Мальчик-горничная.

Это самое ужасное, что с ним могло произойти в этом особняке. Даже дорогущая разбитая ваза казалась ему не таким кошмаром, как данная ситуация. Грёбанный Луи-извращенец-Томлинсон! До какого времени Гарри будет попадать из-за него в переделки?! Однако, сейчас его, возможно, вышвырнут отсюда за шкирку. Это будет лучше. Его даже не волновало то, что у него не будет работы и места жительства, только бы сбежать ото всех подальше. Луи снова приставал к нему, зажимая прямо посреди коридора у стены, прижимаясь своими бёдрами к его, и терзал кожу шеи, когда Гарри уже сдался, позволяя ему это. Он был готов к тому, что, если шатен зайдёт непозволительно далеко, он начнёт психовать и звать на помощь хотя бы Элизабет, храни Господь эту женщину. И он бы соврал, если бы сказал, что это было неприятно. Но вслух он никогда этого не скажет. И уж тем более он не скажет этого Луи. Он еле сдерживал стон от очередного укуса, когда послышался тактичный кашель откуда-то сбоку, и сердце Гарри упало от страха и стыда одновременно. Луи отпрянул, поправляя волосы и стараясь не улыбаться под осудительным взглядом матери, а Гарри чуть не осел на пол, теряя опору в виде Томлинсона. -Луи, - начала она, но сын её перебил. -Извини, мама, мне жаль. -Во-первых, не перебивай меня, а во-вторых, я не вижу тут ничего смешного. -Ну, мам, - он выдохнул, всё-таки улыбаясь и расслабляясь. – Я понял, этого больше не повториться. -Я на это надеюсь, - она как-то тяжело и устало вздохнула, будто жалела о чём-то, но Гарри просто хотелось пойти и вырыть себе могилку в саду на заднем дворе и похоронить себя заживо. Кажется, ему слишком везёт на неприятности. Интересно, может быть, его кто-то проклял? -Могу я поговорить с тобой, Луи? – спросила женщина, оглядывая Гарри. Луи кивнул и зашёл вместе с матерью в первую попавшуюся комнату, и Гарри даже не знал, что за ней находится. -Итак? – послышался приглушённый голос парня из-за двери. Гарри не хотел подслушивать, просто так вышло, а его ноги всё ещё казались ватными, и он так и не сдвинулся с мёртвой точки, на которой стоял. -Как долго это будет продолжаться, Луи? Уже больше недели он живёт тут. -А разве он мешает кому-то? Даже Лизе он понравился, мам, - и Гарри был уверен, что парень закатил глаза. -Но это не прибежище для каждого безработного подростка… -Ну, мама, в этом доме не слишком ли много места для одного меня? Потому что летом только я и бываю тут. Уилл не живёт с нами, отец буквально живёт на работе, а ты постоянно где-то гуляешь с подругами или ездишь отдыхать. Серьёзно, мам? Он хоть немного развлекает меня. Послышался тяжёлый вздох. Снова. -Просто ты должен понимать, что он чужой, и видеть посторонних в доме немного неприятно. Дальше Гарри всё-таки слушать не стал, направляясь к себе. Нет, больно ему не было. В конце концов, он и сам тут быть не хочет. Луи только раздражает его в последнее время, и даже если Гарри нравятся его поцелуи и ласки, подобные сегодняшним, это вовсе не значит, что ему нравится сам Луи. Этот парень просто придурок, воспитанный так, что ему позволено всё. И это неправильно, и Гарри считает, что если бы его родителям действительно было до него дело, то они должны были баловать его меньше и больше развивать в нём человечные качества. Луи не сможет идти так по жизни, будучи эгоистом и самовлюблённым выскочкой, он будет один, даже если вокруг будут потакающие во всём люди. Всё будет только из-за денег. Во всяком случае, это совсем не его дела, но он понял кое-что – использованным быть совсем не хочется. Луи развлекается с ним, но он ведь не игрушка, в конце концов. И ещё одна вещь заставляла его хотеть впасть в глубокие раздумья и уныние – он, кажется, был геем. То есть, как-то ночью он думал, что если бы его целовал другой парень, это не было бы противно, если бы он был приятным хотя бы внешне. Из чего он сделал вывод, что Луи вовсе не особенный, Томлинсон просто открыл ему глаза на самого себя, рано или поздно осознание бы всё равно пришло. Он сменил траекторию своего пути и позже сидел на лавочке в вышеупомянутом саду. Уже стемнело, и приятный летний ветерок ласкал его кожу, и можно было, наконец, вздохнуть полной грудью и освежиться, потому что днём воздух сухой и удушающий. И ему почему-то захотелось тихо запеть что-то спокойное и приятное, потому что если не задумываться, где он находится, то было хорошо. Он сполз немного, положив голову на спинку скамейки и глядя в небо, которое было ещё не таким чёрным, а глубоко-синим. Звёзды уже усыпали его, а Гарри просто слушал звуки вечерней природы и шум растительности, колыхаемой ветром. Он действительно пробыл тут уже больше недели, выполняя разные поручения Луи, какими бы они ни были. Потому что если он не слушал, Луи