Смысл вечности...

      Меня зовут Зоуи Роуз. Мне 16. Учусь в средней городской школе №4. Эта школа для золотых детишек, а я попала туда только благодаря знаниям и оценкам. Моя семья придерживается старых традиций, а это значит: никаких вечеринок, алкоголя, сигарет, юбок выше колена, каблуков и кофточек с вырезами. Из-за этого в школе меня считают ненормальной ханжой. Неудивительно, что за все десять лет обучения я так и не завела себе друзей. Противно осознавать, что никто не выслушает тебя, не поможет советом и не поздравит с Днём Рождения. Противно и обидно.       Родителей это не волнует, они не понимают меня, ну, или не хотят понимать. Все наши разговоры сводятся к оценкам и выявлению моих недостатков. Я пыталась говорить с ними нормально, пыталась возражать и отстаивать свою точку зрения, но каждый раз это было безуспешно, поэтому я перестала пытаться и погрузилась с головой в учёбу.       Больше всего я боюсь своего отца. Он строг и старомоден. Малейшее неповиновение его приказу решается насилием. Его боятся даже соседи, а к матери он относится как к служанке. В детстве я не была такой запуганной, но один случай навсегда изменил моё отношение к нему. Я до сих пор помню этот день, как будто это было вчера. Часто он снится мне в кошмарах. Тогда мне было девять лет, уже два года я ходила в школу и была счастлива. На уроке математики мы писали самостоятельную работу, рядом со мной сидел мальчик, который мне нравился, – Дилан Гранд, а по совместительству кумир всех девчонок и «звезда» класса. Он попросил у меня списать; нет, не так, он приказал мне написать за него, я отказалась, между нами началась ссора. Когда мы уже стояли перед учителем, он обвинил во всём меня. Я пыталась доказать, что он врёт, но куда мне, девочки из среднестатистической семьи, тягаться с ним, сыном богатенького папочки. Конечно, меня наказали и поставили двойку в дневник. Я не особо переживала по этому поводу, а зря. Придя домой, я сразу рассказала об этом родителям. Скандал. Таким я отца не видела ещё никогда. Взгляд полный ненависти, сжатые кулаки и звериный оскал. Он подошёл ко мне и, взяв за волосы, ударил о стену. Кровь тонкой струйкой хлынула по виску, скатываясь на белую застиранную блузку. Мир поплыл перед глазами, наверное, я бы упала, если бы в спину мне не впивались крепкие руки. От невыносимой боли я сжала кулаки, и ногти впились в кожу, оставляя на ней глубокие раны. К сожалению, это было ещё не всё. Он начал бить меня ногами по телу, не обращая внимания на мои крики. Мать смотрела на это пустыми ничего не видящими глазами, полными презрения и жестокости. Это продолжалось около получаса, но для меня это длилось словно несколько часов. Несколько часов нескончаемого ада. Вскоре боль ушла, а, может, я просто перестала её чувствовать. Нескончаемым потоком кровь лилась из носа и изо рта, двигаться было невозможно, а зрение полностью пропало. Это были худшие минуты моей жизни. Когда он закончил, на моем теле не осталось ни одного живого места. Отец ушёл в комнату, а мать, кинув мне в лицо кухонное полотенце, отправилась за ним. Я же продолжала лежать на полу и истекать кровью, так как сил подняться у меня просто не было. А родители просто сели ужинать, как будто ничего не случилось. Презрение. Презрение к людям, которых я называла семьёй, которых до сегодняшнего дня искренне любила. Встав с пола и держась за стену, я ушла в свою комнату. С того дня я больше никогда не расстраивала родителей: страх за свою жизнь был сильнее гордости.       Сейчас лето. В детстве я его очень любила. Солнце греет кожу своими тёплыми лучами, природа по-настоящему живёт, в отличие от меня. Я давно перестала чувствовать что-то ещё, кроме страха. Даже сейчас, сидя на лавочке и наблюдая за тем, как заходит солнце, я чувствую лишь всепоглощающую пустоту, которая съедает меня изнутри. Я привыкла быть лишь куклой, в руках умелого кукловода, привыкла, что всё решают за меня, привыкла слушаться и всем во всём подчиняться. Даже в школе что бы мне ни сказали, я всё делала. Я делала за весь класс домашние работы, шпаргалки на весь класс, но меня всё равно избивали каждый день в женском туалете три девочки: Мириам, Синтия и Глория. Это "золотые" девочки. Глория - девушка Дилана, точнее шлюха Дилана. Они оба невероятно богаты, так что даже если они сексом на парте займутся, им не сделают замечания. Мириам и Синтия – сёстры-близнецы, они личные подпевалы Глории, не имеющие собственного мнения. Как и Глория, те ещё шлюхи.       