Лидочка

Лидочка — наш секретарь. Она густо красится и считает себя «очень даже привлекательной», хотя на ее ужимки никто не обращает внимания. Лидочка ненавидит меня бесовски. На то есть причины: во-первых, я младше ее, во-вторых, ее ухажер строит мне глазки. Увы, между мной и Лидочкой давняя вражда, на возможность мира я махнула рукой. Лидочка придумала мне прозвище — «Анюта-красотка», вкладывая в последнее самый пошлый и обидный смысл. Нынче Лидочке надо готовить отчет. Такие дни она терпеть не может, но зачем-то, то ли от волнения, то ли для того, чтобы показать какая она красивая — макияж втрое гуще обычного. — Давай подводить итоги, — дружелюбно говорю я, стараясь скрыть смех при виде ее полуосыпавшихся ресниц. — Вечно она со своим отчетом, — раздраженно бормочет Лидочка. — вечно она со своим кокетством! — При чем тут кокетство? — А при том, что ко мне ты пристаешь с отчетом, а к моему кавалеру — с кокетством! — Я ни к кому не пристаю, заруби это себе на носу. — И глаза у тебя сатанинские! — шипит Лидочка, глядя на меня своими «ангельскими», — ты ведь Арсеньева, дурака старого, очаровала! Арсеньев, слышишь, влюбился! Да ты оглохла, что ли? Арсеньев... Старый. Хм, почему старый? Ему ведь только двадцать шесть. Лидочке двадцать пять, но чтоб казаться моложе, она всех зовет «стариками». В другой раз я бы дала пощечину этой серо-буро-малиновой девице, но то, что она говорит мне об Арсеньеве... Я готова расцеловать ее. * * * Опаздываю. Запыхавшись, вбегаю в офис. С порога слышу утомленный голос Лидочки: — Гулящая красотка пришла! Вхожу, на ходу раздеваясь. — Ну здравствуй, Анюточка, — протяжно начинает она. — Добрый день, Лида. Клиент, который приходил вчера, оформил заказ? Реснички непонимающе моргают. — Михаил оформил заказ? — Михаил? Ах, Михаил... — О, между вами уже что-то произошло? — подмигиваю я. — Ваше ли дело? — хамят реснички. — Заказ — мое дело. Я все-таки менеджер. — Заказ не оформил, а телефончик у меня взял-таки, — лукаво усмехается Лидочка. — Вот как? Он бы у меня и с заказом, и без телефончика... — Как можно! Сердцеедка ты, Анюта. Он же такой симпатичный! Какой красивый нос! — Нос как нос. Не в меру длинный, думаю. — Да получше, чем у твоего Арсеньева! Вздернутый носик! — Он не мой! — вспыхиваю я. — Вот и покраснела наша Анна! — язвит Лидочка. Ухожу, хлопнув дверью. Вдогонку слышу: — Арсеньев будет с минуты на минуту! Что же ты дверь закрыла? Я распахиваю дверь и кричу Лидочке: — Помолчи! Входит Арсеньев. Садится рядом, листает бумаги. Кажусь себе спокойной, но коленки дрожат. Минуту спустя, боковым зрением замечаю, что он смотрит на мою пишущую руку. «Когда же он начнет говорить мне слова любви?» — насмешливо думаю я. * * * Моя соседка работает в библиотеке. Недавно она заболела и попросила подменить ее на один день. Прихожу в новый «офис». Удивительная тишина! В обеденный перерыв иду знакомиться с другими библиотекарями. В детском отделе приятная бабулька, Марта Андреевна, которую все зовут «баба-Марта», улыбается и кричит тетеньке из читального: — Ира! У нас новый библиотекарь! Стук каблуков. Появляется пожилая дама с видом обиженного судьбой школьного педагога: — Ирина Станиславовна, — цедит она недоброжелательно. — Очень приятно. Аня, — улыбаюсь я. Дверь открывается. — Смотри, эта девушка, наверное, к тебе во «взрослый» отдел идет, — замечает Марта Андреевна. Оглядываюсь. Неужели — она? Лидочка? Удивленно здороваемся. — Мне нужна повесть Д.К. Мирона «Пока чего». — Что-что-что? — Мирон Д.К. «Пока чего». Бегу к Марте Андреевне: — Д.К.Мирона уже спрашивали как-то, — говорит она. В переводе на русский — Бокаччо «Декамерон». — Еще мне нужно... вот, — Лидочка достает из косметички список: Селинджер, «Над пропастью не ржи» Кафка, «Протез» Чингизхан Айманов, «Плаха» Лермонтов, «Ошибки рыб» Булгаков, «Собачья шерсть» Переписка Грозного с Крупской — Слыхали? — говорю, — Крупская еще та штучка! С Грозным переписывалась, оказывается! — Что ты, Анечка, у меня в детском отделе недавно спрашивали книжку «про Карла Маркса, который живет на крыше», — смеется Марта Андреевна. * * * На следующий день прихожу в офис. Лидочка выглядит обиженной, но я стараюсь этого не замечать. Наверное, дуется из-за Грозного с Крупской. К концу рабочего дня кто-то скромно стучит в дверь: — Войдите! Дверь открывается. Лидочка: — Ты понимаешь, — говорит она растерянно. — Вчера звонил Михаил... — О! Не забудь пригласить на свадьбу, — подбадриваю я, видя что человек совсем скис. — Видишь ли... он решил оформить заказ в нашей фирме. — Ну и хорошо. А в чем дело? — Ничего о любви не сказал, а зачем тогда брал телефон? А я все ждала, ждала, когда позвонит. А ему — заказ нужен, не я... Лидочка садится рядом, кладет голову на руки и рыдает. Мне почему-то тоже хочется заплакать.