Посмотри на меня

– Кагами-кун, пожалуйста, возвращайся в спортзал, – донесся из кабинки усталый голос Куроко. – Ну не могу же я тебя одного тут бросить. – Кагами взъерошил вспотевшие волосы на затылке. Даже его загоняли сегодня. Рико составила для каждого индивидуальную программу, а Куроко занимался еще сверх того. Из-за хлипкой двери снова донеслись звуки рвоты. Через пару минут стихли. – Кагами-кун. Прошу, уходи, мне неприятно, что ты в таком состоянии меня видишь. – Сам виноват, нехрен было себя до такого состояния доводить. Что ж ты так над собой издеваешься? Ты не в Тейко, да и никто из новичков тебя из основного состава не выпрет. Клацнула защелка. Куроко, бледный больше обычного, вышел из кабинки и наклонился над раковиной. Худые руки, чуть дрожа, отвернули кран с холодной водой. Он прополоскал рот и умылся. – Я хочу, чтобы мы были лучшими, Кагами-кун. В этом году будет еще тяжелее. Я даже представить себе не могу, как вырастут Аомине-кун, Кисе-кун и все остальные – теперь, когда они знают, что за победу надо бороться всерьез. – Он сделал паузу и тяжело сглотнул. – Ты тоже становишься все сильнее. Я не хочу… Я больше не повторю своей ошибки. Я тоже должен вырасти. По белому лицу сползали капли воды. Куроко смотрел твердо, но Тайге казалось, где-то за непроницаемым фасадом прячутся отчаяние и страх. Он скрипнул зубами. Руки зачесались дать Куроко подзатыльник. Как же бесило, когда он сравнивал Тайгу с Аомине. – Смотри не сдохни в процессе, – сказал Тайга и тут же пожалел: совсем изгнать ревность из голоса не удалось. Он развернулся и зашагал в спортзал. Куроко пошел за ним следом – неслышно, неощущаемо, только тень иногда забегала впереди него под тусклыми лампами школьного коридора, и Тайге приходилось сдерживать себя всю дорогу, чтобы не обернуться. До самого зала ни один из них не проронил ни слова. Рико, едва увидев Куроко, велела ему отправляться домой. И дернув оставшегося Кагами за футболку сказала: – Кагами-кун, проводи его до дома, пожалуйста. Не нравится мне его вид. Тайга и так собирался. Теперь было главное – не упустить Куроко из виду. С него сталось бы уйти самостоятельно, не попрощавшись. Следить за ним было одновременно тяжелой и приятной задачей. Тайге нравилось рассматривать голого Куроко: когда он был одет, трудно было угадать в нем спортсмена. Незнакомые с ним люди наверняка принимали его за интернет-задрота или отаку. Тайге иногда думалось – о, какой приятный обман – что это их одна на двоих тайна: жесткие сухие мышцы Куроко, скользящие под тонкой кожей. А может быть даже, об этом не подозревал сам Куроко. Может, Тайга один видел его скрытую силу. Да, Тайге нравилось рассматривать голого Куроко, возможно даже несколько больше положенного, но он предпочитал об этом не задумываться. Куроко снова заговорил с ним только у школьных ворот. Шел мелкий весенний дождь, и водяная пыль оседала на синей форме и длинном шарфе, несколько раз обернутом вокруг шеи. – До завтра, Кагами-кун. – Э, нет. – Тайга на секунду дотронулся до его плеча. – Я тебя провожу, а то ветром унесет. Куроко вздохнул, внимательно посмотрел на Тайгу и, видимо, уверившись, что отговорить его не удастся, обреченно кивнул. В поезде и по дороге от станции они снова молчали, но это молчание было комфортным, дружеским, не обиженным, как до этого. Просто оба устали настолько, что даже шевелить языком было тяжело. Окна дома не горели, и Тайга невольно поежился. Неужели Куроко никто не ждал, как и его самого? В десять вечера все уже должны были вернуться. – Твои так рано спать ложатся? – Что, прости? А, нет. Мама с папой повезли бабушку к ее сестре. – То есть, ты один? – Тайга подозрительно прищурился. Куроко кивнул. – Ты не волнуйся, Кагами-кун. Я не боюсь оставаться дома один, – чуть заметно усмехнулся он. Тайга фыркнул. – Ладно. До завтра. Не совсем доверяя бодрым словам Куроко, Тайга на всякий случай решил проследить, как он идет от ворот к крыльцу. Как оказалось – не зря. Не дойдя пары шагов, Куроко покачнулся и уперся рукой в стену, чтобы не упасть. – Так и думал… – пробормотал Тайга себе под нос и поспешил к нему. Пока Тайга искал у него в кармане ключи и затаскивал его в дом, Куроко не сопротивлялся – видимо, совсем накрыло. И только когда Тайга сунул ему в руки стакан взбитого с бананом молока, немного пришел в себя. Приготовленной еды в холодильнике не нашлось – Тайга решил залезть без спросу, все равно хозяин не ответит. Хорошо хоть рисоварка была поставлена заранее, и Тайга слепил онигири на скорую руку. Только запихнуть их в Куроко оказалось проблемой. – Кагами-кун, я правда не могу. Меня опять стошнит. – Но тебе надо поесть что-нибудь. – Тайга волновался за него. – Если тебе не сложно, сделай мне, пожалуйста, еще молока. Тайга вздохнул. Ну хоть так, все какие-то углеводы. – Ты лучше сам поешь, Кагами-кун. – Немного оживший Куроко посмотрел на настенные часы. – Наверное, будет лучше, если ты у меня переночуешь. Поздно уже. Тайга не стал отказываться. Вдвоем с Куроко они постелили в его комнате два футона и, почистив зубы, легли спать – Тайга в одних трусах, потому что даже футболки Куроко-отца на него не налезали. Он сначала переживал, что, ему будет тяжело заснуть с Куроко в одной комнате, но в итоге – провалился в сон, едва голова коснулась подушки.

