лет назад пытался убить его и Джинни Уизли в Тайной комнате, и которого, несмотря на все свои усилия, Гарри уничтожить просто не смог. Ни магия, ни клыки василиска — ничего из этого не брало темнейшую из существующих в мире материй. И гриффиндорец до сих пор не знал, как расправиться хотя бы с одним осколком души Воландеморта. Второго уже полностью воплотившегося мужчину Гарри видел впервые. Он был совершенно не похожим ни на Тёмного Лорда, ни на свою шестнадцатилетнюю копию. Кожа в отличие от Тома-младшего у него была совершенно бледная, даже больше серая, чем просто тусклая. Скулы выделялись из-за впалых щёк, губы были строго поджаты, формируя лишь одну узкую линию. Глаза же были едва красноватыми. А рост был средним, если сравнивать его с Воландемортом и Томом-из-дневника, который был ниже всех остальных магов примерно на голову. — Здравствуй, Гарри, — елейно проворковал Том-младший. — Мы давно не виделись, правда? А ты очень вырос. Уже совсем взрослый стал, только вот… — Реддл усмехнулся, — только вот пока ещё мужчиной назвать тебя язык не поворачивается. — Так молчи! — вспылил Гарри, вспомнив, каким дотошным показался ему в Тайной Комнате Том. — Вы сможете побеседовать в любое другое время, — вмешался в разговор Воландеморт, а взгляды его младших копий тут же устремились на своего создателя. — К чему всё это? — строго произнёс Том-из-медальона. — Зачем открыл крестражи без надобности? — Неужели вы совершенно не скучали по своим телам? Вы ведь единственные, кому они достались, — сердито прошипел Создатель, оглядывая молодых мужчин. — Мой последний выход в свет был совсем недавно. Я ещё не набрался достаточного количества сил, чтобы свободно разгуливать по улицам, — проговорил Реддл-младший, с серьёзным лицом смотря в алые глаза Воландеморта. — Я прекрасно знаю это, но сегодня, — Тёмный Лорд указал ладонью на прикованного к стене Поттера, — я решил сделать Вам подарок. Мальчишка весь Ваш. Наслаждайтесь. — А сам к нему не притронешься? — изучающе разглядывая гриффиндорца, спросил Том-из-медальона. — Я бы и рад, — грустно отозвался мужчина, вновь занимая мраморный трон, — но это тело вряд ли подойдёт для подобных вещей. — Не стои́т?! — бесцеремонно выкрикнул Гарри, постепенно вникнув в курс дела и теперь лихорадочно пытаясь придумать план побега. — Или нету?! — Не стои́т, — сухо отозвался Лорд. — Приступайте. Мужчины явно были рады такому подарку, поэтому, не медля ни секунды, они подошли к Гарри и хищно усмехнулись. Парень мысленно проклял этот день, в очередной раз, пытаясь вырваться из кандалов. Руки тут же обожгло, и гриффиндорец глухо вскрикнул, запрокидывая голову вверх и пытаясь скрыть выступившие на глаза слёзы. — Молчи, — на парселтанге произнёс Том-из-медальона, оглядывая ссадины и кровоподтёки на теле юноши, — скоро ты будешь кричать от удовольствия, нежели от боли. — Или же от ещё большей боли, — усмехнулся Реддл-младший, встав позади Гарри и властно сжимая его достоинство через ткань брюк, причиняя тем самым лёгкий дискомфорт тут же скривившемуся в лице гриффиндорцу. Гарри почувствовал, как слизеринец всем телом прижался к нему и стал медленно тереться об его ягодицы, покрывая загорелую шею мелкими поцелуями и что-то неразборчиво нашёптывая. Кандалы резко опустились вниз, и гриффиндорец подался всем телом вперёд, повиснув на цепях и выпятив зад, в полной мере ощутив всю степень возбуждения стоящего позади него юноши. Однако впереди его ждала не менее приятная компания. Реддл-старший расстегнул ширинку на своих брюках и вынул наружу раскрасневшийся от возбуждения член. Затем твёрдой хваткой вцепился в волосы Гарри, поднимая его голову вверх и заставляя посмотреть себе прямо в глаза. Не успел парень начать протестовать, как два пальца больно надавили ему на челюсть, вынуждая подчиниться воле старшего мага и раскрыть рот. Одним резким толчком Том на всю длину вогнал свой пенис в глотку встрепенувшегося гриффиндорца. Парень еле сдержал рвотный позыв, а на глазах у него выступили слёзы. Движения мужчины были