Послезавтра

Базиль заметил мелькнувший у угла оттопыренный пиджаком ворот жёлтой рубашки и поспешно рванул следом. Скорее всего, это был Моретти – кто ещё станет носить столь вычурные цвета. А если он здесь, значит, пришли новости последней разведки. Даже интересно, мужчина снова затесался в группу врагов и разыгрывал мертвеца после неудачного нападения, в котором якобы погиб? Ученик Емицу не уставал удивляться составу CEDEF, в который не так давно оказался официально принят – всё же под началом Внешнего советника служат просто неповторимые во всех смыслах люди. Добравшись до угла и зачем-то предварительно отдышавшись, Базиль сделал большой шаг вперёд и повернул вправо. – А я уж решил, что ты передумал меня догонять, раз остановился. – Моретти упёр руки в боки и снисходительно улыбнулся, наблюдая за тем, как парень резко отпрянул назад, чтобы избежать столкновения с поджидающим его человеком. – Ну… это… – ученик Емицу смущённо потёр шею. – Шнурок развязался, – радушно подсказал шпион CEDEF, поправив вязаную шапку, без которой его до сих пор никто ни разу не видел. Базиль поспешно закивал, а собеседник, выдержав паузу, расхохотался. Причину неожиданного веселья понять удалось не сразу: на ногах сбитого с толку слишком резкой сменой событий парня красовались лакированные туфли, без шнурков. Поняв, что ученик Емицу уже вовсю обдумывает пути к отступлению, абсолютно забыв, что вообще хотел спросить или сказать, Моретти чуть нагнулся и по-товарищески схватил бедолагу за шею, после чего потащил следом за собой дальше по коридору, что-то говоря о других людях, с которыми ученику Емицу теперь придётся иметь дело и с которыми он точно не мог доселе познакомиться – отсутствовали на базе ввиду выполнения доверенных им заданий. – Всем привет, я привёл новичка! – громогласно объявил мужчина, открывая дверь, насколько Базиль знал, в один из залов собраний, где обычно велись обсуждения распределения миссий. – Э? А чего здесь так пустынно? – не понял он, покрутив головой, но так и не обнаружив никого, кроме всего одного человека, чьё лицо не удавалось увидеть из-за читаемой газеты. – «Моретти-мертвец», когда ты уже научишься?.. – …соответствовать своему прозвищу и заодно пословице «нем как могила»? – прозорливо поинтересовался шпион CEDEF. – Я хотела сказать просто «не шуметь с порога». Но смысл примерно тот же. Мужчина непонятно хмыкнул: не оскорблено, но как-то устало, будто эти слова уже давно приелись, и хотелось какого-то разнообразия. Газету не опустили, словно бы вошедшие были абсолютно неинтересны, и такое пренебрежение к своей персоне Моретти решил с рук не спускать. Обычно это означало – доставать собеседника до победного, пока он прямым текстом не укажет направление, куда стоит пойти, чтобы не возвращаться. – Эй, Орегано, где все? – Шпион CEDEF вошёл в комнату, затащив следом уже переставшего пытаться вырваться Базиля: всё равно бесполезно, хватка у мужчины железная. – Я хотел представить ученика босса, который теперь будет с нами работать. У парня большое будущее, я пророчу. – Ты прибыл позже, чем обычно. На базе остался только Турмерик. Скоро придёт. – Немногословно, будто краткий отчёт, где детали неважны. А раскрытая газета всё также скрывает лицо собеседницы. – О-ре-га-но! – возмущённо протянул Моретти, отпустив притащенного парня и направившись к креслу, в котором расположилась напарница по оружию. – Сейчас как упаду на тебя и «умру»! И будешь мучиться, моё тело с себя стаскивая, а я тяжёлый, хоть по мне и не скажешь. Похоже, угроза была не такой уж-то и фантомной, поскольку газету всё же свернули и положили на подлокотник. И мужчина как-то весьма поспешно притормозил, не доходя до цели, но зато победно скрещивая руки на груди. Базиль проследил за тем, как выжидающе воззрившаяся на собеседника женщина поправила очки, и резко отпрянул в сторону, услышав позади себя чужие шаги. Порог переступил ещё один из тех людей, с