"В тихом омуте черти водятся"

      Увидев, кто к ним приближается, Драко, не думая, сорвался с места, ловко обогнув шедших впереди гриффиндорцев и вмиг оказался возле застывшей Пэнси, около которой уже кружился Дин Томас, пытаясь найти причину странного поведения своей подопечной. Глаза девушки были не свойственно ей расширены, и в них плескалась смесь страха, некой надежды и уверенности. Она боялась повторения пережитого унижения и одновременно надеялась, что слова директора об их защите — не простой звук, и она может быть уверена в своей безопасности. Бросив предупреждающий взгляд на всё приближающихся Дафну Гринграсс и Теодора Нотта (на лице последнего ясно читалось насмешливое: «Ничтожества, разве вы могли опустится ещё ниже?»), Малфой обнял подругу за плечи в безмолвной поддержке. Блейз Забини, не долго думая, последовал примеру друга, проигнорировав недовольное шипение Томаса, и пристроился с правой стороны чуть впереди, заслоняя собой и Пэнси, и Драко. — Какая встреча? Дракусик, шлюшка Тео и страстно обожаемый всеми нами Дон Жуан, — насмешливо бросила слизеринка, окидывая троицу экс-слизеринцев презрительным взглядом. — И что ты в ней нашёл, Тео? Даже груди нормальной нет, — наклонив голову в сторону, как бы пытаясь разглядеть девушку за спиной бывшего однокурсника, выплюнула Дафна, при этом улыбаясь так, словно не оскорбляла, а делала одолжение. — И сам не знаю. Теперь как вспомню — тошнить начинает, — красивое лицо Теодора скривился от омерзения, — Но вот взгляд на беспомощного Драко… Бесценное зрелище, — и заулыбался так слащаво, что Малфоя аж передернуло от отвращения. — Ах ты ублюдок… — Забини сделал шаг вперёд, но был во время остановлен Малфоем.       Стоявшие позади всего происходящего Поттер и Уизли внимательно следили за каждым шагом слизеринцев, при этом не упуская из поля зрения и новых однокурсников. Готовые в любое мгновение ответить на удар, они периодически отлавливали взглядом женскую часть Золотого трио, инстинкты старосты которой то и дело вырывались наружу, взывая Гермиону вмешаться, однако… Из-за своей гриффиндорской сущности оба подростка были чрезмерно любопытны, оба, как один, хотели узнать, на что же способны неожиданные союзники, и все кругом, без слов понимая своих лидеров, не вмешивались, справедливо решив, что комментарии и шуточки в адрес не желанных встречных нужно оставить при себе, снаружи оставаясь полностью спокойными. — Что, Блейзи, уже вошёл в коллектив наших грифончиков?! — немного наклонившись вперёд, тем самым демонстрируя довольно откровенный вырез на кофте, пропела Гринграсс. И это стало последней каплей. Глухо зарычав, шатенка, до этого удерживаемая Роном, не сдерживаясь, совсем не маленьким каблучком буквально придавила ногу друга в пол, и в качестве бонуса ещё засадила локтем под дых, заставляя рыжего согнуться пополам с глухим ругательством в адрес небезызвестной гриффиндорки. — Закрой свою пасть, — и оценивающее окинув девушку взглядом, с улыбкой добавила, — Пустышка. — Да как ты смеешь, отродье, — тут же взревела блондинка, делая шаг по направлению к старосте. — И это дети голубых кровей? Никакого воспитания и выдержки, — холодом в голосе старосты можно было целую школу льдом покрыть. Удивлённый подобным поведением заучки, Драко даже оглянулся, чтобы убедиться в обратном. Кто бы мог подумать, что на их защиту встанет именно эта девушка. Даже Гринграсс впечатлилась, тут же плотно сжав свои алые губки, в тонкую линию. — Тебе слово не давали, грязнокровка, — вперёд вышел Нотт, загораживая собой Дафну. — Мне снять с вас баллы сейчас или вы всё же проявите благоразумие и дадите пройти воспитанным людям? — смотря на парня настолько спокойно, что слизеринцу, даже на мгновение показалось, что нахалка его игнорирует. Но тем не менее говорила шатенка настолько вежливо, насколько это было возможно. — Это вы-то воспитанные? — воскликнула Дафна, заливаясь громким смехом. Из-за спины однокурсника, она чувствовала себя защищённой, от этой сумасшедшей, — Ой, насмешили… Не могу. Тео, ты слышал? Они воспитанные…? — но слизеринец и не спешил отвечать, уставившись удивлённым взглядом куда-то за спины студентов. — Я бы с вами поспорил, леди, — с грацией кошки, ловко обходя стороной неожиданно выпрямившихся гриффиндорцев, к ним приближался Поттер. Каким недовольным бы он ни был, но проявления сомнения в адрес слов Гермионы всегда вызывали в нём странные чувства, буквально требуя защитить точку зрения подруги, словно какие-то глупые слова могли пошатнуть её место самой умной женщины Хогвартса и сохранить за ней это самое место.       