Жила-была маггла

      Хогвартс, двор перед центральным входом. Конец августа, жарко греет пока еще летнее солнце, на бледном, почти белом небе ни облачка, воздух застыл в истоме. Безмятежные фестралы топчутся в рощице у хижины Хагрида, Гремучая Ива вяленько отмахивается мощными ветвями от назойливых мух, домовые эльфы с громкими хлопками возникают то тут, то там, прибирая территорию к началу нового учебного года.       Пасторальную картинку нарушала группа преподавателей в черных мантиях, возбужденно перешептывающихся и нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу в ожидании чудесного чуда, первого и единственного случая в истории школы чародейства и волшебства с момента ее создания. Директор школы, профессор Альбус Дамблдор пригласил на должность преподавателя нового предмета «Мертвые языки» магглу! Все преподаватели в шоке, а некоторые, вроде профессора Северуса Снейпа, так и вообще на грани написания заявления по собственному желанию. Это же не слыхано, это скандал! В школе чародейства будет преподавать женщина, которая даже боком не касается волшебного мира!       Директор очень убедительно доказывал всем сомневающимся и сопротивляющимся, что она умна, талантлива, погружена в науку, и что она единственная, кто сможет дать ученикам объективные знания по данному предмету. Ведь известно, что большая часть заклинаний темной магии записаны именно на мертвых языках, ибо они стары как мир. Поэтому человек, далекий от магии идеален для роли преподавателя данной дисциплины – она будет давать ученикам ровно тот объем знаний, который одобрит директор, и не будет иметь соблазна сознательно или невольно дать учащимся лишнюю информацию. ***       И Дамблдор скорее съест свою бороду, чем признается коллективу в истинных причинах этого назначения. Как можно рассказать уважаемым профессорам, что он, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан, напился, как Филч по окончании каждого учебного года, в обычном маггловском баре в Германии, где проводил свой долгожданный отпуск? Как можно представить, что он, директор школы чародества и волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени, уважаемый чародей, председатель Визенгамота, с пьяных глаз ввязался в спор с навязчивой магглой, пытаясь доказать этой упрямой курице, что волшебство существует? Итогом спора стало ее: «Слабо доказать?» и его: «Да как два пальца..!» и скрепление спора сильнейшим магическим обязательством.       Утро встретило директора головной болью и позорным клеймом на «ДУРАК» на заднице, как напоминании об обязательствах перед оппонентом по спору. И если с похмельем Дамблдор справился одним взмахом волшебной палочки, то клеймо начинало печь и пульсировать при одной только мысли о расторжении спора. Отчаявшийся чародей в поисках средства разорвать соглашение перерыл всю свою библиотеку, ездил к шаману на Бали и к индейцам центральной Америки и даже навестил в Нурменгарде заклятого друга Грин-де-Вальда. Но все они как один твердили о невозможности отменить спор, ибо обещание, которое дал такой могущественный волшебник в пьяном угаре обладает непреложной силой.       «Итого, - думал Дамблдор, - что я имею? Я обязался ввести ее в волшебный мир, обеспечить длительное проживание, необходимую защиту, всяческую помощь в изучении нашего мира, плюс дать ей возможность профессионально расти и развиваться. Никаких шагов для отступления, никакого стирания памяти и никаких магических или физических воздействий, мешающих исполнению обещанного. Она, в свою очередь, обещала не разглашать полученную информацию. Вот, собственно, и все». ***       Уважаемые волшебники толпились на крыльце школы, всматривались вдаль, ждали ее появления и думали, каждый о своем. Сириус Блэк, привалившись плечом к нагретой на солнце стене замка, со скучающим выражением лица лениво осматривал окрестности: «Не переживу очередной досужей тетушки в коллективе, и так сижу тут как в монастыре. В Азкабане и то было лучше, там у меня была цель. Но кто же возьмет на работу бывшего заключенного, кроме Дамблдора? Устроил тут кунсткамеру, шоу уродов и изгоев. Люпина вон тоже притащил», - мужчина начинал злиться, но на красивом благородном лице не дрогнул ни один мускул.       Больше других бесновался Северус Снейп. Меряя шагами широкое крыльцо школы, он пытался представить себе магглу, которая умудрилась обвести вокруг пальца самого Альбуса Дамблдора Ему виделась дикая помесь Долорес Амбридж и Риты Скитер, дотошная, въедливая бабёнка, которая будет совать свой нос куда не следует, просить разные полезные зелья и всеми правдами и неправдами стараться остаться в мире магии.       Профессор Ремус Люпин сидел на верхней ступеньке лестницы, устало закрыв глаза. Вид у него был слегка потрепанный и бледный, что свойственно оборотням, коим он и являлся, в первый день после полнолуния. Он мечтал. Откровенно фантазировал, что загадочная маггла окажется милой и приятной на вид женщиной средних лет, которая самым волшебным образом сможет полюбить его таким, какой он есть. Мечтал, что они поженятся, уедут в какую-нибудь глушь на ПМЖ, нарожают детишек и будут жить долго и счастливо. Только одно омрачало его розовые грезы: «Милые и пушистые женщины не просачиваются в волшебный мир, спаивая старых волшебников.. Но на то они и мечты, чтобы идеализировать», - успокаивал себя Люпин, блаженно улыбаясь своим мыслям.       Привидение факультета Слизерин Кровавый Барон бился в истерике у себя в подземельях так, что его завывания и стенания были слышны даже тут, у входа в замок. Аргус Филч не мог смириться с тем, что теперь он будет не уникален в своем неумении колдовать и в то же время радовался гипотетическому союзнику. Минерва МакГонагалл переживала, сможет ли она наладить контакт с новой преподавательницей, ведь в ее ближайшем окружении не было магглов и, чего греха таить, она испытывала к ним немалое предубеждение. Вся остальная профессура и весь персонал в той или иной степени были взволнованы предстоящим знакомством. Пожалуй, единственным человеком, искреннее радующимся приезду новой профессорши была Чарити Бербидж, преподаватель маггловедения. Она предвкушала активное пополнение своих знаний из первоисточника и возможность получить живое наглядное пособие на свои теоретические занятия, ведь практические, в силу "Статута о секретности", были запрещены.       Тут раздался вскрик Хагрида (он в этой веселой компании в силу роста был впередсмотрящим): «Это она!!!» И взоры всех присутствующих обратились к воротам.