***
- Ты звал меня. Я приехала. Бланш как можно тише закрыла дверь за собой и прошла в кабинет, где ее ждал отец. Не отрываясь от возни с бумагами, он пригласил ее сесть в кресло рядом со своим столом. - Так о чем ты хотел поговорить? Не буду врать, я не рада твоему приглашению. - Бланш, - начал он, вперив в нее свой взгляд, полный холода и расчета, - ты забываешься. Я позвал тебя поговорить о твоем будущем. Последние годы ты стала вести ужасный образ жизни. - Какая жизнь, такой и образ. - Чего тебе не хватает, девочка моя? - Не задавай вопросов, на которые знаешь ответы. - О чем это ты? - его глаза стали будто стального цвета, взгляд еще более цепким. - Ты отнял у меня мать. Тебе вечно мало денег, власти. Ты убил ее. Теперь я мешаю тебе. Запрешь меня в психушке или тоже подстроишь суицид? Я же порчу тебе репутацию своим поведением, своим "ужасным образом жизни". А знаешь что? Мне плевать на тебя и твои чертовы выборы. Тебя интересуют только деньги и ничего больше, ты всегда был таким. Я презираю тебя. Она собиралась уйти, но мистер Митчелл - именно так она часто называла своего отца, - остановил ее. - А теперь послушай меня, - он сказал это с убийственным спокойствием, словно эти слова не вызвали в нем гнева. Он был политиком от Бога в том плане, что умел держать себя в руках в любой ситуации. - Успокойся и не неси этой ереси. Ты, кажется, забыла, кто стоит перед тобою, Бланш. Ты прекрасно знаешь, что твоя мать покончила жизнь самоубийством. Она бросила нас. Она бросила тебя. Я пытался спасти ее, она отказалась от этой помощи. Бланш, милая, я понимаю, ты до сих пор не можешь смириться с этой потерей. Но я говорю правду. Глаза снова стали небесно-голубого цвета. На лице доброта, смирение и горе одновременно. "Отличный он все-таки актер. Ложь. Ложь. Ложь. Браво, пап, аплодирую стоя." Не имея актерского таланта, в политике просто нечего делать. Перед Бланш стоял ее самый страшный враг. Разве человек, умеющий управлять толпами, не способен убедить в своей правде собственного ребенка? Он продолжал говорить. Помимо таланта оратора, он умело гипнотизировал. "Страшный человек," - подумала Бланш. Она знала - и не раз попадала под влияние отца, - что он добьется своего. Но не в этот раз. - Та тринадцатилетняя девочка в голубом платьице с двумя косичками умерла в день, когда ты, дорогой папочка, поведал ей страшную историю о самоубийстве ее собственной матери. Я больше не верю ни единому твоему слову. Не трать красноречие зря. Я не стану стоять на пути к богатствам и власти. Только помни - то, что спасло тебя, тебя и погубит. С этими словами она поднялась и тихо вышла. Ни боли, ни сожаления. В дверях она встретилась с женщиной, которая была замешана во всех делах отца. Она и руководила многими махинациями. Эта моложавая 45-летняя блондинка мечтала прибрать к рукам мистера Митчелла. Нет, ей не нужны были его счета в банке. Она была намного выше этого. Мистер Митчелл - пешка, марионетка в ее умелых руках. Четкая цель, которую поставила перед собой эта женщина, будет достигнута с победой его на выборах. Бланш всегда сравнивала ее с удавом. Во время их первой встречи эта женщина вела себя так, будто желает заменить малышке мать, всячески стараясь бросить Бланш пыль в глаза, проявляя невиданную благодетель и заботу.***
Бланш быстро сбежала по ступенькам вниз. - О, Бланш! Моя крошка так выросла! Ну совсем уже большая; а изменилась-то как!- неожиданно девушку схватила в охапку чернокожая женщина - единственный человек, встрече с которым Бланш искренне рада. Девушка обняла кухарку. - Дороти, я скучала по Вам. По щекам женщины начали струиться слезы. - Почему ты позабыла нас? У тебя все хорошо? - обеспокоенно поинтересовалась женщина. - Пойдем, я накормлю тебя твоим любимым пирогом. Как знала! - Нет, Дороти, мне нужно ехать. Простите меня. Правда, очень тороплюсь. Уголки губ женщины опустились. Она действительно любила Бланш. Своих детей у нее не было, поэтому кухарка выполняла часто не только обязанности по кухне, но и с радостью проводила время с малышкой Бланш, отдавая все силы, время и любовь. В этот миг женщина поняла, что потеряла свою девочку, и сердце ее защемило - не то от разочарования, не то от тоски. - Погоди, милая, я положу тебе с собой. Бланш так и осталась в коридоре, пока Дороти возилась на кухне. "Марк, мне нужно поговорить с тобой. В три, на нашем месте. Б." "Простите, но Ваш счет заблокирован." - Замечательно. Она быстро вышла из здания банка. Вопреки всем возникающим трудностям, намерение Бланш уехать из города только крепчали. Она не привыкла пасовать перед трудностями. Напротив, они были катализатором, мотивирующей силой, неким уверением, что она делает все правильно. Марк никогда не опаздывал на встречи, тем более на те редкие, что назначала ему Бланш. Он просто любил ее. Но никогда не говорил об этом. "Сказать можно все, что угодно. Поступки правдивее и лучше передают отношение к человеку. О любви можно кричать много, но разве это что-то даст, что-то докажет?" Они познакомились три года назад, когда Бланш решила сделать себе свою первую татуировку. Она неспешно поднялась на пирс, где он ее уже ждал. Прохладный ветер играл с волосами, запутывая их. Он стоял лицом к морю, наблюдая, как громадные волны разбиваются о каменные глыбы неподалеку. Ему казалось, что он - волна, вроде бы мощная, но так легко разрушаемая при ударе о камень. Вода точит камень. Но Бланш была из тех редких камней, которые, может быть, и можно было выточить, но для этого нужно было не раз разбиться о ее равнодушие. Не успела она подойти к нему, он спокойно спросил, все еще продолжая наслаждаться морским пейзажем: - И куда ты вляпалась на этот раз? - Мне нужны деньги. - Ответила она, когда встала рядом. - Зачем? - Отец заморозил все счета. Мне отказываются выдать даже те деньги, что я заработала сама. - Зачем тебе понадобились деньги? Бланш подняла ворот куртки, спрятала руки в карманы. - Я хочу уехать. - Уехать? Куда? - Ты дашь мне денег? Я верну тебе, как только смогу. С процентами. - Ты это серьезно? - он повернул голову и пристально смотрел на нее, будто ожидая, что окажется в другом месте, при других обстоятельствах, с другой Бланш. - Я серьезно, Марк. Ну так что? - Нет, Бланш, ты никуда не поедешь. - Марк, не бери на себя роль такого авторитетного чувака. Спасибо, что не отказал. Она даже не посмотрела на него. Ей на миг показалось, что отец подговорил и его. Ярость подобно огню разгоралась, пожирая все внутри. Он снова чувствовал себя разбитым ею. Ему никогда не понять ее действий. Он знал одно - отпустить ее будет его самой страшной ошибкой, а, не дав ей того, чего она хочет, он может потерять ее навсегда. Этот замкнутый порочный круг потерь загнал его в тупик. Погибели предшествует гордость. Он ясно понимал, что погибнет, если потеряет её, поэтому постарался изо всех сил подавить свою гордость и догнать ее. - Не будь дурой, Бланш! - Да пошел ты, Марк!