Копилка жизней

Подняв с пола очередную бутылку и вскрыв, я пью прямо из горла. Жатва начнётся через два часа, но мне всё равно, что я буду пьян в стельку. В этом году меня ожидает ещё одна пара трибутов, которая через неделю, а может даже и через две, вернётся домой в деревянных ящиках. И я ничем не смогу им помочь. Победителями не становятся просто так, в тебе должна быть какая-то жилка, которая сможет сыграть важную роль. Дураки на играх редко побеждают, разве что если обладают недюжинной силой и уймой спонсоров. Но, как правило, в наших землях у детей нет ни силы, ни мозгов, ни обаяния. От мыслей, что в мою копилку «Оборванных детских жизней» добавится ещё два человека, на меня накатывается жар, и я отпиваю ещё, чтоб хоть как-то забыться. На моих руках кровь сорока семи трибутов пятидесятых Голодных игр – Квартальной бойни и ещё сорока шести трибутов моего менторства. В гибели этих детей виноват вовсе не я, а Капитолий, но кому там до этого, какое дело? Каждый год они ведут на убой двадцать четыре человека, чтобы развлечь публику и показать, как мы слабы. К окончанию игр двадцать три человека убиты физически, и один – морально. Попробовали бы они сами выйти на арену и сражаться за собственную жизнь, да не один взрослый капитолиец там и дня не протянет. Они думают, что, проводя Голодные игры, укрепляют свою власть. Но они серьёзно ошибаются. С каждым годом их авторитет и мощь подрываются всё сильнее и сильнее. Наступит день и жарко будет в Капитолии. Посмотрим тогда, что они будут делать, когда их сил будет не достаточно, когда их люди будут голодать, когда они будут так же беспомощны, как те дети, которых они когда-то посылали на смерть. И именно в этот день я буду стоять и смеяться… Но пока мне предстоит пережить ещё одни Голодные игры, увидеть ещё две жертвы Капитолия. Поднявшись на ноги и накинув уже измявшийся пиджак, я нетвёрдой походкой покидаю свой дом и иду в сторону площади Дистрикта 12, где в скором времени объявят трибутов семьдесят четвёртых Голодных игр.