Friendly Fire

В комнате брифинга повисло гнетущее молчание. Четверо бывших членов ОТГ с хорошо скрытым нетерпением и волнением ожидали капитана Прайса. Роуч нервно топал ногой, сложив руки на груди и глядя в окно. Он думал о своей Руби, о том, что совсем скоро им придётся расстаться на некоторое время. Но увидятся ли они снова… эта неизвестность тревожила его. Мактавиш ходил взад-вперёд по комнате. Его тяжелые и гулкие шаги разрывали тишину и понемногу начинали раздражать присутствующих. Джейми стоя уткнулась Саймону в плечо, закрыв глаза и вдыхая аромат его куртки. Пахло каким-то душистым мылом и его тёплой кожей. Девушка обняла его за талию, чувствуя, как он в ответ обнимает её плечи и прижимается щекой к рыжим волосам. К счастью, они могли позволить себе такие минуты неприкрытой нежности, ведь в не так далеко, где-то там идёт война, лишающая их любой возможности побыть вместе. — Но он же раскололся! — внезапно раздался резкий голос Прайса. — Волк сдал нам всё: и Фрегату, которая переправляла ядовитый газ, и Макарова, который решил в самый разгар войны устроить встречу с главными советниками через несколько часов! А ты отказываешься нас поддержать в последний раз! — Вот именно, что в последний раз! — услышали они высокий голос Белладонны. — Это слишком рискованная операция. Мало времени, Волк мог дать Вам недостоверную информацию, за которую вы цепляетесь, как за хрупкую соломинку. Слишком хрупкую, капитан. И ради этого всего Вы готовы пожертвовать как своими людьми, так и моих пустить на убой? Простите, Прайс, но в этом деле я Вам не союзник. — Но Макаров устраивает совещание посреди зоны военных действий, — встрял Юрий. — Это то, что нам нужно. Он слишком самоуверен и не будет ожидать нападения. Нам всего лишь… — Нет! — отрезала Блэйк. Раздались шаги, в комнату, осторожно открыв дверь, зашли лоялист и бывший капитан. Прайс устало сел в одно из мягких кресел у окна и медленно раскурил сигару, глядя на холодный осенний пейзаж. Он был чертовски спокоен. Даже более спокоен, чем в любое другое время. Юрий вздохнул и произнёс: — Мы сами по себе. Джейми сидела, прислонившись к кирпичной стене канализации. Ледяной холод от неё пробирал до костей, а собравшаяся влажность медленно пропитывала куртку и волосы. Девушка устало и рассеянно глядела на поток мутной воды, который выходил к руслу узкой речушки на окраине города. Одна мысль о том, что ей придется искупаться в начале октября, да еще и под дождем не придавала ей ни капли оптимизма. Джейми Доджер, точно, как почти все кошки, ненавидела воду. Гоуст, что сидел справа от плеча напарницы и грел его своим присутствием, ободряюще потрепал ладонь рыжей. На нем уже была надета балаклава, очки покоились на коленях. Райли сомневался — понадобятся ли они ему в сумерках и под дождем. Прайс и Соуп сидели на краю уступа, свесив ноги к воде. Юрий находился поодаль, пока Мактавиш не окликнул его: — Юра, иди к нам, перекурим. Лоялист благодарно кивнул и уселся рядом со старым капитаном. Прайс тут же вытащил из нагрудного кармана сигару, Соуп последовал его примеру, а Юрий уже зажал в зубах папиросу и чиркнул зажигалкой, давая напарникам прикурить. Роуч в это время тревожно дремал, хмуря брови сквозь сон, и пытался согреться, ерзая на месте. Ему совершенно не хотелось здесь быть. Последним временем его только и преследовали мысли о том, чтобы отколоться от команды, бросить все и укрыться с Руби где-то подальше от всей этой разрухи. Но Сандерсон, сжав зубы, в очередной раз последовал за своими напарниками. Ведь кто-то же должен закончить это безумие. Убить Макарова. Весь отряд молчал, вслушиваясь в далекие окрики и выстрелы, что вскоре умолкли в плотном ливне. Затишье перед бурей. Кто-то говорит, что его надо опасаться, быть внимательным, но отряд наслаждался считанными минутами спокойствия. — Повстанцы ждут нас в полукилометре на севере отсюда, — выпуская дым, вымолвил Мактавиш. — Скоро выдвигаемся. — Не скоро, а сейчас, — Прайс глянул на свои часы, которые указывали половину десятого, и швырнул недокуренную сигару в водосток. — Давайте с этим заканчивать. Старый капитан моментально сиганул в воду. Его кожу обжег морозный холод, что пробрался даже до самого мозга и заставил неприятно болеть точку между бровей. Прайс фыркнул, отмахиваясь от назойливых и неприятных ощущений, и махнул остальным рукой. Мактавиш последовал следом и сразу