Вечер обещал быть томным

      Альфред, даже не потрудившись постучать в дверь, и, более того, беспардонно пнув её ногой, зашел в чужой кабинет. В принципе, стучать и не надо было, хозяин этой комнаты прекрасно слышал звук его шагов, разносящиеся еще недавно в коридоре, да и был предупрежден о визите заранее.       Иван расслабленно сидел до этого в своем кресле, ожидая не особо, более чем не особо, желанного гостя. И все же, когда тот появился перед его глазами, славянин поднялся, заставив себя радушно улыбнуться, как и подобает хорошему хозяину. Вроде бы получилось.       - Привет, - как всегда беспечно махнул рукой американец, кончиком пальца поправив свои очки и зачем-то прокашлявшись.       - Здравствуй. - Коротко кивнул русский, показывая ладонью на стул напротив собственного стола, тем самым приглашая присесть.       Американец тут же уселся на предложенное ему место, насвистывая мотивчик какой-то популярной песни, умудряясь при этом вертеть головой и оглядывать кабинет, в котором он оказался. "Слишком мало всего" - заключила для себя жертва демократии, у которой, в свою очередь, был не кабинет, а настоящая свалка (Хотя для него самого там был самый настоящий рай. Рай гамбургероеда.). Конечно, у него можно было найти и довольно занятные книги, но все-таки большую часть площади занимал бесполезный мусор. Да и свободного места, из-за всего этого необъятного хаоса, там почти и не было, и писал американец поэтому всегда сидя в таких позах, которые и знатоки камасутры и в жизни представить себе не смогут.       Но на деле в кабинете Брагинского просто всего было по минимуму: несколько книг, аккуратно стоящие на своих полках и, словно от скуки, рассортированные; бумаги, документы и папки, пусть и не в таком идеальном порядке, как, например, у того же Германии, но все же довольно аккуратно были сложены в ящиках стола, а некоторые и вовсе на его поверхности. Из мебели же тут был лишь рабочий стол, два стула, небольшой диванчик в углу и стеллаж ,занимающий добрую половину стены. Ах да, завершал картину небольшой комнатный цветок, мирно стоящий на подоконнике (Я ваще понятия не имею, что это за цветок, ребят, представляйте себе какой угодно, ну или у Вани спрашивайте. - прим. от Людвига). Хотя, по мнению других, в его кабинете было довольно уютно, тем более, что окна выходили на северную сторону и солнечный свет в кабинете был почти всегда, для жертвы демократии это все было слишком скучным и нудным.       - Так по какому поводу ты зашел? - присаживаясь обратно в кресло, напомнил о себе Россия, тем самым все ж таки вернув внимание Америки к своей персоне. Зря-зря-зря.       - Да так... - начал тот, наклоняя голову вперед и в таком положении поглядывая на русского, весьма грозно нахмурив белобрысые брови, - в свете последних событий... Иван, тебе не кажется, что это уже слишком?       Со стороны славянина раздался тяжелый вздох, он откинулся на спинку кресла, устало потерев переносицу. Тема последующего разговора была предрешена, и, что еще хуже - была просто невыносимой и ужасно надоевшей. При каждой встрече этот хренов недоФедя, как его про себя Иван уже успел окрестить, умудрялся развернуть свой монолог о "проблемах нынешнего времени" не на полчаса, не на час, а на чертовых два-три! Даже если ты при этом его убеждаешь, что ты занят и тебе вообще нету никакого дела до его "самого верного и логичного мнения о насущной проблеме", даже если тебя убивают/насилуют/препарируют, его это вообще не останавливает1 Между тем, несносный американец решил все же продолжить:       - Мне иногда кажется, что ты стал, как бы это сказать... - он задумался на мгновение, слегка повертев в воздухе кистью, словно припоминая, но тут же её остановив - слишком резко. - Зарываться. Я понимаю, мы - две достойные друг друга мощные державы, но не забывай: лидер может быть только один. Другие страны не должны никак мешать лидеру и путаться под ногами, ты ведь знаешь, к чему это может привести... - Он многозначительно ухмыльнулся, явно вспомнив о всех его ракетах, направленные на территорию Российской Федерации, наивно полагая, что сам Ванечка о них совершенно не знает.       Американец все говорил и говорил, улыбался, как всегда напыщенно, герой типа. Пытался смотреть на русского с насмешкой, свысока. Ваня же уже даже не слушал: это он слышал много-много раз, эти "скрытые намеки" на то, что Россия не должна вмешиваться в дела с Украиной, да и вообще "должна сидеть тихо-мирно в своей Москве и слушаться гласа лидера мира сего". А если вспомнить, что подобным бредом проклятый янки пичкал его чуть ли не каждую встречу - уже было явное желание либо его повесить, либо повеситься самому.       