***
- Ты что-нибудь будешь заказывать? - спросил мужчина. - Ааа... Ээмм... Нет, спасибо, - замялся Фрэнк. - Почему? - Джерард вопросительно посмотрел на него. - Ну, просто... Здесь... Кхм... Слишком, как бы сказать... - Дорого? - прервали Фрэнка. - Да... Джерард улыбнулся: - Не переживай, я заплачу. Заказывай. - Я верну с полученных денег, а лучше вычесть это из моей зарплаты сразу. - Успокойся, как было 2 штуки, так и останется. Хотя, знаешь, я думаю, натурщик вроде тебя заслуживает больше. Три, да, 3000 баксов! - С-спасибо, - только и смог выдавить парень. - Заказывай давай, - поторопил художник. Фрэнк снова покраснел, а умиление Джера уже переходит в раздражение. - Ну что опять? - спросил он, закатывая глаза. - Понимаешь, я уже давно не бывал в подобных местах. Посоветуй мне что-нибудь?***
Поев, они поехали в дом художника. Фрэнк с интересом рассматривал каждый миллиметр жилища, без разрешения вбегая во все комнаты, из которых после его вторжения доносилось громкое "ВАУ". Дом Джерарда был огромен. Везде висели картины, а все было сделано в разных стилях: барокко, модерн, поп-арт - все смешалось в причудливый интерьер. - Проходи в студию и раздевайся, - не расслышав последнего слова, Фрэнк направился в нужную комнату. Это было просторное светлое помещение со множеством мольбертов, картин и прочих принадлежностей для рисования. В комнату вошел Джерард и, шарясь в своей сумке, кинул через плечо: - Ты все еще одет? - Что, простите? - переспросил натурщик. - Ну, как ты, по-твоему, позировать собрался? В одежде что ли? Ты подумал, что я собираюсь рисовать тебя в одежде? - с губ сорвался смешок. Фрэнк продолжал удивленно пялиться, а мужчина продолжал: - Парень, я деньги тебе плачу, раздевайся. - НЕТ! - Ох, блять, как можно было подумать, что я тебя собираюсь в одежде рисовать? Это стоило бы намного дешевле. - Я ЖИРНЫЙ И... И, И У МЕНЯ ШРАМЫ ВЕЗДЕ... И У МЕНЯ ЧЛЕН МАЛЕНЬКИЙ, - Фрэнк никогда не умел врать. - Я верю. Раздевайся, посмотрим, - съязвил Джерард. Фрэнк подлетел к двери. Заперта. Уэй быстро подошел к нему сзади и, приобняв, развернул лицом к себе, начав шептать на ухо, обжигая кожу: - Знаешь, Фрэнки, тебе нужно расслабиться, - он потянулся к ремню парня. - ДА ВЫ БОЛЬНОЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ, ОТЪЕБИТЕСЬ! - мальчик вырвался и ударил бы Джерарда, если бы тот не увернулся. - Ох, как мы запели, - Джерард хищно улыбнулся. - Таким ты мне нравишься еще больше. Испуганный бунтарь, м-м-м, - он облизнул губы. - И, знаешь, мне очень понравилось предложение твоего одноклассника. Ты думаешь, я дал бы тебе столько лишь за позирование? Нет, малыш, нужно поработать... И ротиком в том числе. В глазах парня начали собираться слезы, а губы, да и все тело, задрожали. - Н-нет. Я... Я не хочу.. Нет, не надо, пожалуйста, Джерард, не надо. Уэй смотрел на этого плачущего ребенка, прикрыв глаза и ухмыляясь. - Раздевайся, Фрэнки, давай. - НЕТ! - он побежал к двери, возле которой стоял Джерард, и оттолкнул того. Уэй упал и засмеялся: он уже знал, что будет дальше. - Заперто, упс. Ключики у меня, милый. Фрэнк пнул художника, а затем сел ему на бедра и, схватив за рубашку, прорычал: - Отдай! - но и это Джерард знал. Одним движением он подмял Фрэнка под себя. - Думал, будешь сверху? Не получится, детка. Мальчик бился под ним в истерике, а Джерард слизывал его слезы. Он дотянулся до близлежащей веревки, перевернул своего натурщика на живот и крепко связал его руки за спиной. - Будет натирать, потерпи. Кое-где будет натирать сильнее, - он засмеялся, а у мальчика начался еще один приступ истерики. Художник слез с него и