* * *

Тайга проснулся посреди ночи от того, что жутко хотелось пить. Он разлепил глаза – и тут же снова зажмурился. Потом чуть приоткрыл правый. Нет, не показалось. Хотя, может, это все просто сон? В комнате было темно – только фонарный свет проникал с улицы, но Тайга вполне мог различить и откинутую назад голову, и сползшее до пояса одеяло, и – самое главное! – характерно двигающуюся руку. Куроко дрочил. Сколько Тайга его знал, Куроко был всегда настолько сосредоточен на баскетболе, что ничего другого в их разговорах и не всплывало. Он никогда не останавливался, чтобы заглянуть в журнал с грудастыми красотками, и совершенно не обращал внимания на девчонок в классе. Тайга просто не мог представить слова «Куроко» и «секс» в одном предложении. Даже появление Момои не изменило мнение Тайги о нем. Но факт оставался фактом: Куроко дрочил. Тайга ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что не спит, и едва не зашипел. Надо же – не сон. Пытаясь осознать это – в голове ну никак не умещалось – Тайга рассматривал Куроко сквозь полуопущенные ресницы, разум невольно отмечал: как он облизывает приоткрытые губы, как мелькают белые зубы, когда он беззвучно вздыхает, как прилипают ко лбу волосы. Воображению не нужен свет – оно само дорисовывало мелкие капли пота на коже и сухие трещинки на губах. Зрелище казалось особенно нереальным еще и оттого, что делал все Куроко абсолютно бесшумно. Тайга видел, как поднимается и опускается его грудь, но самым громким звуком в комнате был стук Тайгиного сердца. Даже кончая, Куроко только едва слышно вздохнул. Губы шевельнулись, но произнесенного слова Тайга не разобрал. После, Куроко еще несколько минут лежал неподвижно с запрокинутой назад головой, потом приподнялся на локте, достал откуда-то из-за спины салфетку и вытер руки, завернулся в одеяло, немного повозился и, кажется, уснул. А Тайга остался таращиться в полутьму, только в этот момент осознав, что у него самого все это время стояло. Может, подрочить?.. Но… В чужом доме и под чужим одеялом? А вдруг Куроко проснется, как проснулся он сам. Он этого точно не переживет. Тайга разрывался между стыдом и возбуждением. И еще одна мысль не давала ему покоя. Он что, собирается дрочить на дрочащего Куроко? Интересно, а что тот себе представлял? Тайга вспомнил легкий вздох в конце. Может, Куроко произнес чье-то имя? Чье? Момои? Тайга попытался представить себе этих двоих вместе – его тут же передернуло от злости и отвращения. В животе скрутило, будто кишки решили выбраться наружу, будто его накачали ядом и тухлой рыбой. И даже стояк пропал.