которыми Моретти решил познакомить ученика Емицу. С чего вообще ему подобное в голову взбрело? Настроение, что ли, такое хорошее, или просто заняться нечем? Хотя, если подумать, Внешнего советника сейчас нет на месте, а значит, даже если шпион CEDEF прибыл с докладом, то представить его пока некому… – Спасибо, Турмерик, – благодарно улыбнулась пришедшему мужчине Орегано, приняв протянутую чашку чая. – Так ты, значит, Базиль, – не то утвердила, не то спросила она, переведя взгляд на до сих пор стоящего довольно далеко парня, который всё не решался пройти в центр зала. – Наслышана: Емицу много о тебе рассказывал, и довольно часто. Турмерик лишь кивнул, поддерживая слова напарницы. Базиль выдавил из себя слова приветствия и всё же прошёл вперёд: так удобнее разговаривать, не нужно повышать голос. Почему-то, по сравнению с другими людьми, которых он уже видел и которых уже неплохо узнал, перед этими – всего двумя – приходилось чувствовать себя неловко, и было боязливо случайно сболтнуть лишнее. Если прочие, даже поймав на какой-нибудь глупой ошибке, снисходительно улыбались, мол, ученик Емицу ещё юн, потому простительно, да и дело житейское, со всеми случиться может, то сейчас… – Эй, не смотри на меня так, словно я самый страшный в школе учитель математики, – с какой-то ноткой возмущения изрекла женщина, поймав на себе непонятный по значению взгляд и, кажется, по-своему додумав значение повисшего молчания. Она поставила чашку с недопитым чаем на стол перед собой, поднялась на ноги и, приблизившись, протянула ладонь. – Орегано, второй отряд быстрого реагирования. Буду рада с тобой работать. Базиль всё ещё переваривал реплику про учителя, потому сообразил, что от него требуется, не сразу, но после всё-таки ответил на довольно крепкое рукопожатие. – Турмерик, третий оперативный отряд, – с намёком на улыбку представился мужчина. – Ты их не бойся: они не так страшны, как кажется, – шепнул на ухо Мотретти, заметив в движениях ученика Емицу некую нервозность. – Это ты на что сейчас намекаешь? – опасно прищурив глаза, поинтересовалась Орегано, умудрившись услышать чужую реплику. Шпион CEDEF картинно закатил глаза и начал что-то насвистывать себе под нос, словно был ни при чём и на него вообще не стоило обращать внимания. Наблюдающий за всем Базиль в то время и подумать не мог, что однажды будет называть себя равноправным членом этой на первый взгляд разномастной, но на деле весьма слаженно действующей компании. – Целься точнее. Не спускай курок, пока не будешь уверен, что попадёшь. Базиль так и не понял, зачем Савада Емицу настоял на его обучении стрельбе. Пламени Посмертной воли было даже более чем достаточно, чтобы справиться практически с любым врагом… А с теми, кто был парню – да и вообще организации CEDEF – не по зубам, обычно разбирались люди независимого отряда убийц. Но по приказу Внешнего советника пришлось проводить немало времени в тренировочной комнате с пистолетом наперевес и под мерный голос дающей советы Орегано. И если поражать неподвижные мишени труда не составляло, то вот стрелять по перемещающимся целям и, тем более, на бегу казалось делом просто нереальным. – Чего разлёгся? – с улыбкой осведомилась женщина, нависнув над растянувшимся на полу вверенным ей учеником. – Немного боюсь смотреть на результат, – честно ответил Базиль. – Он, наверное, ещё хуже, чем в прошлый раз. – Есть лишь один способ проверить, согласен? Парень тяжело вздохнул в ответ и ухватился за протянутую руку, поднимаясь на ноги. Все мишени уже были выдвинуты и приближены, оставалось оценить точность попадания да и вообще его процент, ибо дело шло не очень гладко – всё же намного привычнее сражаться с помощью Пламени, нежели использовать пистолет. – В среднем где-то шесть из десяти, – подвела итог Орегано, обойдя зал и внимательно осмотрев все мишени. – Оценка «С», и явно можешь лучше. – Тем более что у тебя такой прекрасный учитель! – подхватили