Еще одна Легенда

Ферелден. Моровые земли. Вдох. Выдох. Быстрее! Бежать еще быстрее! Вдох. Выдох. «Мама!» – кричит Бетани. Оборачиваюсь и вижу: мама падает на колени. Не может бежать, слишком измотана. Бетани на пределе. Карвер переводит дыхание. Даже Ортан высунув язык, тяжело дышит и чуть слышно скулит. Мабари умные. Ему тоже все это не нравится. Порожденья все ближе. Мерзкие черные силуэты. Отвратительное шипение. Гнев. Вспышка. Огонь. Отвожу руку назад и посылаю огненный шар в Порождений Тьмы. Бетани простирает руки. Духовный удар. Двуручный меч Карвера разрезает оставшихся на кусочки. Быстро и просто… всегда бы так. Что же делать?! Машинально всех успокаиваю. Как всегда… Я старше, сильнее, умнее… Я все сделаю правильно… И… мама говорит… про Киркволл. Родня?.. Киркволл?.. Хорошо, что бы ни было. Значит, Киркволл. Не сделав двух шагов, снова натыкаемся на целую кучу мерзких тварей. Снова Порожденья. О, Создатель! Но… какого демона… еще люди? Это... Храмовник!.. плохо!.. не один… еще хуже!.. какой-то парнишка с ним рядом… Нет, не юноша. Девушка? Легкая рубаха оруженосца, хорошо владеет мечом. И все-таки девушка! Длинные золотисто рыжие волосы, красивое, хоть и чуть грубоватое, замазанное кровью лицо… и грудь… несомненно девушка. Я вижу, как меч выпадает из руки Храмовника… Он ранен? Тварь вот-вот порвет его мундир и его вместе с ним в клочки… и тут… Бах! Девушка налетает на тварь и сбивает ее с ног. Удар. Удар. «Он тебе не достанется!» — кричит она. Дотянувшись до меча, девушка отрезает гадине башку. Поднимается сама, поднимает щит… «Ты им не достанешься!» — говорит она Храмовнику, — «Не достанешься». Разобравшись с тварями, подходим к этим двоим. «Нужно узнать, что они тут делают». По Храмовнику видно, что разговор будет не из приятных. Так и есть, храмовник везде храмовник. Отступники – зло. Как всегда. Синонимы. И Бетани... Ох, Бетани, родная, не надо сейчас сарказма, пожалуйста. — Орден предписывает… — он делает нетвердый шаг в сторону моей сестры. А я делаю шаг навстречу. Пусть даже не мечтает! — Уэсли. Они спасли нас... Создатель все понимает, — сильный голос сильной девушки. Ну, хоть кто-то из этих двоих не обделен разумом. — Да, — сразу пасует Храмовник, — Да, конечно… — Я Авелин Вален, — говорит она, — А это мой муж, сер Уэсли. Авелин… я знаю это имя. Великая женщина-воин, доказавшая свою силу и умение на поле боя, и подло убитая за то, что она «женщина посмевшая взять в руки оружие». Ирония. Обрести почет только после смерти. Так кто же ты, Авелин Вален? Подражательница известной воительницы или это поворот судьбы, наградившей тебя не только сильным именем, но и доблестью? Диалог краток и содержателен. Как оказалось у нас общая проблема – мы все хотим убежать от Орды, захлестнувшей и Остагар, и Лотеринг, и все Дикие Земли. Также, похоже, Авелин знает Карвера… что-то про третью роту и капитана Варэла… А храмовник-то выглядит плохо… даже жалко его… О, Создатель, я что жалею храмовника?! — Рана тяжелая? — Боюсь, меч держать не смогу, — лицо его искажается, — Даже после лечения. — Значит, смогу я, — просто говорит Авелин, — Как всегда. И вот из трех (прости, Ортан) нас стало пятеро. Но, как сказал Карвер, лишний меч против порождений тьмы. Гористая местность – не лучший выбор «прогулки» даже для закаленного война. Хотя вряд ли Карвера можно так назвать… Бетани – молодец. Держится, не жалуется. Я знаю, что плохо, сестричка, все скоро кончиться я обещаю! Мама идет и тоже терпит. Злость раздирает сердце, когда думаю, что никак не могу помочь. А вот храмовник… мертвенно бледный, шатаясь, еле переставляет ноги… не нравится мне это… Авелин защищает его… именно поэтому она рядом. Решительная, преданная, сильная. Я начинаю восхищаться ей. Поистине удивительная женщина достойная своего имени! …хотя, нет, это