порывистыми, резкими, приносящими удушающую боль. А ласки Тома-младшего, несмотря на то, что юноша сказал ранее, наоборот, были неестественно нежные, слишком искушающие и дразнящие. Гарри терялся в ощущениях. Ему не верилось в то, что эти двое магов действительно были когда-то одним целым. Две тёплые ладони залезли Гарри под футболку, изучая рельеф мышц и начиная обласкивать затвердевшие соски, нежно пощипывая тёмные бусины и лаская кончиками пальцев чувствительные ореолы. Парень глухо простонал. Его член медленно, но верно наливался кровью. Штаны стали давить. Гарри ощущал, как капельки смазки, выступившие на головке его члена, делают его бельё влажным и липким. Краем глаза юноша видел и то, с каким желанием смотрит на него сам Лорд Воландеморт, сидящий на своём троне и поглаживающий едва ощутимый бугорок между своих ног. Руки Реддла-младшего сползли вниз и расстегнули ширинку на джинсах Гарри, затем приспустили резинку трусов и стали аккуратно массировать упругие яички и сочившийся смазкой член. Кислорода в этот миг гриффиндорцу стало катастрофически не хватать. Он задёргался, пытаясь отстраниться от старшего мужчины, предчувствуя его скорую разрядку и терпкий вкус спермы на языке. Однако Том лишь сильнее вцепился в волосы мальчишки, всё так же доминируя и вколачиваясь в его глотку. После мужчина вынул свой член наружу и несильно похлопал им по припухшим губам юноши, провёл бархатной головкой по щеке и удовлетворённо, точно сытая змея зашипел, рассматривая перепачканное спермой личико брюнета. Гарри кинул забитый взгляд на колдуна. В ответ маг лишь бесчувственно усмехнулся и, расслабив галстук на рубашке, опустился перед Гарри на колени, начиная, вульгарно причмокивая, ставить на шее юноши яркие засосы. Гарри тяжело дышал, пытаясь скрыть своё очевидное удовольствие, закусывая губы и вздрагивая всем телом. Он ощутил, как между его ягодиц скользнуло что-то горячее и легонько толкнулось в узкое отверстие, увлажняя его естественной смазкой и причиняя лёгкую боль. Гарри громко простонал. Задний проход горел, но, несмотря на крики гриффиндорца, член Тома погружался всё глубже и глубже, и Гарри поспешно забрал свои слова о том, что слизеринец был ласковей своей старшей версии. Гриффиндорцу казалось, что его разрывают изнутри. Он кряхтел, пытаясь вытолкнуть из себя слизеринца и до последнего сопротивлялся. Кисти рук вновь обожгло. Гарри завыл от боли и задёргался, и Том-младший всё же отступил. Он вынул из Гарри член и провёл пальцами по впадинке между ягодицами брюнета, размазывая белёсое семя и аккуратно проталкивая внутрь один палец. Гарри всё ещё был напряжён, но по сравнению с членом слизеринца то, что сейчас было внутри него, не причиняло ему сильной боли, поэтому он сдался, свесив голову вниз, словно сломанная кукла, и расслабился, позволяя делать волшебникам с ним всё что угодно, за что тут же был вознаграждён. Реддл-старший всё ещё исследовал тело брюнета: от груди он спустился к рельефному торсу, провёл от пупка до лобка языком и заглотил член Гарри в рот, начиная жадно его посасывать. Перед глазами юноши всё поплыло, а тугое колечко мышц сжалось вокруг фаланг слизеринца. Том резко согнул пальцы и коснулся чувствительной простаты, сорвав с губ Гарри судорожный вздох, но прежде чем парень пришёл в себя, его бёдра сделали несколько покачиваний взад-вперёд, насаживаясь на пальцы Тома и легонько вталкиваясь в рот его старшей копии. Воландеморт глухо выдохнул. Наплевав на приличие, как и его крестражи, он вынул из штанов член и стал медленно себе надрачивать, пожирая взглядом тройку ласкающих друг друга магов. Тем временем пальцы Тома выскользнули из раскрасневшейся дырочки, и на их место вновь вернулся член. Гарри вскрикнул от предвкушения боли, как только был сделан первый пробный толчок, однако ничего плохого не произошло. Твердокаменный пенис без каких-либо помех проскользнул в Гарри, на мгновение замер и стал вбиваться в задницу Героя с бешеной силой и громким вульгарным хлюпаньем. Гарри залился стонами, подмахивая бёдрами навстречу