Кое-что о природе вуайеризма

Низкокровки отвратительны и недостойны гордого звания тролля - так всегда говорили Эридану, и он никогда даже не пытался в этом усомниться. Низкокровки живут недолго, а размножаются непрерывно и бесконтрольно - в частности, именно поэтому Ее Снисходительность ввела несомненно мудрую и верную политику выбраковки тех, кто недостаточно умен, чтобы заполнить все свои квадранты к возрасту размножения. Только тем, чьи ведра содержат генетический материал всех необходимых для получения сбалансированно-агрессивного потомства отношений, дозволялось жить, расти и вступать в непобедимую армию Империи. Эридан не разбазаривает ни капли драгоценного пурпурного материала впустую - пусть даже его возраст размножения еще очень далеко, но он бережно сохранит все до последней капли, ведь о том, чтобы заполнить квадрант представителем столь знатного рода, мечтает любой тролль на Альтернии - от самых поганых наземников с отвратительной бронзовой кровью до самой Наследницы. Низкокровки не имеют никакого представления о культуре размножения - они делают это походя, не задумываясь, превращая этот сугубо технический процесс в запрещенное указом еще трехсотлетней давности удовольствие. Они изобретают множество способов слить материал без посторонней помощи; они с наслаждением обмениваются фотографиями самых разнообразных ведер; многие из них испорчены настолько, что позволяют себе держать ведра на виду, будто приглашая всех посторонних заглянуть туда и оценить качество материала. Несмотря на свою относительно приемлемую оливковую кровь, Непета соединяет в себе все эти извращения и даже больше; ну, разве что, за исключением ведер. Она настолько непроходимо тупа, что даже не смогла создать себе приличный улей после гибели родного люсуса, а тот пухозверь, что каким-то странным образом сжалился над потерянной личинкой, не удосужился обучить ее даже элементарным правилам этикета. Когда Эридан впервые видит ее улей - хотя эта неказистая дыра в земле похожа на нормальное жилище примерно так же, как Императрица на желтокровную крестьянку, - он содрогается от омерзения. Стены пещеры сплошь испещрены самыми разными надписями и рисунками; абсолютное большинство из них непристойны до такой степени, что любой дрон, увидевший их, мгновенно запустил бы программу уничтожения. КАРКАТ <3 НЕПЕТА АРАДИЯ <3< ЭКВИУС КАНАЙЯ <3 <> ВРИСКА Эридан водит курсором по огромной, заботливо расчерченной и заполненной стене, вглядываясь в знакомые имена; некоторые комбинации настолько смехотворны по сути своей, что просто не могут существовать в реальной жизни. ФЕФЕРИ<3СОЛЛУКС? ТЕРЕЗИ<3<ГАМЗИ? Это просто невозможно, самодовольно думает Эридан; услышав какое-то шуршание, он поспешно переключается на текущее местоположение игрока-клиента. Не хватало еще, чтобы она сдохла, едва успев войти в игру. Вокруг все спокойно - видимо, игра еще не успела обработать прототипирование и сгенерировать соответствующих типу планеты врагов. Эридан переводит курсор на панель управления, собираясь начать установку необходимых устройств, но его отвлекает тонкий протяжный стон, доносящийся от компьютерного кресла, где свернулась клубочком Непета. В голове проносится вихрь панических мыслей, защечные плавники инстинктивно топорщатся, а спину пробирает холодный пот; что, если она ранена? Что, если переход в игру прошел не так, как нужно? Что, если она не сможет помочь войти следующему игроку? Эридан лихорадочно выкручивает колесико мыши и немного перебарщивает с увеличением: на весь экран разворачивается четкая и абсолютно реалистичная картинка, изображающая пухлые пальцы с обгрызенными ногтями, умело ласкающие набухшую, видимую даже сквозь плотную ткань брюк выпуклость щупальца. Многократно усиленный стон, в реальности едва слышный, снова разносится по улью из мощных колонок, и Эридан чувствует, как оживает его собственное щупальце, пока что лишь слегка приподняв брюки. Непета ерзает на кресле, видимо, задирая ноги на стол; Эридан брезгливо морщится и тянется к мыши, чтобы убрать эту непристойность с экрана, но тут ее пальцы наконец добираются до застежки брюк и нетерпеливо, одним движением срывают ее. Освобожденное щупальце моментально разворачивается во всю длину, и у Эридана отвисает челюсть, а рука сама собой ныряет в штаны. Есть какая-то удивительная несправедливость в распределении Гогподом благ телесных: в частности, чем поганее кровь тролля, тем более совершенными телами они обладают. Многие высокородные специально заводят себе рабов из самых низов - вырезают им языки, выжигают глаза, отрезают уши, превращая их в великолепной красоты живые игрушки; в экстранете каждый день появляется огромное количество подобных предложений от