имя достойно её… Множество схваток, попадаются только небольшие группки. В основном гарлоки. Но часто. Слишком часто. Чем ближе мы подходили к площадке между скал, тем больше их становиться. Перед самой площадкой — эмиссар. Злостное, отвратительное создание. И все равно ему не выстоять. Карвер и Авелин с двух сторон наносят сокрушительные удары. Поистине, братцу стоило бы поучиться у этой женщины! Медленно, все вместе, поднимаемся на площадку. Странно, куда это исчезли Порожденья Тьмы? И вдруг… земля под ногами начинает ходит ходуном… и я чувствую его раньше, чем вижу… отвратительная вонь… Огр! Огромный, черный, мерзкий огр! Все кидаются в рассыпную. А Бетани… Она прикрывает маму собой! «Что она делает?!» – проноситься у меня в голове, — «Бетани! О, нет!!! Создатель, не допусти этого! Молю тебя!» Она произносит заклинание. Яркая, сильная вспышка огня. Но огра это только злит... Когтистая лапа хватает мою сестру, я слышу крик, и хрип, и хруст… когти сжимаются, сильнее и сильнее!.. Бетани… огр отшвыривает окровавленное тело моей сестры… Ярость – она, как красный туман застит глаза. Кровь стучит в ушах, как барабаны Хасиндов. Руки до боли сжимают посох. Я чувствую, как сила потрескивает вокруг меня, как шевелятся волосы на затылке, сводит челюсть… Да! Вот так! Нет боли! Только ярость!!! Сквозь алую пелену вижу, как Авелин и Карвер подскакивают к огру. Слышу удары мечей и щита о когти. Огонь. Стоит только подумать и пламя охватывает посох. Взмах! И огненная струя резанула огра по груди, плечам, ногам. Еще сильнее. Огненный шар! Без промаха. Оставляя обожженный след на теле монстра. Дикий рев боли. Огр наклоняет голову и расшвыряв Карвера и Авелин по сторонам, несется прямо на меня. Ну, нет, тварь! Я не слабая девушка, которую ты можешь просто раздавить! Оттолкнувшись посохом, успеваю увернуться от атаки. Гнусное, тупое чудище. Он разворачивается и поворачивает ко мне свою мерзкую морду. С силой сжимая посох, вгоняю его в землю на четверть, думая только о том, что бы спалить дотла эту мерзость. Огромной силы огненный поток стремиться от посоха к огру, опаляя землю, обдавая жаром. Дикий, ужасный вопль – монстр корчится от боли и ярости. Кинувшись к скалам, он отрывает огромный кусок, заносит его высоко над головой и с бешеным ревом выбрасывает его вперед, целясь в меня. Успеваю пригнуться и вижу, как огр снова наклоняет свою рогатую голову, для новой атаки. Выкидываю вперед руку… Сила! Больше силы! Больше мощи! Произношу заклинание энтропии. Дробящая темница. Да! То, что нужно. Телекинетические путы обхватывают тело огра. Медленно сжимаю кулак, не обращая внимания, что где-то близко слышится отвратительное шипение гарлоков. Рев ярости и боли. Снова. На этот раз не смолкает. Сжимая руку, думаю, как это делал он, когда убивал Бетани! Этот монстр! Когда рука смыкается в кулак огр с отвратительным хлюпаньем и хрустом превращается в груду мяса. Меня обдает кровью, вокруг разлетаются ошметки потрохов и костей. Месть. Даже быстрая… не приносит удовлетворения. Но принесет покой моей сестре. На площадке сплошь трупы порождений тьмы. Похоже, Авелин и Карвер защищали Уэсли и маму, пока я сражалась с Огром. Оба в крови, оба тяжело дышат убирая мечи. Всего лишь короткая передышка. Но… Бетани… Бегу к телу сестры. Мама на коленях на телом, она, похоже, не верит, что Бетани мертва… — Бетани, очнись. Бой кончился… Мы победили… — плача твердит она, сжимая бледнеющее лицо. — Мне жаль, миледи, но ваша дочь покинула нас. — Нет! Эти твари не могли… убить ее... Мама… мне так жаль… я должна была защитить ее… я должна была… — Бетани рискнула жизнью, чтобы спасти нас. О, мама… резкий, злой взгляд, чужой осуждающий… прости меня… — Мне не нужны подвиги, мне нужна дочь! – кричит она, — Как ты могла ее отпустить?! О, бедная моя девочка… моя