движениям Реддла. Тяжёлые яички слизеринца шлёпали парня по бёдрам, а Том-старший всё ещё посасывал достоинство гриффиндорца, изредка сжимая его пальцами и не давая парню раньше времени кончить. Затем он полностью разделся и приобнял Гарри спереди, вновь вцепился в волосы Поттера рукой, приподнял его лицо и впился в красные израненные губы страстным поцелуем, начиная ласкать горячий, отзывчивый на нежности язычок и жадно причмокивать. Реддл-из-медальона был доволен. Он нехотя прервал поцелуй и что-то неразборчиво прошептал. Теперь руки Гарри были полностью свободны. Мужчина нежно перехватил правую ладонь гриффиндорца и направил её к своим бёдрам, наперво увлажнив пальцы Поттера своей слюной. Гарри задохнулся от возбуждения и неумело шлёпнул Тома по ягодице, на что маг, удивительно, но лишь пошло простонал и выгнулся, подставляя свой зад под ладонь Гарри. Долго просить Поттера не пришлось, уже через мгновение он ласкал тугое сокращающееся отверстие Реддла, срывая с губ Тома утробные стоны. Затем маг повернулся к Гарри спиной, насаживаясь на его колом стоящий член. Гарри ощутил себя зажатым между двух огней. Сзади в него всё ещё без перебоя вколачивался Том-младший, то и дело, задевая чувствительную точку, а спереди была его старшая версия, которая нетерпеливо ёрзала на члене и пыталась начать двигаться самостоятельно. Герой притянул к себе за бёдра Реддла и сделал первый толчок, пытаясь подстроиться под ритм, стоящего позади него слизеринца. Благо, парень на пару мгновений остановился, дав тем самым Гарри время освоиться, а после продолжил нетерпеливо выбивать из гриффиндорца вульгарные вскрики и томные вздохи. Потайная комната заполнилась мужскими полными страсти стонами. По телу Гарри пробегали мурашки, и растекалось сводящее с ума удовольствие. Он уже был готов кончить, когда ощутил, как внутри него разлилось что-то тёплое. Том-младший судорожно выдохнул и упёрся лбом в плечо Гарри, обвивая его талию руками и судорожно дыша, пытаясь успокоиться. После Том сделал ещё пару толчков, и Гарри на пару с Томом кончили. Воландеморт судорожно вздохнул, закрывая лицо ладонью, и присоединился к тройке магов. Он нежно потеребил растрёпанные шевелюры своих юных версий и любовно посмотрел на Гарри, который лежал на холодном каменном полу, подрагивая от бессилия и часто дыша. — Я позову Северуса, — нежно произнёс Тёмный Лорд, — он подлечит тебя, а пока отдохни, — маг наложил на юношу заклятье, и Гарри провалился во тьму. Следующим утром первым, кого увидел Гарри Поттер, был зельевар, спящий на стуле подле своего ученика. Этот день стал началом новой жизни Национального Героя. Взаперти. Без солнечного света. Гарри день за днём узнавал о новых тайнах и весьма экзотических умениях ненасытной троицы.Часть 1
23 февраля 2014 г. в 11:37
Если увидите ошибки, отметьте их, пожалуйста, в ПБ;)
Сегодня Тёмный Лорд впервые за очень долгое время был абсолютно спокоен. На его губах играла мягкая умиротворённая улыбка, совершенно отличная от привычного всем Пожирателям оскала, а кроваво-красные глаза с вертикальными змеиными зрачками смотрели мечтательным взглядом куда-то вдаль, не трогая своим вниманием никого из Упивающихся. И никто из Пожирателей не знал, чем именно была вызвана такая большая перемена в поведении Милорда, однако задавать вопросы аристократы не спешили, боясь нарушить идиллию, царившую на собрании.
Однако не только Воландеморт вёл себя странно. Ещё как минимум в двух магах были заметны значительные перемены: Люциус Малфой впервые после возрождения Тёмного Лорда вновь задирал нос, не боясь показать присутствующим свою гордыню, а Северус Снейп, который в данный момент стоял по правую руку от Господина, морщась, словно что-то причиняло ему боль, пытался безуспешно скрыть своё волнение от присутствующих.
— На этом, думаю, закончим. Всем спасибо, — мягко произнёс Воландеморт, жестом руки отпуская своих соратников.
Маги удивлённо переглянулись, а после медленно поднялись из-за стола, оставив своего Лорда одного. Одного, но лишь на первый взгляд.