МИФопреступление

Утро на базе конторы М.И.Ф. начинается всегда шумно. Сначала по коридорам проносится громогласный вопль Мааши. «Да они вконец охуели за ночь!» — возмущённо орёт вычислительная станция и начинает подробный разбор. Например, один из её прошлых монологов звучал так: «Да они вконец опизденели, хуеруки пархатые! Нет, это ж, блядь, надо было! Так… Не хэшируешься, файлик? Отхушируешься, падла! И ты! И ты, сучара заразная! Вот ведь налетели за ночь, весь фаервол облепили, информационные комары, нахуй! А это, блядь, что?! Какой, к пиздосьим ёжикам, процесс? Я такого не запускала! Фтопку! Ну всё, суки, я ваши айпи знаю, держите-ка ответный подарочек…» После, когда Мааша с чувством выполненного долга переходит в режим ожидания, просыпаются Танда и Корреш. Вообще, на базе есть неплохой спортивный зал. Но эта традиция появилась ещё с тех пор, когда мы только обустраивались и не знали, какое помещение какую функцию будет нести… В общем, брат и сестра делают утреннюю разминку у нас в «кают-компании», и приличную часть наших расходов составляет одноразовая мебель. К счастью, контора — дело прибыльное, и по миру мы даже с такими расходами не уходим. После первого сломанного столика снова просыпается Мааша и подключается к потолочным микрофонам, чтобы всенепременно прокомментировать происходящее. Максимум спустя две-три минуты после начала «зарядки» у одного биомеха кончается терпение. Ааз всегда открывает дверь ногой и при этом рявкает: «А теперь все заткнулись, входит СЕКС!» А потом изверг устраивает Танде и Коррешу разнос по поводу дурацких привычек и бешеных расходов. И только когда всё затихает, просыпаюсь я. Откуда же я тогда знаю, что происходит ранним утром? Ну, я, в конце концов, очень мощный псионик. Да и записи с камер наблюдения смотрел. Вот и сегодня, когда я выбрался в кают-компанию, все уже мирно сидели и пили чай. — Доброе утро, ребята! — искренне улыбнулся я, плюхаясь на одну из табуреток, и протянул руку к свободной чашке. — Утро добрым не бывает, пока с утра ловишь вирусы, — откликнулась с потолка Мааша. — Доброе утро, Скиви, — мурлыкнула Танда, и я предусмотрительно поставил чашку на стол. Остальные успели пожелать мне доброго утра, пока длился приветственный поцелуй Танды. Наконец, девушка отпустила меня и вернулась на своё место, а я перевёл дух и взялся за чай. Как обычно, за утренним чаепитием мой секретарь, Зайка-Банни, зачитывала последние новости относительно состояния дел в конторе. Конечно, стоило слушать внимательнее, но мой взгляд, как и всегда, упорно сползал на её уши. Безобиднейшая игрушка — накладные заячьи ушки с нейроинтерфейсом, но выглядит просто восхитительно! В реальность меня вернул толчок чешуйчатым локтем в бок. «Даме надо смотреть или в глаза, или на сиськи», — негромко прошипел Ааз и снова уселся с каменным лицом. Я не успел отвесить напарнику подзатыльник — у меня зазвонил телефон. — Великий Скив слушает. — Скив, это я. Ого. Что же должно было случиться, чтобы я вдруг понадобился Родерику? Родерик Пятов, капитан полиции, был одним из наших постоянных нанимателей. Так получилось, что наша компания состоит из неординарных людей, киборгов и компьютеров, и действуем мы порой эффективнее, чем полицейские программисты и спецы по информационной безопасности. Не понимаю я такой системы! Дают сотрудникам мизерную зарплату, и в итоге приплачивают приглашённым экспертам за ту же работу, вместо того, чтобы сразу взять хорошего специалиста за хорошие деньги. Но, хоть подобное явление и вызывает у меня недоумение, оно, несомненно, весьма полезно. Капитан не только хорошо платит, но и закрывает глаза на некоторые… не совсем законные дела конторы. Разумеется, пока мы шумим за границей. Да я бы и сам родной стране так гадить не стал! Только обычно он звонит ближе к обеду, а не с самого утра. — Что-то случилось, капитан? — Случилось, — мой собеседник продиктовал адрес. — Приезжай