Пытка эта продолжалась уже почти час. Час слушать болтовню Альфреда - это вам не шутки. Через какое-то время Ваню это дело уже порядочно заколебало, и своё состояние он скрывать уже не мог. Брагинский сидел, сверля очкарика взглядом, еле держа себя в руках. Джонс же умудрился это заметить только спустя еще какое-то время, когда он решил перевести дыхание на новую порцию своих "самых верных изречений", по которым бы вообще стоило написать ряд книг под названием "Я - Идиот. Дохрена и 1 способ довести окружающих до белого каления". Только он хотел что-то особо умное отпустить в адрес русского по поводу его перекошенного лица, как тот его тут же прервал:       - Ты собираешься продолжать этот разговор дальше? - Ледяным голосом осведомился Ваня, пристально уставившись в голубые глаза американца.       - Конечно, - закивал Джонс в ответ, будучи уверенным на 100 процентов, что сегодня у него-таки получится заставить Ваню уверовать в истину (хотя такое такая уверенность появлялась каждый раз, стоило ему начать говорить. Ему было плевать, что это уже сто пятый их разговор, и что русскому похер на то, что он глаголит).       Рука русского слишком резко дернулась к середине стола, Альфред от подобного жеста почему-то вздрогнул и вопреки своей воле стал нервно следить за движениями Брагинского. В это время, пальцы Вани поддели совершенно незаметную крышечку на столе...За которой показалась крупная красная кнопка, особо сверкнувшая на свету в глазах Феденьки, это заставило покрыться демократа холодным потом.       США никогда раньше не видел ее. Вообще никогда. Да и вообще не хотел видеть, а фильмы с "Великой Красной Кнопкой" он вообще всегда высмеивал, наивно полагая, что у Российской Федерации никогда не хватит ума на подобное оружие!       Он дрогнул, распахнув глаза... "Неужели..." - пронеслась в его голове ужасающая мысль о том, что все идеи фильмов не были бредом, а более того- все это было самой настоящей угрозой его существованию. В мозгу пронеслись страшные картины: бомбы, ракеты, взрывы, паника на улицах, крики людей, суматоха и вздымающееся к небесам очертание ядерного гриба...       - Нет, не... - пролепетал Аьфред, но в этот же момент Брагинский нажал на ту самую кнопку, послышался короткий гудок, буквально оглушивший на момент больное сознание растерянной державы. Америка вжал голову в плечи и чуть зажмурился, готовясь услышать ничто иное, как вой сирен и объявление об эвакуации.       Порывистым движением Ваня смел рядом лежащую кипу бумаг в сторону, за ними показался маленький микрофончик, который, само собой разумеется, Альфред даже не заметил.       - Люд, принеси нам, пожалуйста, два кофе, тут надолго...       Глаза сидящего напротив американца в искреннем удивлении округлились, дрогнувшей рукой он снял очки, нервно протирая стекла краем футболки.       - Т-ты что? - спросил он немного сипло, чуть нахмурив брови, словно маленький ребенок, которого одурачили.       - Чего? Ты не будешь кофе? - немного удивленно спросил русский, которому, собственно, это было по-барабану.       Америка заткнулся. На время. Потом поднялся, рассеянно глядя перед собой и по прежнему неуверенно произнеся:       - Слушай, я тут вспомнил, что у меня сегодня очень важная встреча и мне уже надо возвращаться... - гамбургероед шумно сглотнул, сжимая губы. - П-потом договорим, окей?       - Конечно.. Кофе-то хоть с собой возьми, - Ваня пожал плечами, про себя же вздохнув с облегчением, ведь общество настырного американца сегодня уж точно его больше не побеспокоит, что не могло не радовать.       - Нет, спасибо. - Он резко встал со стула, развернувшись и чуть ли не побежав к двери на выход.       В кабинет же в это время открыла дверь блондинка с ясными голубыми глазами, в строгом офисном костюмчике. В руках она держала поднос с двумя чашечками кофе. Но ей стоило большого труда ничего не уронить, да и не упасть самой, когда внезапно на неё налетел торопящийся на выход Джонс, который даже не потрудился извиниться перед девушкой.       - До встречи, - бросил быстро юноша, скрываясь в коридоре, и даже звук его шагов исчез настолько быстро, что казалось, будто он взял и улетел обратно в свою волщебную страну прямо из коридора.       - Чем бы это ни было вызвано... - Медленно, пытаясь понять логику действий американца, произнес русский, всё ещё немного удивленно смотря в сторону распахнутой двери, - спасибо тебе, Людочка.       Он взял с подноса кофе, который уже благополучно стоял на поверхности стола, отпив немного горячей жидкости из чашки, радуясь, что эта чертова жертва демократии наконец-таки свалила.       "Надо чаще, чем никогда, пользоваться услугами секретарши...".