маленькая дочка… Эти крики и плач разрывают мне душу… склоняю голову, пытаясь удержать слезы… — Если будем стоять тут и плакать, то Порожденья Тьмы и до нас доберутся, — голос Карвера дрожит. Он говорит дело, но потеря сестры наполняет горечью каждое слово. Карвер… Храмовник выходит вперед, ноги его подгибаются, он стал еще бледнее, с синевой. На лице вспухли вены, глаза покрылись какой-то пленкой, потухли, появилась дрожь в руках. Кажется он что-то говорит о молитве… Проводить душу Бетани к Создателю?.. Да… Да, думаю, она бы хотела этого… Храмовник твердым голосом читает молитву над сестрой, а я чувствую, как мое сердце леденеет и пустеет душа. — Я никогда не забуду тебя, Бетани, — обещает мама, нежно проводя по волосам сестры. Да. Никогда! Обещаю, Бетани. Но… мама и Карвер, и Авелин с Уэсли… вокруг Порожденья Тьмы! Я должна вытащить их отсюда! — Думаю, для Бетани гораздо важнее наши жизни, чем наши молитвы. Нам нужно уходить. Первая поднимаюсь, и первая иду вперед. Но слишком поздно. Передышка кончилась и Порожденья нас окружили. Рядом Авелин высказывает мои мысли вслух. Снова за оружие. Первый, второй, третий… Один ложится на другого. Им нет конца. Кажеться будто вся Орда хлынула сюда что бы разделаться с нами. И вот когда нас уже загнали в угол… Откуда-то сверху… Дракон?! С высокой скалы над нами раздается угрожающий приглушенный рык. Дракон… Нет, не просто дракон! Высший Дракон, огромный, футов сто, если не больше, распахивает широкие мощные крылья и пикирует прямо… на Порождений Тьмы?! Струя огня сжигает до черноты первые ряды тварей, раскидывая следующих, дракон взмывает ввысь и снова пикирует. Вокруг все пылает. Жар и вонь горящих порождений тьмы ест глаза. Приземляясь прямо в центре самой крупной группы тварей, дракон расшвыривает их точно щепки хвостом и лапами… Ужасно! Огромный зверь! Ужасный рык его режет слух и заставляет сердце неистово биться в груди, словно маленькая пойманная птичка. Кажется, у меня подгибаются колени… Карвер, на коленях, рядом с мамой, она боится подняться, смотрит с ужасом на огромного «спасителя». Авелин подозрительно смотрит на дракона, поддерживая Уэсли… тот совсем плох. Появление дракона хуже всего подействовало именно на него… И вот остатки Порождений либо мертвы, либо бежали. И вдруг… Дракон на чьих когтях повис последний труп одной из тварей, стал стремительно уменьшаться менять форму, превращаясь. И вот уже по углям и трупам, сквозь огонь и жар направляется силуэт… Все ближе и ближе… Женщина? Длинные белые волосы… скрученные в подобие рогов, какие были у дракона. Седые волосы? …но она ведь не старуха… Лицо в морщинах, но как, ни странно, удивительно прекрасно. Хищные черты лица, желтые глаза, коварная улыбка. Руки и ноги в железе, лишь тело обтягивает тугой корсет. По пепелищу за собой она тянет то самое Порожденье Тьмы, которое стало последней жертвой дракона… то есть ее жертвой… ведь она и есть дракон… Неожиданно она отпускает труп и подходит совсем близко... — Что это у нас здесь? – звучит мягкий с хрипотцой, насмешливый голос. Я подаюсь вперед… и позади вдруг раздается резкий звук… Уэсли заваливается назад, увлекая за собой Авелин… я знала, что добром это не кончиться… Не обращая на остальных внимания, ведьма обращается прямо ко мне: — Не бывало раньше в Диких Землях гостей, а теперь так и хлынули! – говорит она с улыбкой. В такие моменты срабатывает защитный инстинкт… я пытаюсь шутить… — Любопытно, — отвечаю ей, — Где ты научилась превращаться в дракона? — Может быть, я и есть дракон? – она совершенно серьезна, — В таком случае, радуйтесь, что вонь горящих Порождений Тьмы отбивает аппетит. Она разворачивается, будто собирается уйти. — Если хотите сбежать от Порождений Тьмы — вам в другую сторону. — Ты бросишь нас здесь? – Карвер встает рядом со мной. Эх, ну что ж