сюда. И прихвати с собой изверга. Я уже пару минут боролся с тошнотой, а в голове без конца крутился глупый детский стишок. «Люблю грозу в начале мая, как ебанёт — и нет сарая! Скелеты ползают в кустах, кишки висят на проводах. Люблю грозу в начале мая…» Нет, я не слабонервный, падающий в обморок при взгляде на кровь, за последние годы я привык к виду смерти, и самому приходилось обрывать чужую жизнь… Но то, что находилось по адресу, указанному капитаном… Совсем недавно это было живой девушкой. Но сейчас на газоне лежало тело, изуродованное и растерзанное. В целости осталась только часть лица — лоб, левый глаз и часть скулы — и кисть правой руки. Рука лежала отдельно, и, видно, была оторвана раньше, чем нечто выпотрошило несчастную жертву. Не знаю уж, зачем, но убийца аккуратно развесил кишечник девушки на близлежащих кустиках. Поэтому в голову и лез стишок, там ведь тоже были кусты и кишки… Я старался не смотреть в ту сторону, вместо этого решил выяснить у капитана подробности дела. — Если бы я сам знал, Скив, — вздохнул Родерик. — На нападение дикого зверя не похоже, сейчас проверяются все биомехи, которые по боевым характеристикам способны сотворить что-то такое. — Ааз тоже? — У Ааза алиби, да и знаю я вас, так что могу избавить отделение от одной напрасной проверки, чтобы не терять времени. — Спасибо, — искренне поблагодарил я. — А если это человек или киборг? — Будем искать, — сурово сказал Родерик. — Вашу же контору я попрошу поискать в сети. Вдруг это вирус? В конце концов, некоторое время назад мир облетела эпидемия озабоченных биомехов. Я спокойно улыбнулся, соглашаясь, мол, помню, было такое. Вообще, этого хакера всё ещё ищут, но Мастера Информационных Феноменов своих не сдают! А Маша и Мааша давно и прочно стали своими в нашей развесёлой компании. Продолжая обсуждать с капитаном детали дела и нашего в нём участия, я разогнал мозг и распараллелил сознание, чтобы иметь возможность анализировать поступающую информацию на ходу. Вот вторым потоком мышления я и заметил странное голубое пятно. Мне показалось, что у пятна были длинные уши и острые зубы, но разглядеть я ничего не успел. — О, Скив, а ты знаешь, что у неё была язва двенадцатиперстной кишки? Во, глянь! — воодушевлённо сказал Ааз и сунул мне под нос пахнущий свежим мясом ком внутренностей. Я не выдержал и согнулся пополам. Зря позавтракал сегодня! Замеченное краем глаза нечто не давало мне покоя. Будучи псиоником, я неплохо развил возможности своего мозга и, в том числе, поставил подсознание к себе на службу. Конечно, по своему желанию я не мог оказаться на этом глубинном уровне своего Эго, но! Я мог давать подсознанию задачи и получать ответы. Подсознание, в отличие от сознания, не обладает вниманием, оно анализирует абсолютно всю поступающую информацию, и, заставив меня посмотреть на странное пятно, показало мне его важность. Я поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза, заново переживая бурное сегодняшнее утро. Жертву драл явно кто-то крупный, имеющий габариты Ааза или даже Корреша, либо киборг, достаточно сильно изменённый. Либо псионик. Я искал в сети следы «работы» разных существ, и пока что самой вероятной кандидатурой кажется боевой биомех. Страницы пестрели изображениями крупных монструозных ребят и разрушений, причиняемых ими на войне. Но пятно… Я снова и снова прогонял перед глазами эти краткие мгновения. Увиденное мной существо обладало лысой голубой кожей, длинными развесистыми ушами и большими глазами. А вот цвет радужки, наличие волос и другие детали не успели отпечататься в сознании, существо казалось несколько размытым и нечётким. Разумеется, это биомех. Но какой? И снова перед глазами краткий миг воспоминания. Неладное я заподозрил, когда заметил, что вот как раз трава под ногами существа очень чёткая, как и положено при псионическом вспоминании. Трава чёткая, существо размыто. Трава чёткая… Да ну. А вдруг? Существо