* * *

Рико велела новичкам снять футболки. Прошлогодние победы сделали свое дело – в этом году в клуб записались целых пятнадцать человек, несколько из них оказались почти такими же высокими, как Тайга. Новоявленные семпаи тихо прыскали в кулак, разглядывая ошарашенные лица новичков, видимо, совершенно забыв, что в прошлом апреле сами стояли в таком же ступоре. Не смеялись только двое – Тайга и Куроко. Куроко разглядывал новичков так же внимательно, как и Рико, очевидно, пытаясь оценить их силу. А Тайга разглядывал Куроко – сумбурные мысли, которые не дали выспаться ему прошлой ночью, не оставили его и днем, даже стали еще бредовее: Тайга, вопреки здравому смыслу, допустил – а вдруг Куроко нравятся парни. Куроко и Момои. Куроко и Аомине. Куроко и… Тайга? Голова пухла, мысли бегали по замкнутому кругу. Неприятное сосущее чувство в животе появлялось и исчезало. Временами Тайга становился противен самому себе, временами становились противны все, кто мог бы к Куроко прикоснуться. – Кагами-кун! – Тайга очнулся от тычка под ребра. – Тренировка началась. – Куроко заглянул ему в глаза. – Кагами-кун? Ты хорошо себя чувствуешь? – А? Да, все нормально. – Тайга потер лоб и встряхнулся. Надо было уже взять себя в руки – в конце концов, новый сезон не за горами. Несмотря на принятое решение, все занятие мяч валился из рук и Тайга то и дело выпадал из реальности. А в пробной игре «семпаи против новичков» он с трудом набрал жалкие десять очков. После игры в раздевалке Хьюга и Коганей подошли спросить, как он. Пришлось оправдываться и убеждать, что он в порядке. Новички перешептывались украдкой: «Как они вообще что-то выиграли, если это – лучший игрок». Тайга даже придумал остроумный ответ и хотел уже повернуться и выдать, как заметил, что Куроко и его вещи исчезли. Черт! Стоило на секунду отвлечься! Тайга подхватил сумку и рванул к станции. И только догнав Куроко, он задумался, а зачем собственно. Чего он хотел добиться? Снова переночевать у Куроко? Просто присмотреть за ним, – обманул свою совесть Тайга. Ну и что, что его сегодня не тошнило в туалете, может он просто лучше притворился. Но… – Стой! Я провожу, – вырвалось изо рта, обрывая все мысли. Куроко обернулся. – Но со мной сегодня все хорошо, Кагами-кун. – Ты вчера тоже так говорил. Твои же еще не вернулись? Куроко покачал головой и уставился на него нечитаемым взглядом. – Если честно, Кагами-кун, – сказал он наконец, – мне кажется, это ты сегодня не очень хорошо себя чувствуешь. – Э… да, – Кагами усердно закивал, – я, наверное, вчера тоже переборщил. – Может, ты опять не смог заснуть перед матчем? С новичками? Тайга на мгновение похолодел. У Куроко была феноменальная наблюдательность. Может, он понял, что Тайга подсматривал? Но тут уголки губ Куроко чуть дернулись – а, просто издевается. Тайга перевел дух. – Вот еще! Кто они такие! Спал я, спал. Улыбка Куроко стала заметнее. – Пойдем, Кагами-кун, - кивнул он, – только в магазин зайти надо будет по пути со станции. А то у меня дома ничего не осталось из продуктов. Тайга покраснел и пробормотал: – Завтрак – самая важная еда. Они купили рис, тофу и макрель, и еще мисо-пасты для супа. Тайга, немного поколебавшись, кинул в корзину упаковку фарша и булочки. Бургеры, в смысле белки, обязательно должны быть в спортивной диете. Тайга не знал, чего он боится больше всего: что уснет или что не сможет уснуть; что Куроко сегодня не будет дрочить или что будет. Не уснул. Это случилось около полуночи. Куроко чуть стянул с себя одеяло – Тайга мгновенно зажмурился, – приподнялся на локте и тихо позвал: – Кагами-кун? Тайга как смог попытался изобразить глубокое ровное дыхание спящего. – Кагами-кун… - повторилось ближе. Волос вдруг что-то легко коснулось. Пальцы? Тайга от неожиданности чуть не открыл глаза, но сумел удержаться. Щеку огладило тепло. Похоже, Куроко провел над ней ладонью, очень близко, но все же не дотрагиваясь. – Кагами-кун… Лежать неподвижно становилось все труднее. Да еще и любопытство разбирало: если у Куроко такой голос, то какое же у него должно быть выражение лица. Но все-таки открыть глаза совсем Тайга не посмел – ему почему-то казалось, Куроко сегодня на него смотрит. Воображение рисовало яркую картинку – и на этой картинке Куроко не был укрыт одеялом, оказывается, в памяти четко отпечатались все детали совместного мытья в душе. Член стоял так, что было больно. Тайга вцепился в простыню пальцами, надеясь, что это останется незамеченным. Может быть из-за того, что он ничего не видел, слух обострился – сегодня Тайга мог слышать неровное дыхание Куроко и неглубокие всхлипы. Судя по частоте – Куроко был уже близко. Интересно, удастся ли услышать, что он произносит, кончая? Стоило только подумать об этом… – Тайга-кун… – выдохнул Куроко. Тайга не сразу понял, а, поняв, не сразу поверил своим ушам. – Тайга-кун, – снова повторилось на грани слышимости. Блядь. Тайга, раньше подсмеивающийся над тем, как в Японии трясутся над обращением по именам, в этот момент чётко осознал, что же в этом такого. С него как будто кожу сняли этим тихим звуком, и откачали воздух из легких, и залили в вены кипяток. Под одеялом на трусах расплывалось горячее мокрое пятно…

