Она

Он вернулся домой. Здесь было все как обычно. Потертая, местами порванная, мебель. Стол, заваленный какими-то ненужными бумагами, пепельница валялась на полу, он уронил ее ночью, когда пытался затушить сигарету, будучи абсолютно пьяным. Окурки валялись по комнате – он пытался убрать их тогда же ночью. Бутылка виски на кровати – его единственная и самая верная подруга. Пустая. Где-то под кроватью должна валяться еще одна. Плевать. Он поднял пепельницу. Треснула. Снова покупать новую. Не глядя, швырнул ее в стену. Звон стекла показался приятным. Словно стекло стонало в каком-то извращенном предсмертном экстазе. Вся одежда тоже разбросана. Плевать. На все плевать. Подошел к треснувшему окну. За окном серый день. Вечная серость. Надоело. Он сел на кровать, матрас уныло скрипнул. «Как старая шлюха» - подумал он. Сел, обхватил голову руками, и в неподвижном молчании думал. В доме было шумно. Играла громкая музыка ни о чем. Был слышен смех и радостные крики. Кто-то кричал, подбадривая незнакомого парня, выпивавшего уже шестую кружку пива. Кто-то уже нашел незнакомую девушку, с которой уже терся на диване. Какие-то едва знакомые парочки уже доставляли друг другу удовольствие наедине в туалете, либо в комнате наверху. Обычная подростковая вакханалия. Реки алкоголя и спермы. А всем этим буйством руководила она. Парни, которые бросали мимолетные взгляды на нее, долго не могли унять свой стояк. Да, она была сексуальной, все хотели ее. А ей было все равно. Все эти животные взгляды только забавляли. Она любила игру. Любила секс, но не парней, с которыми трахалась. Она любила себя. Остальные были для нее лишь игрушками для удовлетворения. Как раз сейчас она улыбалась одному богато одетому парню. Стиль его одежды был унисекс на грани женственности. Наверняка в этом двинутом мире он пользовался успехом у девушек своего возраста. Неопределенного возраста, неопределенного пола. Хотя нет, сейчас его пол определялся наглядно. Он чуть ли не кончал от одной лишь ее улыбки. «Слабак», - пронеслось в ее голове. - «Но на один раз пойдет». Минут через пятнадцать это неопределенного пола мальчик уже вовсю пыхтел на ней. Он старался, как мог. Но ей было скучно. «Все-таки нынешнее поколение совсем обмельчало. Умеют долбить только таких же бесполых и на все согласных девушек», - так думала она. Еще немного помучившись, он кончил. Потом чуть ли не со слезами на глазах посмотрел на нее. Она только послала на хрен. Он взял свою одежду, на ходу нацепил трусы и вышел из комнаты, словно боясь ее неудовлетворенного взгляда. А она, полежав еще минут пять, приняла душ и свалила с этой вечеринки. А на другом краю города в кровати валялся он. И пусть это уже прошло, он не мог выкинуть из головы все, что случилось. Медленно темнело. На полу также валялись окурки и стекло пепельницы. Все было в серых сумерках. Сколько он видел таких дней? Он уже сам забыл. Теперь уже все равно. Тот день не будет таким никогда. На другой вечеринке один парень пригласил ее сняться в порно. Ей было, как всегда, скучно, была пьяна. Подумала: - «Почему бы нет?» Но приехав на следующий день в какой-то огороженный высоким забором дом, задумалась, а настолько ли это была хорошая идея. Когда встретилась с режиссером, то поняла, что здесь снимают не фильм, а тупое «дрочилово». Актрисы неправдоподобно стонали, актеры занимались привычным для себя делом с плохо скрываемо скукой и презрением. Все было однообразно. Когда режиссер подошел, она ответила: - Я не буду сниматься в этом дерьме. - Какого черта? – Режиссер ошалело смотрел на нее. - Ты снимаешь полное дерьмо, на которое даже у очкарика не встанет. – Сказать это было сущей радостью, вся эта картина «съемочного» процесса вызывала лишь тошноту, - Я не понимаю, как ты сам не блюешь с этого. - Да как ты смеешь, сука! – завопил он. Крик был высокий, женский. Как у порядочной истерички, - Кто ты, мать твою, вообще такая? - Та, на которую у тебя кишка тонка, - она плюнула ему в лицо и громко рассмеялась. В ответ он врезал ей. Ладонью, но сильно. Больно и обидно. Мужчины ее никогда еще раньше не били. – Ты гребанный мудак! - Вали отсюда, больная сука. – Он отвернулся от нее и кому-то крикнул, - Выведите эту стерву отсюда. К ней подошли двое мужчин и указали на дверь. Она вышла на улицу. Накрапывал дождь. Один из охранников дал ей зонт, но она только рассмеялась и показала ему средний палец. Когда дверь закрылась, она все еще стояла и смеялась. Как по инерции. Потом смех прошел также резко, как и начался. Она стояла в каком-то пригороде, хорошо, что был телефон и деньги на такси. Ей чертовски везло. Впервые в жизни она чувствовала себя плохо. Ее тошнило. Трясло. Ее ударил мужчина, черт возьми, это мудак ударил ее. И здесь было больше злости и обиды, чем боли. Всю жизнь она руководила людьми, они молились на нее, а теперь он ударил ее. И впервые в жизни захотелось что-то изменить. Может ее жизнь не такая хорошая, как всегда представлялось? Может она реально дерьмовая? «Хрен со всем этим!» - встала и пошла за бутылкой виски. Алкоголь отлично помогает в таком состоянии, черт его дери. Он снова пил. Все равно, что пить. Сейчас это был виски. Отлично, пусть будет виски. Он отхлебнул из бутылки, стаканов давно нет, разбились, как и пепельница. Вот так стоял с бутылкой в руке напротив окна, за которым уже темнело. Его немного трясло. Больно все это. И как-то пусто. Она передвигалась по городу на метро. Не то, чтобы у нее не было мужчин, которые могли бы обеспечить ее, подарить ей автомобиль или личный вертолет. Она знала и таких. Но метро ей нравилось больше. Не любила от кого-то зависеть. Любила смотреть на лица абсолютно незнакомых людей, пытаться прочитать их мысли, увидеть, что они думают о ней. В большинстве взглядов было пустое безразличие. Те, кто каждый день спускался в метро, давно уже лишились любопытства. Они только шли по своим делам, на окружающих им было плевать. Сидя в вагоне, она с интересом рассматривала парочку, что стояла неподалеку. Парень и девушка. Обычный парень и обычная девушка. Таких сотни тысяч во всем мире. Но почему-то эта пара ее зацепила. Она задумалась о том, как у нее самой был парень. Уже несколько лет прошло. Вспомнила, как гуляли вместе, как целовались. Как шли за руку. И вспомнила, почему расстались. Почему начала такой образ жизни. Она изменила ему. Это было достаточно случайное знакомство. Просто познакомились. Начали общаться через различные социальные сети и другие «он-лайн» средства общения. Однажды он позвал на свидание. Точнее просто в кафе. Они посидели за кружечкой кофе. Много смеялись, всегда, когда общаешься с малознакомым тебе человеком. Было интересно. Потом, на обратном пути, зашли в парк. И тут он обнял ее за плечи. Это не смутило, ей было весело, и его руку она не особо заметила, или не захотела замечать. Через пару мгновений они целовались. Сейчас она уже не могла вспомнить, как это произошло. Да и тогда память тоже подводила ее на этом моменте. Все вышло случайно, само собой. И она «поплыла». Он предложил зайти к нему, она согласилась. Он положил руку на бедро, она не была против. Он целовал и раздевал ее, и она делала это в ответ. На следующий день она также сидела в метро. Ее парень позвал на свидание. О том, другом, она не вспоминала. Она думала, какие