же пожалел. — Водичка что надо, старина, — сдавленно хохотнул он. Роуч, Гоуст и Джейми моментально поняли, что температурный режим воды совсем не ахти, но выбирать им не довелось. Ребята тихо опустились в воду, давя в себе вопли и сжимая зубы до боли в челюстях, дабы не дрожать. Прайс оглядел всю команду и кивнул. Команда проплыла несколько метров, а затем была остановлена его знаком. — Постойте, — промолвил он. — Что там на помосте? Гоуст глянул на отряды русских, что сгоняли в кучу около десятка испуганных до смерти гражданских. Женщины и мужчины рыдали и взывали к военным, наверное, прося пощады, но их мольбы разбивались об каменные и безжалостные выражения лиц. У одних есть бесчеловечный приказ — убить, уничтожить, лишить жизни. А вторым остаётся молиться, надеяться на чудо, верить, что это всего лишь страшный кошмар, и вокруг нет ни войны, ни захватчиков, ни разрушенной Праги, ни этих страшных палачей, что ставят несчастных на колени. — Чёрт, они взяли заложников, — разочарованно проронил Мактавиш. — И двигаются быстро. Нас могут заметить. — Мы должны быть быстрее, — отгоняя мороз, сказала Джейми. — Прожектор вертолета не должен попасть на нас. Мужчины кивнули, посмотрев на ночное небо, где завис вертолет, освещая помост с заложниками. Каждый из них рвался спасти хоть кого-то, но такой план был провальным и самоубийственным. «Никакая война не обходится без жертв». Доджер сжала зубы. Почему-то голос покойника Шепарда решил прозвучать в её голове именно сейчас. Но, увы, он был прав, и девушка, вздохнув, поплыла следом за командой. Пятеро человек бесшумно плыли по поверхности воды, прячась за перевернутыми рыбацкими лодками. Каждому казалось, что цокот зубов или дрожь тела слишком громкие и их могут услышать враги, но те были заняты одними запугиваниями и выстрелами в чёрное небо. Прайс первым скрылся под деревянным помостом. Доски неплотно прилегали друг к другу, уменьшая шансы на скрытность. Но, к счастью, русские солдаты не глядели под ноги, и следом за старым капитаном под досками уже проплывал Мактавиш и Юрий. Следом аккуратно, оглядываясь по сторонам, пробирались Фокс и Гоуст, а замыкал вереницу Роуч, который боролся с желанием ухватиться за пистолет и снять пару противников. Русские приказали пленным мужчинам лечь на пристань. Женщины и дети выли, кричали, тянули руки к мужьям, сыновьям, отцам и братьям, которых они, скорее всего, уже не увидят. Матери едва успели прижать к себе своих ребятишек до того, как рокот автоматных выстрелов лишил жизни около двух десятков мужчин и мальчиков. — Ублюдки, — процедил Прайс, снова приказав своим остановиться. Прямо над ними лежало двадцать тел, которые никто не спешил убирать. Вой вдов утихомирился под парой окриков. Затем тихой и семенящей походкой, под дулом автоматов их увели прочь. Пристань стала менее людной. Оставшиеся бойцы понемногу начали сбрасывать тела убитых чехов в воду. — Идем, — поманил за собой отряд старый капитан. — Немного осталось. Они тихо проплыли остатки помоста, минуя мертвые тела. Соуп, поддав немного скорости, направился к широкой арке, в которой был вход в подземную канализацию. Комаров должен был ожидать их там. Как только они скрылись в тени нового укрытия, опираясь на хлипкие металлические перила, явился старый знакомый Прайса и Соупа. — Где тебя носило? — промолвил он, довольно гнусавым и прокуренным голосом, а затем протянул Юрию руку и помог ему выкарабкаться на каменный бордюр. — Твои разведчики ошиблись, — тем временем Соуп уже начал негромко возмущаться, принимая помощь от одного из повстанцев и становясь ногами на твердый камень. — Ты говорил, что будет чисто! — Уверен, вам все было по плечу, — ухмыльнулся в свете файера их новый союзник. Джейми успела его разглядеть. Комаров будто был копией Прайса, но боле раздобревшей в размерах. Те же усы, та же манера речи, те же резкие, но и осторожные движения. На нем была обыкновенная вязаная шапка, что прикрывала уши от холода, и которую Фокс желала променять на промокший капюшон своей куртки. Впрочем, она совсем была не против сменить свое обмундирование, из которого вода текла потоками, на отличную дубленую куртку с овчиной внутри и пару сухих брюк. И было плевать, что Комаров на пару размеров крупнее и выше её. Роуч и Гоуст уже прошли в глубь тоннеля, что был наполнен повстанцами. Кто-то был ранен, кто-то был молод, а кто-то слишком стар. Но