Отстранив немного в сторону шатенку, брюнет, галантно склонившись перед Гринграсс, легонько перед этим отодвинув удивлённого Нотта, взял в свою ладонь руку слизеринки и уже собирался поцеловать тыльную сторону, как оцепеневшая от такого девушка резко выдернула свою кисть. Поттер только снисходительно улыбнулся, медленно выправляясь, тем самым пытаясь показать своё разочарование. — Ты что творишь, придурок? Совсем мозгов лишился? — Демонстрирую своё воспитание, чтобы у Вас, моя леди, и мысли не возникло об обратном, — гриффиндорец откровенно насмехался над слизеринцами, и ошеломлённый Малфой уже без удивления заметил, что не только он один. Почти все, кто стоял позади, старались замаскировать смех кашлем или, в случае с девушками, тихим хихиканьем. Даже всегда сдержанная на подобное Грейнджер не сдержалась. Но вот что больше удивляло блондина, так это молчание Нотта. Он словно что-то выжидал.       И действительно, в то время, как все были увлечены старанием удержать рвущийся на ружу смех, а Поттер увлечено флиртовал с уже успевшей покраснеть до самих кончиков волос Гринграсс, Теодор Нотт вытащил палочку, и на её кончике уже горело заранее заготовленное заклинание. — Пот… — Ай, ты что творишь, идиотка? — оборванный на полуслове Драко чуть не подавился собственным словом, наблюдая, как этот казанова, в народе именуемый Гарри Поттером, сейчас прыгал на одной ноге, а его «жертва», величественно развернувшись на каблуке, уходит в сторону однокурсника, который, кстати, уже договорил своё заклинание. — Стоять! — проорал гриффиндорец, делая шаг вслед. А дальше время словно замедлилось. По крайней мере, блондину именно так и показалось.       Резкий шаг вперёд, Поттер наступает на раненую ногу и скривившись от боли, неуклюже летит вперёд, зацепив Нотта. Не ожидавший этого, Теодор выпустил из руки палочку. Заклинание благополучно потухло. Однако это не конец. В следующее мгновение Малфой, как более внимательный, заметил шевеление губ гриффиндорца, и вот, время снова приобрело свой обычный ритм, а брюнет делает несколько прыжков вперёд, стараясь удержать равновесие. — Кривоногий очкарик, смотри под ноги, когда идёшь, — выругался слизеринец, поднимая с пола свою палочку. — Извини, — виновато потупив взгляд вниз, от чего длинная чёлка полностью скрыла его лицо, прошипел Поттер, стараясь не ступать на раненную ногу. Он всегда знал, что шпильки, это мировое зло. — Вот ведь мерзавец, — тихо, чтобы его никто не услышал, хмыкнул блондин, успев уловить, как уголки губ брюнета поднялись в пакостной ухмылке, прежде чем его лицо было полностью скрыто. — Тц, пойдем отсюда, Тео, иначе окончательно опоздаем, — потянула за собой Гринграсс Нотта, тот, ни слова не говоря, послушно пошёл за ней, напоследок бросив уничтожающий взгляд на экс-слизеринцев, особое внимание уделяя Малфою. И уже только у самого поворота, прежде чем парочка скрылась, не сводящий с них взгляда Забини успел заметить, как Теодор потирает плечо. — Хм, похоже, Малфой, тебя выдвинули на первую полосу «любимчиков», — прозвучавший рядом голос заставил вздрогнуть и окончательно прийти в себя. — Что ты сделал? — равнодушно спросил Драко, отступая от Паркинсон, тем самым позволяя Томасу приступить к выявлению причины странного состояния подруги. «Психологическую травму вылечит, только смерть её виновника» — шипел целитель, вливая в приоткрытый ротик, какие-то зелья. — А что я сделал? — состроив невинные глазки и для пущей убедительности похлопав ресницами, деланно удивился Поттер. — Грифон, или как там тебя называют, не притворяйся дураком. Ты прекрасно знаешь, о чём я, — положив руки на бока и придав виду как можно больше строгости, настаивал на своём блондин. Поттер поневоле умилился, так как такой Малфой показался ему действительно МИЛЫМ, да настолько, что просто до невозможности захотелось зарыться руками в белые кудри и взлохматить их. — Поттер? — удивлённый голос заставил вернуться в реальность и не без удивления уставиться на свою собственную