придумывал что-то ещё более изощрённое, так что перечить или спорить было себе дороже. И, несомненно, ему нравилась усадьба. Точнее природа, окружающая особняк: чудный сад и парк, что входил во владения Томлинсонов. Луи, оказывается, бегал всегда по утрам, так что сценарий первого для Гарри утра в этом месте больше не повторялся. Теперь он просто накрывал на стол вместе с Элизабет, а потом уходил, когда как семья собиралась за завтраком, и сидел у себя, ожидая, что Луи вот-вот позовёт его для чего-то ещё. И, кстати, в парке был небольшой пруд, и как-то раз, гуляя там, пока Луи уезжал в город к друзьям, он просто сидел на траве и наблюдал за тем, как маленькие воробушки пили оттуда воду и купались у самого берега. И он бы жил тут, именно на природе, особняк ему был не нужен. Тут было уютно и так приветливо, будто природа готова принять его, лишь бы он не вредил ей. Он с самого детства хотел жить на берегу моря и наблюдать закаты и рассветы, но здесь было не хуже, и, наверное, это самое приятное, что с ним происходит – возможность любоваться окружающей его жизнью. Не такой, что бывает в городе, где слишком много суеты и безразличия. -Уже освоился, да? – послышался мягкий голос, и Гарри вздрогнул, подтягиваясь на скамейке. – Я присяду, если ты не против, - Уилл, приехавший на выходные, усмехнулся и сел рядом. Этот парень был хорошим, несмотря на то, что был богатым, и деньги тоже могли кружить ему голову. Он был отличным парнем и при каждой встрече говорил с Гарри дружелюбно, хотя в основном был серьёзен. Он нравился Гарри, а вот его младший брат его раздражал всё чаще. И, наверное, он бы хотел подружиться со старшим сыном, чтобы у него мог быть кто-то ещё тут, кроме Элизабет. -Как дела? – спросил парень, и Гарри невольно задумался о том, что, да, он гей, потому что целоваться приятно было бы даже с Уильямом. -Нормально… наверное, - неуверенно отвечает он и снова откидывается на спинку лавочки. -Наверное? – парень приятно улыбается, разглядывая младшего. -Мне нравится ваш сад, и парк с прудом, - честно признаётся Гарри, легко улыбаясь, - но я хочу домой. Мне здесь одиноко. -А где ты живёшь? Я мог бы свозить тебя туда тайком, - Уилл озорно улыбнулся, заставляя Гарри хихикнуть. Этот мальчик выглядел потерянным, и, если честно, старший Томлинсон почувствовал странное чувство к Гарри, просто захотелось подружиться с ним, немного его развеять и отвлечь. Потому что Гарри был ещё таким наивным, а его брат эгоистичный придурок. О Гарри хотелось позаботиться. Может, это была нерастраченная братская любовь, потому что он с детства усердно учился, а Луи занимались все няньки города. -Ты бы выкрал меня? – хриплый голос игрив, и он действительно благодарен Уильяму за такое отношение и за то, что он разрешает общаться с ним на «ты». -Но пришлось бы тебя вернуть, малыш, извини, - сожалеет тот. – Потому что братец – настоящая истеричка, когда дело касается его вещей. Слово «вещей» заставило Гарри перестать улыбаться и снова стать задумчивым. Вот как всё сейчас устроено: одни люди – вещи, другие – их хозяева, распоряжающиеся чужими жизнями. Однако новое прозвище заставляет его смутиться, потому что он давно уже не ребёнок. Но это было очень мило. -Я думаю, ты не совсем понял смысл слова «дом». -О, - Томлинсон хмурится, а потом многозначительно тянет: - А-а-а, это сложнее. Гарри кивает. А потом мнётся и хочет попросить кое о чём, но не решается, играясь со своими пальцами. -Спроси, - подталкивает старший. -Это не вопрос, а просьба, - застенчиво поправляет Стайлс. -Миссия выполнима? -Я думаю, да, наверное… У меня на счету кончились деньги, а меня не выпускают в город. Мне нужно связаться с сестрой, она будет переживать. В общем… Ты мог бы дать мне позвонить, пожалуйста? – умоляет парень, а второй хмурится. -Луи знает? О сестре. -Н-нет, - Гарри теряется, - я ему не говорил. -Понятно, - парень вздыхает, но потом улыбается, доставая телефон и протягивая Гарри, и кудрявый буквально светится и сдерживает порыв обнять Уилла. – Держи. -Спасибо огромное! – Гарри вскакивает и проходит вдоль по тропинке, набирая номер и ожидая ответа. А позже он рассказывает взволнованной сестре о том, что просто устроился на другую работу, и у него не было возможности положить деньги на счёт. И он рассказывает о поместье за городом, и о том, что здесь есть приятные люди, и что он в порядке, а ещё любит в свободное время погулять по парку или саду. И он не говорит о том, что его тут фактически заперли и держат насильно, что его периодически домогаются, что он гей, и что вскоре может остаться на улице. Он просто говорит с единственным родным человеком, которого любит больше всего, обо всём хорошем, потому что для плохих мыслей у него есть остальное время каждого дня недели.