Саймон понимал их. Рвение спасти своих родных, освободить город от захватчиков, приблизить победу своими хоть небольшими, но стоящими попытками. Это наполняло его решимостью и чем-то на подобии нетерпения. Кто-то осторожно коснулся его плеча. Доджер мягко улыбалась ему и пыталась унять мелкую дрожь от холода. Райли прижал ее к себе, несмотря на то, что они оба промокли до нитки. Ему хотелось, как можно дольше оставаться с ней вместе, ведь план Прайса предвещал их разделение. Роуч завистливо отвел взгляд от них и пытался вникнуть в суть разговора остальных членов команды. — Юрий, Соуп и Гоуст выдвигаются прямо сейчас, пока не наступил рассвет, и направляются к церкви, что рядом с «Люстигом», — сказал Прайс. — Остальные пойдут со мной и твоими ребятами, Комаров. — Я понял, — кивнул тот. — Тогда вперед. — Юрий, Соуп, Гоуст — не стойте на месте! Джейми, тащи сюда Роуча и отправляемся! Фокс нехотя отстранилась от Саймона и с тоской взглянула в его глаза, но тот сию же секунду притянул девушку к себе и запечатлел на ее губах крепкий поцелуй, а затем, оторвавшись от нее, прошептал: — Не смей со мной прощаться, Джейми. Ты поняла? Рыжая только удивленно кивнула и провела мужчину взглядом, который бросился нагонять своих напарников. — Ты тоже не смей хоронить меня раньше времени, — прошептала она вслед, а затем зашагала следом за Роучем. Прайс и Комаров повели немногочисленный отряд добровольцев через канализации. Мужчины нервно переговаривались между собой, крепко прижимая к груди автоматы Калашникова и пистолеты — единственное оружие, которое им удалось найти. Многие были абсолютно без бронежилетов, лишь тёмных цветов куртки, пальто, шарфы, скрывающие большую часть лица. Фокс движением пальцев натянула на себя платок с лисьей мордой и решительно шла за своим бывшим опекуном, раз за разом оглядываясь на Сандерсона, что ни на шаг не отставал. Комаров довел их до стальной лестницы наружу. Он первым вскарабкался наверх и, отодвинув крышку канализационного люка, тихо скомандовал им выбираться. Бесшумной вереницей, отряд двигался вдоль безлюдной и захламленной улицы, которую никто не патрулировал благодаря предыдущему отряду разведки, что теперь ожидал около входа в высокое кирпичное здание. — Докладывайте, — сразу же обратился к ним Комаров. — Дом чист, — на чистом русском ответил один из разведчиков. — Но перед нами обширная площадь с множеством вражеских целей и техники. — Отлично, — ухмыльнулся в усы старый капитан и подтолкнул Доджер и Роуча ко входу. — Развлечемся. Джейми последовала за ним по обветшалому коридору, около стен которого покоилось четверо трупов бывших бойцов «Новороссии». Ступать по лестнице приходилось предельно осторожно: мало того, что она поскрипывала от малейшего касания, так и вовсе грозила обрушиться к чертям собачьим после старых бомбежек и обстрелов. — Гоуст, доложи обстановку! — обратился Прайс ко второй половине отряда. — Что у вас там происходит? — Где-то двадцать с лишним человек и бронетехника на подходе. Считай, мы уже на позиции, но тут целая долбанная армия прямо перед носом! — в голосе Саймона четко слышались нотки раздражения. — Тогда мы заходим с запада. Не стреляйте, — предупредила Доджер. Она вскарабкалась на крышу здания следом за Роучем, но приостановилась, чтобы помочь остальным. Было заметно, что все новобранцы нервничают, но не отступают. Никто из них не сбежал, пока Комаров вел всех по канализациям, ни у кого даже не было таких мыслей. Но банальная боязнь высоты присутствовала чуть ли не у каждого второго в их небольшой команде. Девушка говорила с ними успокаивающим и тихим голосом, помогая взобраться на скользкую черепицу. Мало кто мог понять английский, но каждый мужчина чувствовал ее поддержку и веру. Их всех удивлял ее огонь в глазах, крепкий хват руки, который вытаскивал из окошка чердака, и хищный оскал лисьих зубов на ее платке. — Приготовились! Прайс и Комаров выдвинулись немного вперед и осмотрели площадь через прицелы своих снайперских винтовок. Роуч знаками показал чешским мужчинам выстроиться в шеренгу и приготовить оружие. До начала боя оставались минуты напряжения. — Прайс, нас сейчас обнаружат! — прошипел Соуп, не сводя глаз с русского солдата, который подходил к ним все ближе и ближе. — Не нервничай раньше времени, сынок, — фыркнул капитан и выстрелил. Солдат, не дойдя и пары шагов, повалился на землю. Его товарищи