чувства сейчас испытывает, изменив. Это была ее первая измена. Должны были быть совесть, стыд, чувство вины – но их не было. Вообще ничего не было. Она была равнодушна не только к произошедшему, но и вообще ко всему миру. В этот день они расстались. Она рассказала все, как было. Он молча смотрел на нее. В конце в его глазах читался укор, но там не было злости, только глубокая обида. Но ей было плевать. Он попросил проводить ее до дома, она согласилась. Дома они трахались. После секса он спросил у нее, что, может, они попробуют начать все сначала, на что она отдала ему его вещи и выставила за дверь. Через полтора часа она трахалась с тем, с которым изменила. Это был их последний секс. В итоге память даже не сохранила его имени. Для нее он остался «тем парнем». Безымянным и безликим. Первым безликим членом в ее коллекции. Но тогда она этого еще не знала. Все, что ни делается, к лучшему. С этим тезисом она вряд ли могла согласиться. Она сидела дома с бутылкой какого-то дешевого алкоголя. Она не могла понять, зачем пошла в магазин и купила этот дешевый коньяк. Просто ей стало страшно возвращаться домой. Но ничто так не убивает страх, как дешевое бухло. Она отхлебнула еще прямо из бутылки – и она проблевалась прямо на ковер. В этот момент зазвонил телефон. Пошатываясь, она побрела к трубке, не доходя до стола, упала, и неожиданно рассмеялась. Не от радости, нет, просто истерика. Смеялась, пока из глаз не пошли слезы. Телефон давно перестал звонить. Она дотянулась до него и швырнула его в стену. Потом поднялась, добрела до брошенной бутылки, упала на диван и забылась болезненным сном. В это же время, на другом конце города происходили события, которые слабо касались ее. По крайней мере, так ей казалось. Он шел с работы. Тяжело, сегодня было много бумаг. Нельзя сказать, что ему нравилась его работа, но он принимал ее как должность. Да и деньги всегда нужны. Его никто не ждал дома, хотя коллеги давно советовали, найти кого-нибудь. Ему не то, чтобы не было одиноко, но он воспринимал это как должность. Вообще, странный фатализм был свойственен ему. Вроде не дурак, никогда не был дураком. Но при этом пошел в средний университет. Выбрал обычную офисную работу. Один из безликого множества. С коллегами на работе не имел тесных связей, хотя и не являлся изгоем коллектива. Осталось пару друзей из университета. Они могли собраться и сходить в бар, но это бывало нечасто. Его нельзя было назвать общительным. Но сейчас ему хотелось поговорить. Не важно, с кем, лишь бы услышать человеческий голос. Но вечером здесь не было ни единой души, что казалось странным. Наверно, свою роль сыграл дождь, который недавно прошел. Он шел по этой пустой улице. В любой другой день он радовался бы тому, что нет ни души, но сейчас это угнетало. Совсем уйдя в свои мысли, он не заметил, как к нему кто-то подошел. Незнакомец вытащил складной нож и сказал: - Чувак, я думаю, что тебе стоит отдать бумажник. - Х-хорошо. – от неожиданности он начал заикаться. Негнущимися пальцами достал из кармана бумажник. – В-возьми. Грабитель вырвал из рук бумажник и убежал. А он остался стоять. И какие-то мысли роились в голове. Почему не сопротивлялся, что надо делать, как преступник выглядел. Он дошел до магазина, в куртке осталось немного денег, и купил сигареты. До этого он не курил три года. Закурить после нескольких лет все равно, что в первый раз трахнуть девушку. То же чувство эйфории, та же слабость в ногах. И это, черт возьми, клево. Поэтому он стоял на балконе квартиры и курил. И думал, что вся его жизнь состоит из ненужного никому дерьма. Он пытался выбраться куда-то, стать кем-то, но когда он увидел нож, то, как бы банально это ни было, вся жизнь прошла перед глазами. И всю жизнь он разгребал лишь чьи-то проблемы. Лизал чьи-то задницы, чтобы занять местечко повыше, а в итоге ничего не добился. «А что тогда?» - вопрос в пустоту. Он потушил сигарету, зашел в комнату и сел на диван. Телевизор включать не стал, просто уставился в стену. Желтые обои, – «какой же все-таки конченный желтый цвет». Все мысли путались и пребывали в полном хаосе. Что действительно раздражало его в этом городе, так это то, что город никогда не спал. Здесь происходило нескончаемое движение. Какая-то нелепая суета, огни фар, фонарные столбы – все это пыталось превратить ночь в нелепое подобие дня – глупое и неживое. Словно пытаться представить труп живым. И этот город пытался «оживить» чертов труп. В этом было что-то запретное и аморальное. Через несколько дней он почувствовал необходимость высказаться. Словно внутри что-то разрывало его, и если он не выплеснет, то это убьет его. И он сел за компьютер. Подростком он писал какие-то стишки, но кто не пытается писать в этом возрасте? Он писал о любви, о жизни. Как у всех подростков высоко, пафосно и банально. Но сейчас он действительно хотел писать. И он начал набирать текст. Сначала ни о чем, но текст сам начал складываться в какое-то повествование о девушке. Она вела очень бесшабашную жизнь. Вечеринки, алкоголь и секс были неотъемлемыми атрибутами ее жизни. Он сам не знал, откуда появился этот образ. Да, конечно, он иногда пил с друзьями, и даже, случалось, напивался. Да, иногда он ходил на вечеринки, особенно студентом. Да, иногда он завязывал знакомства на ночь. Но никогда это не становилось смыслом его жизни. А смысл ее жизни заключался в этих трех вещах. Она в тот вечер была в гостях у малознакомого друга. Помимо нее на вечеринку пришло еще человек десять. Получался небольшой квартирник. Они заказали пиццу, парни принесли пива. Смотрели какую-то комедию. Потом парни сходили до ближайшего магазинчика и принесли выпивку покрепче. Смотрели опять комедию. Смех становился громче и с каждой минутой раскрепощенным. Хозяин квартиры сидел рядом с ней и невзначай положил руку на ее колено. Она была немного пьяна и плевать хотела на окружающих, поэтому сразу положила свою руку ему на член. Почувствовала, как парень возбуждается, но тут он убрал ее руку. «Слабак», - подумала она. А его рука поглаживала ее бедро. Потихоньку, все расходились. Остались пьяный друг, спящий в кресле и она. Хозяин дома придвинулся и поцеловал ее. Она ответила на поцелуй, но абсолютно равнодушно. Впрочем, как всегда. Рукой он поднимался выше, до груди. На груди рука остановилась. Они начали потихоньку заваливаться на диван. Он обхватил ее руками и прижал к себе. После, он повел ее в спальню. Они трахались. Через какое-то время он схватил ее за горло и начал душить. При этом он постанывал. Она запаниковала. Задергалась, но он был гораздо мощнее ее. Рукой она начала искать что-либо на столике, рядом с кроватью. Ухватилась за что-то тяжелое и ударила его по голове. Он потерял сознание и повалился на нее. Спихнув неподвижное тело с себя, она оделась и позвонила в скорую. Затем ушла из квартиры в ночной город. Ей нравился ночной город. Да, давил поток автомобилей, который был и по ночам, но, тем не менее, ночью дышалось свободнее. Темно, намного тише, чем днем, пустынно. Она шла и наслаждалась этой тишиной. Когда-то ей хотелось выйти замуж за одного единственного, завести ребенка и уехать в загородный дом. Подальше от этой суеты. Но жизнь пошла по-другому. Черт знает, как пошла жизнь. А из-за чего? Как будто после той измены в ней что-то