отводило глаза! Биомех, владеющий псионикой! Это же прорыв, настоящий прорыв! До сих пор достижения информационных технологий позволяли воспроизвести лишь около пяти процентов функций человеческого мозга. Этого с лихвой хватало на возможность существования у компьютера собственной личности, но вот псионика, возможность оперирования реальностью, им доступна не была. И тут такое! Я почувствовал, что на лбу выступает пот. Биомех-псионик на месте преступления… Что он там делал? Может, проверял, как отнесутся к его выходке? Вот дев-нулль! Дышим глубже, надо успокоиться. Вдох, выдох. Вдох, вы-ы-ыдох… Вдох. Взяв себя в руки, я полез в интернет. Мне нужно было найти информацию по моделям биомехов-разведчиков, достаточно компактных и умеющих скрываться. Интуиция подсказывала, что там я смогу обнаружить что-то похожее. Хорошо быть неплохим программистом и иметь в штате гениального коллегу и потрясающей мощности вычислительную станцию! Поисковик конторы М.И.Ф. индексирует даже закрытые правительственные сайты и сайты-невидимки, которые являются своеобразным «чёрным рынком» интернет-индустрии. К чему это я? По второй же ссылке оказался «плавающий» сайт-невидимка, встретивший меня улыбающейся фотографией небольшого гуманоида с голубой кожей, длинными развесистыми ушами и размытыми очертаниями тела. «Наши Разведчики Мобильны и Незаметны! Покупай наших РеМильНов, и ты всегда будешь знать, что делают твои враги и конкуренты, мой дорогой друг! Спешите, количество товара ограничено». Я поспешил ткнуть в корзину, но получил уведомление о том, что товар, к сожалению, сейчас отсутствует в продаже. Вот ведь! Злобно зыркнув, я закрыл глаза и сжал виски пальцами. Почти чувствую, как с натугой разгоняется процессор мозга, почти слышу, как начинают завывать невидимые кулеры, спасая чувствительные схемы от перегрева… Пробежала искра, и мир изменился. Я отделился сознанием от бесполезной физической оболочки и поплыл к городу, периодически выстреливая вниз анализирующие нити. Теперь у меня было описание внешности, и поиск одного-единственного биомеха в многомиллионной толпе становился совершенно плёвым делом! Дверь жалобно крякнула и провалилась внутрь, хотя от природы открывалась в противоположную сторону. Ааз порой демонстрировал все замашки не социализированного изверга, а дикого изврата. Сам он, конечно, при одном упоминании своих неразумных родичей начинал плеваться и входил в боевой режим, но этим только подтверждал мои смутные подозрения. Ну, правда, он слишком мощный для Искусственного Зверя гражданской модели! В общем, дверь не пережила нашего вежливого стука, и мой напарник первым ворвался внутрь. После обнаружения ремильна и установления адреса его убежища я планировал навестить его лично, а для поддержки взять с собой Корреша. Корреш выгоден тем, что выглядит большим, тупым и неуклюжим, но на деле он большой, умный и ловчее кошки. Моя затея провалилась с самого начала — Ааз устроил сцену ревности невиданной силы, сказал, что готов простить мне даже якшанье с «этим тупым драоном», лишь бы я не смел заглядываться на биомехов, у которых есть свой опекун, и что, пока он мой биомех, он будет меня защищать, а если один глупый опекун-псионик вздумает упорствовать, будет привязан его верным компьютером к креслу и никуда не выпущен. В общем, на дело мы пошли вдвоём с извергом. Квартира оказалась нежилой. В ней не было ощущения дома, всего лишь место, где иногда едят и спят. — Нашёл! — раздался торжествующий крик Ааза, и я поспешил к нему. Ремильн действительно был здесь, я видел его колеблющийся силуэт прямо перед напарником. Но Ааз почему-то совершенно не обращал на скалящегося биомеха внимания, показывая пальцем в глубину комнаты. Я посмотрел туда же. Из-за занавески вышел старик — не дедушка-божий одуванчик, не карикатурный маг из сказки. Старый воин, чьи волосы давно потеряли начальный цвет, но лицо ещё не превратилось в сморщенное