по оружию моментально подняли тревогу, включив поярче прожектора. Юрий, глубоко вдохнув и прошептав парочку ругательств, уже приготовился молиться за упокой свей души, как на крыше высокого здания раздались выстрелы в воздух. Ряд чешских добровольцев с яростными криками опустил стволы автоматов на противника, что начали разбегаться по укрытиям, и открыл огонь, поражая всех на смерть и расчищая путь для троих вояк. Воцарился хаос. Крики, выстрелы, взрывы, шум лопастей вертолета, что пытался подняться вверх, но быстроты и маневренности не хватало из-за прикрепленного тросами БМП. Все же освободиться от тяжкой ноши ему помог снаряд из гранатомета, что попал в бронетехнику, которая моментально начала пикировать на площадь, разгоняя русских. «Птичка» так же далеко не улетела: пилот не справился с управлением и врезался в здание городской библиотеки. Вдруг из ворот внутреннего дворика на площадь высыпало подкрепление повстанцев. Они яростно забрасывали противника гранатами, оттесняя русских подальше, вглубь домов, зажимая в обломках, где можно было их добивать. — Двигайтесь за мятежниками и направляйтесь к церкви. Следуем второй части плана, — отдал приказ Прайс. — Мы постараемся вас прикрыть, а потом пойдем к нашей точке около отеля. — Понял, — кивнул Соуп. — Гоуст, Юрий, идём! Джейми следила за троицей, стараясь всячески отстреливать противников впереди них. Но, к ее страху, на площадь выехал новехонький танк, что принялся за обстрел мятежников, что вышли из ворот. Дуло направилось прямо на ряд повстанцев на крыше, которые бросились врассыпную. Девушка сделала рывок в сторону и тут же начала съезжать по скользкой крыше, но Роуч успел ухватить ее за рукав куртки и потащил наверх со словами: — Надо двигаться! Прайс спускается вниз! Фокс мельком глянула на бой внизу и, вздохнув, последовала за напарником. — Да твою мать! — крикнул Гоуст, прячась за статуей какого-то мужчины в центре боя. — Когда же это прекратится? Ответом послужила парочка снарядов из РПГ, которые Юрий удачно запустил в наземную технику, раня пеших солдат около взрыва. Гоуст мысленно отметил, что лоялист тот еще сорвиголова. — Уходим в здание! — махнул рукой Мактавиш. Мужчины ринулись в проходное здание слева, спеша по коридорам, где отдыхали раненные. Бетонные стены сотрясало от взрывов, сыпались искры от поврежденной проводки. Везде раздавались выстрелы. Перепуганные гражданские прятались в свои квартиры, когда троица проходила мимо и поднималась по лестнице. Неплохо было бы эвакуировать всех этих людей, ведь здание недолго продержится. Но Юрий был уверен, что все они давно покинули бы свой дом, если бы им было куда деться из оккупированного города. Соуп остановился у выхода из здания, чтобы перевести дух и глянуть на своих товарищей по оружию. Лоялист решительно кивнул ему и глянул на Саймона. Тот лишь мысленно надеялся, что с Джейми все хорошо. И надел свою балаклаву с черепом. Пускай враги посмотрят в лицо своей смерти, изображенной на его маске. Они рысью мчались по ночной Праге под взрывы и выстрелы, под крики ярости и боли. Вся надежда полагалась на них. От них зависел исход войны. Уничтожь корень зла — истощенная и пропитанная кровью земля исцелится. Но какова была цена этого «исцеления»? К несчастью, никто из них не подозревал и не знал. Разделённые пополам, команды не знали, чего им ждать от этой ночи. Разворошенное осиное гнездо подняло колоссальный шум. Джейми, слыша гулкое биение своего сердца, молча молилась, дабы с ребятами не случилось ничего плохого. Ей не нравился Комаров. Пришлось смириться, ведь Прайс ему доверяет. По крайней мере, так кажется. — Прайс, — негромко позвала она капитана, что шел впереди. — С ними всё же будет в порядке? С Гоустом, Юрием и Соупом? Мужчина глянул на неё через плечо и вздохнул, отведя взгляд. Последующий ответ заставил Фокс нервно сглотнуть. — Не знаю, Джейми, — качнул он головой. — Прости, но не знаю. В столице Чешской республики утро октября выдалось не особо холодным. Мактавиш, стоящий в дозоре, смотрел на безлюдную площадь перед отелем. Он насчитал восемь БТРов, в которых, наверняка, сонно сидят бойцы противника. Мужчина сделал последнюю затяжку и, глядя на часы под куполом «Люстига», потушил бычок об обломанный кирпич у ног. Почти восемь. Пора. — Гоуст, — Джон тихо позвал спящего друга у стены и легонько потормошил его за плечо. — Очнись уже. Райли