надломилось. И не голове, а в сердце, душе. Кто-то выключил совесть и стыд. Включил сумасшествие. Она словно бежала от чего-то. Может, пыталась забыть ту измену, заглушить предательство. А только сильнее утопала в этом дерьме из алкоголя и секса. «Что дальше?» - она никогда не задавала себе этот вопрос, но сейчас он словно резанул ее бритвой. Она зашла в какой-то магазинчик и купила себе дешевого алкоголя. «Гори оно все». «Гори оно все» - думал он. Он смотрел на ночной город из окна многоэтажки. На освещенные улицы. На едущие автомобили. На огни других домов. Смотрел: - «Гори оно все. Все это мертвое подобие жизни». Он как будто по-новому смотрел на жизнь. И то, что он видел не вызывало у него восторга. Может, все ему надоело, может, его жизнь не удовлетворяла в первую очередь его самого, но и люди не радовали его. Все вокруг было практично и мелочно. Словно кто-то превратил жизнь в дешевый балаган с переигрывающими актерами. Сейчас он хотел говорить, что думает. Никогда еще не желал этого так сильно. Надоело играть в какие-то игры, кто кого лучше оближет. Раньше он не понимал этого. Но сейчас мысли навалились, как снежный ком. Он сидел на работе. В своем кабинете, благо у него была такая привилегия. Все-таки прошлые годы жизни не были такими уж напрасными. Но что останется после него? Даже не останется этого кабинета – его отдадут кому-то другому. Вот он – непрерывный человеческий конвейер в действии. И он решил, что надо вырезать что-нибудь на своем столе. Оставить память, так сказать. Он достал нож для бумаги и начал усердно водить им по краю стола. Минут через пять, надпись была готова. «Идите на хрен» - вот его ответ всему бездушному человечеству. Нельзя сказать, что он был затворником и упивался собственной ненавистью к миру. Нет, время от времени, он любил гулять с друзьями. И идя после работы, ему хотелось немного расслабиться. Он позвонил своему старому другу: - Привет. - О, привет! Как жизнь? Да потихоньку, какие есть планы на вечер? – он ожидал, что друг откажется, все-таки рабочий день: - Извини, я занят сегодня. Но в пятницу я иду на вечеринку для банкиров. Погнали со мной. И ты не думай, там вряд ли будет скучно. Она небольшая и почти неофициальная. Он задумался. Общение с незнакомыми людьми – то, что ему нужно? Но потом решил пойти: - Окей, пошли. Только как я туда пройду? Мне не посчастливилось стать банкиром. - А вот здесь тебе поможет твой старый друг. Он протащит твою задницу. Не дрейфь, до пятницы, братан. - Хорошо, до пятницы. Он закончил звонок. Почему-то на душе было чувство, что согласился он не зря. В этот вечер он стоял на балконе и курил. Ничего не хотелось. В колонках негромко играла любимая музыка. Голос пел, что все, что ему нужно, это она*. И он был согласен с этим. Устал как-то. Не было даже привычной злости. Была апатия и грусть. В такие моменты ничего не пишется. Его роман зашел в тупик, он не мог выдавить из себя ни строчки. И это плохо. Но сейчас все, что он хотел, это курить и слушать музыку. До пятницы еще три дня. За это время к нему вернется вся его злость. Но сейчас ему хотелось чуть-чуть постоять без нее. Вечер. Нескончаемый поток автомобилей. Он лениво смотрел на все это. Вот такая жизнь: от ненависти, до равнодушия каких-то полшага, а, может, и того меньше. А до любви? Он не мог этого сказать. *Речь идет о песне Radiohead – All I need Эту ночь она провела с каким-то банкиром. Они познакомились на какой-то пьянке, тогда она и подумать не могла, что парень в каких-то потертых джинсах на самом деле обеспеченный и преуспевающий генеральный менеджер. Но она уже не удивлялась ничему, видела абсолютно разных людей: молодых религиозных фанатиков и старых любителей молоденьких тел, бедных, но выставляющих на показ фальшивое богатство, и таких как этот парень, богатых, но не афиширующих это. Наверно, последние ей нравились больше - ее не тянуло блевать от их поведения. Он был ей симпатичен: красивый, образованный, скромный в поведении, но нескромный в постели. Все было хорошо, за исключением одного – ей было плевать на него. И сейчас она лежала рядом с ним, чуть раньше они занимались сексом. Она лежала рядом, не уходила, хотя он бы и не заметил – он спал. И никогда так сильно она еще не чувствовала своего одиночества. Ей хотелось любить, но не любила. Никого, в первую очередь себя. Поэтому было жизненно необходимо чувствовать кого-то рядом. Тот парень, банкир, с обычным именем Дмитрий, позвал ее на закрытую встречу таких же, как он. И она согласилась. Почему бы нет? Это было на следующий день, утром. Он сказал ей, что позвонит. Она солгала, что будет рада его услышать. А сейчас она сидела дома и пялилась в телевизор. Там показывали какую-то хрень, ей было плевать: она обкурилась. Вечером позвали на какую-то студенческую пьянку. Это было здорово. Ей нравилось убивать свое время со студентами. Как-никак, почти сверстники, хотя чем старше становишься, тем слабее чувствуется разница в возрасте. И это круто. Сейчас все было очень круто. Она решила пройтись. Очередная студенческая пьянка. Она вновь выглядела шикарно. Организм точно пошлет ее, когда она постареет, но сейчас он умел быстро восстановить себя. И вновь взгляды молодых парней. Вновь привычное равнодушие как к не самым умным качкам, так и женственным представителям мужского пола. Все как всегда. Только чувствовала она себя лишней. Будто этот праздник жизни и молодых тел не для нее. Решила, что ликер сумеет отвлечь ее от подобных мыслей. А потом секс с кем-нибудь из этих мальчиков (дай Бог, чтобы он не был слишком коротким) полностью исправит ее настроение. Вышло не совсем так. Ликер был потрясающим, а вот секс не совсем. Она была пьяна, но даже это не помогло парню. Он еще пытался лезть, но она послала его. Очередной безымянный член. Она лежала на кровати, в спальне, и думала, что хорошо отвлечься и найти крепкий член, а не то, что часто попадается ей. А еще она подумала, что Дмитрий был хорош, но она никогда не увидит его снова. Оделась и вышла в коридорчик, затем вошла в гостиную, квартира какого-то папенькина сыночка, здесь все кричало понтами. Грубое слово, она не любила его, но по-другому выразить обстановку было нельзя. Словно кто-то скупил все модно-дорогие «игрушки» и заставил ими всю квартиру. Безвкусно, безыскусно. В гостиной играла музыка, и доносились пьяные возгласы. Все, как обычно. Порой ей казалось, что в жизни ничего не изменится. Иногда это пугало. Она взяла с тумбочки виски и отпила прямо с горла. Засмеялась, посмотрела в зеркало и вошла в комнату. Праздник продолжается, вашу мать! На следующий день она сидела у себя дома. С минуту на минуту должен был прийти парень, с которым она познакомилась вчера на вечеринке. Он был одним из неуниверситетских гостей хозяина квартиры. В меру симпатичный, с темными, почти черными волосами, длинными, каким бы позавидовала любая девушка, ресницами. Только одна черта настораживала – грустные и какие-то не в меру глубокие глаза. Она запомнила их, хотя и не видела эти глаза вблизи. Но даже издали они насторожили ее. Непонятно чем, словно крылся какой-то подвох. Она не ожидала, что он позвонит, и была очень удивлена. Он позвал пройтись, она предложила посидеть у нее. Договорились на час. Посмотрела на часы – без пятнадцати час. Подумала, что