Потухшее солнце

- Эй, Шота, - на парту парня завалился одноклассник, отвлекая его от прочтения книги, - пойдем сегодня в футбол погоняем после уроков. Юу принесет свой новый мяч, а то нашего старичка мы совсем угрохали, согласись. Одноклассника звали Кио, он был низкого роста, волосы его были выкрашены в белоснежно белый цвет, а в губе красовался пирсинг. Оттого его все всегда считали странным и жутким, даже несмотря на его вечно приподнятое настроение. Шота же никогда сам не навязывался к нему в друзья, просто так сложилось, что из их средней школы только они вдвоем перешли в одну старшую и попали в один класс. - А еще девочки будут, - замечая незаинтересованность друга, подмигнул парень. – Разве не круто, что девочки ходят смотреть, как мы играем? В его глазах читалось чистой воды самодовольство. Он гордо приподнял подбородок, с улыбкой поглядывая на брюнета. - Прости, сегодня не могу. Я обещал Адаму помочь в подготовке к экзаменам, - отрезал Шота, опустив голову и сгребая свои вещи в сумку. - Так, значит, это правда? – задумчиво протянул Кио, наигранно закатывая глаза. - Что? – недовольно, но ничуть не удивленно буркнул брюнет. - Ну, то, о чем вся школа шепчется. О том, что в рядах голубых поприбавилось. - Что-о-о? – с недопониманием Шота уставился на чудака. Он точно не ожидал услышать подобные обвинения. Он никогда не задумывался над тем, что находится на глазах у всей школы. Он считал, что никто не обращает на него особого внимания, не интересуется им. Почти никто… Новости о том, что о нем все сплетничают, просто повергла его в шок. - То, что ты, Шота, - гей, - выражение лица блондина резко изменилось. Он низко склонился над Шотой, устремляя свой хитрый взгляд ему прямо в глаза. – Ты все свое время проводишь с этим Адамом, интересуешься только им, печешься о нем, словно мать, да так, что о друзьях своих совсем позабыл. Даже Миу отшил, а ведь еще совсем недавно сох по ней. - Не правда, - сквозь зубы процедил Шота, мгновенно ловля себя на мысли, что именно это и есть правда. Адам – тот самый кто-то, то самое «почти», тот самый человек, который его заметил. «И заставил заметить всю школу…» - мысленно добавил парень и, сильно стукнув сумкой по парте, поднялся и рванул прочь, не желая выслушивать это далее. - Так значит? Ну и беги к своему возлюбленному! Счастья вам, голубки, - с ненавистью бросил ему вслед блондин, заряжая учебником по голове уходящему. Но книга лишь ударилась о закрывающуюся дверь и шлепнулся на пол. – Подумать только… Друг-педик… *** - Долго ждал? – улыбнулся брюнет в солнцезащитных очках, выходя за территорию заведения, где у забора его уже ждали. - Вовсе нет, - ответил золотоволосый парень, высовывая из ушей наушники и улыбаясь другу так же приветливо. - Пойдем? – Шота перевел взгляд с парня на дорогу и сделал шаг вперед. Но неожиданно его схватили за руку. Чьи-то тонкие пальцы крепко сжали его ладонь. - Спасибо, - молвил Адам, смущенно опуская голову. - За что? – брюнет искренне удивился столь неожиданной благодарности. Это было и приятно, и смущало, ведь он не считал, что совершил что-либо достойное благодарности этого ангела. - За твою помощь. - Я ведь еще не помог, - Шота, ласково улыбаясь, нежно обхватил второй рукой его подбородок и поднял смущенное личико на себя. – Да и разве я мог тебе отказать? Сжав в ответ руку парня, он развернулся и потянул его за собой, попутно поправляя очки на переносице. - …и тогда сенсей хотел вызвать мою мать в школу. Думаю, теперь он не захочет, чтоб я сдал экзамены, так что придется постараться. Но ты же поддержишь меня? Шота, как ты думаешь, я правильно поступил? – Адам пристально посмотрел на задумавшегося о чем-то парня. Из-за очков его глаз не было видно, и он не мог понять, что тревожит его друга. Но темные стеклышка так красиво переливались золотыми лучами уходящего солнца, и казалось, глаза Шоты сейчас не менее красивы. - Если тебе так велело сердце, то почему бы и нет? Эй, мороженное хочешь? – отвлекаясь от своих раздумий, брюнет остановился возле ларька с холодными десертами, кивая на них головой. - Не хочу! Я же не маленький! Всего лишь младше на полгода… Ты мне теперь всю жизнь будешь это припоминать? – притворно возмутился Адам, невольно разглядывая разноцветную вывеску голодными