Всего лишь лекарство...

Школьные занятия уже закончились, вместе с ними закончилась и хорошая погода. Небо затянулось хмурыми облаками, и уже через пару минут полил дождь. Подрывник сидел на подоконнике школьного туалета. Между пальцев у него была зажата сигарета. А голова была забита мыслями об одном только человеке... о его любимом боссе. Да-да, именно любимым. Любимым горячо и безответно. И чувства эти были вовсе не дружеские. Сегодня у Тсуны было свидание с Киоко, девушкой его мечты, на которую молилось полшколы. Хаято помогал со сборами, так как Савада жутко волновался, а его правая рука помогала выбирать цветы, подсказывала, что говорить на свидании. Парень изо всех сил старался изобразить то, что рад за Джудайме, и у него неплохо получалось, но вот внутри все разрывалось от боли."Наверное, они зашли в кафе, не лучшая погода для прогулки в парке. Или они пошли к нему домой. Или укрываются под кроной какого-нибудь большого дерева..." - мысли теснились в голове, то и дело норовя выпихнуть друг друга. Но вдруг все эти размышления прервал спокойный, но в тоже время требовательный голос: - Курение на территории школы запрещено, - отчеканил ГДК, облокотившийся на дверной косяк. - И что? - также спокойно ответил подрывник. - Не нарывайся. Просто выброси сигарету, - уже более строгим тоном повторил Хибари. - Иначе что? Накажешь меня? - Хаято был не в лучшем расположении духа и драться не хотел, поэтому, спрыгнув с подоконника, бросил сигарету под ноги и направился к двери. - Подними, - все также отчеканил ГДК, загораживая проход; терпение его постепенно начинало истекать. - И не подумаю, - ответил парень и встал вровень с ГДК, глядя ему в глаза. - Тогда ты пойдешь со мной! - схватив нарушителя за руку, Хибари быстрым шагом направился к себе в кабинет. Дойдя до места назначения, ГДК подтолкнул парня, таким образом приглашая зайти. Сам он направился к своему столу и стал что-то искать, кинув лишь короткое "Садись" и указав на стул напротив своего. Хаято сел, делать было нечего, но лицо его выражало крайнее недовольство. - Вот, держи, - Кёя протянул ему какие-то бумаги. - Тебе надо заполнить это в качестве наказания. - Выдав задание, он сел на небольшой кожаный диван, который стоял чуть поодаль от стола, и тоже стал что-то читать. Минут через тридцать Хаято со всем расправился и, оповестив об этом Кёю, уже было направился к выходу, но тут его Хибари его остановил: - Не хочешь выпить? - ГДК сам не знал, зачем спросил об этом - то было совсем не в его духе. Он не любил людей, не любил находится в чьем-то обществе; он предпочитал одиночество. Но тут решил, что хочет побыть с кем-то, поэтому слова вырвались сами собой. Естественно, такое предложение удивило не только его самого, но и ученика. Но, поразмыслив пару секунд, светловолосый решил, что в одиночестве просто загнется от тоски и грусти по своему Джудайме, поэтому решил согласиться: - Ладно... - ответил он и развернулся к ГДК. А тот в это время открывал дверцу шкафа, запертую на ключ: - Чай, кофе? - предложил он, рассматривая содержимое этого самого шкафчика. - А есть что покрепче? - Все-таки чаем безответную любовь не запьешь. Кёя задумался: - Мм, только саке. - Пойдет, - махнул рукой парень. - Прости, посуды нет, так что придется из горла, - заметил ГДК. - Да ничего. А разве ты можешь пить на рабочем месте? - вдруг спросил Хаято. - Рабочий день давно закончился, так что имею полное право, - усмехнулся тот. - И часто ты так задерживаешься? - подрывник пытался завязать беседу, что ему удавалось. - Да, практически каждый день. Спешить мне некуда, а в школе остается куча важных дел. Гокудера и не знал, что Кё-сан настолько любит школу, что готов тратить на нее практически все свободное время. Они пили сакэ, разговаривая обо всем подряд. Продолжалось это довольно долго, на улице уже начало темнеть, но не один не спешил домой. Да и не к кому было спешить. Речь их стала раскрепощённее, хотя Хибари ни капельки не пьянел, а вот про Гокудеру того же сказать было нельзя. Он совсем разболтался, изливая всю душу, все то, что накопилось за долгое время, все чувства, которые он испытывал к Джудайме. Наконец он нашел хорошего слушателя. Кёя не задавал лишних вопросов; он просто слушал, слушал все, о чем ему рассказывал зеленоглазый, а у самого на душе скребли кошки, хотя он сам не понимал от чего. Еще какое-то время они проговорили, как вдруг у Кёи будто что-то щелкнуло (или же алкоголь все же давал о себе знать), он сам не понимал, что творит; парень отставил почти пустую бутылку в сторону, повалил подрывника на спину и навис сверху, глядя тому в глаза; тот был в недоумении, но не сопротивлялся, поэтому, недолго думая, Хибари прильнул к его губам, постепенно углубляя поцелуй. В скором времени его руки уже вовсю гуляли по такому идеальному, бледному телу Гокудеры, язык вырисовывал на нем невиданные узоры, а с губ того срывались тихие стоны. В штанах у обоих стало тесно, и они, уже не думая ни о чем, срывали друг с друга одежду... -Я люблю тебя... давно люблю, - шептал ГДК, обдавая ухо подрывника горячим дыханием. Утро наступило быстро. Игривые лучики солнца лезли в глаза, так и норовя разбудить мирно дремлющих учеников. Приоткрыв глаза, Хаято совершенно не мог понять где он, кто лежит у него под боком и что вообще вчера произошло. Хибари тоже продрал глаза. Совершенно спокойно он начал одеваться. - Ч... что вчера произошло? - недоуменно спросил Хаято. - А ты не помнишь? - вопросом на вопрос ответил брюнет. Кёя уже почти оделся. И только напоследок, уже затягивая галстук и накидывая на плечи пиджак, он произнес: - Забудь. Я же знаю, я всего лишь способ отвлечься. Я всего лишь лекарство... И после этих слов он вышел из кабинета, оставив Хаято наедине с самим собой. А в голове у того все крутилось: "Всего лишь лекарство..."