минут десять смотрел этот концерт: мальчик с черными волосами, с прекрасной хрупкой фигурой, в узких черных джинсах и в черной футболке с костями, будто его просвечивает рентген. Он лежал, болтал ногами, мотал головой в разные стороны, бился связанными татуированными руками и кричал: - Я не хочу! Не надо, пожалуйста! Просто отпустите! Я ничего никому не скажу! Вы меня просто нарисуете, я даже денег не возьму-у-у, - он стал выть. Мужчине это порядком поднадоело, и он ударил парня ногой под ребра. Тот взвыл от боли: - Мои рёбра... ЗА ЧТО?! - У меня голова болит от твоих истерик, сучка. Пора приступать, какая разница: захлебываешься ты слезами или моим членом, м? Твой одноклассник говорил, что ты неплохо сосешь. Продемонстрируешь? - с этими словами он подошел к Фрэнку и, потянув за волосы, поставил того на ноги. - Я сам тебя раздену, можешь не волноваться по этому поводу, - он достал нож из кармана. - Если у тебя такой недотрах, шлюху бы снял, - произнес мальчик дрожащим голосом. - Я и снял тебя, на часа 2-3 ты моя шлюха, а, может, и на дольше, может, я тебя вообще здесь оставлю, - мужчина шептал это в шею Фрэнку, лизнув её. - Но все-таки ты это зря сказал, - медленно разрезав на парне всю одежду, он принялся ножом вырисовывать узоры на его теле. Парень опять закричал, за что получил очередную пощечину. Джерард слизывал быстро стекающие струи крови с раскрасневшейся поврежденной кожи. Его руки исследовали все тело парня: он сжимал его задницу, гладил торс, оттягивал соски, мимолетом прикасался к его члену. Он жадно впился в губы мальчика. - Открой рот, - выдохнул Джи в губы школьника. Художник до боли надавил рукой на щеки парня, чтобы тот приоткрыл рот. Джерард потягивал колечко в его губе, скользя языком внутри, щекоча небо и, напоследок, прокусив губу. Мужчина надавил мальчику на плечи, заставляя того стать на колени. Рот Фрэнка был в нескольких сантиметрах от члена Джерарда. Последний схватил мальчика за волосы и потянул назад, а сам нагнулся и зашептал: - Знаешь, как только я тебя увидел, я только и представлял твой ротик, скользящий по моему набухшему члену, представлял, как загоняю тебе в самую глотку, зажимаю твой носик и ты не можешь дышать. Ты стоишь на коленях, пока я буду кончать в твой маленький соблазнительный ротик, - Фрэнк опять начал плакать, но уже без звука: поток слез застилал глаза, они капали на пол, все его лицо было мокрое. - В-о-от, уже лучше, - Уэй отпустил его волосы, - не кричишь, не вырываешься. Очень хороший мальчик. Приступай, - Джерард расстегнул ширинку, послышался удар пряжки о пол. - Я не умею. - Я буду говорить тебе, что делать. Пройдись язычком по всей длине. Ахх... - застонал художник от столь желанных ощущений. - Возьми головку, пососи ее. Работай усерднее, сучка, - он вытащил член изо рта мальчика. В этот момент Фрэнк был похож на звезду гей-порно: припухшие блестящие, влажные губы и тонкая ниточка слюны, соединяющая эти самые губы и член, руки туго затянуты веревкой за спиной. Он изредка всхлипывал. Джерард поднял его голову за подбородок и заставил смотреть в глаза. Взяв член в руку, он обвел им контур губ мальчика, слегка разомкнув их и проведя плотью по зубам. Пару раз он провел по щеке Фрэнка. Джерард тяжело дышал: ему не терпелось начать, но хотелось полюбоваться, помучить своего натурщика. Но всё же не совладав с собой, он неожиданно вошел по самые яйца в рот Фрэнка, начиная движение. Мальчик приглушённо вскрикнул, из глаз вновь полились слезы из-за боли и недостатка кислорода. Но Джерард продолжал бешено вдалбливаться, прерывисто дыша. . - Постарайся не блевануть прямо здесь, меня