яблоко, а из глаз не ушла искра жизни. Старик сжимал в руках винтовку, и я почувствовал, что он вполне способен пустить её в ход. Ааз не видел ремильна, стоило это исправить. Нужен был лишь один толчок для того, чтобы тренированный мозг вышел в рабочий режим. Рассмотрев биомеха поближе, я понял, что ошибся в своём предположении. Отвод глаз — специфические помехи восприятия — генерировал не он сам, а золотое колечко, висящее в длинном ухе. Лёгкий щелчок невидимой рукой, и Ааз, у которого под носом вдруг появился кто-то мелкий и воинственный, тут же схватил ремильна за химок и приподнял над полом, хищно скалясь. — Стойте! — подал голос старик. — Не трогайте его! — У нас есть основания полагать, что этот биомех виновен в чрезвычайно жестоком убийстве, — заметил я. — Вы его опекун? Уберите оружие и пройдёмте с нами. Псионический невидимый щит придавал уверенности, пули я не боялся. — Грем никого не убивал. Мы были там по другому поводу. — И по какому же? — недовольно рыкнул Ааз. — Мы собирались похитить изврата по имени Аазмандиус… — Я ИЗВЕРГ, сука! — взвыл напарник. Мне пришлось расталкивать их всех по стенам, чтобы предотвратить кровавую резню, и держать, пока не прекратилось злобное пыхтение Ааза. — Успокоились? Хорошо. Предлагаю пройти на кухню и обсудить, зачем вам понадобилось похищать моего биомеха, и почему вы этого не сделали. Моё имя Скив. — Аякс, — представился старик, поднимаясь на ноги. — Пошли, раз предлагаешь. Я думал, сидя над кружкой чая, который уже успел остыть. Аякс. Снайпер, ветеран нескольких микровойн — а крупные вооружённые конфликты в наше время и не случаются, человечество притихло под угрозой ядерного «веника». Так что, имея разрушительнейшее оружие, мы теперь, как в старые добрые времена, убиваем друг друга в локальных стычках лицом к лицу и морда к морде — биомехи сражаются вместе с людьми. Я снова отвлекаюсь, потому что не хочу размышлять на действительно важную тему. Итак, Аякс вышел на пенсию и занялся частным бизнесом. Сначала заказные убийства, потом — нечто не столь криминальное. Например, похищения. Его биомех, Грем… Аякс сказал, что выкрал его по одному заданию, а потом обнаружил у себя на пороге. Сам ремильн участия в беседе не принимал. Он вообще был неразговорчив, только хихикал периодически. А после того, как я по просьбе старица исправил псионическую серёжку (кстати, очень интересная вещь, и как я сам раньше не додумался менять материал, придавая ему определённые свойства? Это же настоящие артефакты, как в какой-нибудь компьютерной игрушке с магией!), Греем и вовсе куда-то исчез. Опять потерял нить, соберись, Скиви! Значит, Аякс получил Грема в подарок и с тех пор не расставался со своим невидимым спутником. Документов, естественно, никаких не оформлялось. По-хорошему, стоит проверить электронные мозги ремильна на случай скрытых программ-сюрпризов. Попрошу Машу, пусть посмотрит. Заказ на Ааза попался Аяксу на глаза случайно. От дротика с вирусом моего напарника спасла опять же случайность. В тот момент, когда я заметил Грема, а изверг подскочил ко мне… с кишечником, старый снайпер нажал на курок, но жертва уже ушла с прицела. Бывалый солдат решил повторить попытку в другой день — он был суеверным и после неудачи не стал рисковать вновь. А потом выяснилось, что заказ был удалён с того сайта-невидимки за давностью — заказчик не подтверждал своей заинтересованности уже долгое время. Итак, кому-то был нужен мой изверг. Но почему-то никто не брался за заказ… Наверное, его просто не могли найти! Заявка требовала изврата по имени Аазмандиус, но мой напарник — изверг! И, более того, на меня он зарегистрирован под своим кратким именем! — Аякс, а как вы нашли Ааза? — Пришлось порыться в архивах. Грем помог. Так мы вас и выследили. — Вот! Вот это полезный биомех, а ты на всяких дефектных роботов деньги тратишь! — торжествующе заявил напарник. — Зато я купил этого робота по цене