со стороны двери. Моретти невозмутимо стоял на пороге тренировочной комнаты, опершись на косяк. Одна рука был засунута в карман, другой мужчина прижимал к груди увесистую папку с бумагами – похоже, только прибыл на базу, но до босса пока не дошёл. Скорее всего, намеренно направился искать Орегано, ибо обычно женщина всегда присутствует в кабинете Внешнего советника при докладах подчинённых, поскольку после именно ей приходится обрисовывать ситуацию не только своему отряду, но и командирам остальных. Ученик Емицу хотел было остаться в тренировочной комнате, чтобы ещё поупражняться в стрельбе, но его силком утянули прочь – Моретти, кажется, вошло в привычку хватать парня за шею и таскать за собой по всей базе, при этом не умолкая ни на минуту. А, в конце концов, оказывалось, что они ещё и не просто так прогуливались, а направлялись именно туда, где обычно коротали время Турмерик и Орегано. Эти двое всегда наигранно закатывали глаза при виде товарища, но ни разу на памяти Базиля не прогнали его прочь, чтобы не мешал отдыхать. Хотя все предложения шпиона CEDEF собраться где-нибудь вне базы и просто развлечься большой компанией обычно так и оставались на словах: даже если день, вроде как, был намечен, обязательно что-нибудь мешало, так что приходилось откладывать поход в долгий ящик. Вот и сегодня после встречи с Савадой Емицу всё шло по уже почти заученному сценарию. Моретти предлагал выбраться всем вместе куда-нибудь в мир, Турмерик тёр лоб и что-то говорил про задание, а Орегано просто констатировала факт, что ей подобное неинтересно. – Я к вам, значит, со всей душой, добрыми намерениями и кучей компромата на врагов, а вы даже выпить со мной не хотите. – Моретти показательно надул губы. – Вот разорву контракт и уйду. И поминайте как звали. Турмерик издал непонятное «Ха!» и скрестил руки на груди, словно принимая кинутые шпионом слова за вызов. Никуда он не уйдёт, слишком прижился в CEDEF, и вряд ли участь простого наёмника, каким он был до заключения договора с Савадой Емицу, кажется такой уж привлекательной, чтобы покинуть Вонголу. – Давай как-нибудь послезавтра, – слегка небрежно проронила Орегано. – Ну почему? – как-то обречённо вздохнул мужчина. – Потому что назавтра запланировано много дел. Прошло немало времени, прежде чем Базиль понял, что «послезавтра» у Орегано было вежливой заменой «никогда». И ужасно не хотелось услышать это слово по отношению к себе – слишком привык, что ли, к её поощрению и порой даже покровительству, ненавязчивому, но искреннему. Турмерик тоже всегда поддерживает, даже в мелочах, которые часто остаются просто незамеченными остальными – случайно не оправдать его надежд и испортить отношения не хочется. А от Моретти, наверное, и при желании уже не избавиться, больно пришёлся ему по душе ученик Емицу, так что не отвяжется. И каждое совместное задание хочется выполнить самым лучшим образом. Когда однажды Лал Мирч вдруг отчитала по всем параметрам, Базиль был так подавлен, что даже сил возмутиться не нашёл. Хотя аркобалено всё равно любые возмущения что об стену горох, она останется при своём мнении – вот уж с кем оказалось трудно поладить, так это с ней. Моретти попытался подбодрить, но слушать его совсем не хотелось. И шпион CEDEF впервые на памяти парня отстал после первой же просьбы позволить побыть одному: наверное, просто понимал, что здесь его настойчивость будет не к месту. Ученик Емицу лишь очередной раз отметил, что мужчина куда прозорливее, чем может и хочет быть в глазах других, а вся его простота и порой даже раздражающая болтливость – лишь удачная маска профессионала. Даже стыдно стало за повышенный тон, нужно будет извиниться потом… На следующий день, будучи не в силах противостоять подзуживанию совести, твердящей, что нет хуже дела, чем грубить друзьям только из-за плохого настроения, Базиль высунул нос из своей комнаты и направился на поиски Моретти, свято надеясь, что