Двойная суть

Кубанский государственный медицинский университет всегда славился своими строгими правилами и жестким подходом к обучению студентов. Здесь не было разделения на альф, омег и бет. Все были равны в глазах преподавателей, и с каждого студента взыскивались знания со всей серьезностью и ответственностью. Выбрав лечебный факультет, каждый учащийся понимал, что халява, которую еще можно было словить во время обучения в школе, здесь навсегда закончилась, а для прогулов занятий или плохой учебы никаких оправданий не будет. Преподавателям не важно: течка у тебя или у твоего партнера, болел ты по-настоящему или просто симулировал. И потому профессию медика выбирали в основном беты, чей холодный, расчетливый разум не поддавался всплескам гормонов, присущих эмоциональным омегам и не в меру агрессивным альфам. Но всё же последние, хоть и редко, но встречались среди многочисленных учащихся меда, составляя примерно пятнадцать процентов от всей студенческой братии. Шесть лет обучения в меде условно можно было представить в виде пирамиды, вершина которой приходилась на третий-четвертый курс по сложности изучаемых предметов. Первый курс отдавался общеклиническим дисциплинам, таким как химия, биология, философия, физика и математика. Со второго курса студентов начинали потихоньку вводить в изучение предметов, связанных непосредственно с медициной: нормальной анатомии, физиологии, гистологии, общей хирургии и судебной медицины. На третьем и четвертом курсах изучались самые сложные и тяжелые для восприятия предметы, такие как патологическая анатомия (сокращенно «Патан») и физиология («Патфиз»), военная медицина («Военка») и гроза всех предметов - оперативная хирургия, благоговейно и шепотом называемая студентами «Оперативка». Кафедру последней возглавлял и самолично принимал экзамен один из самых придирчивых и дотошных преподавателей университета - профессор Леонид Конорский. Будучи альфой, он полностью оправдывал свой статус, смешивая с грязью любого, кто смел легкомысленно или неуважительно отнестись к его предмету. Никто не знал возраста этого загадочного мужчины и причин нахождения его в медунивере. Что заставило столь блистательного и талантливого человека покинуть практическую медицину и податься в преподаватели? Одни считали, что профессору лет тридцать, и он ушел из какой-то элитной московской клиники после неудачно проведенной операции, другие полагали, что ему все пятьдесят, и ушел он по выслуге лет, настолько серьезен и скрупулезно дотошен тот иногда был. Слухов было много, но истину не знал никто. И потому это еще больше подогревало интерес и страх к таинственному альфе. Перейти на четвертый курс можно было, только сдав летний экзамен по оперативной хирургии. И надо отметить, что не всем студентам это удавалось. Перед сдачей самого сложного экзамена им отводилось только пять дней подготовки - и это после экзамена по военке! Тоже одного из самых сложных и трудно поддающихся запоминанию предметов. Но если на военке преподаватели иногда выходили из аудитории, давая списать нерадивым студентам сложные схемы и запутанные определения, то профессор Конорский на своем экзамене никогда такого не позволял, спрашивая каждого студента не только строго по билету, но и задавая дополнительные вопросы. Поэтому даже если каким-то образом студент умудрялся списать, то дальнейший опрос, не по билету, полностью выявлял уровень его подготовки. Не сдавшие экзамен с первого раза пробовали сдать его повторно через десять дней. Третья и заключительная пересдача была в последний день августа, и если студент проваливал и эту попытку, то автоматически исключался. Вот почему к четвертому курсу отсеивалась почти треть учащихся. В основном, оперативку удавалось сдать бетам, а альфы и омеги почти всегда проваливались, и лишь единицы из них могли найти свое имя в списках зачисленных на следующий курс. После оперативки и военки пятый и шестой годы обучения казались манной небесной, здесь уже внимание отводилось узкоспециальным направлениям медицины, таким как терапия, кардиология, гастроэнтерология, нервные болезни, детские болезни и клиническая фармакология. Сумевшие выдержать этот шестилетний ад студенты приносили клятву Гиппократа и выпускались в жизнь, где их ждала работа в крупных