он лезет-то?.. Ведьма оборачивается: — А почему бы нет? Поворачиваясь полностью, она продолжает, глядя мне в глаза: — Я увидела занятную картину: могучий огр был повержен… И кем же? – пронзительный взгляд желтых глаз будто стремится прощупать душу, — Но свое любопытство я удовлетворила, а вы в безопасности… пока. Вам мало? – усмехается она. Забавная старушенция. Странно, но, не смотря, на эти «прощупывания» она мне симпатична… хотя осторожность никто не отменял. — Может покажешь мне свой трюк? Уж очень полезный приемчик. Мда, хорошая шуточка… наградой мне был громкий, хриплый смех ведьмы: — Это уж точно! Для мага у тебя хорошо подвешен язык! Видимо, передумав уходить, ведьма смотрит мне в глаза, снова, насмешливо интересуясь: — Скажи мне, умная девочка, как ты собираешься спастись от Мора? Я не успела и рта раскрыть, как Карвер снова встрял. Иногда он меня просто бесит… — Мы собираемся в Киркволл. В Вольную Марку. — Такой путь – только чтоб убежать от Порождений Тьмы? – ухмыляется ведьма. Она издевается, что ли? — Есть предложения получше? Говорят, Глубинные тропы пока не заняты. И снова этот смех: — О, ты мне нравишься! И тут вдруг: — Ты будешь биться в круговороте хаоса… — желтые глаза изучают мое лицо, — и мир содрогнется перед тобой. Это было предсказание или очередная насмешка? Хмурюсь, не в силах справиться с собой… что-то моя симпатия начинает таять… А ведьма тем временем отвернулась и отошла на несколько шагов, только задумчивые слова донеслись до меня: — Это судьба или случайность… кто знает? Она снова идет ко мне и подходит вплотную: -Похоже, нам всем сегодня крупно повезло. Я пока еще могу вам помочь. Не все так просто… — Тут какой то подвох. — Подвох есть всегда! – смеется ведьма, — Жизнь — сплошной подвох! Но лучше двойное дно, чем крышка. — Можем ли мы ей доверять? – с тревогой смотрит на меня Карвер, — Мы даже не знаем, кто она?.. — Я знаю, кто она! – вдруг сказал Авелин, помогавшая раненому Уэсли и не произнесшая ни слова с момента появления ведьмы, — Ведьма Диких Земель! Ну, то что ведьма, догадаться не трудно. Но… Дикие земли? Это уж не та ли самая Флемет… И словно читая мои мысли, отзывается старуха: — Да, так и есть. Еще я Флемет. Аша’белленар. «Старуха, которая много болтает», — она смотрит на меня серьезно, не насмехаясь, — Это важно? Предлагаю следующее: я помогу вам миновать Орду, а вы передадите кое-кому посылочку. Это почти по пути, — и снова усмехаясь, — Окажете такую услугу «Ведьме из Диких Земель»? — И сколько же сил у нас уйдет на эту «услугу»? – теперь усмехаюсь я. — Ровно столько, сколько у меня — на ваше спасение пять минут назад, — лаконично отвечает Флемет. Создатель! Все это похоже на какой то глупый фарс! — Хороший ответ. — Знала бы ты мою дочь, — посмеивается ведьма, — поняла бы, как редко я это слышу. — Стоит ли нам доверять ей? – спрашиваю у Авелин, она похоже больше всего знает о «Флемет». — Уэсли ранен, нам не уйти от Порождений Тьмы… — Если придется оставить меня…— голос храмовника совсем слаб, его мучает сильный кашель. — Нет! – сердится Авелин, но я чувствую боль в ее голосе, — Я сказала, что вытащу тебя, и я вытащу! — Ладно, -поворачиваюсь я к ведьме, — Ты уж поджарь еще парочку Порождений Тьмы и получишь все, что душе угодно. — Увы, задаром ничего больше не будет, — она подходит и протягивает мне странный… амулет на шнурке, — Возле Киркволла обитает племя долийских эльфов. Отдашь это Хранительнице Меретари. Сделай с ним, что она попросит, и мы квиты. Но сначала… Ее взгляд оборачивается к Уэсли. — Нет! – Авелин вскакивает, заграждая путь ведьме, — Не трогай его! — Кровь твоего бойца отравлена, — лицо ведьмы смягчается сочувствием или чем-то подобным. Я так и знала что это скверна! Вот почему у него … такие странные глаза. Это ужасная участь. Никто не заслуживает