глазами. Его поведение противоречило словам, и Шота это непременно заметил. Он всегда замечал все, связанное с другом, каждую мелочь. Не интересуясь ничем ранее, ему было приятно передать свои мысли во власть золотоволосому парню из параллельного класса, который когда-то в один прекрасный день просто подошел к нему с невинной улыбкой и сказал «привет». В его улыбке до сих пор столько же греющего душу тепла, сколько и тогда. Только любуясь ею вновь и вновь, Шота понимает, что не ошибся, доверившись ему. - Ты чего молчишь, дурашка? – заколдованно глядя на парня, брюнет позабыл о том, что секунды непрестанно бегут. Друг же заметно покраснел, неуверенно оглядываясь по сторонам. «На тебя засмотрелся. Ты такой красивый», - хотелось сказать Шоте, но что-то его остановило. Разум будто бы отключился на мгновение, а внутренний голос сладко нашептывал всякие глупости. Не задумываясь, брюнет схватил парня за руку и побежал вперед. Одержимый желанием скорее миновать людное место, он даже не слышал, говорит ли ему что-то Адам, или же он все понял и покорно бежит за ним, ласково улыбаясь и все еще немного смущаясь. - Зачем ты так бежал? Я же никуда не денусь, - очутившись на берегу речки, протекающей недалеко от дома Адама, парни без сил упали на траву, жадно глотая воздух в попытке отдышаться. Старый мост, по которому уже давно никто не ездил, надежно скрывал их от посторонних глаз. - Я гулял тут даже когда был маленьким. Наверное, этот мост нереально старый, - нарушил молчание Адам, раскидываясь звездочкой на траве. – Знаешь, тут всегда было много парочек. Если обойти мост, то с другой стороны ты увидишь сотни романтических посланий и признаний в любви. В детстве я любил их читать, хотя что-то мне всегда подсказывало, что это не совсем хорошо, ведь я вторгаюсь в чужую личную жизнь. Но я читал. Оттуда я узнал столько красивых слов и точно знал, что хотел бы услышать в будущем от любимого человека. - И что же? – настороженно спросил сидящий рядом Шота, заинтересованно глядя в лицо парню. - Ты хочешь знать? – довольно улыбался тот, глядя в небеса. - Хочу… Как по команде Адам поднялся с места, загадочно глядя другу в глаза. Вмиг расстояние между ними сократилось. Шота и не думал, что сел к нему настолько близко, что стоило парню привстать, как они едва не касались друг друга кончиками носа. Хоть последующего Шота и ждал с замиранием сердца, а губы давно были искусаны в предвкушении, он не мог поверить, что все-таки что-то будет. На лбу проступила испарина, предательски выдающая волнение парня, которому, по сути, вообще редко приходилось из-за чего-либо переживать. Адаму, видимо, это понравилось, и он вновь улыбнулся. Его улыбка придавала уверенности, но и заставляла биение и без того скачущего в безумном порыве сердца участиться. Через мгновение их губы соприкоснулись, и Шота невольно сомкнул глаза. Но невесомый поцелуй продлился от силы секунду. Это немного удивило и разочаровало, но в груди что-то сжалось и тепло разлилось по телу. «Мое сердце разорвалось?» - подумал брюнет. И хотелось прижать руку к груди, но вместо легкой ткани он ощутил мягкие волосы. Раскрыв глаза, он увидел, что Адам плотно прижался к нему ухом, неловко комкая в руках подол рубашки брюнета. - Тук-тук-тук… Так быстро. Биение сердца, Шота. Слова пусты и не в силах выразить любовь. Но лишь сердце рассказать нам всю правду. Слова не будут биться как бешенные при виде любимого человека, от его прикосновений. Только не говори, что я ошибаюсь. Не обманывай себя, я все знаю. Я нравлюсь тебе, Шота? - Спасибо… - опустив глаза, прошептал парень. - За что? – в последнюю очередь Адам ожидал сейчас услышать благодарность. Но и признания услышать не ожидал тоже. Его Шота особенный, не такой, как другие, поэтому он и пришелся ему по вкусу. - За то, что когда-то сказал «привет». *** - Простите… - Адам неуверенно мялся в дверях соседнего класса. - Эй, это же тот мальчик, который… - Да! Тот самый дружок Шоты-куна! - Правда? Ничего такой… Милый, жаль, что голубой. - А мне не очень нравится. Какой-то он слишком… - Правильно, что тут может нравится! Он же голубой. Фу. - Да, это противно. Джун говорила, что видела, как они целовались. Меня бы вырвало. - Хах! Теперь ясно, почему Шота уже который день в школу не