вскинутую вверх руку. — Эм… — неуверенно начал брюнет, судорожно ища оправдание. — Хи, похоже, не только я способна углядеть за твоими действиями, лидер, — на шее гриффиндорца в прямом смысле этого слова повисла Браун, весело улыбаясь, и Гарри даже был не против такого расклада (хотя обычно и не любил подобного), так как это поможет отвлечь не только блондина от странного порыва парня, но и его собственные мысли, которые то и дело норовили убежать в другую сторону. За что блондинке отдельное спасибо. — Барби… — простонал Поттер, чуть ли не падая на колени. Под весом подруги нога заныла сильнее, и от этого удерживать равновесие становилось сложнее. — Не называй меня так, — немного отстранившись, возмутилась блондинка, но, тем не менее, подстроилась под боком друга, не давая тому упасть. Экс-слизеринцы даже удивились подобному проявлению заботы. Нет, они, конечно, слышали, что гриффиндорцы заботятся друг о друге, но подобное, наверное, демонстрировали только Золотое трио, остальные же старались лишний раз не влипать в неприятности, хоть и плохо получалось. Однако под впечатлением ни Драко, ни уж тем более Блейз оставаться надолго не желали. Любопытство было свойственно не только кошкам. — Ты наслал на Нотта какое-то проклятие, да? — в отличии от Драко, Блейз не был обременен состраданием, поэтому и на сморщенную мордашку брюнета не обратил должного внимания. — Я не буду утверждать, что это не так, — уклончиво ответил юноша, — с чего ты это решил? Ладно, могу понять, Малфой, даже признаю: глаз-алмаз (до этого только Лаванда могла уследить за моими действиями), а ты с чего это взял? — на подобное высказывание сам Малфой неожиданно покраснел, а Блейз только хмыкнул. — Я с Ноттом в одной комнате пять лет прожил, и год просто в гостиной пересекался, и ни разу не слышал, чтобы он жаловался на боль. А с его-то нелюбовью ко всему, что может навредить его «идеальному телу», он бы сразу же бы закатил истерику, найдись одна даже малюсенькая царапина. — Что, правда? — в изумрудных глазах Поттера неожиданно загорелся предвкушающий огонёк. — Правда, — несколько неуверенно ответил юноша. — Эй, не переводи тему, — тут же возмутился Забини, заметив довольный взгляд. — Забини, с тобой не интересно, — сделав губки бантиком, пробурчал брюнет, но тут же громко застонал. — Как же больно! Что это за каблуки такие, что она мне одним ударом ногу продырявила?! Друид, где тебя черти носят, если сейчас что-нибудь не сделаешь, я тебя таким же подарком награжу. — У меня помимо тебя дела поважнее найдутся, — присев на корточки возле парня и недовольно заглядывая другу в глаза снизу верх, Томас вытащил палочку. — Что может быть важнее меня? — Поттер лукавил, чтобы это понять, не нужно иметь отменный слух и хорошо видеть. — Малышка Пэнси, — огрызнулся целитель, взглядом указывая на девушку (уже пришедшую в себя) возле стены. — Всё, готово, — отряхивая мантию от пыли, Дин поднялся с пола. — Вот скажи мне, почему у тебя так хорошо получаются лечебные заклинания, а у меня даже элементарное заживляющее в непонятно что превращается? — покрутив немного ногой и с довольной улыбкой почувствовав, что боли и в помине больше нет, пожаловался брюнет, не забыв попутно благодарно потрепать всё ещё стоявшую рядом Браун по голове. — Может, потому, что ты… — уже ставший привычным ответ застрял в горле, стоило вспомнить о новичках, и уж тем более о месте их теперешнего местонахождения. Не самое подходяще расположение, надо заметить, с толпой лишних ушей и любопытных глаз. — Грифон, ты и без меня прекрасно знаешь ответ, — Драко удивленно переглянулся с Забини. Ещё мгновение назад они были уверены, что из уст целителя вылетит язвительный ответ, а тут он отвечает как-то устало и обречённо, но вот в следующее мгновение уже улыбается точно так же, как и недавно Поттер, пакостной улыбкой, и уже лукаво посмотрел на брюнета, — когда заклинание вступит в свою полною силу? — Я вложил всего-лишь чуточку силы, так что, думаю, к утру он будет чувствовать себя «прекрасно», — пожимая плечами, ответил парень. — Что за заклинание? — тут же схватившись за ниточку новой информации, спросил Малфой. — Да так, одно мелкое заклинание из класса боевой магии, — как и обычно, отмахнулся Поттер коротким ответом. — Боевой маг? — это уже было интересно. Блондин