металлолома, — справедливо заметил я. — А надо было, чтобы тебе ещё и приплатили! Ааз неисправим. — А можно ознакомиться с этими документами? — спросил я у Аякса. Уж больно мне любопытно, почему изверга путают с извратом? Эти две модели биомехов только внешне похожи, но в остальном-то совершенно различны! — Простите, но нет, мистер Скив. Мы не распечатывали их. Разве что у Грема могли остаться резервные копии… Сейчас я его позову. — Хорошо, — я кивнул и приготовился ждать, но тут снова ожил телефон. — Скив, это я. У нас ещё один труп. Приезжай так быстро, как только сможешь, кажется, появились улики, позволяющие выследить преступника. Ни у кого не было сомнений, что убийца тот же, что и в первом случае. Жертва была растерзана точно так же, как и та несчастная, что вызвала в моей памяти стишок про кишки. Ааз тут же, воодушевлённый, сунулся проверить наличие язвы двенадцатиперстной кишки — а вдруг убийца специально таких ищет? Но капитан отловил моего напарника и приказал снять одежду. — Чтоааа? — возмутился изверг. — Может, тебе и стриптиз станцевать? — Стриптиз не надо, но рубашку сними, — Родерик показал нам обоим улику. Обломанную зелёную чешуйку. Чешуйку изверга. Разумеется, никаких повреждений у моего биомеха не было, откуда бы? — Так, значит, это и есть улика? — задумчиво уточнил я, разглядывая чешуйку. — Да. Ты ведь псионик, сможешь найти её обладателя? Я серьёзно посмотрел на Родерика. — Капитан, это очень сложно. И дорого. Я недавно уже выложился на поиск, но, увы, прошёл по ложному следу. Повторное напряжение за такой короткий срок чревато для меня неприятными последствиями. — Двойная надбавка за риск устроит? — Устроит, — вздохнул я и протянул руку. Как только в подставленную ладонь упал неровный зелёный комочек, моё сознание пробкой вылетело из тела. Итак, вот частица существа. Вот мельчайшие следы запаха, оставляемые им в воздухе и на земле. Они смешаны с запахами автобусов, других людей, машин, но я ведь псионик. Мне нетрудно найти. Мне — не трудно, но моя физическая оболочка пока не приспособлена для таких нагрузок, я чувствую, что скоро придётся вернуться, иначе будет плохо. Но меня захватил азарт гончей собаки. Я шёл по следу хитрой добычи, и всё, чего я хотел — это настичь её, вцепиться зубами и почувствовать на языке вкус крови… Нашёл! Да, след привёл именно к… Аазу? Удивлённое узнавание сменилось вспышкой боли, расколовшей мир на множество маленьких осколков, осыпавшихся вниз с радостным звоном. Я ещё не успел привыкнуть к тому, что у меня дома живёт кто-то посторонний. И что этот посторонний — изверг. Столкнувшись с Аазом, выходящим из ванной, я ойкнул и попятился. Одетый в одно полотенце, изверг выглядел весьма внушительно. Под одеждой не были так заметны мощные мышцы, перекатывающиеся под плотной чешуйчатой кожей. Пару секунд я пялился на биомеха и завидовал — студенту-программисту, даже если он старается следить за своей формой, до таких габаритов далеко — а потом заметил шрам. Полоса неровной, бледной чешуи, еле прикрывающей рубец, тянулась от левой подмышки почти до пупка. Я ойкнул, он усмехнулся. — Что, интересно? Если почешешь — расскажу. Как я успел выяснить, Аазу вообще нравился тактильный контакт. Не всегда, порой он мог и зубами клацнуть в ответ на протянутую руку, но, если изверг сам попросил почесушек, значит, сейчас ему действительно хочется. Я устроился на краю дивана, ногтями ероша чешуйки на здоровом боку Ааза, а он урчал, как засорившийся кулер, и в блаженстве щурил золотые глаза. На мои попытки заикнуться о шраме биомех отвечал, что сбился с настроя, и его надо начёсывать заново. Бессовестный шантажист! Вот уж действительно — изверг! Когда рука уже начала уставать, блистательный Аазмандиус решил сменить гнев на милость. — Южные джунгли, небольшой пограничный конфликт, виброрезак. Всё замечательно заживает, почти затянулось, но этот старый зануда воспользовался своей опекунской