приходит. Наверное, осознал все и стыдно стало. Еще бы! Вокруг столько девушек. - А для Миу какой удар! Поток злобной критики лился со всех четырех сторон и давно перестал быть шепотом. Брезгливые взгляды, полные презрения и осуждения, давили на стоящего в проеме парня, но он не мог позволить себе сбежать. Не сегодня. Струсил вчера, струсил позавчера, но сегодня не струсит. Раз Шота не отвечает на звонки, он должен выяснить, что с ним, любой ценой. - Простите… - несмело повторил он еще раз и все вмиг замолчали, уставившись на него. Или, как ему показалось, на него. Через мгновение кто-то сильно дернул его за плече, заставляя развернуться. В следующий миг его ловко припечатали к стене, крепко хватая за шею. - Так вот он какой… Любимый Адам нашего нелюдимого Шоты. Какими судьбами явился? Знаешь же, что его нет, - парень с белоснежными волосами изучающее уставился на золотоволосого. Держал же его не он. Высокий старшеклассник с коротко стрижеными волосами явно не без отвращения сжимал нежную шею Адам, едва сдерживаясь, чтоб не придушить неприятного ему парня. - Я хотел узнать, почему его… - попытался выдавить из себя слова Адам, несмотря на то, что дышать уже становилось трудно. Вокруг уже выстроился народ. Множество любопытных глаз просто наблюдало за происходящим, и совершенно никто не желал помочь беззащитному парню. В толпе он узнал лица некоторых одноклассников, но те лишь перепугано глядели на бунтарей, переводя же взгляд на своего товарища, в глазах мелькал злобный огонек. - Плевать я хотел. Это был риторический вопрос, тупица, - переключая любопытство на ярость, блондин со всей силы ударил парню кулаком в живот, отчего тот протяжно заскулил и свалился бы, если бы его не держали. На глазах проступили слезы, но у насильников они не вызвали жалости, лишь подлили масла в огонь. За одним ударом последовало еще несколько, в глазах темнело, и Адам упустил тот момент, когда уже беспомощно, скрючившись, валялся на полу, не имея сил даже прикрыть от ударов голову. На помощь ему никто не бросился. Казалось, лежачего лупили уже все подряд и били по чем придется. Где-то позади послышался испуганный возглас учительницы, а следом один резкий удал по голове, и свет потух, все голоса замолчали. *** - С ним все будет в порядке?! Пожалуйста, только скажите, что ничего серьезного, что все будет хорошо! Прошу вас, умоляю… - не сдерживая слез и истерики, Шота отчаянно вешался на халат врачу, не пускающего его в палату, в которой лежал его друг. - Я не могу сказать ничего утешительного. Пока он еще не пришел в сознание. Травмы достаточно серьезные. Тяжелое сотрясение мозга, и в этом я не вижу ничего хорошего, вы все понимаете сами. Пожалуйста, успокойтесь. Нам не нужно лишнее волнение. Я вас прекрасно понимаю, но в больнице полно других пациентов и им нужен покой. Имейте уважение, иначе нам придется вас выставить. - Да ни черта вы не понимаете! Отпустите!... Когда исчезает последний луч, солнце уже не может светить и настает полярная ночь. - Это из-за тебя ублюдок! - Он виноват сам! Я ради тебя старался! Ты на смеху у всей школы из-за него! - Вот уж услужил! Подонок, ты для себя старался! Не думай, что останешься безнаказанным! - Эй, ты чего творишь! Убери нож! - Ты – мразь. Твой цвет волос не делает тебя белым внутри! Ты грязный и гнилой, от таких мир только страдает! - Шота! Но я же человек! Это убийство! - Адам тоже человек. Увидимся в Аду, Кио-кун… *** Пройдет много лет, и брюнет с уставшими глазами затеряется среди толпы. Люди будут спешить по своим делам, улыбаться друг другу и весело обсуждать всякие незначительные вещи. На их стороне всегда будет ясно, но парню суждено мокнуть под дождем, который так давно начался и закончится лишь с последним ударом сердца. Где-то по ту сторону толпы в инвалидном кресле старая женщина будет везти своего больного сына. Она тоже одна из тех, кому тоже суждено промокнуть до ниточки в такой погожий день. А сын, не способный связать ни слова, будет глупо улыбаться. Но в его улыбке будет столько же тепла, как и когда-то давно. Наверное, его можно будет почувствовать и издали. И если среди вечных туч появится просвет, в лучах затухающего солнца лишь на мгновение мелькнет сияющее кольцо над головой человека, лишенного судьбы. И сердце забьется чаще…