это не возбуждает, - Джерард был уже на грани. Он стонал, рычал, выкрикивал ругательства. Почувствовав, что Фрэнк скоро потеряет сознание, он освободил его рот. Мальчик свалился на бок с широко распахнутыми глазами, судорожно извиваясь и жадно хватая ртом воздух. Он до сих пор чувствовал солоноватый привкус смазки во рту, его тошнило. - На колени, - услышал он ледяной голос. - Я хочу видеть твой язычок, - дождавшись, пока мальчик покорно примет нужное положение, Джерард положил головку на язык и стал дрочить. Член пульсировал на языке, Фрэнку было противно, стыдно, он чувствовал себя грязным, униженным. Он бы вырвал язык, если бы Джерард прикасался лишь к нему; он бы выдернул все волосы, трогай Джерард только их; он бы отрезал свою руку, если бы Джерард брался только за нее, но Джерард облапал его всего. Каждый миллиметр тела. Фрэнк услышал громкое "Ф-А-АК", и что-то горячее и гадкое потекло в его горло, обжигая все внутри. Джерард трогал его всего: даже внутри Фрэнка был этот художник. - Глотай, - Фрэнк послушно сглотнул все. - Умничка, - Джерард погладил его по голове. - Т-теперь-то ты меня отпустишь? - мальчик смотрел с мольбой в глазах. Джерард засмеялся, провел рукой по скуле Фрэнка и убрал его челку со лба: - Н-о-о, малыш, мы еще не закончили, - парень понял, к чему идет дело. Он попытался встать, но пошатнулся и упал обратно, снова захлебываясь в слезах. Рядом сидел Джерард и гладил его по голове. В этот момент Фрэнк решил предпринять жалкую попытку вырваться. Он резко укусил Джи за руку, отчего тот заорал и вскочил. Буквально через секунду озлобленный Джерард замахнулся и одарил Фрэнка сильной пощечиной, но не остановился: он схватил его за волосы и ударил головой о пол. В глазах Фрэнка потемнело, он чувствовал, что удары сыпятся, но не понимал, где именно. Он и боли почти не чувствовал. Мальчик отключился. Проснувшись, он обнаруживает, что лежит на том же самом месте и над ним все еще стоит Джерард. Как только тот видит, что мальчик открыл глаза, он улыбается, победно ставит ногу ему на грудь и давит. Фрэнк опять начинает кашлять и кричать, а Джерард продолжает нажимать. Мальчик чувствует, как тяжело дышать. Боль в груди. Он больше не может сопротивляться, его глаза снова закрываются. Рука Джерарда находит его щеку и сильно бьет. - Встань. Никакого ответа или реакции не последовало. - Встань, я сказал. Фрэнк лишь всхлипывает, в горле встал ком из боли и обиды. Слабый крик, больше похожий на стон, вырывается с его губ. Он пытается встать, а Джерард наблюдает и смеется: - Как же ничтожно ты сейчас выглядишь, - Фрэнк пытается встать, но у него ничего не получается. - Я тебе помогу, но ты мне и за это отработаешь, - вновь заливается смехом Джерард. Фрэнк уже не замечает слез, лицо не успевает высохнуть, как появляются новые. Джерард берет Фрэнка за волосы, заставляя встать на колени, и тело Фрэнка пробивает мелкая дрожь. - Ползи! - Ч-Что? - Ползи, детка. Вон к тому дивану, - не соображая, что он делает, Фрэнк подползает на коленях к дивану и ждет, сам не зная чего. Он может лишь догадываться о дальнейших действиях Джерарда. Художник подходит, хватает шею мальчика и вдавливает голову в мягкое сиденье дивана. Тот дергается: ему почти нечем дышать. - Оставь голову так, не смей поднимать. Вот он, весь дрожащий мокрый слабый Фрэнк, стоит на коленях с руками, связанными за спиной, совершенно голый и задницей кверху. Джерард подходит и медленно освобождает руки парня. - Одно неверное движение - и я их сломаю, - раздается голос Джерарда. - Делай все, что я скажу, и больше больно не будет... почти. Раскрой себя. Руки