властью и забрал меня сюда, студентов пугать… — Но что гражданский И-Зверь делал на границе? — спросил я. Ааз сверкнул глазами. — Слушай, у каждого свои хобби. Я же не спрашиваю, зачем ты на винчестере хранишь два гигабайта документальных фильмов про секс! — Каких филь?.. Ой… — стало жарко, я почувствовал, как к щекам приливает краска смущения. — Ааз, ты зачем залез в мой компьютер?! — Ну, как же. Мне было интересно познакомиться с электронным сородичем, а потом я наткнулся на папку с названием «ПРограммы Общего Назначения», ну и заинтересовался… — Скив, Скив, очнись! Ты, Пяткин, если он тут у меня загнётся, я ж не постесняюсь, я твои внутренности по одной через жопу вытащу и вот здесь же на кустиках развешу! Сначала кишки, потом почки, потом и до других потрохов дойдёт! Он же сказал, что чревато рисками! — Успокойся, Ааз. Твой оператор жив и уже приходит в себя, посмотри сам. — Нет-нет, господа, я ещё не здесь. У меня тут сейчас вторая серия ретроспективы намечается… Всё. Тупик. Дальше бежать некуда. Я затравленно оглянулся на Ааза, но биомех был слишком занят. Он вздыбил всю чешую на теле, став значительно крупнее, и неотрывно смотрел на врага. Иштван выглядел совсем не грозно. Такие седые лохматые бомжи всё ещё могут встретиться в бедных районах города и на свалках. Обедневшие, опустившиеся люди, которые либо не имеют дома, либо забыли, где он находится. Но знаете, боевой бластер даже бомжу даёт +500 к грозности. А уж боевой бластер, направленный на вас, как-то заставляет задуматься о бренности бытия. Иштван мелено шёл вперёд, мы так же медленно пятились. Отстроенная часть дома кончилась, и сейчас я балансировал на узкой металлической балке над пропастью в пять этажей. На соседней замер Ааз. Интересно, сможет ли изверг оправиться после падения с такой высоты на торчащие внизу прутья арматуры? — Вот я и нашёл тебя, мой милый Манди, — с приторной улыбочкой сказал Иштван. — Гаркин, такой нехороший, забрал тебя от меня. Ему, наверное, мама не говорила, что красть нехорошо. — Я не знаю тебя, — рыкнул изверг. — Ай-яй-яй, значит, он ещё и стёр твои воспоминания обо мне. Ну, что же ты, Манди? Иди к папочке! Я так люблю тебя, так скучал… — Сестру свою люби, — зло огрызнулся Ааз. — А я уже, — широко улыбнулся Иштван. — Только она немножко умерла… Но ты, Манди, ты — вершина моего творчества! Ты силён, красив и вынослив, ты точно выдержишь… И тут нас волной накрыл псионический удар-внушение. Я ещё успел почувствовать вспышку эмоций со стороны биомеха, а потом вражеское наваждение навалилось с полной силой, отрезая от реального мира. — Подойди ко мне, Манди. Ааз делает два шага вперёд и опускается на колени. Биомех обнажён, и жалкие тряпки не скрывают красоты тела хищника. По лицу Иштвана гуляет расслабленная улыбка, он опускает ладонь на зелёный затылок и почёсывает изверга за ушами. — Хороший мальчик. Биомех в блаженстве щурит золотые глаза и улыбается. Ласковое прикосновение вдруг сменяется сильным ударом, приправленным псионическим толчком. Ааз скалится с пола, зло, обиженно, но, поднявшись, занимает то же место. — Хороший, послушный мальчик, — в голосе Иштвана звенят колокольчики безумного смеха. — Ты ведь хочешь поиграть? — Мне не нравятся человеческие брачные игры, — Ааз задумчиво рассматривает свои когти. — Я всё время играю в самку. — Ничего, сегодня тебе понравится, — Иштван телекинезом притягивает с полки металлический круг. Ошейник. — Эта штучка поможет стимулировать центр удовольствия в твоём электронном мозгу, если будешь стараться. Ты ведь будешь? — Конечно, пап, — соглашается Ааз и сам надевает ошейник. — Что дальше? — Помоги мне, будь добр, — просит Иштван, тянется пальцами к ширинке. Расстёгивает «молнию», две пуговицы, высвобождает вялый член. — Только не поцарапай. — Когда я тебя царапал? — изверг играет в возмущение, но его клыкастая пасть растянута в радостной улыбке. У Ааза длинный тёмно-розовый