ей не по себе будет от его взгляда. «Может свалить?» - сама собой пришла мысль. Она схватила сумочку, буквально выбежала из квартиры. И встретилась лицом к лицу с ним. Его глаза, казалось, смотрели прямо в душу. - Куда-то собралась? – с издевкой сказал он и грубо оттолкнул ее к двери. – Ни о чем не забыла? Он открыл дверь и буквально затолкал ее назад в квартиру. Закрыл дверь. - Какого хрена ты делаешь? – повышая голос, заговорила она. Он не ответил, просто схватил за волосы, и, задрав ей голову, смачно поцеловал. Поцелуй вышел странным: чувственным, но и грубым, как и все его движения. - Я хочу тебя оттрахать. Мне плевать где, плевать как, – в этот момент ей стало по-настоящему страшно. Как в моменты, когда ты хочешь что-то взять, а твоя рука застревает и рвет паутину. Та же резкая паника. Только эту паутину уже не порвать. Так начались их встречи. Она боялась его, но и ей нравилось его обращение с ней. Он был груб, но при этом чувственен. Он не делал из их секса какой-то мистерии. Они просто трахались. После секса он одевался и уходил. Перед сексом они не разговаривали. Во время секса они съедали друг друга, а после вновь появлялись. Он практически рвал ей волосы, а она стонала. Он мог ударить ее ладонью, но она только бы закричала от экстаза. Но в секс примешивался страх. И, черт возьми, ее это возбуждало. Впервые она хотела повторения секса. Впервые безымянный член заводил ее. Это длилось день за днем. Она не хотела, чтобы это заканчивалось. А что хотел он, никто не знал. Кто он такой, как его зовут, есть ли у него кто-то – ей было все равно, а он не распространялся. Они оттягивались. На все остальное было плевать. Так летели дни. Он сидел у себя в комнате. Сидел за столом с банкой пива и писал. Получалось херово. Ему не нравилось то, что он пишет. Он считал себя бездарностью, да, черт возьми, он был бездарностью. Но он не прекращал писать. Словно это было необходимо. Словно эта девушка, со всей ее пропащей жизнью, была нужна ему. Он не прекращал писать. Ему это нравилось. Он посмотрел на часы: три часа дня. Сегодня была пятница. А это значит, что сегодня в восемь закрытая вечеринка, на которую он приглашен. И если в момент своего согласия, эта мысль нравилась, то сейчас он не мог высказаться так однозначно. Но договоренность уже есть. Да и развеяться ему бы не помешало. Он сам это понимал. А потому, надо скоро собираться. Но сейчас он пишет. Он пишет, а все остальное пусть катится к чертям. Он никогда не думал, откуда берутся его образы. Образ рыжеволосой девушки – главной его героини. Все эти ситуации, в которых она оказывается. Весь этот секс, в котором она погрязла. Нет, нельзя сказать, что он был девственником и поборником морали, но и разнузданной сексуальной жизни никогда не вел. Знакомств на ночь у него не было. Наверно оттого, что относился к сексу как к приложению к отношениям. Не так, как его героиня. У него была подружка. Они расстались полгода назад. Она любила Ницше и Кастанеду, а он был влюблен в нее. Ей нравились новые знакомства, а ему хватало их общения. Она поняла, что они больше не смогут быть вместе, а потом понял и он. Нельзя сказать, что он очень долго страдал, но до сих пор вспоминал об этом с грустью. Они иногда пересекались, но уже чужими людьми. У нее был парень. Она была счастлива. Странно, но у него не было рыжеволосых подруг. Никогда. Хотя этот цвет был любимым. Должно быть, поэтому его героиня имеет огненно-рыжие волосы. Он закрепил за ней прозвище «Моя героиня». Имя он не мог придумать. Фантазия, черт возьми, не хотела выдавать ей имя. И он решил обойтись местоимениями. И этим прозвищем. В принципе, имя – лишь пустая шелуха. Очень многое в жизни есть шелуха. Все эти привычки, нормы морали, какие-то закрепленные обществом действия и слова. С ними человек может предстать перед окружающими интеллигентным, но под этим «блеском» может скрываться истинная сущность. Он может бить жену, детей. Может снимать шлюх и издеваться над ними. Может он будет любителем сексуального подчинения. А может наоборот – любителем подчинять других. Но все это темное «дно» не будет видно из-под внешней «чистоты». В каждом есть свой мистер Хайд. Такой поток мыслей носился у него в голове, не давая уснуть. Он оделся и вышел из дома. Просто подышать воздухом. Они ходили по самой кромке. Чертовски острой кромке между равнодушием и страстью. По крайней мере, ей так казалось. О чем думал он, она никогда не знала. Их секс был завораживающим, и это был просто секс. Обычно он писал, когда придет. Но в этот раз сообщение было иным. Это было приглашение в бар. Она ответила согласием. А в душу закралось мерзкое ощущение неприятного разговора. Позже, вечером, они сидели в баре. Здесь он представился. Его звали Александр. Он работал на высокой должности в одном из крупных банков. Он полностью обеспечивал себя. «Что за дерьмо?» - думала она в это время. Он все говорил: рассказывал, кто он, говорил о себе, чем занимается. А она скучала, и ей становилось противно от разговора. Он ей нравился, черт возьми, а оказался обычным мужчиной, хоть и умел первоклассно трахаться. А сейчас казался обычным никчемным ухажером. Это было ужасно и просто невыносимо… - Ты меня слушаешь? – спросил Александр, прервав ее размышления. - Да, конечно. - Чушь! – он разозлился, и на миг стал прежним: безымянным, равнодушным и холодным. – Херня полная! - Да, херня! – ей стало больно от происходящего, захотелось высказаться, надоело молчать. – Все, что ты говоришь, полное дерьмо. Катись с ним! И тут же раздался оглушающий звук пощечины. Из глаз брызнули слезы. Она наотмашь ударила его правой рукой. В ответ – еще одна пощечина. - Какого хрена ты делаешь? – она заплакала, не от боли – от обиды. - Ты оскорбила меня. А я такого не потерплю. Я люблю тебя, – он взял ее за руку. - Иди на хрен! – она вырвалась и встала из-за стола. – Нам было классно, но ты все разрушил. Мне не нужна твоя любовь! Иди на хрен! Она выбежала из бара. Парень за ней не последовал. Она бежала еще пару кварталов, потом остановилась. И только потом тяжело опустилась на тротуар. Огляделась по сторонам: на нее откровенно пялились. Еще бы! Заплаканная девушка в красивом платье, которая сидит посреди тротуара. Тут со спины кто-то обратился к ней: - Вам не нужна помощь? – она оглянулась. Рядом стоял молодой паренек в очках. Одет был скромно, волосы растрепаны. Он широко ей улыбался и протягивал руку. - Спасибо, – она тоже улыбнулась в ответ. Он помог ей встать. – Давайте я вас провожу до дома? - Спасибо, но я сама, – она отряхнулась. «Да уж. Выгляжу кошмарно», - и улыбнулась этой мысли. - Как жаль, – паренек действительно расстроился. Было видно, что он стесняется. - А давай я тебе свой номер оставлю? – она широко улыбнулась, увидев, как он покраснел. – Есть какая-нибудь бумага? - Я запомню, - потупившись, ответил парень. Она сказала свой номер. - Значит, до встречи? – она снова улыбнулась. - До встречи, - пробормотал он под нос. Они разошлись, настроение улучшилось. Этот парень был милым и скромным. Редкость. Его звали Денис. Он учился в одном из хороших технических университетов города. Умный, образованный и симпатичный. А еще он был скромным и совсем не умел общаться с девушками. Такой парень встретился ей. Денис позвонил ей через четыре дня, когда