Дилан. Даже сейчас я думаю о нём. Если раньше он мне просто нравился, то сейчас я безумно люблю его, даже не знаю за что. Он презирает меня, ненавидит, а я люблю. Несправедливо. Говорят, что жизнь состоит из чёрного и белого, моя же жизнь состоит лишь из чёрного, а просвета в ней нет и, похоже, не будет. Может, бросить всё это и стать свободной от проблем, изо дня в день разрывающих мою голову на части, от глупых обязательств, про которые родители не устают мне напоминать? Может, лучше умереть и не видеть этого серого мира, вместе с серыми людьми? Взмыть бы в небо, как птица…       Последнее время меня часто посещают мысли о самоубийстве. Я уже давно не держусь за свою жизнь; думаю, я уже объяснила почему. Тем более, что мне ещё делать, если не размышлять? Компьютера у меня нет, телефона и телевизора - тоже. Наша семья живёт в среднем достатке и может себе позволить эти вещи, но мои родители считают, что это будет отвлекать меня от учёбы, а моя золотая медаль – цель их жизни. Надо же как-то использовать нежеланного ребёнка. Хотя, за что меня можно любить? Особой красотой я не отличалась: светлые от природы волосы, зелёные глаза и нулевой размер груди. Вот мои основные приметы. Ладно, хватит жалеть себя, всё равно ничего не изменишь. Пора спать.       Утро. Сегодня понедельник, значит пора на подработку. Я подрабатываю официанткой в кафе. Зарплата маленькая, но на карманные расходы хватает.       Мы живём в самой глуши, поэтому дорога к кафе лежит через лес. Это очень красивое место, полное чудесных звуков, прекрасных пейзажей и вдохновения. Мне нравится бывать здесь. В этом лесу есть что-то неземное, волшебное. Пройдя несколько километров по потоптанной тропинке, я вышла на городскую дорогу. Раньше ноги безумно уставали, но сейчас я даже не считаю этот долгий путь нагрузкой. Вот перед моим взором предстаёт придорожное кафе - маленький неказистый домик с вывеской «Fast». И кто придумал это название? Стоило мне переступить порог, появилась миссис Нори.       - О, Зоуи, ты как раз вовремя! Надевай форму, милая, посетители уже ждут! – с озорной улыбкой и смешками в небесно-голубых глазах пропела женщина.       - Конечно, мисс, я сейчас приступлю к работе.       - Вот и славно.       А дальше всё как обычно: заказы, подносы с едой, чаевые. Моя смена почти закончена, но домой возвращаться мне не хотелось. В этой атмосфере я чувствовала что-то родное, то, чего у меня никогда не было. Может, я чувствовала в этих людях семью? Все работники этого заведения стали для меня настоящей семьёй, а особенно миссис Нори. Она стала для меня второй матерью.       - Милая, ах, вот ты где, а я тебя бегаю, ищу! Солнышко, я понимаю, ты устала, домой торопишься, но не могла бы ты остаться и помочь мне с документами, а то я одна не успеваю, кручусь, как белка в колесе! – воскликнула женщина, с мольбой смотря на меня.       - Конечно, миссис Нори, я с радостью помогу вам; мне не сложно, тем более домой я не тороплюсь, – с улыбкой произнесла я.       - Спасибо, дорогая, спасибо, что бы я без тебя делала! – на радостях прикрикнула хозяйка кафе и повела меня в свой кабинет.       Документов и правда было много, не знаю, как она одна с этим справлялась.       - Деточка, спасибо тебе ещё раз! Как же мне отблагодарить-то тебя, а? Ты скажи, я всё для тебя сделаю! – причитала женщина, закрывая двери кафе.       Думаю, каждый на моём месте попросил бы поднять зарплату или сократить рабочий день, но мне это не было нужно. Я не хочу пользоваться её добротой, да и было бы за что, я ничего такого особенного не сделала.       - Спасибо миссис, мне ничего не надо.       - Храни тебя Господь, добрая душа. Ну, иди, а то родители, небось, уже заждались!       - Да, заждались... - как в трансе повторила я и пошла домой.       Ночь. Лес. Любой девушке было бы страшно идти одной, но я не любая. Мне просто было всё равно, умру я или останусь жить. Я давно потеряла интерес к жизни и не видела смысла в своём дальнейшем существовании.       Вот, половина дороги уже позади, но странное чувство опасности не покидало меня на всём протяжении пути. Шелест в кустах. Обычно в такие моменты главная героиня задаёт стандартный вопрос: «Кто здесь?» Меня всегда смешили такие моменты, маньяк тебе всё равно не ответит. Буду исключением: промолчу.       Кусты вновь зашевелились, послышались чьи-то тихие шаги. Страх медленно начал заполнять разум, единственная мысль крутилась у меня в голове: «Бежать». И я побежала. Давно уже свернув с тропы, хватаясь за деревья, я продолжала бежать, сама не зная куда. Шаги всё приближались.       «Мне не убежать, зачем хвататься за бесполезное существование? Что меня держит в этом мире? Любимый человек, любящие родители, друзья?.. У меня нет всего этого. Смысла жить просто нет, зачем тогда бороться?» - думала я и в итоге остановилась, закрыв глаза. Не хочу видеть свою смерть, пусть это будет тайной даже для меня самой. Все звуки смешались в одно: голоса птиц, шелест деревьев, вой ветра. Всё это смешалась в одну прекрасную мелодию – мой похоронный марш.       Странно стоять и чувствовать, как кто-то рвано дышит тебе в спину. Даже через одежду я почувствовала холод руки, взявшей меня за плечо. Острые когти больно впивались в кожу, насквозь протыкая одежду. Я не буду кричать. Пусть жила я как последний трус, зато умру как герой. Смешно даже.       Наконец меня поворачивают. Мы лицом к лицу. Вот острые клыки впиваются в шею, разрывая плоть, тёплая кровь стекает по моим тонким плечам. Боль. Дикая боль лишает способности двигаться. Вот мир вокруг начинает кружиться, словно калейдоскоп. Это конец. Интересно, меня ждёт рай или...