язык. Он облизывает губы и наклоняется к паху Иштвана. Гибкий кончик языка, едва касаясь, щекочет тонкую кожу, заставляет кровь бежать быстрее и приливать к члену. Ааз смотрит вверх, встречается с Иштваном взглядами и обнимает его языком, как обвилась бы вокруг древесного ствола небольшая змейка. И так же, не разрывая контакта глаз, берёт в рот. Иштван, издав довольный стон, щёлкает пальцами. Изверг вздрагивает от укола острого удовольствия, но продолжает своё дело. Когда Ааз отстраняется, член Иштвана уже полностью стоит. В свете ламп, покрытый вязкой слюной изверга, он блестит, как лакированный. Наверное, это забавно выглядит… Но никто не смеётся. — Ты моя умница, — Иштван ласково треплет Ааза по щеке. — А теперь встань, как собачка. Изверг с улыбкой опускается в коленно-локтевую позу, широко расставив ноги. Жадные пальцы шарят по зелёной чешуе, бесцеремонно ерошат, сжимают. Сильный хлопок по ягодице, довольный смех Иштвана. Ааз морщится от боли проникновения, но почти сразу на его лице расползается блаженно-идиотическое выражение, а с губ срывается довольный стон… Да, вот на этом месте Ааз тогда не выдержал и порвал наваждение. Он сумел понять, что Иштван абсолютно сумасшедший, просчитал его слабость и смог выманить к себе, на балку. Оказалось, даже псионики умирают, если, споткнувшись, падают с пятого этажа прямиком на арматуры, которым всё равно, что протыкать — случайно брошенный ветром листок бумаги или человеческое тело. Не самое аппетитное зрелище. Тогда же напарник преподал мне ещё один урок. Урок по работе с собственной памятью. Я предпочёл забыть некоторые… интимные подробности встречи с Иштваном, но сейчас они всё-таки выплыли, разбуженные ретроспективой. Но буря в моём разуме уже улеглась, в принципе, можно было бы уже и очнуться. Я вздохнул, засучил воображаемые рукава и снова начал строить стенку вокруг куска своих воспоминаний. Стенку, которую не заметит никто посторонний, и, в первую очередь, я сам. Не хочу, однажды наткнувшись на запертый угол памяти, из любопытства проломиться туда и снова увидеть… ЭТО. Фух, всё. Вот теперь можно возвращаться в реальный мир. Ох, как же у меня будет болеть голова! Зря мы с Аазом думали, что со смертью Иштвана всё закончилось. Оказалось, что он, даже став психом, всё ещё оставался мастером роботехники и псиоником и не собирался сворачивать свою деятельность. Артефакты — это так, баловство. Иштван занимался биомехами. Ремильны были как раз его творениями. Что интересно, заказ Аяксу на похищение Грема он сделал сам, хотел проверить собственную систему безопасности, и после удачного похищения подарил биомеха удачливому исполнителю. Я оказался прав, Грем хранил в своей башке программу слежения и сбора информации, но сейчас ему некому стало передавать сведения, и ремильн стал не опасен. А потом мы перенаправили вектор программы с Иштвана на Аякса… Я не упоминал, что в конторе МИФ появилось два новых сотрудника? С происхождением Ааза тоже всё прояснилось… Он не изверг. Но не изврат. Изврат с компьютером от изверга. Иштван хотел заполучить сильных и умных зверушек, и они, вместе с Гаркиным, создали два опытных образца. Иштван тогда ещё выглядел относительно адекватным, но потом Гаркин понял, с кем имеет дело, и ушёл, забрав Ааза с собой. А его братик остался у Иштвана. Пукантимбусилль — генетический брат моего изверга. И он же — кровавый убийца двух девушек. Иштван вообще напихал в единственного оставшегося у него биомеха столько программ, что у меня язык не поворачивался назвать беднягу существом со свободной волей. Пришлось, конечно, выступить свидетелем на суде, но уходил я с тяжёлым сердцем. Разумный компьютер, не имеющий опекуна, отправляется в приют. Таковы правила. Но беда в том, что Пукантимбусилль нарушил закон, и как нарушил! Его ждало усыпление с последующей утилизацией компьютера-мозга. Человек, к слову, отделался бы просто усыплением. Я — жалостливый идиот. Мааша