она начала уже забывать, как они познакомились. Позвонил и пригласил в кафе. Она улыбнулась после разговора. В кафе ее давно не приглашали. Он был на вечеринке банкиров. Той самой, куда его пригласил друг Саша. Саша был на пару лет младше его. Они познакомились в университете. Он был сыном богатенького отца, который управлял банком. Тем банком, в котором теперь работал сын. Но, несмотря на это, Саша не был заносчивым и высокомерным. Они любили ходить вместе по барам, где заводили разные знакомства. Это было весело. Сашу любили девушки, и он никогда не понимал, что они находили в нем. Он не был поклонником своей внешности, хотя любил свои длинные ресницы. И это тоже было забавно. Наверно, Саша был его лучшим другом. Они прошли на вечеринку. Шикарный клуб. На первом этаже барная стойка и живая ненавязчивая музыка. По преимуществу молодые банкиры, скорее всего чьи-то сыновья и дочери. На втором банкетные столы. Здесь находились отцы. Саша провел его на второй этаж через толпу, чтобы поздороваться с отцом. Они были давно знакомы, еще со студенческих лет. Сашин отец часто предлагал ему работать на него, но он всегда отказывался. Тут дело было не в принципе, он просто не хотел. Не нравилось банковское дело, по каким причинам понять он не мог. После обмена рукопожатиями они, но уже вдвоем, спустились вниз. Здесь Саша заказал два пива и сказал: - Самое веселье начнется позже, когда старики разъедутся считать свои деньги, - он засмеялся, но взгляд остался грустным. Но такая была его черта. – Устроим веселье а-ля студенческая пьянка, но на более высоком уровне. - Тут все так этого хотят? – настроение у него начало портиться. - Конечно, чувак. У нас есть бухло, трава и кое-что потяжелее, но ты не любитель этого, да? - Ну да. Слушай, а что я здесь делаю? - Как что? – его друг чуть не подавился пивом. – Ты здесь болтаешься со мной. Вспомни молодость! Девушки, которые прибудут попозже, тебе помогут! - Стриптиз? - Не, старик, обижаешь. Они будут тусоваться в клевой одежде и уезжать с теми, кому понравятся. - Еще хуже. Хотя бы пиво клевое. Да и с тобой увиделись, - настроение достигло той зловонной ямы, где обитало последнее время. - Не кисни, а я пока пойду, поболтаю с той деточкой, - Саша широко улыбнулся и скрылся из глаз. Позже, когда «старики» уехали, а «молодежь» начала устраивать пьяный и наркотический бедлам, Саша вернулся в сопровождении трех девушек. Она была прилично одета. Дорого, со вкусом. Знала себе цену. «Скорее всего, чья-то дочь», - подумал он. Две другие тоже были одеты прилично, но шик был напускной. - Вот, смотри, кого я привел! – закричал Саша, уже хорошо выпивший. – Это Мила, Кристина и Даша. - Очень приятно, - выцеживая пиво, бросил он. Мила как раз и была дочерью какого-то крутого банкира. Дочерью любимой, но не самой известной – матерью была одна из прислуги дома этого банкира. Он только удивился, что папаша не бросил ее на произвол судьбы. Другие девушки были студентками гуманитарного вуза. Они всем строили глазки и пытались подцепить одного из сыночков этих толстосумов. А Саша привел их к нему. У этих охотниц на богатые члены был наметанный глаз, который распознал, что он не является ничьим родственником. Но, видимо, Саша им неплохо заплатил, чтобы он не ехал домой в одиночестве. «Может, это и неплохо», - думал он, и кисло улыбался девушкам. Они сидели впятером. Болтали, шутили. Все уже были довольно пьяны. Студентки бросали на Сашу распутные взгляды. Мила же на Сашу не смотрела, но очень пристально смотрела на его друга. Он пил пиво, смеялся, хотя в душе было все равно мерзко. Но алкоголь делал свое дело. Самый лучший гребанный антидепрессант. На него глазела Мила, он видел это. А еще видел, что Саша пьян. А значит, пора расходиться. - Так, девочки…- он начал, но Саша прервал его. – А как же я? - И ты храбрый и мужественный герой! – он был уже сам изрядно пьян. – Так вот, девочки и герой, пора по домам. - Согласны, - заявили студентки. – Куда едем? К Саше? Да! Точно! К Саше! - Не могу отказать дамам, - Саша не имел ничего против. - Договорились, - он был рад, что отделался от двух девиц. Ничем не лучше шлюх. – Мила, куда тебе? Она подошла к нему и привстала на цыпочки, чтобы сказать на ухо: - Туда же, куда и тебе, - он не был удивлен. - Ок, - только и сказал он ей. Он вызвал такси, Сашу ждал водитель. Они с Милой ехали по полупустым дорогам, она прижалась к нему, он обнял ее. Мысли были где-то далеко, еле пробивались через плотную завесу алкоголя. Мила расстегнула несколько пуговиц на его рубашке и целовала грудь, таксист пялился в зеркало заднего вида – это было заметно даже ночью – он же решил отбросить все мысли и поплыть по волне. А волна вела к сексу, что же, неплохой вариант. Он проснулся рано, что было очень странным, учитывая предыдущую ночь. Одеяло валялось на полу, а рядом лежала голая Мила. Он смутно помнил события ночи: поцелуи, объятия, полуголое красивое женское тело, извивающееся под его руками, но все было в тумане. А сейчас перед ним лежала великолепная девушка. Он наклонился и поцеловал ее, она открыла глаза. - Ты потрясающая, - он поцеловал ее еще раз. - Ты всегда так рано? – она потянулась. – Блин, вечер удался. - Да, похоже, - с усмешкой сказал он. – Как себя чувствуешь? - Тяжело понять, - Мила рассмеялась. Смех у нее был звонкий и задорный. – Но ночь прошла хорошо. По всей комнате была раскидана одежда. На столе стояла бутылка вина. - Мы пили? - Нет, она закрыта, - он повалился на кровать. - Думаю, мы правильно сделали, - она засмеялась снова. - Давай спать? - Нет, - Мила хитро улыбнулась. – У меня есть идея получше. Она начала целовать его, каждый поцелуй был все ниже. - О да, мне нравится подобная идея, - рассмеялся он. Они весь день провели вместе, почти не вставая с кровати. Как одержимые, они трахались и наслаждались друг другом. Лишь под вечер он решил встать. - Куда ты? – она взяла его за руку и не хотела отпускать. - Я должен писать, - он с улыбкой вывернулся из ее захвата. - О, ты что-то пишешь? – Мила села на кровать. Ее заинтересовали его слова. - Да, но я не профи. Так, мне пришел в голову главный герой, и я решил написать, что пришло в голову. - И кто же он? - Она. Это не он, а она. - Девушка? – Мила удивилась. – И кто она? - Тяжело объяснить. Я могу дать прочесть, но здесь мало написано. - Давай, - ей понравилась идея. Она села рядом с ним, начала читать. А он сидел рядом, смотрел на нее, на ее тело и думал, что вчера ему чертовски повезло. Она сидела напротив Дениса, а он боялся посмотреть ей в глаза. Ей нравилась его скромность. Так к ней никто не относился. Они заказали кофе. Много разговаривали, смеялись. Он рассказывал о себе, но вскользь, неохотно. Она говорила еще меньше. Им нравилась одинаковая музыка, любили одинаковые книги. Она думала про себя, как при одинаковых взглядах они были такими разными. Он нравился ей. Денис был симпатичным, хоть, как казалось, не осознавал этого. Он, несомненно, был умным. Поэтому парень был очень интересным собеседником. Они договорились встретиться еще. Денис напросился проводить ее. Когда они дошли до дома, она спросила: - Зайдешь? - Нет, - парень покраснел и опустил глаза. – Нет, конечно. Она заулыбалась. Это было неожиданно. «Что же? Не будем убивать романтику в парне», - она снова