ликовал. Сам того не подозревая, Поттер открыл ещё одну тайну. Значит, бред о том, что на Гриффиндоре должны учиться боевые маги, не такой уж и бред, и среди детей Годрика всё же нашлись таковые. Интересно, сколько их? — Я единственный, — словно прочитав мысли блондина, ухмыльнулся брюнет. — Я читал книги по боевой магии, но заклинание с подобными признаками ни разу не попадалось, — в разговор встрял Забини, с неверием взирая на Гарри. — Конечно нет, я… Гриффиндор дурак, что ли, таким полезным заклинанием разбрасываться? — возмутился Поттер. Блейз удивленно на него посмотрел, от него не укрылась оговорка парня. — Его придумал Годрик Гриффиндор? — тут же ухватившись за следующую лазейку, задал вопрос блондин. — Пф, все заклинания, носящие строгое имя «Боевые», выдумал Годрик Гриффиндор. Жаль, большинство из них запрещены законом или, что ещё хуже, утеряны… — Не правда, — вдруг перебил Малфой, возмущенно глядя на брюнета. — Что именно? — В истории Малфоев говорится, что многие боевые заклинания изобрёл мой предок Арманд Малфой, — гордо проговорил Малфой, с вызовом глядя на брюнета. — Если ту пародию на боевую магию можно вообще назвать магией, то я тогда никто и звать меня никак. Заклинания, изобретённые первым Малфоем, имели задатки боевой магии, но они никогда ими не были, — холодно проговорил Поттер, буквально в дребезги разрушая веру Малфоя в свой славный род, — его единственное удачное заклинание, которое с большой натяжкой можно назвать боевым, была Авада, со временем переименованная в Авада Кедавра, так как какой-то сумасшедший сумел изменить её свойства, после чего жертва вместо того, чтобы впасть в кому, умирала. — Откуда ты всё это знаешь? Ни в одной книге, будь то история или простые мифы и легенды, не упоминается о подобном, — Поттер неожиданно замер на месте и с испугом посмотрел на шедшую позади Грейнджер, которая просто всем своим видом излучала недовольство и неодобрение. — Эм, как тебе сказать? — немного замявшись, почесал он затылок. — Не всё, о чем говорится в книгах, правда, — неуверенно улыбнулся парень. — Ладно. В книгах об основателях говорится, что Гриффиндор был слабым и неуверенным трусом, постоянно прятавшимся за спинами остальных основателей, и только в момент настоящей опасности он становился собранным и сильным воином. Что из этого не правда? Если вспоминать прошедшие годы, то практически все гриффиндорцы вели себя подобным образом. — Да всё не правда, — как-то уж слишком резко ответил брюнет, за что сам же себе мысленно отвесил подзатыльник, и уже после заговорил спокойно. — Где подобной ерунды набрался? — У моей семьи очень обширная библиотека. Ну так что насчёт моего вопроса? — Скажем так, всё, что мне известно, я узнал от него, — улыбнулся Поттер. — В Хогвартсе есть оживший портрет одного из основателей? — в серебристых глазах загорелся такой неподдельный восторг, что у брюнета даже мысли не возникло пожалеть о своих словах. — И не только, — подмигнул он блондину. — И каким он был? Настоящим? — блондину было интересно. Впервые ему было интересно узнать что-то о ненавистном основателе. — Эм, — взгляд Поттера вдруг стал неуверенным и одновременно с этим задумчивым, словно он пытался подобрать правильные слова. — Я и сам не знаю, как описать этого человека, — с минутной заминкой тихо ответил брюнет, оглядываясь, на шедшего чуть позади Рона. Рыжий в наглую смеялся над другом, но всё же на немую мольбу откликнулся: — Годрик Гриффиндор — это человек, способный решиться на нечто необычное, с головой углубиться в изучения неизученного, с улыбкой на губах ринуться на встречу опасности и выйти победителем. Вот таким он был человеком, — на губах гриффиндорца расцвела гордая улыбка. А Гарри с удивлением посмотрел на друга: — Что, правда? — Дурак ты, Грифон, — хмыкнул он, и обратился к Малфою, — Все что касается Гриффиндора, Гарри вряд-ли найдёт правильный ответ. — Этого мало, — согнав наваждение, возмутился блондин. — А ты, дракончик, ожидал, что я тебе расскажу всё? — шутливо щелкнув блондина по носу, рассмеялся рыжий. — Мы пришли, — невозмутимо проговорил Поттер, на корню прерывая вмиг застрявшие в горле возмущения блондина, и не дожидаясь следующих «слов», вошёл в кабинет трансфигурации, где уже давно их ожидала недовольная профессор МакГонагалл.