касты Слуг Маток, которые предлагают за небольшую сумму выкупить личинку любой из красно-желтых кровей, спасая ее от уничтожения, и вырастить себе прелестное создание, радующее глаз... А, может, и другие части тела. Однажды Эридан зашел на подобный сайт; огромные, задорно торчащие щупальца образцов из бронзовой касты напугали его настолько, что он потом долго плакался в мягкие плавники люсуса, вновь и вновь обещая себе никогда не иметь дело с кем-либо ниже кобальта. Жизнь - жестокий учитель, и свой урок в виде тугого, пухлого, обвитого нежной сеткой венок щупальца Непеты на весь экран она преподает ему вне зависимости от его желания. С его острого кончика сочатся первые зеленоватые капли; это еще не генетический материал, но смазка, которая предохраняет нежные слизистые от соприкосновения с грубым металлом ведра. В теории. На практике же Непета даже не думает о том, чтобы найти ведро; прожив всю жизнь на лоне природы, она явно не привыкла сдерживать свои желания, и даже потенциальный наблюдатель в лице Эридана не смущает ее. Она играет с кончиком щупальца, сжимая его и наблюдая, как смазка сотнями микроскопических капелек выступает на поверхности сквозь губчатую крайнюю плоть; невероятным образом изогнувшись, она высовывает длинный шершавый язык на расстояние, ненормальное для любого обычного тролля, собирает их и удовлетворенно облизывается. Это невообразимо грязное действие - ни один тролль в своем уме никогда бы не решился попробовать свои выделения на вкус; это почти такое же табу, как поедание сонной слизи. Видимо, Эридан обладает даром притягивать к себе всех извращенцев Альтернии, и если откровения Гамзи вызывают в нем лишь брезгливость, то это зрелище пробуждает не менее брезгливую, но сладкую похоть. Он поспешно расстегивает штаны: один из крючков на ширинке никак не поддается, и из груди вырывается одинокий злобный бульк, который мгновенно заглушается толщей воды вокруг. Эридан рад этому - клиент игры чутко передает любые звуки, а давать хоть какой-то знак о своем присутствии - последнее, что ему в данный момент нужно. Не отрываясь от стекающей тонкими струйками по пальцам смазки, Непета обхватывает основание щупальца другой рукой и решительно проводит ей вверх-вниз по всей длине; Эридан повторяет за ней все действия в полной точности, и от его руки расплываются причудливые пурпурные облачка. Она засовывает пальцы в рот, облизывая их один за другим, глухо постанывает и повизгивает в такт все ускоряющимся движениям ладони. Улей Эридана с его причудливой акустикой неуловимо изменяет издаваемые ей звуки, и кажется, что по крайней мере несколько десятков Непет собираются облить клавиатуру генетическим материалом прямо сейчас. Щупальце на экране вдруг напрягается и вытягивается в идеально прямую линию; Непета резко и сильно сжимает его у основания и взрыкивает, подобно своему люсусу в период течки. В этом звуке смешалось множество интонаций, все оттенки эмоций и вожделения, все ощущения всех квадрантов; Эридан некстати вспоминает, что в запрещенных легендах о Неклейменом тоже была дева с оливковой кровью, способная заполнить все квадранты одним-единственным троллем. Видимо, Непета пошла еще дальше, и ей хватает самой себя: мощная струя материала выплескивается из щупальца и оседает размазанным пятном на экране. Сквозь полупрозрачные разводы видно окно Троллиана с мигающим окошком нового сообщения, и, даже не вытерев рук, она разворачивает его и принимается увлеченно печатать, разбрасывая зеленоватые капли по всему столу. Эридан придушенно мычит - ему мало, слишком мало одного этого зрелища, чтобы получить разрядку, и он раз за разом прокручивает в голове все образы из последних пяти минут; наконец его собственный материал расплывается пурпурными узорами вокруг, и он забавляется с ними, ловя струйки пальцами. Капля материала просачивается в жабры, и он шумно чихает, только после этого понимая, что только что опустился до... себяложества, кажется, так это называют в среде наземников. Он с ужасом смотрит на свои руки сквозь слегка изменившую цвет воду: лишних плавников, которыми пугали его люсус и Фефери, пока что не выросло, щупальце тоже вроде бы не отвалилось... Об этом постыдном инциденте не узнает никто, клянется себе Эридан, бросаясь за ведром и путаясь в расстегнутых штанах; никто и никогда, твердит он себе, фильтруя воду в улье ручным сачком и стряхивая в ведро оседающие на сетке частички материала; это совершенно неприемлемо, убеждает он себя, пряча ведро обратно в дальний шкаф. Эридан клянется себе в очень многом в этот вечер, но нарушает все эти клятвы на следующее же утро, когда его будит новый требовательный стон из специально выкрученных на максимальную громкость колонок.