Однажды двадцать лет спустя

Сердце бешено колотилось, казалось, во всех уголках тела, глаза неотрывно следили за яркой реакцией любимого, и каждое слово, словно само ложилось на язык. Вряд ли потом он вспомнит что говорил, оставалось лишь надеяться, что Даниил запомнит все… По крайней мере, его широко раскрытые, чуть влажные глаза говорили об этом. Андрей немного неуклюже достал заветную коробочку, покрутил в пальцах, не решаясь снова поднять глаза. Оставив ее в покое начал говорить, подняв голову и поглаживая пальцем сухую теплую руку. - Это, - он немного приподнял коробочку, - для того, кого я люблю больше жизни… Нет, для того, кто и есть моя жизнь. Я по сей день восхищаюсь им, он многого добился и знает на порядок больше меня. Глупо было бы перечислять, за что я его люблю, - Даниил тихо хмыкнул, продолжая слушать смущенное и в то же время уверенное бормотание, - но я готов делать глупости ради него. Я люблю его за острый ум, умение искренне отдаваться делу, за строгость, которой он удерживает меня от крайностей. - За невероятную доброту, страстность, раскованность, за прямоту и честность. За умение доставлять чистое, ни с чем несравнимое удовольствие... Я люблю все его малочисленные недостатки, люблю его храп по ночам, забывчивость, излишнюю педантичность… Жутко ревную его к каждому встречному и знакомому, хочу обнять и никогда не отпускать. Хочу связать нас вместе на всю оставшуюся жизнь. – Голос Андрея успел набрать силу, рука уже не поглаживала, а крепко сжимала ладонь любимого. – И я нашел способ это сделать. Он медленно поднес коробочку на уровень лица Даниила, и так же мучительно медленно открыл ее. Даниил резко вскочил, зацепился взглядом потемневших от волнения глаз за показавшееся широкое золотое кольцо. Серединой золотой полоски была пустота, сквозь которую была видна темная ткань коробочки. - Дань, я безумно тебя люблю… и хочу услышать твой ответ. Ты согласен быть моим? Моим мужем? Постепенно смысл сказанного стал доходить до затуманенного сознания, ноги отказались держать хозяина, и Даниил тяжело опустился в кресло. Он неверяще помотал головой, провел руками по лицу и с удивлением уставился на Андрея. Было такое ощущение, что он забыл, как дышать, он немного покачивался со стороны в сторону, пытаясь удержать равновесие. В серых глазах сквозило ожидание и надежда. Он переводил взгляд с кольца на любимого и ждал, ждал ответа, реакции. Даниил соскользнул с кресла, встал на колени и протянул дрожащие руки к Андрею, обнял того за шею и шепотом, прямо в ухо, проговорил: - Да! Горячее дыхание обожгло чувствительную кожу, единственное слово полоснуло по нервам и напряжение покинуло словно застывшее тело. Руки сами взметнулись и прижали податливое тело еще ближе, из груди вырвался хриплый смех. Все так же, не разрывая объятий, Андрей аккуратно привалил Даниила к креслу и принялся целовать все, что попадалось ему на глаза: ткань футболки на груди, вкусно пахнущую Даней, шейку и так полюбившийся кадык, подбородок с колючей щетиной, прямой нос, мокрые щеки и глаза и, наконец, улыбающиеся губы. Даниил в ответ провел языком по такой же мокрой щеке, как и у него, собирая соленую влагу, и целуя чуть подрагивающий уголок губ. Они просидели, обнявшись, несколько минут. Потом Даниил немного отодвинул партнера и игриво глядя на него проговорил: - Андрюш, а что, мне на кольцо только смотреть можно? Или ты все-таки наденешь его? С лица Андрея никак не сползала глупая улыбка, которая совершенно не подходила зрелому сорокалетнему мужчине, но так умиляла сегодняшнего именинника. Проведя широкой ладонью по каштановым волосам, Андрей осмотрелся в поисках коробочки, она обнаружилась за спиной у Даниила. Еще раз, крепко обняв и получив шутливый подзатыльник, он поддел колечко указательным пальцем и бережно взял изящно протянутую руку. С замиранием сердца, заглядывая в будто светящиеся глаза он надел кольцо, чувствуя холод благородного металла и распирающее изнутри счастье. Он полюбовался на окольцованный пальчик, поднес к губам и щекотно поцеловал, вызвав стайку мурашек у Даниила. - А где твое кольцо? - Там. - Где «там»? - Там, - Андрей совершенно некультурно ткнул пальцем в сторону спальни, лукаво поглядывая на именинника. - А как же праздничный ужин? - Там, - подталкивая Даню в направлении спальни, еще раз повторил Андрей. Дверь жалобно скрипнула, щелкнула замком и затихла. Спустя долгое время она открылась, выпуская замотанного в простыню мужчину. Он направился к столу, на котором уже успели потухнуть свечи, и придирчиво оглядел его. На тарелках лежали нетронутые блюда, собственноручно им приготовленные. Его выбор пал на изумительно пахнущую запеченную курицу, начиненную яблоками. Взяв вилку и нож, положил их на поднос, на котором уже была курица, и удобно расположил его в руках. - Да-а-ань, праздничный ужин уже идет! – сверкая кольцом на безымянном пальце, громко объявил Андрей, толчком ноги открывая многострадальную дверь и совершенно не заботясь о том, что простыня уже давным-давно спала.