стационарах в роли врачей-интернов и ординаторов. Эльдар Симонов был из тех уникальных альф, что умудрялся не только хорошо учиться, но и заниматься спортом, играя в футбольной команде универа. Высокий, подтянутый, в меру мускулистый, он притягивал к себе взгляды многих, и не только омег, но и бет. Его темные, чуть вьющиеся волосы всегда были уложены в модную замысловатую прическу, открывая высокий лоб и красиво очерченные широкие скулы; длинный ровный нос, который выдавал толику аристократической крови, а синие глаза в обрамлении густых черных ресниц, смотрели, казалось, в самую душу и видели собеседника насквозь. Он был гордостью и надеждой преподавателей университета. Каждый, кто вел у него занятия и позже принимал экзамен, отмечал его острый ум и великолепную память. А некоторые даже считали, что подрастает новый Лео Конорский. Но, кроме массы достоинств, у этого студента имелось немало недостатков. И самым главным из них, пожалуй, был его холодный, отстраненный характер, а порой и полное равнодушие, с которыми он общался с большинством однокурсников. Многие смазливые омеги и симпатичные беты неоднократно пытались познакомиться поближе с Эльдаром, соблазнить, завязать отношения, но всех их ждало глубокое разочарование. Холодный красавец всегда вел себя сдержанно, отвечая только по существу и быстро завершая пустые разговоры. Единственными, кого он более-менее близко подпустил к себе, были два брата-альфы, Виктор и Олег Некрасовы - друзья Эльдара еще со школьной скамьи. Несмотря на кровное родство, они были абсолютно разными, как по характеру, так и по внешности. Виктор, среднего роста мускулистый блондин с пронзительными голубыми глазами и вечной улыбкой на пухлых губах, обладал легким характером и отличным чувством юмора, каждый день радуя друзей новым анекдотом или смешной историей. Олег же, наоборот, был высок и крепок, с широкими хорошо развитыми плечами и мощными руками, его длинные светлые волосы отливали рыжиной и всегда были собраны в высокий хвост, глаза цвета весенней зелени смотрели хоть и серьезно, но не так холодно и отстраненно, как у Эльдара. Он был золотой серединой, промежуточным звеном между веселым непоседой Виктором и холодным красавцем Эльдаром. Оба брата старались учиться достойно, оправдывая надежды, возложенные на них родителями, известными хирургами. Но и с омегами погулять или сходить в ночной клуб, кино или на концерт они никогда не отказывались. Множество раз они пытались уговорить Эльдара развлечься с тем или иным симпатичным омегой, затащить с собой в клуб, хоть как-нибудь расслабиться. Но Эльдар был непоколебим в своих взглядах и убеждениях, считая омег чересчур легкомысленными и недостойными ни его внимания, ни профессии врача, на которую они учились. Пару раз неугомонные братья хитростью закрывали Эльдара в комнате с омегой в период течки, полагая, что хотя бы от возбуждающего запаха в друге проснутся хоть какие-нибудь эмоции. Но каждый раз друзей ждал жестокий облом: Эльдар не только не соблазнялся пряным запахом свободного, готового к сексу омеги, но и смотрел на него таким волчьим взглядом, что бедный соблазнитель сам жалел, что согласился на авантюру и просил выпустить его из запертой комнаты. Единственной страстью и увлечением, которое позволял себе Эльдар, был футбол. Гоняя мяч по полю, ловко уклоняясь от нападающих и забивая гол, он совершенно преображался: его глаза загорались бешеной страстью, а лицо становилось живым и одухотворенным. В такие минуты Эльдар был похож на сошедшее на землю божество: все мускулы напрягались под облегающей формой, волосы развевались, горящие синие глаза влажно блестели, а на красивом лице сияла радостная улыбка. Именно таким Эльдара заприметил среди играющих в футбол первокурсников капитан университетской футбольной команды третьекурсник Алекс Ветров. Дождавшись завершения дружеской игры и окончания занятия физкультуры, он подошел к переодевающемуся студенту и прямо предложил тренироваться, а впоследствии, и играть в их команде. Поначалу Эльдар отказывался, ссылаясь на занятость и загруженность предметами. Но, как истинный альфа, Алекс был непреклонен в своем решении. Он подходил к заинтересовавшему его парню вновь и вновь, соблазняя хоть раз посетить тренировку футболистов и суля