он не покинул базу по какому-нибудь несомненно важному поручению – тогда шанс поговорить выдастся ещё не скоро. И на подходе к залу собраний, где мужчина любил обычно проводить время, повествуя о своих походах и достижениям прочим товарищам, ученика Емицу перехватила идущая навстречу Орегано. – «Моретти-мертвец»? – Привязывать к имени шпиона CEDEF его кличку вошло в привычку уже давно: когда-то мужчина этого ужасно не любил, хотя после смирился и даже начал воспринимать как комплимент ввиду того, что всем на базе известна его необычная и такая удачная для дел способность. – Он уехал чуть больше часа назад. Вернётся… даже не знаю, через месяц где-нибудь. – Уехал, значит, – как-то обречённо вздохнул парень, пристроившись рядом с женщиной, которая, как оповестила, направлялась на кухню. – Он сказал, что вы не то повздорили, не то он просто сунул нос, куда не следовало… – задумчиво протянула Орегано. – Попросил передать, что извиняется. Ученик Емицу открыл было рот, но из головы буквально сразу же вылетело, что именно он собирался сказать. Вот тебе раз: просить прощения вздумали у него! Моретти неисправим, он ведь явно намеренно, чтобы не заставлять кого-то другого чувствовать себя виноватым. – Я, кстати, слышала, что ты попал под горячую руку Лал Мирч из-за нас с Турмериком. – Орегано что-то прикинула про себя. – Знатно, наверное, тебе досталось? Уж извини, что подставили. – Из-за вас? – не понял Базиль, переступая порог кухни следом за собеседницей. – В ходе последнего задания мы столько шороху навели, что группе по устранению улик придётся немало потрудиться, – непонятно вздохнула женщина. – Лал Мирч была этим ужасно недовольна, даже отстранила нас от последующей миссии из этого цикла, а Емицу пришлось связываться с Варией, чтобы они взяли её на себя. Наверное, оно и к лучшему: порог сложности там максимальный из всех, что обычно получает CEDEF, и мне не хотелось бы лишний раз ставить жизнь людей своего отряда под угрозу. Ученик Емицу не нашёл сил даже на удивление. Бездумно добравшись до холодильника и зачем-то заглянув внутрь, он обнаружил оставленный прозапас кусок торта, под блюдцем которого лежал тетрадный лист с его именем – кажется, вчера был чей-то день рождения, а парень оказался слишком подавленным после слов Лал Мирч, так что отказался присутствовать на скромном празднестве между членами отряда и попросил просто оставить ему часть торта, если не жалко будет. – Чай или кофе? – поинтересовалась Орегано, выуживая из серванта две чашки. Похоже, она решила, что, раз уж Базиль вместе с ней пришёл на кухню, значит, составит компанию. – А ты ешь сладкое? – не в тему спросил парень, демонстрируя блюдце с радушно оставленным угощением. – Чай, – заключила женщина, сделав какой-то свой вывод. И ученик Емицу на миг подумал, что собеседница каким-то образом прочла его мысли, ведь ответа на первоначальный вопрос он так и не озвучил вслух. Хотя, если подумать, они довольно хорошо друг друга знают, разве что никто до сих пор не копался в мелочах, считая это, как минимум, неприличным. Разрезав на удивление большой – это ж кто такой добрый, что решил побаловать младшего товарища? – кусок торта пополам, Базиль предоставил часть Орегано и с благодарной улыбкой принял приготовленный ею чай. – Ой, прости, я по привычке добавила корицу, – неожиданно спохватилась женщина, заметив немного растерянное лицо ученика Емицу, уловившего незнакомый вкус и запах приправы. – Мы с Турмериком всегда её добавляем. Если не нравится, могу переделать. – Нет, что ты, это очень даже вкусно, – поспешно заверил Базиль, неосознанно накрывая чашку рукой, словно бы её пытались отобрать. И уже в следующий миг, вскрикнув, начал усиленно трясти обожжённой паром ладонью. Из-за суматохи как-то не удалось уловить момент, когда Орегано добралась до холодильника, а после и до беспрестанно дующего на покрасневшую кожу парня… – Эх, ты, – с непонятной улыбкой