мальчика дрожат еще больше. Он рыдает, но делает то, о чем его просят. Он раздвигает ягодицы. - Выгни спину и прекрати рыдать. М-м-м, ты такая грязная шлюха, посмотри на себя, - берет Фрэнка за волосы и поворачивает его голову в сторону зеркала. - Тебе нравится, малыш? Ты бы сам, наверное, такого выебал, м? - Джерард пристраивается сзади на коленях и поглаживает задницу Фрэнка. Мальчику хочется развернуться и ударить его, но он понимает, что ничем хорошим это не кончится и он еще сильнее пострадает, поэтому, стиснув зубы, сдерживая рыдания и дрожь, он молча терпит. Резкий удар по жопе. - Прошу тебя, Джерард, пожалуйста, не надо. - Заткнись, сучка. Еще один удар - и Фрэнк вскрикивает. Вдруг он чувствует, что головка члена упирается ему в задний проход. Из глаз текут слезы, и он снова начинает умолять, но, видимо, Джерард просто пропускает это мимо своих ушей. Он медленно обводит пальцами анал мальчика, слегка надавливая. - Ты такой горячий и узкий, такой чистый и невинный. Представляю, как же хорошо внутри, - сдерживать рыдания и желание ударить становится всё сложнее. Фрэнк не чувствует Джерарда сзади. Он оборачивается: мужчина стоит сбоку. Через некоторое время он разворачивает Фрэнка лицом к себе, и его член снова обводит припухшие губы мальчика. - Облизывай, так будет не больно, - Фрэнк прижимается губами к головке, аккуратно берет ее в рот и посасывает, затем проводит по всей длине языком. - Умница, - Джерард снова присаживается сзади и покрывает спину мальчика поцелуями, блуждая руками по татуированному телу, пощипывает бока, гладит живот, горячо покусывает мочку и облизывает ухо. - Знаешь, ты просто прекрасен. Если бы ты сразу добровольно отсосал мне, этого бы не случилось, - его рука находит рот Фрэнка, и он проталкивает в него несколько пальцев, двигая ими быстро и грубо, буквально трахая рот мальчика рукой. Он достает пальцы и растирает ими вход Фрэнка, снова надавливая, но так и не проникая внутрь. Резкий толчок - и громкие крики мальчика, заставляющие сходить мужчину с ума. Он входит с трудом и мучительно медленно. С каждым миллиметром Фрэнк чувствует сильнейшую боль, разрывающую изнутри, и с каждой секундой она возрастает, ведь с каждой секундой Джерард входит все глубже. Каждый дюйм члена Джерарда вызывает все новые и новые истошные крики. Прерывистые неразборчивые мольбы в голове Фрэнка вырываются наружу непонятным лепетом и нескончаемыми рыданиями, водопадом слез и дрожью по всему телу. Джерард хватает его за волосы и тянет на себя, входя все глубже. Теперь он трахает его с бешеной скоростью, стараясь войти как можно больше. Вдруг Фрэнк прекращает плакать, содрогаться, умолять, он будто ничего не чувствует, его тело обмякло. Теперь он сам позволит Джерарду делать то, что тот захочет, он не будет сопротивляться, он не чувствует. Фрэнк сейчас не здесь. Фрэнки, малыш Фрэнки сейчас на пляже, а все тело просто в ожогах от солнца. Фрэнки, малыша Фрэнки никто не имеет в зад, Фрэнки катается на сноуборде в Финляндии. А вот Фрэнки болтается под потолком с петлей на шее. Резкий удар по лицу. Веревка обрывается, и Фрэнк летит вниз, комната исчезает, и он летит с крыши высотного здания. Свободное падение. Он тряпичная кукла. Джерард тянет Фрэнка за волосы - он повис в нескольких метрах от земли. Джерард снова дергает еще сильнее - Фрэнк летит вверх, вокруг шеи затягивается петля, он снова виснет над табуреткой в странной комнате. Резко он возвращается в реальность, снова появляется свет, студия Джерарда, стоны и вздохи сзади, невыносимая боль по всему телу, даже внутри. Его голова запрокинута, а руки уперлись в сиденье