улыбнулась. И сказала: - Тогда до встречи? - Да, обязательно встретимся, - он снова покраснел, но на этот раз посмотрел ей в глаза. Парень улыбнулся. И неожиданно поцеловал ей руку. - Как галантно! – она искренне удивилась. «Если бы все парни были такими», - тут она неожиданно покраснела. Начинался новый этап ее жизни. В его жизни начинался новый этап. Они были с Милой нечасто, но когда виделись, то буквально взрывались страстью. Алкоголь и секс. И его героиня. Он писал каждый день. Особенно после секса. Для Милы это было необычно. Она смеялась над его привычкой. А он отвечал, что его вдохновляет ее обнаженное тело. Но при этом он писал немного. Слишком пьяным и возбужденным был всегда. Но ритуал соблюдал неукоснительно. Мила была той девушкой, которая не могла не волновать. Она была страстной, ее тело возбуждало, ее голос завораживал. Мила в сексе была абсолютно неудержимой. И ему это нравилось. Когда встречались, они мало говорили. Но девушка ему очень нравилась. Их роман горел, он не был долговечным, но они не думали об этом – они прожигали свое время в объятиях друг друга. В один из вечеров, которые они проводили вместе, он, как обычно после секса, писал. Она сидела на кровати и неожиданно заявила: - У нас не отношения, а дерьмо какое-то. Он повернулся к ней. Посмотрел в глаза. Взгляд был абсолютно холоден. - Ты чего, Мила? - Полное дерьмо, - вновь сказала она. - А что тебе не нравится сейчас? – он был удивлен. -А ты как думаешь? - она говорила спокойно, но в глазах было что-то взрывное. Так же, как во время оргазма. Она могла завестись в любой момент. - Прекрати, слышишь? – он взял ее за руку. – Что за странный разговор? О чем ты? Что-то случилось? - Перестань! – она дернулась и вырвала свою руку. – Ты не гребанный психолог! Не нужно этого чертового умиротворяющего тона! - Да что на тебя нашло?! – он тоже повысил голос. Непроизвольно. – Что за хрень ты несешь? - Мы только трахаемся и бухаем, - это было сказано спокойным голосом. – Черт, прости, наверно скоро месячные. - Ладно, ничего страшного, - он сел рядом и обнял девушку. - Просто у нас не отношения, а секс. Голый животный секс. Мне нравится, конечно… Не извиняйся, - прервал он ее. – Давай сходим куда-нибудь на выходных? - Давай, - она слабо улыбнулась. – Извини меня. - Ты меня тоже извини, - он улыбнулся в ответ. – А теперь ты меня отпустишь? - Да, пиши, - Мила сказала это как-то пространственно, будто она была не здесь. Потом, через секунду. – Слушай, я, пожалуй, пойду. - Что-то срочное? - Да, - она начала быстро одеваться. – Да, потом как-нибудь расскажу. - Тебя проводить? - Нет, - она улыбнулась. Но как-то отстраненно. – Я же здесь не в первый раз? Он поцеловал ее на прощание, и Мила убежала в ночной город. А он решил, что неплохо было бы выпить. Они пошли через пару дней в уютный ресторанчик. Посидели, поболтали, выпили. Ничего плохого. Потом поехали к нему. Он поставил легкую музыку. Они говорили, смеялись и снова пили. Танцевали. Становились все ближе под аккомпанемент музыки. Проснувшись на следующее утро, он нашел рядом записку. Мила писала, что ушла на работу. «Черт возьми,» - рассеянно подумал он. Пошел на кухню. Там стыл завтрак. Обычный омлет. До этого она ничего не готовила. Он попробовал кусочек - достаточно посредственно. «Издержки богатой жизни,» - он рассмеялся. Дни проходили как-то скомкано. Именно скомкано. Они редко виделись, еще реже разговаривали. Было странно. Он пытался поговорить, но она меняла тему разговора. Словно что-то угнетало Милу. А он бесился от этого. Но при этом произошло хорошее событие – его повысили на работе. Кабинет оставили прежним, да и работа несильно отличалась от той, что он делал до этого. На несколько тысяч увеличили зарплату – мелочь, но приятно. Как оказалось, дело не обошлось без его подруги: ее отец был в хороших отношениях с его боссом. Многое в жизни решается с помощью знакомых, тяжело с этим не согласиться. Только нельзя сказать, что повышение сильно порадовало его. Чувство получения подачки от власть имущих оставалось, хотя он искренне поблагодарил Милу при их встрече. А она была совсем рассеянной. - Что с тобой? – спросил он. - Что?.. А, нет, все нормально, устала за сегодня, просто, - она кисло улыбнулась. - Мне кажется, что что-то не так, - он взял Милу за руку. – Что-то случилось? - Нет, ничего. Просто много работы, очень устаю, - она говорила с мелкими паузами, словно додумывала на ходу, что хочет сказать. Он обнял ее. Прижал к себе. - Я скучаю по тебе. По «нормальным» дням, - он улыбнулся, пытаясь сделать вид, что пошутил, но она взорвалась. - По дням, когда мы только пили и трахались?! – она вырвалась из объятий. – Ты скучаешь по этим дням?! Тебе нужно что-то кроме секса?! - Что ты орешь на меня? – он спокойно спрашивал, хотя ее выкрики немного вывели его. – Я просто пошутил. - Иди не хер! – Мила не хотела успокаиваться. Наоборот, она была взвинчена как никогда. – К черту! Я ухожу! Она почти бегом выскочила из квартиры, оставив его в смятении и одиночестве. Он сидел на кровати, потом встал, закурил, нашел под кроватью бутылку виски – на дне немного оставалось – допил одним глотком и кинул бутылку в стену. Та разбилась фонтаном стекла и громким звуком. А он решил пойти в бар. Это был небольшой бар. Она пришла сюда после свидания. Ей нравился Денис за ум, за скромность, подчас излишнюю, но она не могла влюбиться в него. Они были в кино, большую часть фильма она пропустила – что-то грузило ее. Мозг думал, не хотел просто быть, хотел проводить какие-то сравнения. И ей хотелось выпить. И этот бар был идеален. За барной стойкой сидела молодая девушка. Неформалка. Черные прямые волосы. Угловатые черты лица. Накрашенные глаза. Неотъемлемая челка. Узкие джинсы. Какая-то надпись на цветной футболке. Небольшая искрящаяся точка с левой стороны носа. Он сидел недалеко от нее. Одна. Он заказал виски со льдом. Выпил. Заказал еще. Выпил. После третьей порции оставил стакан в руках. Внутри гремел тающий лед. А чувство одиночества и злость еще остались. Точнее, уже не злость – печаль и непонимание. Девушка посмотрела на него, он улыбнулся в ответ. Она отвернулась, он посмотрел в пустой стакан. Тут бармен налил ему еще. - Это от девушки, - сказал он. - Спасибо. А что пила она? - Ликер. - Можешь налить ей за мой счет? - Без проблем, - бармен ушел, а он погрузился в стакан. Пока он пил к нему подсела та самая девушка. Он снова посмотрел на нее. Тяжело сказать, была ли она симпатичной. На любителя. Но ему нравились неформалки. Просто из-за самого факта, что они принадлежат к какой-то субкультуре. Что-то нравилось ему в этих черных волосах, в этой банальной челке. В этой одежде. Она тоже смотрела на него. - Знаешь, ты достаточно предсказуем, - она произнесла это с издевкой. По-другому не умеет, подумал он. – А вот первый шаг делать пришлось мне. - Я не держу тебя, - он отвернулся. - Ты обиделся? – она почти натурально погрустнела, обошла его. – Извини, давай выпьем вместе? - И тебя не будет тянуть на колкости? - Иди на хер! – снова почти натурально. - Давай выпьем, - он улыбнулся ей. Уже ночью они оказались у него. Легли на кровать. Голова кружилась. Он встал, чуть не потеряв равновесие. - Сейчас приду. - Слабенький? – она усмехнулась. Он оставил это без ответа. Пошел в