вздохнула женщина, перехватывая чужую руку и осторожно проводя куском льда по раскрасневшейся ладони. Базиль как-то смущённо потупил взгляд. Выставлять себя дураком на чужих глазах он не любил. Тем более, на глазах Орегано – перед ней всегда хотелось представать в лучшем свете. Это желание ученик Емицу заметил за собой уже давно, равно как и отлично понимал, что восхищение этой женщиной должно было бы поутихнуть. Кажется, над этим очень любит посмеиваться Моретти, а иногда и откровенно подзуживать, мол, на лице у тебя всё написано: Базиль не уверен, что правильно понимает эти шутки, а не додумывает их на свой лад, потому благоразумно помалкивает в ответ. Орегано любит чай с корицей. Просто однажды её случайно добавил Турмерик, и вкус оказался столь необычным для привыкшей к крепкому – даже без сахара – напитку женщины, что теперь она просто не представляет, как раньше жила без этой приправы. Орегано предпочитает использовать только один пистолет, хотя отменно владеет и стрельбой по-македонски. Моретти – мастер разбалтывать никому не нужные и одновременно такие важные мелочи. Базиль со временем начинает разве что непонятно вздыхать и махать рукой на шутки шпиона CEDEF. Он никогда не перестанет восхищаться этой женщиной. Она старше его почти в два раза и настолько же опытнее, а владей она силой Посмертной воли – ей не было бы равных. Ученик Емицу явственно может представить её с Пламенем Урагана… И с какой-то обидой замечает, что собственный атрибут, в таком случае, будет ей едва ли не противоположен. Кажется, Внешний советник просчитался, отправив на перехват лишь три отряда. А может, так оно и было задумано, и подмога ударит с тыла, как только выждет подходящий момент. Базиль давно научился не судить о нём лишь по самым очевидным словам и действиям – за ними всегда есть чёткая цель и запасной план. Турмерик замешкался с перезарядкой автомата, и Орегано, заметив грозящую товарищу опасность, не нашла ничего лучше, чем сделать подсечку и впоследствии толкнуть его в сторону: среагировать иначе всё равно не получалось. Откатившись за машину, мужчина выругался сквозь зубы – скорее, больше на себя, нежели в сторону спасшей ему жизнь напарницы – и, справившись с оружием, продолжил поддерживать своих людей. – Базиль! – Орегано срывается с места, и парень, поймав её жест, направляется следом. На заданиях им необязательно обмениваться словами: всё понятно и без них, по взгляду, по движению рук, да и просто на уровне интуиции. – Турмерик прикроет, а мы на прорыв! Ученик Емицу с трудом мог представить, как провернуть нечто подобное, но не мог не заметить, что члены отряда женщины уже успели перестроиться для наступления, хотя совсем недавно были рассредоточены по всей территории, чтобы держать оборону. Но приказ был занять местность и удержать до подхода подкрепления – а значит, нельзя всё время сидеть в осаде и ждать чуда. Орегано сразу вырвалась вперёд, так что Базилю осталось тенью следовать за ней, чтобы кто-нибудь подло не ударил со спины. – Сможешь достать их? – поинтересовалась женщина, кивком указывая на группу из семи человек, что удерживали последнюю точку периметра, которую нужно было закрепить за собой людям CEDEF. – Не докину, – на глаз оценил расстояние ученик Емицу, выглянув из укрытия. – Но могу попытаться сбить с толку броском и выиграть время на атаку. Ответом был утвердительный кивок: главное – заполучить шанс, остального они добьются уже собственными силами. Базиль глубоко вдохнул и метнул бумеранг в сторону врагов, а напарница сразу устремилась в атаку. И парень, не особо задумываясь над тем, что делает, тоже выбрался из укрытия, подхватывая с земли чей-то пистолет. Стрелять на ходу – даже не просто на ходу, а на бегу – никогда не было и явно никогда не станет его сильной стороной, но и отступать он не намерен. Тем более, не позволит же он Орегано идти в наступление одной: пусть даже она сейчас под прикрытием