дивана. Джерард впивается ногтями в бедра мальчика, так, что остаются следы в виде отпечатков пальцев, почти как надпись "Здесь был Джерард Уэй", почти как его автограф на теле мальчика, почти как неоновая вывеска "Меня выебал Джерард Уэй". Джерард совершает последний финальный толчок и изливается внутрь мальчика с блаженным криком, срывающимся на рычание и стоны. Мужчина берет пробку и вставляет в парня, чтобы сперма не вытекала. Как только Джерард вышел из Фрэнка, а его руки больше не поддерживали это беспомощное оскверненное тело, мальчик упал, дергаясь в судорогах. По его ногам стекали струйки крови, пах и бедра Джерарда тоже были испачканы кровью. - Видимо, он большеват для твоей попки, да, Фрэнки? - не нуждаясь в ответе, произнес Джерард. Он подошел к мальчику, чье сознание уже давно было не здесь, аккуратно взял на руки и понес в ванную. Фрэнк только мог издавать непонятные звуки и стоны. - Тише, тише, сейчас тебе будет легче. "Ну а потом продолжим", - пронеслось у него в голове. Он опустил Фрэнка в ванну и включил холодную воду. Парень чувствовал себя, как в фильме, где герою вырезают одну почку, оставляя его лежать в ванне со льдом и медленно умирать. Но сейчас все не так просто: Джерард не даст ему спокойно умереть, и все эти мучения ждут продолжения. Ледяная жидкость пронизывала кожу, будто он лежал в корыте с битым стеклом. Его губы посинели, кожа приобрела сероватый оттенок, а вода в это же время смешалась с кровью, окрашиваясь в неё же. Но вместе с кровью и спермой ей не удалось смыть позор и грязь, которые Фрэнк так четко ощущал на себе. Зад по-прежнему дико болел, наверное, из-за пробки, все еще находившейся там. Джерард достал дрожащего от холода Фрэнка, закинул себе на плечо и потащил в спальню. Он осторожно положил мальчика на кровать, и Фрэнк зашипел от боли, когда его задница встретилась с постелью. Он попытался перевернуться, но любое движение откликалось немыслимой болью во всем теле. - Может, попробуем что-то новенькое? - Нет, я тебя умоляю, пожалуйста, не надо. - Поздно. Думаю, тот набор кисточек сгодится? Неправда ли? Как ты думаешь, Фрэнки? В глазах парня появился ужас, и новый поток слез хлынул из глаз, пока Джерард стоял возле стола с приборами и выбирал кисточки. Остановившись на самой тонкой, он направился к Фрэнку. - Ч-что ты собираешься делать? - нервно сглатывая, спросил мальчик. - О, не переживай, это тебе точно понравится, - он сел рядом на кровать и обвил ладонью член Фрэнка. Художник провел кисточкой по головке, то и дело задевая дырочку уретры, перешёл на основание, слегка пощекотал его мошонку, затем перевернул кисточку "нерабочей" стороной, обвел дырочку еще раз и начал вводить кисточку в уретру. Мальчик стал дергаться от непривычных болезненных ощущений. - Не дергайся, иначе будет больнее, - предупредил мужчина. Он ввел кисточку почти до конца. Фрэнк начал хныкать. - Блядь, перестань, вытащи это, прошу, - он начал ерзать, пытаясь вырваться, но Джерард крепко держал его, начиная двигать кисточкой внутри и одновременно дроча ему. - Малыш, тебе нравится? - спросил Джерард, надрачивая Фрэнку одной рукой, а второй манипулируя палочкой. Это было однозначно приятнее всего, что Джерард делал до этого, но особого удовольствия не приносило: он все-равно чувствовал отвращение к художнику и к самому себе, плюс ко всему еще и возобновилась ужасная боль в заднице. - Господи, как больно, сделай что-нибудь! - чуть ли не в истерике прокричал Фрэнк, а Джерард и вовсе забыл про злосчастную пробку. Осознав в чём дело, он перевернул Фрэнка на живот, подложив под бедра подушку. Тот не забывал при этом