резко проснулся, будто не спал вовсе. В глазах моментально потемнело, появилось легкое головокружение. Ночная встряска дала о себе знать: тело болело, будто в него камнями бросали. Лейтенант слабо зевнул и поправил свою балаклаву, которая за время короткого сна немного съехала на бок. Джейми посмеялась бы с его вида. Ему не хватало своей рыжей напарницы. Её нежности, голоса, касания, даже взгляда глаз глубокого синего цвета. Прошла всего лишь ночь, а казалось, будто вечность и он скоро начнет забывать, как она выглядит. Внутри него возникло желание, чтобы этот кошмар поскорее закончился, и они все вернулись живыми. Рядом с ним медленно пытался прогнать сон Юрий. Лоялист вздохнул и потер глаза, а затем встал и размялся. Хрустнуло пару суставов, и он снова сел на своё место у стены, открывая флягу с водой. Потом, напившись, начал проверять своё снаряжение, ведь после долгих споров, Мактавиш уступил ему место за снайперской винтовкой, которой он прикончит Макарова и завершит эту бессмысленную войну. — Альфа-1, проверка связи, приём, — голос Прайса был бодрым и четким. — Браво-1, всё в порядке, мы на позиции, — ответил ему Джон. — Спокойно добрались? — Да, — бросила Доджер. — Конечно, нам пришлось прикончить пару дозорных, но очень повезло, что их до сих пор не хватились даже несмотря на то, что мы находимся почти на крыше отеля. — Комаров пока что не выходил на связь, но я думаю, он тоже на месте. Начинаем действовать по его сигналу, — добавил Прайс. — Вы готовы? — Как никогда, — отрезал Юрий, наполняя магазин автомата патронами. — Что-то видно? — спросила Фокс. — Нихрена не видно. Похоже, Макаров опаздывает на собственные похороны, — отозвался Гоуст. — Не нравится мне это. Над площадью пролетел вертолет, прорезая утреннюю тишь шумом лопастей и поднимая ветер. Внизу пошло движение: из бронетехники и ближайших зданий начали выходить солдаты, строясь около входа в отель. — Юрий, не высовывайся, пока точно не сможешь попасть, — наставлял лоялиста старый капитан. — Потом стреляй сколько угодно, но первым прикончи нашего врага, пожалуйста. — Хватило бы одной пули без промаха, — ухмыльнулся тот. — Не беспокойся. Вдалеке раздался гул моторов, привлекая внимание троицы мужчин. На площадь выехала вереница из четырех бронированных машин. Юрий начал рассматривать их окна через прицел винтовки, но тонированное стекло не давало знать наверняка где сидит Макаров. Оставалось ждать пока он выберется из транспорта. Вдруг один из вояк подбежал к третьей машине, у которой опустилось стекло, и появился профиль Владимира. Гоуст так же следил за ним через прицел, и вдруг русский будто невзначай глянул на церковь. Лейтенанту показалось, что он смотрит прямиком на него. По спине пробежали мурашки от его холодного взгляда даже на таком расстоянии. Колонна двинулась дальше, заезжая в закрытый паркинг и не давая снайперу возможности выстрелить. — Они скрылись из виду, — процедил Мактавиш. — Его не достать. — Тихо, сиди смирно, — усмирил его Прайс. На заднем фоне микрофона раздалась возня и шелест. — Комаров, теперь твой выход. Ответа не последовало. Канал связи с их союзником был тих. — Комаров, ты меня слышишь? — снова попытался воззвать к нему капитан, ответ был тем же. — Наверное, забыл включить, — предположил Соуп, дернув плечами и не отрываясь от прицела. — Что будем делать? — Приступаем к выполнению. Макаров уже здесь, остальное — не важно. — Мы на месте, — сказала Джейми. — Если готовы, то начинайте. Юрия привлек отблеск рядом с куполом гостинницы. Он направил свой взгляд ближе и увидел панаму и руку Прайса, что выглядывали из-за статуи каменного рыцаря в доспехах. Мужчина посмотрел вниз парапета и прикинул высоту, а затем махнул кому-то рукой. Джейми высунулась рядом с ним, держа два мотка канатов в руках. Она полностью закрыла нижнюю часть лица платком, а рыжие волосы прятались под кепкой. Девушка выслушала что-то от капитана и прикрепила канаты к статуе, пару раз дернула их, проверяя на прочность, и показала большой палец вверх. Затем появился Роуч и тоже глянул вниз, а затем помотал головой, почему-то подергал канат и скрылся за памятником. — Что там у них творится? — Саймон оторвался от прицела и непонимающе глянул на своих сокомандников. Лоялист дернул плечами. Джейми и Прайс о чем-то спорили с бывшим сержантом, который прятался за статуей. Рыжая развела руками и отвернулась лицом