Турмерика и своих людей, но наперерез группе из семи человек бежит в гордом одиночестве. Бумеранг возвращается, и ученик Емицу, заметив жест женщины, кидает пистолет ей, а после ловит своё оружие и замахивается для нового броска, который на этот раз точно достигнет цели. Орегано же переходит на парную стрельбу… А после вдруг уходит вправо, заметив вынырнувшего из-за угла человека, и прижимается к стене, неудачно ударившись плечом и слишком резко тряхнув головой – очки отлетают в строну и при падении на землю разбиваются. – Эй, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Базиль, заметив недовольную гримасу, пока женщина потирала ушибленное плечо. Врага устранил прикрывающий товарищей Турмерик, а откуда-то спереди прозвучал доклад о том, что люди CEDEF, наконец, заняли весь периметр. Отряд подкрепления на подходе, осталось удержать местность до их появления. – Да что со мной станется, – вздохнула Орегано, заметив небывалое волнение на лице Базиля. И вытащила из внутреннего кармана куртки новые очки, которые тут же надела. – Удивлён? – рассмеялась она, перезаряжая пистолет. – Знал бы ты, сколько раз меня пытались поймать на этом недостатке. – Давно не приходилось использовать запасную пару, да? – проронил Турмерик с намёком на улыбку. – Ты главное третью, что у тебя, не потеряй и не разбей, вдруг понадобится, – отсалютовала напарнику женщина. – Кстати, Базиль, это была отличная стрельба: пять попаданий из семи. Оценка «В», и явно можешь лучше. Парень какие-то незначительные секунды пытался осмыслить слова, а после рассмеялся. В такое время Орегано умудрялась ещё и шутить. На часах было восемь вечера, и ужасно уставший за день Базиль уже подумывал о том, чтобы лечь спать. Подъём всегда ранний, потом утренняя тренировка, а после… – Дружище, есть очень важное дело! – Моретти не имел привычки стучаться и спрашивать, можно ли войти, он просто врывался в комнату с неизменной улыбкой на губах и с порога начинал грузить информацией. – У тебя пять минут на сборы, и чтобы в парадно-выходном был снаружи! Ученик Емицу открыл было рот, чтобы спросить, что происходит, но шпион CEDEF уже вылетел из комнаты так же стремительно, как в ней и появился. Действуя на автомате и беспрестанно зевая из-за одолевающей усталости, парень кое-как собрался и, нехотя натягивая на плечи пиджак, вышел на улицу. – Сюда-сюда, – поманил Моретти, высунувшись из окна ближайшей машины. – Давай, не спи на ходу, а то опоздаем. Куда они опоздают и что вообще за спешка явно не по работе, Базиль и спросить не додумался. А если бы и спросил, товарищ, скорее всего, лишь промолчал бы в ответ – это вполне в его стиле. – Эй, ты сегодня даже без шапки? И рубашка нормального цвета? – запоздало сообразил ученик Емицу. – Что за событие? – Послезавтра наступило, – многозначительно протянул шпион CEDEF. Базиль очередной раз зевнул и предпочёл больше ничего не спрашивать. На месте разберётся. Когда машина остановилась, парень почти уснул, потому наружу выбрался с таким бедным выражением лица, что встретивший рукопожатием Турмерик заботливо поинтересовался, не заболел ли товарищ. Хотя, скорее, переутомился – а тут всякие вытаскивают с базы под непонятным предлогом, не дав отдохнуть, как следует. – Так из-за чего весь сыр-бор? – зевнув, поинтересовался ученик Емицу. – Не хотел, чтобы ты упустил шанс увидеть Орегано в вечернем платье, – ткнув пальцем в небо, изрёк Моретти. Базиль перевёл взгляд с ужасно довольного лица шпона CEDEF на вывеску ресторана, рядом с которым остановилась машина, а после покосился в сторону закашлявшегося Турмерика, многозначительно указывающего взглядом куда-то за спину товарищей. – Уж прости, но у меня в шкафу четыре костюма, среди них нет ни одного с юбкой, что уж говорить о платьях. – Орегано гордо прошествовала в сторону друзей и растянула губы в довольной улыбке, следя за тем, как Моретти нахмурился и начал бурчать под нос что-то вроде: «со