этого. Даже храмовник. — Ты лжешь! — Она права, Авелин. Я чувствую, как внутри расползается скверна. — Мы должны что-нибудь сделать! – отчаянье Авелин передается мне, я всегда легко заражаюсь чувствами других. — Единственный способ известный мне – стать Серым Стражем, — отвечает мне Флемет. — Но все они погибли при Остагаре… — тяжело вздыхает Авелин. Да, Карвер рассказал когда вернулся, что Серые Стражи погибли вместе с королем Кайланом, все из-за предательства какого-то там полководца… Но, это значит надежды нет… — Не все, — вдруг говорит Флемет и все удивленно и с надеждой смотрят на нее, — Но до них сейчас не добраться, — добавляет она тут же. Надежды нет. Есть только один путь. Авелин… как ты сможешь пережить это?.. — Послушай, Авелин, — тихо зовет храмовник. — Нет! Даже не проси! Я не буду! Авелин отводит глаза, не в силах смотреть на кого бы то ни было, ее бьет мелкая дрожь. — Авелин… — стонет храмовник ее имя и тут же заходиться в приступе кашля, — Скверна – это медленная смерть. Я не могу… Умоляющий взгляд любимого человека, голос который призывает оборвать нить связывающую тебя с тем, что тебе дорого. Собственными руками прервать жизнь того, кого всеми силами защищал. Мама начала тихо плакать позади всех. Карвер, нервно сжимая рукоять меча, шумно сглатывает, чувствуя себя неловко и не к месту, как обычно. — Авелин… это твой муж, я не могу сделать выбор за тебя… Я попыталась взглядом показать ей, как сильно я переживаю за нее и как близко мне ее горе. После недолгого молчания, она смотрит мне в глаза и легонько кивает. Все также в тишине, Уэсли снимает с пояса кинжал и прикладывает острием к груди. Он сделал бы это сам, чтоб не мучить любимую, но у него не хватило бы сил. — Будь сильной, любовь моя, — по его щекам катятся слезы. Лицо Авелин искажается гримасой боли, когда она кладет руки на кинжал, поверх рук мужа. Я знаю эту боль. Сегодня я потеряла сестру, подругу, соратницу. И эта боль все еще грызла мое нутро, как червь грызет яблоко – изнутри, пожирая все больше и больше. Авелин отворачивается и я будто чувствую, как сталь проходит сквозь доспех и входит в тело. Храмовник замирает с хрипом на губах и тутже обмякает. Смерть была благосклонна в лице его жены. Он умер быстро. Авелин прижимается губами к его лбу и закрывает веки навечно уснувшему. Флемет, наверно желая утешить, изрекает: — Без смерти не бывает жизни, — и круто развернувшись, идет прочь, и, обращаясь то ли ко мне, то ли к Авелин, говорит, — Легче не будет. Твоя борьба только начинается. Велев всем встать в круг, Флемет молча, смотрит мне в глаза и кивает, а потом произносит заклинание. И все. Ни просьб не забыть об обещании, ни прощальных слов, ни чего-либо еще. Последнее что я помню — стремительно трансформирующийся силуэт женщины. Дальше мы оказались на гористом склоне, чуть более приветливом, чем предыдущий, скорей всего из-за того, что в таком нигде не валялись вперемешку трупы беженцев и Порождений Тьмы… С высокого уступа, был виден город. Хотя скорее даже не город, а один, просто очень большой порт. А за ним бескрайнее Недремлющее море, со стороны которого доноситься ледяной бриз. Как мы узнали позже, город назывался Гварен. Прикупив в местной лавке припасов и теплой одежды, мы отправились искать корабль отправляющийся в Вольную Марку. Удивительно, но такой корабль нашелся сразу. А вот что было совсем неудивительно так это количество желающих на него попасть. Пришлось дать взятку одному из матросов, и он провел нас на корабль «бесплатно». Если конечно считать «бесплатной» потерю последних пяти золотых. И хотя предложение Карвера «набить морду» капитану прельщало куда как больше, один взгляд на маму и Авелин заставил отступиться. Как много горя нам придется еще вынести? Как долго мы будем скитаться, пока, наконец, не обретем дом?