к площади, пристегиваясь к канату. — На балконе какое-то движение. Слова Соупа отвлекли Юрия от наблюдения за Джейми на узкий балкончик под циферблатом часов. Четверо вояк охраняли пентхаус, который скрывался за плотными портьерами от любопытных глаз. — Их нужно убрать, — решил русский. — Я начну. Троица быстро разобралась с дозорными, а двое бойцов Браво-1 молниеносно спустились по канатам. Девушка парой выстрелов из автомата разбила стекло, заставляя портьеры упасть и открывая взору снайпера просторный пентхаус в красных тонах с креслами и диванами, а также с несколькими ребятами из охраны Макарова. Началась перестрелка. Гоуст, Юрий и Соуп всячески помогали им. Прайс бросил светошумовую гранату, прячась за диваном. Громыхнуло, и Джейми выскочила из-за кресла одаривая оставшихся пулями. Капитан добил нескольких русских в дальнем углу из пистолета, а затем вышел из укрытия. Началось быстро, так же и закончилось. Внезапно раздался звоночек, оповещающий о прибытии лифта. Хватило секунды, чтобы Прайс нацелился в центр лифта, и двери открылись. Вид человека, который прибыл, заставил Джейми опешить и сделать шаг назад. — Что случилось? — заметив заминку в плане, спросил Мактавиш. — Прайс, кто это такой? — Комаров, — недоверчиво бросил тот, подходя ближе к лифту. Их союзник был привязан к креслу на колёсиках. Его лицо раздуло от гематом и запекшейся крови. Губы превратились в месиво, с которых струйками текла густая кровь. Фокс заметила пару отсутствующих зубов, когда он открыл рот и просипел, обращаясь к капитану: — Прости, Прайс… Прости. Тот непонимающе уставился на него, а затем заметил красный мигающий огонек под курткой Комарова. До него медленно начало доходить происходящее, как тут в наушниках всей команды раздался ненавистный и резкий голос: — Ад ждет вас, капитан Прайс. — Джейми, беги! — только успел заорать мужчина, бросаясь к стене, опрокидывая на себя диван. Доджер рванула к балкону и в считанные секунды перемахнула за перила балкона, держась руками, как за спиной раздался мощный взрыв, что жаром обдал её лицо. Пентхаус начал дымиться, лифт прогрохотал где-то в глубине отеля, падая на песчаную подушку. Стаи ворон взвились в небо, каркая и разлетаясь. — Прайс! — только и крикнула она, как в ушах вдруг снова раздался голос Макарова. — Юра, друг мой… Зря ты сюда пришел. Церковь взорвалась именно там, где была вторая часть отряда. Джейми чувствовала это, хотя не могла повернуться и глянуть. Внутри что-то оборвалось от единой мысли о том, что с Саймоном может быть не всё в порядке. Пальцы ослабели и соскальзывали, но Прайс ухватил её за руку, не давая разбиться насмерть. Девушка глянула в его запыленное лицо, что не выражало ни единой эмоции, кроме напряжения. — Они выпрыгнули, — отрезал он, перебрасывая ей канат. — Цепляйся и уходим. Его слова отрезвили Фокс и она беспрекословно съехала вниз, а затем помчалась через всю площадь, грозясь словить пулю. У церкви на груде камней и стальных труб лежали все трое мужчин. Соупа и Гоуста привалило досками, Юрий не шевелился. Джейми бросилась к пострадавшим, отбрасывая доски, пока не увидела, что Райли начал самостоятельно шевелиться, а Мактавиш громко застонал. — Жив? — чуть ли, не крича от испуга, она задала вопрос, стягивая с напарника балаклаву. Тот кивнул, стирая с брови кровь, и попытался встать на ноги. Начали свистеть пули, гудели машины. Девушка пыталась поднять Юрия, но её руки дрожали, сил не хватало. Ситуацию спасли Роуч и Прайс. Старый капитан резко дернул лоялиста и отвесил затрещину для хорошего самочувствия, а затем переключил внимание на Мактавиша, что всё ещё лежал. Сандерсон отстреливался от пока что небольшой группы солдат, но ему не нравилось, что его отряд находился на открытой местности. — Надо убираться! — крикнул он, отправив врагам гранату. Соуп почти не подавал признаков жизни, что насторожило девушку. Прайс тормошил его, пытался привести в чувство. На груди проступила кровь… — Чёрт! — прошипела девушка, подозревая о худшем. — Саймон, помоги мне его поднять. Напарник кивнул и ухватил раненного под левую руку, а она под правую. Мактавиш болезненно охнул, но в сознание пришел, пытаясь стоять на ногах. Прайс скомандовал отступать, и отряд как можно быстрее ринулся с открытой площади. Враги наступали со всех сторон. Джон старался активнее передвигать ногами, Джейми говорила с ним, умоляя не