следующего задания обязательно привезу парочку в подарок». – Эти сговорившиеся черти и тебе поспать не дали? – со вздохом поинтересовалась женщина у потирающего лоб ученика Емицу. – Ничего, мы с тобой им как-нибудь отомстим, ведь в паре у нас неплохо выходит работать. Парень, не задумываясь, кивнул в ответ. Вопреки всему, что от него ожидали, Моретти голосовал против вина и вообще какого-либо алкоголя. Быть может, тому способствовало непосредственное присутствие Базиля, а может, просто хотелось провести тихий вечер в компании товарищей по оружию, нежели превращать его в примитивные посиделки, которые можно устроить с любым другим. О работе – ни слова, лишь изредка в речах шпиона CEDEF проскальзывали упоминания миссий, на которых он был, но и тому находилось обоснование: впоследствии шло повествование о посещённых местах и встреченных людях, самых разных, часто необычных. И рассказывал мужчина красочно, так что складывалось впечатление, что ты побывал там лично и видел всё собственными глазами. – Каждый снимок в четырёх экземплярах! – крикнул Моретти вдогонку расхаживающему по ресторану фотографу. Орегано смеялась над шутками обычно серьёзного Турмерика, и Базиль, плюнув на периодические косые взгляды шпиона CEDEF, просто наблюдал за ней, даже почти не участвуя в разговоре. Быть может, второго вечера в такой мирной и непринуждённой обстановке им уже не видать – а на базе и заданиях улыбка у женщины совсем другая, уж ученик Емицу хорошо видел эти различия. Он давно не восхищается ею, он стал чуть старше и серьёзнее, чтобы понять – у этого совсем другое название. Вернее даже, их несколько, в зависимости от ситуации и степени привязанности. И даже Моретти со временем перестал подшучивать над младшим товарищем, понимая, что это совсем нетактично. А иногда складывалось впечатление, что Орегано всё отлично понимает, разве что милосердно молчит. Милосердно, потому что не даёт надежд и не гонит прочь, продолжая относиться к Базилю так, как и всегда – с неким ненавязчивым покровительством, искренне улыбаясь при разговоре, непредвзято оценивая результаты и обязательно давая советы. – Как-нибудь обязательно соберёмся ещё раз! – решительно заявил Моретти, и тут же предупредительно шикнул в сторону уже хотевшей было что-то сказать подруги. Наверное, не желая слушать очередное «послезавтра». – Какой кошмар, и как это я потерял счёт времени? – воскликнул он, покосившись на наручные часы. – У меня самолёт через четыре часа! Европа, работа - синонимы уже, по-моему. – Мужчина развернулся и довольно поспешно направился в сторону машины. – Спасибо за вечер! А про платье я совсем не забыл, Орегано, обязательно привезу какое покраше. – Главное, сам вернись, «Моретти-мертвец», – напутствовала женщина, небрежно махнув рукой на последнее замечание. Турмерик со вздохом кивнул в сторону метро, мол, ему на базу возвращаться не нужно, так что, распрощавшись с другом, Базиль и Орегано направились к машине последней: у них обоих куча дел поутру, которые не терпят отлагательств и оправданий. Базиль теперь тоже любит чай с корицей. А помимо силы Пламени отлично управляется с огнестрельным оружием, ведь каждому нужен запасной вариант действий. За эти и многие другие совсем не мелочи он ужасно благодарен Орегано – а она, кажется, и рада продолжать стараться, ей небезразлична жизнь друга и товарища по оружию… Чтоб Моретти икалось нещадно за то, что он их познакомил! Наверное, Базиль однажды всё-таки расскажет женщине обо всём. О том, как благодарен её урокам и её покровительству. О том, как дороги ему их утренние и вечерние чаепития. О том, как бережно хранятся фотографии пока не повторившегося похода в ресторан. О том, как красива её улыбка, особенно искренняя… И о многом другом. Он обязательно сделает это. Как-нибудь послезавтра, ведь назавтра и без того запланировано слишком много дел. К тому же, как выяснилось, послезавтра иногда всё же наступает.