сортир, проблевался. Стало легче. Всегда становится легче. Умылся, не смотря в зеркало. Никогда этого не любил, особенно, когда был пьян. Вышел, дошел до кровати. Она сидела на краю. - Что такое? - Замолчи, ты надоел. - Тогда я сделаю так, - он развернул ее к себе и поцеловал. Повалив на кровать, стянул футболку. Небольшая грудь, прикрытая спортивным лифчиком, он снял и его. Ласкал ее. Потом стянул джинсы. С нее получилось лучше. Всадил в нее. Она застонала, но тихо. Они трахались почти всю ночь. С перерывами на какой-то бред. Он говорил о музыке, которую любил. Она говорила о людях, которых ненавидела. В ней вообще было много ненависти. А еще больше боли. Ему было жаль ее. А еще он хотел ее. Уснули они только под утро. Наутро болела голова. Несильно, но настойчиво. Где-то в глубине. Звонил телефон. Черт знает где. А он хотел спать. Закрыл глаза, но настойчивый телефон не мог никак успокоиться. Повернулся на спину. Рукой задел чье-то бедро, посмотрел: лежала девушка. Мучительно вспоминать не пришлось – не так много выпил. Она тоже сонно простонала: - Выключи этот гребанный телефон, пока я не вышвырнула его из окна. Он поднялся. Телефон был в груде белья на полу. Достал его, там было уже несколько пропущенных звонков. Почти все были от Милы. Еще пара была с работы. Но один был от Саши. Последний. И тут телефон зазвонил снова. Он взял трубку: - Привет. - Мила, ты? - Черт, у тебя мобильник, зачем спрашивать? – голос на другом конце диалога рассмеялся. - Ну да, - он тоже улыбнулся. – Прости меня. - Ну знаешь, - Мила взяла паузу. – Это ты меня прости. Я вчера была, как будто, не в себе. - Да ладно, проехали, - он снова улыбнулся, потом посмотрел на кровать: там лежала голая, угловатая девушка. Почувствовал укол совести: какого хрена он вообще вчера думал? - Ты слышишь меня? – голос Милы прервал его размышления. - Да, ты что-то говорила? Извини, я задумался. - Сказала, приехать ли мне к тебе сейчас? – она пребывала в отличном расположении духа. Он же не мог ее в этом поддержать. – Что у тебя творится? - В каком это смысле? – он растерялся. - У тебя как будто квартира горит, - и она рассмеялась. Он тоже не смог сдержать улыбки. – Все в порядке? - Да, не бери в голову. Просто нехорошо себя чувствую. - Бедненький, может мне навестить тебя? – голос Милы в этот момент выражал ребяческую заботу. - Нет, не надо, - он опустил смешок, чтобы как-то скрасить достаточно резко прозвучавшие слова. – Когда мне нехорошо, я очень вредный. - Ну как хочешь, я не настаиваю, - он буквально видел, как после этих слов она обижено надула губы. - Давай я приеду к тебе на работу чуть позже? - Нет, не стоит, у меня несколько бумажек, а потом я свободна. Может, прогуляемся? Пока дни теплые? - Неплохая идея. Ну… Ладно, пойду я, а то только проснулся. - Соня, - она еще раз рассмеялась в трубку. – Тогда до встречи! - Пока, маленькая, - он улыбнулся. Он повернулся к кровати. Девушка сидела на краю и спешно одевалась. - Что ты делаешь? – спросил он. – Куда ты так торопишься? - Мразь ты, - выплюнула она ему в лицо. – Трахайся со своей шлюхой. - Ты чего? – он был просто ошарашен. – Что это за истерика? Но она уже оделась и выбежала в коридор. Он побежал за ней. Схватил ее в дверном проеме. Она повернулась и начала целовать его, он ответил взаимностью. Надуманная ссора превратилась в секс. А потом она ушла. Звали ее, а черт знает, как ее звали. Он так и не вспомнил. Он оделся, выкурил пару сигарет, немного выпил и поехал к Миле. В пути он думал, что же на него нашло. Последствия их вчерашней ссоры? Или подействовал алкоголь? Ему было стыдно. И еще более стыдно за их секс утром, когда он уже был полностью вменяемым. «Тряпка, что тут скажешь,» - молчаливо согласился он, но проще не стало. Да и не должно было стать. Он решил рассказать Миле. А там будь что будет. С угрюмыми мыслями он спустился в метро. Ее отношения проходили скромно, но очень нежно. Денис поначалу пытался выглядеть более опытным в ее глазах, но быстро понял, что это бесполезно. А ей нравилась его неопытность. Хотелось затащить его в постель и оттрахать. Но тогда их нынешним отношениях наступит конец. Придется развиваться, а она не хотела этого. Нельзя сказать, что Денис не вызывал никаких эмоций с ее стороны, но она не влюбилась в него, это точно. Жестоко было сравнивать его с игрушкой, но для нее именно игрушкой он и являлся. Пусть и она очень к ней привязалась. Ее потянуло на что-то новое, что-то редкое. До этого она не встречала таких парней. И с каждой минутой осознание этой мысли нарастало. Понемногу их, до этого практически идеальные отношения, начали расшатываться. Она являлась тому виной. С каждым днем их совместное время становилось короче, парень мучился и не знал, что делать, а она смотрела на это, и ей становилось стыдно. В один из дней они договорились сходить в театр, Денис должен был зайти к ней. До спектакля оставалось часа полтора, Денис вот-вот должен был приехать, а она сидела на диване в лифчике и трусах и пила пиво. Уже четвертую банку. Она не могла себя заставить. И не хотела. Раздался звонок в дверь. Она заглянула в банку - оставалось на донышке – залпом осушила ее и пошла открывать дверь. На пороге стоял Денис с небольшим букетом цветов. Он отвернулся, когда она открыла дверь. - Да ладно, не стесняйся, тебе же хочется посмотреть, - выпитое пиво добавляло наглости и хамства. – Проходи. - Все-таки оденься, - он вошел, она закрыла дверь. - А если я не хочу? – с улыбкой ответила она и прижалась к парню. - Ты пьяна! – воскликнул он, словно застал ее за чем-то аморальным. – Черт, у нас же скоро спектакль! - Да хер с ним, со спектаклем, - она провела по нему рукой, ход которой закончился в области паха. – Может останемся у меня? - Ты пьяна, - повторил он. – Может, лучше передохнешь сегодня? - Я в порядке! – она схватила его и протащила по все квартире, до кровати. Откуда только силы берутся? – Я хочу тебя, - влажно прошептала она ему на ухо. И он ее обнял. И поцеловал. Начал водить руками по ее телу. Было видно, что он смущен, что он это делает неумело, впервые, но ей сейчас именно это и было нужно. Она реагировала моментально на его прикосновения, ненавязчиво направляла его. Они лежали на кровати. Он сверху. Расстегнул лифчик, хотя провозился долго. Но ей было плевать на подобные мелочи. Особенно сейчас. Секс был неопытным и немного стеснительным. Он оставил у нее внутри неприятные ощущения. Удовлетворенность, но неприязнь. Пресловутую ложку дегтя. Ему было хорошо, а ей хотелось блевать. Теперь, когда они переспали, ей стало жаль его. Когда ты получаешь от игрушки все, она перестает быть интересной. И от этого было противно. Он лежал рядом, обнял ее, а она повернулась к нему спиной. Потому что ей не хотелось смотреть ему в глаза. Казалось, что Денис увидит этот дискомфорт и равнодушие в ее взгляде. А он поцеловал ее и сказал, что любит. И это стало последней каплей. - Можешь уйти? – она села, все еще не поворачиваясь к нему. – Я хочу, чтобы ты ушел. - Что-то не так? – он сел рядом. Попытался обнять ее, но она оттолкнула руки. - Уйди, пожалуйста, - она настойчиво повторила. -Тебе нехорошо? – парень был взволнован. – Что-то болит? - Иди на хрен отсюда! – она истерически закричала и швырнула в него одежду. – Я не хочу тебя видеть! Не сейчас! Никогда! И