отключаться, повторяя, что всё будет хорошо. Гоуст молча скрипел зубами и ускорял шаг. Роуч замыкал процессию отстреливаясь от врага, а старина капитан расчищал путь. Каждый из них где-то в глубине души был уверен, что они могут и не выбраться, любой шаг и вздох может быть последним. Взрывались забытые машины, уцелевшие стёкла домов разлетались вдребезги, гранаты «с мясом» вырывали брусчатку с дорог. Царил хаос, в воздухе витали смерть и страх, заставляя отряд свернуть из улочки в крохотный дворик. Их не преследовали. Мактавиш запнулся за низкий бордюр, но напарники не дали ему упасть и своими силами дотащили его внутрь дворика, где Прайс открыл им дверь в просторный дом. Команда не останавливалась: она пересекла одну огромную гостинную, которая раньше была двумя разными квартирами, если бы не разрушенная стена. Вереница вышла снова на улицу во внутренний дворик, где, как казалось, было тихо. — Посади его, — сказала Доджер. — Ему надо отдохнуть. Девушка пыталась привести сидящего у стены Мактавиша в чувство и хоть немного остановить кровь парой бинтов, которые она крепко перевязала ему поверх футболки, предварительно расстегнув куртку и сняв тяжелый бронежилет. Остальные же молчали, шокированные происходящим. Макаров их провел. Обвел вокруг пальца. Всё шло к чертям собачьим. Все хотели убраться подальше, поэтому они решили отступать к убежищу ополченцев, что в квартале отсюда. Но для раненного этот путь был бы трудными и неблизким. — Надо идти. Роуч и Юрий приняли на себя Мактавиша, Фокс и Гоуст перезарядили своё оружие, а Прайс, оглядев их, высадил дверь наружу с ноги и пошел первым. Их окружали. Вертолет возвращался и начал кружить над головами, был слышен топот множества ног, шуршали шины по брусчатке, ревели моторы… Но команду это не останавливало. Они двигались в быстром темпе, отстреливаясь, попадая в цели, стараясь не расходовать боеприпасы. Прайс шел впереди и расчищал путь, Джейми страховала его, а Гоуст следил, чтобы никто не шел следом и бросал в противников гранаты, выигрывая драгоценные секунды времени. Отряд пересек улочку, двор с памятником, где Соуп на минуту передохнул. Он терял много крови, бинты алели ею. Его лицо бледнело, но мужчина держался, не унывая, говоря что-то Роучу с Юрием и усмехаясь. Они ворвались в офис, который уже начали прочесывать противники. Мактавиша пришлось на пару минут оставить за одним из столов, пока остальные не зачистили помещение. Мужчины и девушка делали все спеша, не жалея гранат и пуль, только бы двинуться дальше. До убежища оставалось рукой подать — пересечь крохотную улочку, но у Джейми и Гоуста уже заканчивались патроны. Выход из офиса перекрывали подъехавшие машины, из которых появилась новая порция врагов. Мактавиш заверил всех, что готов совершить марш-бросок, только бы никто не пострадал. Джейми переглянулась со своим напарником и вытащила пистолет. Тот понял её без слов, и они первыми вырвались расчищать путь. Райли стрелял метко, но последний магазин быстро закончился, и он переключился на лежащий на брусчатке АК-47. Фокс расправилась с тремя своими врагами, попутно бросив гранаты под припарковавшиеся машины, из которых снова полезли противники. Роуч и Юрий трусцой пересекли улочку, Мактавиш немного отпрыгивал от земли, помогая им. Казалось, удача была на их стороне, но тут из другого конца улицы начала выезжать бронетехника и отряды противников быстро направлялись к ним. Джейми, Прайс и Саймон помчались следом за раненным, прикрывая сокомандникам спины от подходящих врагов, которым не было и конца. — Мы здесь не умрем! — будто читая мысли каждого крикнул старый капитан, попав в голову одному из русских. Юрий усадил Соупа под высоким бордюром и осмотрел его. Мужчина тяжело и прерывчасто дышал, прикрыв глаза. Его срочно нужно было госпитализировать… Из дома высыпали повстанцы, обеспечивая огневую поддержку. Несколько из них подняли раненного Мактавиша и занесли внутрь. Отряд последовал за ними, поскольку бронетехника угрожающе подбиралась под здание. Прайс обогнал двух добровольцев-санитаров и знаками указал на стол, предварительно сбросив с него всё ненужное. Соупа аккуратно уложили на поверхность и оставили в покое. — Ему нужен врач! — крикнул на всё помещение Гоуст и отошел от стола. — Здесь есть врач? — Зажми рану, — приказала девушка Юрию. — Здесь. Я могу сделать ему переливание, поскольку, если мне не изменяет