стала ещё больше после того, как мы подключили к ней специальное оборудование для перепрограммирования биомехов. Вот уж не думал, что придётся снова воспользоваться им в ближайшем будущем. Я подбил Родерика практически на должностное преступление, уговорил вместо смертельной инъекции вколоть обречённому извергу снотворное, а сам подписался за мизерную плату утилизировать труп. То есть полицейское управление ещё и приплатило мне за то, что я украл у них преступника. Сейчас Пукантимбусилль спал на операционном столе. Я не удержался, провёл пальцами по зелёной щеке, чувствуя подушечками мелкие чешуйки. Братья… Такие похожие и такие разные. Ааз — ехидный, мелочный, добрый, и Пука-и-так-далее… Мне он почему-то представлялся не кровожадным чудовищем, а существом грустным, забитым и несчастным. — Мы готовы, — сказала Маша, демонстративно хрустнула пальцами. Я кивнул и взялся за электрод, левой рукой внимательно ощупывая висок спящего изверга. Так, вот здесь. Подцепив чешуйку ногтем, я примерился и резко толкнул иглу электрода в глубину головы, в самые недра электронного мозга. Если я ошибся и воткнул не под тем углом… — Первый нах, ёпта! — Аша! Не матерись! Я тихонько покачал головой и воткнул второй электрод. Братик Ааза стал похож на инопланетянина из старых фильмов, только антеннки торчали не на макушке, а из висков, и от этих антеннок тянулись в глубину очередного сервера Мааши макароны проводов. — Всё, стерва, поехали! — объявила вычислительная станция. — Поехали! — согласилась Маша и повернулась к мониторам. Я вглядывался в графики, диаграммы и бегущие по экрану строки текста. — Вы всё-таки постарайтесь сохранить ему личность… Если есть, что сохранять. — Не переживай, стерва, всё будет в лучшем виде! Сначала мы постираем всё то, что накрутил Иштван. Вау, танец живота! Ма-ам, давай его оставим? — Не надо! — перепугался я. — Сам потом научится, если захочет, не стоит оставлять программы Иштвана. — Скучный ты, стерва. Какое-то время тишина нарушалась лишь мерным гудением кулеров да дробью по клавиатуре. Я ждал. — Слушай, — задумчиво сказала Маша, — может, мы этому цуцыку и память потрём? Нелегко ему пришлось с таким-то опекуном! Представляешь, что там могло вырасти? Я задумался. — Ну, давай отформатируем память… Гаркин ведь Аазу форматировал, и ничего, вон, какой орёл вышел. Но, едва Мааша приступила к форматированию, биомех захрипел и выгнулся, силясь порвать ремни. Его золотые глаза распахнулись широко-широко, изо рта потекла ниточка слюны. Рядом зашёлся в надсадном писке кардиомонитор, я схватился за голову, упав на колени — по сознанию, ещё не оправившемуся после потрясения с глубинным поиском, ударили чужие эмоции, да ещё и звук этот противный… — Маша! Стой! Прекрати! Откат! Он не вынесет потерю памяти! И всё стихло. Я выпрямился, убрал руки. В голове ещё звенело, но этот фантомный звук стихал с каждой секундой. Пукантимбусилль смотрел на меня своими жёлтыми глазищами. Я улыбнулся и подошёл поближе. — Прости, что так далеко залезли к тебе в голову. Но ведь без управляющих программ стало легче? И что я буду делать, если окажется, что его вполне устраивала такая жизнь? — Легче, — согласился биомех, и я перевёл дух. — Где я? — У меня на базе. Мааша, расскажи про нас Пукантимбусиллю, пожалуйста. Ох, и сложное у тебя всё-таки имя. Можно, я буду звать тебя Пуки? — Можно, — усмехнулся изверг, прикрыв глаза. — Папаша меня вообще Бусей звал, и ничего, пока живу. Я осторожно протянул руку и погладил Пуки по голове. Тот настороженно зыркнул на меня одним глазом, потом расслабился. По операционной разнеслось басовитое урчание, похожее на работу большого кулера. Дверь открылась с мощного пинка. — Не, я не понял!!! Сначала этот покупает глипающий металлолом, потом пытается заигрывать с чужим биомехом, а сейчас вообще наглаживает не меня, а какого-то клона! Я требую справедливости и почесушек! И чтобы в большем объёме!