он ушел. Сказал, что позвонит через пару дней. А она знала, что выгнала его навсегда. На душе было мерзко. Нет, не из-за тоски, а из-за настойчивого ощущения, что она последняя мразь. Бездушная сволочь. И она заплакала. От обиды, от злости, от боли. Она попыталась найти пиво, но ничего уже не было. Шипя от злости, она пнула со всей силы диван в комнате. Потом подошла к окну. Двадцатый этаж. «Может, стоит? – промелькнуло у нее в голове. – Всего пару шагов, а?» Она открыла окно, села на подоконник. Заплаканная, смотрела вниз. И не смогла. Пыталась взять себя «на слабо», но понимала, что это пустая трата времени. Если не смогла сразу, то никакие внутренние «тычки» не помогут. Слезла и закрыла окно. Не изображать же из себя «ванильных девочек»? Вот и вся попытка. Он приехал к Миле. Она сказала, что будет на работе. Стоял напротив громадного зеркального здания, которое вмещало в себя громадное количество офисных работников всех категорий. Где-то там и его девушка. А где-то в душе, неглубоко, почти на поверхности, чувство стыда. Он стоял и смотрел на эту сверкающую громадину. И она была чертовски нелепой. Все сейчас было каким-то нелепым и неказистым. Все его бесило. Но бесил, конечно, он сам себя. Не выдержав, добежал до ближайшего магазина и купил банку пива и сигарет. Прошелся немного, зашел вглубь жилых домов - в квартале от этого «чуда» архитектурной мысли стояли обычные потасканные многоэтажки. Они были роднее, что ли. Сел прогибающуюся от старости скамейку, открыл пиво, выпил, потом закурил. Затем еще одну. Курил и смотрел в небо. Все было затянуто тучами. Не по этой ли причине люди здесь лгут, обманывают, предают, изменяют? Не по причине ли того, что совсем не видно солнца, окружающие люди, да и он сам, такие злые? «Неплохо свалить все на погоду, - подумал он. Представил, что при встрече с Милой расскажет ей про измену, а потом свалит все на погоду. Самому стало нелепо. «А может не говорить ей?» - закралась такая мысль. Ничего же не случится. Она не узнает, это и к лучшему, а он как-нибудь смирится с этим. «Нет, нельзя», - отрицая свои мысли, он покачал головой: - «Хоть какие-то принципы должны остаться». Посмотрел на догорающую сигарету. Выбросил, не докурив. Потом выкинул банку в урну. Постоял еще немного, глядя в хмурое небо, потом развернулся и пошел прочь из этого маленького дворика. А сейчас он сидел на кровати у себя в квартире. Его тянуло блевать – то ли от выпитого спиртного, то ли от себя самого. После того, как он рассказал все, они расстались. Но это было не хуже всего. Через пару дней ему позвонил Саша. Он сказал, что женится на Миле. Рассказывал, что она как с цепи сорвалась, требуя свадьбы. А он уступил. Саша пригласил его на свадьбу, а он послал его к черту и повесил трубку. Больше на его звонки он не отвечал. Он был полностью опустошен и обескуражен. Он не знал, кого ненавидеть. Ненавидел всех. На следующий день, с утра, пришла Мила. - Что надо? - спросил он у нее в дверях. - Осталась пара моих вещей, - она смотрела на него насторожено, словно опасаясь, что он ударит ее. – Я хочу забрать их. - А не пойти ли тебе к черту? – его снова тошнило, теперь точно не от выпивки. - А ты думал, что у нас что-то может получиться? - Вали отсюда, я не хочу с тобой разговаривать, - он начал закрывать дверь. Но она с силой навалилась на нее. - А знаешь, когда я ушла к нему? – сказала девушка. – Когда я поняла, что тебе не надо ничего кроме секса и развлечений. Ты не знаешь, чего хочешь от отношений, - она почти кричала. - поэтому я и свалила к нему. - Да и хрен с тобой, - он с силой закрыл дверь, оставив ее на лестничной площадке. Следом за этим пошли дни, полные спиртного. Кое-как он ходил на работу, потом взял больничный. Единственное, что помогло ему, это его рассказ. Он понимал, что героиня близка ему, особенно сейчас. Задумался, есть ли в его жизни цель. Потом забил на это. Цель ставят уверенные в себе люди, которые не хотят ничего терять и упускать из виду, а он не был таким. Через несколько дней он пришел на работу. Послал начальство. И его вышвырнули. Теперь, пока оставались деньги, он писал. Писал круглыми днями. А еще пил. Эти две вещи слились во что-то единое, стали одним понятием. Он понял, что эта рыжая девушка становится его целью. Что весь этот рассказ стал каким-то выходом. Понемногу он приходил в себя. Сначала подрабатывал, где придется, потом нашел себе постоянную работу. Зарплата была ниже, а работать приходилось больше, но это его не заботило. Он находил время, чтобы писать даже на работе. Выпивку стал заменять сигаретами. Знал, что это убьет его, но ему было все равно. Все-таки те курильщики, которые кричат, что курить вредно и постоянно пытаются бросить, врут себе и стараются пустить пыль в глаза другим. А он не хотел ни того, ни другого. Поэтому курил, не обременяя себя угрызениями совести. Рассказ все продолжался, он не хотел насильно его останавливать. И жизнь продолжалась. Прошло уже пару месяцев. Он написал свой роман. Небольшой по объему. Местами «провисал» сюжет, но это был его роман. Он вложил в него душу. Отправил в несколько редакций, но там его ждал отказ. Продолжил отправлять. А еще, продолжил писать. С его стороны было серьезным шагом встретиться с университетскими друзьями. Но встреча прошла неплохо, хотя он начал по-другому смотреть на людей. Более равнодушно и холодно. Он спал с незнакомыми девушками, а на утро не испытывал неловкости. Нельзя сказать, что он полюбил людей, он перестал их ненавидеть, но и охладел к миру. Все чаще рассматривал знакомых с практической точки зрения. Все чаще не задумывался над тем, чтобы завести постоянные отношения. Периодического секса ему хватало. Даже на редакции, которые отказывали, ему было наплевать. Впервые он жил без ненависти и давления. Но на смену этому пришла холодность. В один из дней друзья пригласили его на вечеринку в какой-то клуб. Он согласился. Это было в выходной, поэтому весь день перед этим он писал. Главной героиней была снова рыжеволосая девушка. Снова ее жизнь. Вечером он выпивал в клубе с друзьями, хотя это не могло долго продолжаться – он не любил никогда клубы, отдавая свое предпочтение небольшим тихим барам. Поэтому через какое-то время он ушел оттуда. Ехать домой не хотелось, решил дойти до знакомого бара. В тот самый, после которого он и Мила, уже замужняя девушка, нашли свое место в жизни. Зайдя, он подошел к стойке заказал выпить. Его внимание привлекла девушка, что сидела рядом. Ее рыжие волосы, словно появились из слов в его романе. Она сидела одна. Когда ему принесли выпивку, он решил познакомиться. Ее жизнь снова проходила в вечеринках, выпивке и сексе. Снова она была желанным гостем у любого знакомого парня. Снова ли она была равнодушна? Да, по отношению к этим людям в ее жизни. Ко всем людям в ее жизни. Она сама выбрала этот путь тогда. И Денис больше не появлялся в ее жизни. Парни не задерживались надолго. Но все-таки, иногда ей хотелось напиться в одиночестве. Для этого она приходила в этот небольшой бар. Она видела, что зашел парень, на вид на несколько лет старше ее. Видела, что заказал выпить и посмотрел на нее. А также заметила, что взгляд его изменился, когда он ее увидел. А потом он подсел к ней: - Роман, - только и сказал он. - Мария, - только и ответила она.