преимущества и бонусы от игры за честь университета. И вот, после долгих уговоров, а порой и угроз, Эльдар согласился, сразу заявив, что, если его успеваемость снизится, он откажется от спорта в пользу учебы. Алекс на это утверждение лишь расплылся в довольной улыбке, сгреб опешившего парня в медвежьи объятия и по-дружески прижал к широкой груди, уткнув свой нос тому в загривок. «Ты не пожалеешь»,- сказал он тогда. И Эльдар действительно не пожалел. Футбол стал его страстью, его отдушиной от тяжелой учебы. Выходя на поле, он как будто становился другим человеком. Холодный принц оставался в раздевалке, а на свет выходил молодой красивый бог футбола, полный страсти и азарта. Каждый раз наблюдая за игрой Эльдара, Алекс довольно улыбался и таинственно поглядывал на него. Его черные глаза неотрывно следили за каждым движением, каждой эмоцией на лице молодого спортсмена, а тонкие губы поджимались каждый раз, когда кто-нибудь из соперников позволял себе лишнее и пытался зажать парня. Остальные члены команды давно заметили странное отношение их капитана к новичку, но смирились с этим, списав на обыкновенный интерес одного альфы к другому. Мало кто знал, что, на самом деле, Алекса словно магнитом тянуло к молодому товарищу. Вдохнув однажды его необычный свежий запах, он уже не смог его забыть, укоряя и попрекая себя за патологическую тягу к другому альфе. Сколько раз он пытался выбросить эти глупости из головы: занимался аутотренингом перед зеркалом, по часу простаивал под холодным душем. Бесполезно. Как только Алекс закрывал глаза, он видел перед собой образ бегущего за мячом Эльдара, с развевающимися от ветра темными волосами и сияющими синими глазами. Ему сразу вспоминался необычный, но такой притягательный аромат, и накатывало такое сильное возбуждение, что мошонка сама собой наливалась тяжестью, а член заинтересованно поднимался, грозя разорвать нижнее белье. Разыгравшееся воображение рисовало и продолжение: желанное обнаженное тело Эльдара, страстно изгибающееся под ним, в его объятиях… темные волосы, влажно блестящие и прилипшие ко лбу и красивой шее, раскрытые губы, демонстрирующие ровный ряд жемчужных зубов, и то и дело пробегающий по ним юркий красный язычок, томно прикрытые синие глаза… Мысленно Алекс наклонялся над этими манящими губами, влажно проводил по ним языком, слыша судорожный всхлип и стон партнера. «Еще,- мерещилось ему. - Хочу тебя». И от этих слов возбуждение огненной волной прокатывало по телу альфы, а пах еще больше наливался кровью. И только яростная дрочка под холодными струями воды помогала хотя бы на короткое время прекратить это безумие. Открывая глаза и видя перед собой лишь кафель душевой, Алекс чувствовал ярость и тоску от того, что рядом нет того, кого он по-настоящему любит и хочет, не только телом, но и душой. Каждый раз он, не сдерживаясь, бил по этим холодным плиткам, разбивая кулаки в кровь и болью тела заглушая невыносимую внутреннюю боль. «За что? Боже, за что? - шептал он посиневшими от холода губами, прижимаясь разгоряченным лбом к холодной стене. - Почему именно он? Почему альфа?» Эльдар Симонов - его персональный мучитель и наваждение, его истинная пара. Пара, которая не испытывает никаких чувств ни к нему, ни к другим людям. Человек-загадка, чье ледяное сердце начинает биться, только сталкиваясь с препятствиями и соперничеством, будь то футбольный матч или опрос на экзамене. «Лучше бы я бету полюбил», - думал, немного успокоившись, Алекс, обрабатывая разбитые в кровь костяшки рук. Но какие бы сильные чувства ни испытывал Алекс к Эльдару, последний наотрез отказывался воспринимать его иначе, кроме как друга и капитана команды. Намеков Эльдар не понимал или делал вид, что не понимает. Сказать же прямо Алекс не решался, боясь увидеть в любимых глазах привычный холод и презрение. Так продолжалось почти два года, пока однажды один случай всё не расставил по своим местам. Дорогие читатели! Все события этой истории разворачиваются во времена студенческой жизни моего соавтора Retinox. Это было около 12 лет назад, поэтому сейчас в медицинских университетах всё могло немного поменяться. По вышеописанной причине в тексте будет упоминаться "милиция" вместо "полиции", поэтому просьба не исправлять этот термин с помощью публичной беты.