* * *

Разглядывая утром в ванной свои красные глаза, Тайга сказал своему отражению: – Я хочу Куроко Тецую. – Звучало совсем не так страшно, как поначалу казалось, и он набрался смелости на: – Я люблю Куроко Тецую. Отражение отчаянно покраснело. С этим надо было что-то делать, а Тайга никогда не бегал от своих проблем. Во-первых, нужно было признать, что он – гей, это, наверное, трагедия, полный переворот в жизни, но с этим Тайга разберется позже. Во-вторых, кажется, Куроко тоже гей, если только у Тайги не совсем плохо со слухом. В третьих, надо выспаться – и это самая насущная проблема. Тут правда, возникала дилемма. С одной стороны, Тайга точно не хотел оставлять Куроко одного, особенно теперь. С другой стороны, если идти к Куроко домой – Тайга снова не выспится. Решение пришло ближе к концу дня, когда в голове образовалась какая-то наркотически-кристальная ясность. Он перехватил Куроко у ворот школы. – Сегодня идем ко мне. Мне на своей кухне готовить удобнее, – заявил он и потащил Куроко за собой, не дав возможности возразить. После ужина он постелил Куроко на своей кровати, а себе – на диване в гостиной. Может, если они будут в разных комнатах, у него получится заснуть? Не получилось. Воображение разыгралось еще сильнее, чем вчера – Куроко пошел спать в Тайгиной футболке, и вид ключиц в слишком большом вырезе действовал лучше любого афродизиака. Что если Куроко дрочит в его кровати? На его простынях? Обо что он будет вытирать руки? Будет ли он стесняться и мучиться, как Тайга? Проворочавшись два часа на диване, Тайга встал и, крадучись, направился к своей комнате. Куроко спал. Тайга присел на край кровати и представил, как тот вчера касался его. Тронул волосы, провел ладонью над щекой. Не выдержал и, наклонившись, прикоснулся губами к его губам. Что-то щекотно пробежалось по скуле. Ресницы? Тайга распахнул глаза и встретился взглядом с Куроко. Много лет спустя, когда Тайга стал знаменитым спортсменом и его стали приглашать на всякие дурацкие телешоу с дурацкими вопросами, его несколько раз спрашивали: какой был самый страшный миг в вашей жизни. Тайга никогда не отвечал правду. Он никогда и никому не признавался, что страшнее всего ему было в секунды между тем, как Куроко открыл глаза, и тем, когда руки Куроко обвили его шею.