постоянно шипеть и вскрикивать. - Фрэнки, милый, приподними свой очаровательный зад, - мужчина аккуратно извлек пробку. Из Фрэнка потекла сперма, Джерард наклонился и обвел колечко мышц языком, слизывая собственное семя. Он полез за платком в карман и вытер мальчика. Звонко ударив школьника по заднице, он удалился. Минут через десять уже одетый Джерард вернулся с мольбертом, красками, кисточками и карандашом в руках. - Ты сейчас так развратно выглядишь, детка, я хочу тебя нарисовать, - Джерард подошел к Фрэнку, привязал запястья к спинке кровати, заставил мальчика встать на колени и вставил кляп в рот. Он взял плеть, улыбаясь, посмотрел на Фрэнка и ударил три раза. На местах, куда он бил, мгновенно появлялись красные полосы, а в глазах Джерарда читалось удовлетворение всем происходящим. От каждого удара Фрэнк вздрагивал и, если не кляп, орал бы во все горло. - Тебе говорили, Что ты идеален, детка? - спросил художник, зная, что ответ он не получит. Спустя несколько часов изнурительного труда Джерарда и мучений Фрэнка набросок был завершен. Художник подошел к своей жертве. Его глаза были полны нежности и заботы. Он мягко провел по лицу мальчика ладонью, поглаживая большим пальцем щеку, стирая до сих пор льющиеся слезы. Он привстал с колен и отвязал мальчика, давая тому полную свободу действий, но Фрэнк был слишком слаб и толком сам не мог пошевелиться. Мужчина перевернул его на спину, вновь с чуть ли не материнским теплом смотря на него. Он взял его лицо в ладони и коснулся своими губами губ мальчика, проводя по ним языком. - Ты мое творение, Фрэнки, я довел тебя до совершенства, я запомню тебя таким. Таким ты и останешься на картине, мой мальчик, - Джерард судорожно гладил Фрэнка по голове, крепко прижимая к себе, из-за чего его волосы щекотали шею мальчика. - Прости меня, Фрэнки, слышишь? Прости, я должен сделать это, - едва ли не в истерике выкрикивал Джерард, все сильнее впиваясь губами в шею парня. Он целовал лоб, гладил его голову, лицо, плечи, прижимая к губам его еще горячие ладони. - Ты совершенен, а такими должны быть только мои работы, ты должен быть только один такой, только на моей картине, - в такие моменты Джерард чувствовал себя Богом. Фрэнк знал, что сейчас он умрет. Разве не этого он хотел несколько часов назад? Он и сейчас этого хочет, вернее, ему плевать, просто плевать. - Понимаешь, после смерти ты достигнешь совершенства, я знаю, я знаю все. Смерть сама по себе совершенна в любом ее проявлении. Губы Фрэнка тронула улыбка: - Почему же ты не убьешь себя? - Я должен делать мир совершенным. Но ты не можешь оставаться идеальным внешне, в тебе не должно оставаться ни капли твоей неповторимой красоты. Прощай, милый мой Фрэнки, - с этими словами Джерард достал нож. Фрэнку действительно страшно, он понимает: это конец, конец всего, начало дикой боли и мгновенная ее остановка. Джерард наносит первый удар, а Фрэнк вскрикнул последний раз. Удар пришелся прямо в сердце. Кровь брызнула художнику на лицо, пачкая его одежду. Далее удары сыпались бесконечно, распространяясь по всему телу. Вся "постель" художника пропиталась красной жидкостью, капающей на пол и растекающейся узкой рекой по помещению. Фрэнк уже не кричал, из его легких выходил последний воздух, а Джерард все продолжал наносить удары. Он уже сам был весь в крови: одежда, волосы, кожа. На Фрэнке не осталось живого места, когда, наконец, Джерард перестал его резать. Он прижал к себе окровавленное тело. - Вот и все. Вот. И. Все, - произнес Джерард, продолжая обнимать свою мертвую музу. Определенно, Джерарду хватит вдохновения еще как минимум на одну выставку...