память, у нас общая группа крови. Роуч, отыщи мне систему для переливания и катетер, прошу тебя. Тот, кивнув, удалился вслед за лейтенантом. Прайс не отходил от Джона ни на шаг. Он пытался не дать ему потерять сознание, тормошил, хотя Джейми вскрикивала и просила такого не делать. — Прайс… — просипел мужчина. — Не сейчас, Соуп. Не думай ни о чем. Старика охватил страх. Он не боялся потерять бойца. Мактавиш стал ему так же родным, как и Фокс. Но не сыном, скорее братом, с которым он был столько времени плечом к плечу, с которым столько всего пережил. Он не готов был терять кого-то из родных. Это будоражило его мысли, не давало сосредоточиться. Прайс осознавал, что не в состоянии ему помочь… — Прайс, — в очередной раз позвал его раненный, с последних сил ухватил за ворот и наклонил к себе. — Ты должен… знать. Юрий и… Макаров… они знакомы. — Что? Но Мактавиш уже больше ничего не сказал. Он громко выдохнул, рука безвольно опустилась вниз, свисая со стола. Юрий отошел от стола, глядя на Джейми и Прайса, который начал вопить и повторять имя Мактавиша, пока лидер сопротивления не оторвал его от тела. — Вам надо уходить! — сказал он, на что старый капитан послал его куда подальше. Юрий настойчиво ухватил капитана за плечо, и тот успокоился. Затем старый капитан положил руку на грудь своего друга и достал свой пистолет. Джейми помнила этот легендарный пистолет, который был реликвией этих двух капитанов. Кольт лёг в тёплую руку Соупа, а Прайс прошептал напоследок, забирая его дневник: — Прости… Роуч, держащий в руке аптечку стоял поодаль и шокированно наблюдал за ситуацией. Капитан отвернулся от тела Мактавиша и отошел подальше, поглядывая на Юрия, что шел следом. Гоуст окликнул свою напарницу, что снова зажала рану на теле Мактавиша, лихорадочно ища взглядом бинты. — Джейми, оставь его, — тихо произнёс Саймон. — Он… мёртв. — Нет! Он жив! — горячо ответила она. — Роуч, неси систему! Но сержант остался на месте, пытаясь переварить случившееся. Его пальцы непроизвольно разжались, и драгоценная аптечка упала на пол. — Джейми! Надо уходить! — с напором крикнул Юрий, слыша, что по стенам дома затараторили пули и начали биться стёкла. — Нет! Она посмотрела на него горящими от злости и слёз глазами. В них было столько отрицания и надежды, а так же такой ярости, что у лоялиста мурашки по спине побежали. Райли решил взять ситуацию в свои руки и снова обратился к возлюбленной: — Умоляю тебя, милая, — он никогда при других не говорил так ласково с ней. — Отпусти его и пойдём со мной. Мы погибнем здесь, если ты не отпустишь его. Казалось, что эти слова вразумили её. Девушка снова взглянула на тело Мактавиша и всхлипнула, а затем убрала руки от раны. Саймон облегченно усмехнулся и ступил шаг… Взрыв неимоверной силы разрушил внешнюю стену и разделил комнату пополам, отбрасывая лейтенанта назад. Потолок начал рушиться, повстанцы в панике разбегались, мчась к лестнице, что вела в подземные тоннели. Стрельба не прекращалась ни на миг. Саймон открыл глаза и увидел перед собой лишь груду камней и осколки стекла. Её не было… Джейми исчезла. Тело Мактавиша тоже. Её нет. Он почувствовал, как его схватили за плечи и подняли на ноги, но мужчина рванул вперёд к обломкам. Сильные руки сокомандников не давали ему ступить ни шагу вперёд, лишь тащили назад. Райли вырывался, что было сил. В голове крутились мысли, что его девушка не может погибнуть. Просто. Не. Может. Погибнуть. Вот. Так. — Нет! — кричал Гоуст, упираясь ногами, а они всё оттаскивали его дальше и дальше к лестнице. — Нет! Нет! Нет! Отпустите меня! Она может быть жива! Ей нужна помощь! Моя помощь! Я должен её спасти! Он не мог успокоиться, да и никто не старался его утешить или заговорить. Ему осталось только упасть на колени, стянуть балаклаву и бессильно ронять слёзы. Саймон лишь надеялся, что с его рыжей всё будет хорошо… Прайс устало сполз по стене, снимая свою панаму и кладя её рядом с собой. Сигар в нагрудном кармане не оказалось. К несчастью, его дико тянуло закурить и успокоить себя. Впрочем, после такого не успокоишься, не оправишься и не забудешь ни единой детали, ни криков, ни стрельбы. Всё будто прокручивалось в голове раз за разом. Безумие. Джон окинул взглядом выживших. Кто шатался из стороны в сторону, пытаясь привести себя в норму, кто с выражением полнейшего шока пялился в стену, кто спрятал лицо в ладонях. Их осталось четверо.