Обещай мне.

      Стив в последний раз смотрит на печальную полупрозрачную дымку, окутавшую густые леса Англии. Его взгляд пуст, как никогда раньше. Пегги в последний раз говорит горькие ранящие ее душу слова. - Удачи, Стив.       Но она не должна показывать слабость. Она солдат, и всегда им была. Ее учили не отчаиваться. Бороться. До последнего. Даже, когда надежды уже нет.       Пегги смотрит на Стива с надеждой, что он вернется, не станет отчаянно рваться в безнадежный бой, будто цепной пес, наконец обретший пьянящую свободу. Но Стив герой. Он не ищет легких путей, всегда старается охватить большее. Во благо других. Но Пегги так больно. Всегда. - Удачи, Стив,- шепотом повторяет агент, отгоняя прочь навязчивые слезы, подступившие к глазам, цвета молочного шоколада. - Я вернусь, Пегги. Поверь мне.       Кристально-голубые глаза Роджерса сияют верой. Он всегда верил. Даже в моменты, когда все было предрешено. Верил, что станет чем-то большим, чем простой тенью бруклинского мальчишки.       Пегги мотает головой. Ее каштановые кудри развиваются на легком ледяном ветре. По ее щеке скатывается крупная слеза, напоминающая неограненный алмаз, и в этой слезе вся боль и мука мира. Ее мира, который навсегда погрузится в непроглядный мрак цвета спелой лесной черники, если он уйдет.       Стив закрывает глаза. От беспомощности. Он впервые чувствует себя беспомощным котенком, загнанным в угол взрослой озверевшей собакой. Он проводит рукой по непослушным волосам Пегги, касаясь кончиками пальцев ее щеки, стирает границы дорожек от слез. Хочет, чтобы она больше ничего не плакала. Пегги улыбается. Сквозь невыносимую боль. Она дает слабину. Опять.       Стив любит ее улыбку. Он готов отдать за нее все на свете: свою силу, мощь, храбрость. - Я обязательно вернусь к тебе,- вновь произносит Стив, вглядываясь в высокие пышные кроны деревьев.       Его голос схож с приятным шуршанием листьев в лесу. Но он не верит в свои слова. И она не верит. Словно стеклянная стена разделяет их на два совершенно разных мира. Его, мира бесконечной кровавой войны и ее, мира утреннего алого солнца, с которого все и началось. Как давно это было. Кажется, будто это все сон, временем необратимо стирающийся из памяти. Как бы Пегги хотелось вернуть тот день, когда она впервые увидела худого болезненного мальчишку в строю подтянутых солдат. - Ты так и не научился понимать женщин, Стив.       Стив любит ласкающий слух акцент Пегги и то, как она произносит его имя. Стив. Он любит всю ее и корит себя за то, что до сих пор не сказал ей. Но Пегги все видит. Ее учили. От нее нельзя скрыть и пылинки в спичечном коробке. - Ты научишь меня танцевать?       Пегги улыбается, смаргивая кристальную слезинку. Стив в очередной раз замечает, как красивы ее нежные понимающие глаза. Как красивы ее темные кудрявые локоны. Как красивы ее алые чувственные губы. Как красива вся она. Словно сотканная из нитей его призрачной мечты, которой никогда не суждено было сбыться. А теперь эта мечта рушится, как карточный домик. Складывается от неосторожного движения руки.       Лицо Пегги будто окутывает сизый туман, касаясь ее бледной кожи. Она словно исчезает. Минута за минутой. И время останавливается, предательски не давая ничего сделать. Словно усмехается над ними, принося огненную боль. Но Стив хочет вернуть Пегги. Во что бы то ни стало. - Я научу. Только возвращайся.       По ее щекам струятся слезы. Стив проводит ладонью по ним. Губы Пегги пахнут чем-то сладким. Весенним. Напоминающим об их весне.       Вечерний воздух болезненно обжигает легкие, заставляя сердце, неустанно колотится в ритм далеким, едва слышным взрывам. Белесый туман опускается ниже к промерзшей до корней елей земле, клубясь, словно пар. Пегги неуютно ёжится, кутаясь в тёплый военный жакет. Стив закидывает свой щит на мотоцикл. Раздается гулкий звук удара. Пегги поднимает брови. - Время пришло, Капитан.       Ей хочется скорее пройти эти круги ада. В ее груди бушует пожар, сжигающий сердце девушки дотла, до небольшой кучки сизого пепла.       Стив в последний раз заглядывает в любимые глаза, исполненные слез. Ему больно видеть Пегги такой. Но она справится. Он верит в свою девочку, как однажды она поверила в него, слабого беспомощного парнишку с большой и доброй душой.       Стив касается одурманивающих губ Пегги в робком трепетном поцелуе, стараясь сберечь ее от внутреннего голодного холода, снедающего ее душу, разгорающегося от синего пустого пламени, играющего с ней в «кошки-мышки». Пегги обнимает его за шею, прижимаясь как можно ближе к Стиву. Она хочет в последний раз почувствовать его тепло. Вновь целует его.       В этом поцелуе вся боль. Вся безысходность. Но они справятся. Они всегда справлялись. И стеклянная стена рушится, усыпая лесную землю тысячей невидимых осколков...       Вечерний воздух сладковат. Лёгкий ветер шуршит непослушной подмороженной листвой, играет с податливым туманом цвета молочных сливок, извивающимся вокруг штаба неровными кольцами. Пасмурное небо хмурится, погоняя чернеющие облака.       Стив в последний раз смотрит в шоколадные глаза, жадно впиваясь в них, стараясь насытиться вопреки всем правилам. В последний раз проводит по шёлковым вьющимся волосам. В последний раз чувствует тонкий аромат духов. Едва заметные полевые цветы, сбрызнутые прохладной утренней росой.        Он так ее любит.       Пегги в последний раз держит его за руку. В последний раз наслаждается глубиной темно-синих глаз. В последний раз…       Слишком мало времени.       В последний раз касается его теплых губ.       Им было дано слишком мало времени… - Обещай мне, что вернешься,- без надежды на ответ, кричит ему в след Пегги.       Ее голос, словно пустой отзвук в лесной тиши, разливающийся по миру едва заметным шепотом. - Обещаю. Я люблю тебя.       По лесу разносятся предательски тихие почти неслышные шаги. Окутанный белым туманом, Стив скрывается в полночной мгле за высокими стволами вековых деревьев.       Теперь навсегда.       Пегги, роняя слезы на поникшую траву, наблюдает, как он исчезает во тьме. Навсегда.