Transience

Когда во время спора Лухан не знает ответ на заданный вопрос, на его лице появляется неуверенная улыбка, делающая его года на два, если не на три, моложе. Так улыбаются маленькие дети, которых прилюдно обвинили в том, чего они не совершали; дети, которые не знают, как бороться с подобной несправедливостью. Не нужно быть психологом-криминалистом, чтобы понять, что Лухан ответа на вопрос не знает, его взгляд, выражающий все сильнее проступающую панику, говорит больше, чем любые слова, которые он может произнести. Он переводит умоляющий взгляд на остальных участников группы, всё еще надеясь получить хоть какую-то помощь, но те молчат, опуская глаза. Только Сехуну хватает смелости принять сторону Лухана, вступиться за него. Сехун говорит, говорит уверенно и много, дает ответ на вопрос, поставивший Лухана в тупик, но не совсем понимает, что он, собственно, несет. Взгляд Лухана, полный безграничной благодарности, подбадривает его и греет, поэтому Сехун решает, что это – не зря. Когда Лухана отчитывают, его губы немеют, а плечи опускаются, словно забыв, что они должны сохранять образ уверенности и решительности своего обладателя. Эти мелочи всегда выдают. Сехуну нужно всего лишь незаметно положить руку на плечо Лухана и дождаться, пока тот накроет его руку своей и соберется с силами, снова принимая спокойный, уверенный в себе вид. Когда Лухану не удается повторить, казалось бы, давно изученное и отработанное движение в танце, Сехуну достаточно подойти сзади и, прижав к себе, помочь вспомнить. Он направляет движения Лухана, показывая, как надо, а потом отходит, наблюдая, как тот вполне успешно повторяет движение сам. Никто из ребят не задает лишних вопросов: они прекрасно всё понимают. Лухан улыбается, но смотрит как-то странно; Сехуну на секунду становится не по себе от этого взгляда, но потом его внимание отвлекает возня в дальнем углу спортзала. О взгляде Лухана он больше не вспоминает. Когда Лухан не может разобраться с очередным китайским сайтом, он идет жаловаться Сехуну. Тогда Сехун «одалживает» пару сэндвичей у Кая и идет в комнату к Лухану, где устраивается рядом на кровати и изо всех сил пытается помочь, хоть и не знает китайского. Когда Лухану скучно, его все время тянет на «выйти в люди и нарваться на приключения». Никто из ребят рвения к таким сомнительным мероприятиям не разделяет, поэтому поддержки Лухан не находит. Но беспроигрышный метод «посмотри на Сехуна глазами побитого щеночка» всегда срабатывает, поэтому Сехун неохотно натягивает кроссовки, слушая слова благодарности. Когда они выбираются на улицу и неспешно идут в ближайшее кафе за булочками, Сехун понимает, что Лухан использует этот метод только на нем. Когда Лухан разваливается на диване в гостиной и, накрыв голову подушкой, едва слышно бормочет, что лучше ему прямо здесь и сейчас умереть, чем терпеть эту адскую боль в ногах, Сехун осторожно пихает его в бок, чтобы тот подвинулся, и устраивается рядом. Лухан вздрагивает, когда Сехун прижимает его к своему боку, но не вырывается, а успокаивается спустя пару мгновений. Иногда Лухан ерошит его волосы и толкает в бок, Сехун смеется в ответ и пытается добраться до ребер Лухана, чтобы показать тому, «где раки зимуют», но тому все время удается увернуться. Гостиную время от времени заполняют звуки смеха и возни, а остальные ребята коротают часы на кухне, понимая, что диван им сегодня не отвоевать, как ни старайся. Когда Лухан приходит в комнату Сехуна и неуверенно усаживается на кровать, набирает в грудь воздуха, открывает рот, чтобы сказать что-то, но замолкает, Сехун, кажется, знает, что тот хочет ему сказать. У Сехуна на коленях лежит ноутбук с новой игрой, которая с появлением Лухана утратила для него интерес. Сехун не начинает разговор из принципа, только внимательно наблюдает за тем, как Лухан неуверенно покусывает нижнюю губу и переводит взгляд от экрана ноутбука к лицу Сехуна в поисках поддержки. Терпение Сехуна, надо сказать, не бесконечно, поэтому спустя пять минут он всё-таки убирает ноутбук с колен и поворачивается к Лухану, придвигаясь так близко, как это только возможно. Лухан внимательно смотрит на него, глаза в глаза, его взгляд сейчас не такой детский как обычно, он до странности серьезный и внимательный. Перспектива играть в гляделки Сехуна тоже не прельщает, поэтому в какой-то момент он переводит взгляд на губы Лухана, облизывается, а потом прикасается к чужим губам своими. В ответ Лухан знакомо вздрагивает; в те мгновения, что он не двигается и никак не реагирует на происходящее, Сехун успевает решить, что он неправильно понял, что Лухан здесь не для того, чтобы… Но потом Лухан закрывает глаза и притягивает Сехуна ещё ближе к себе, запуская пальцы в его волосы. Губы у Сехуна обветренные, сухие, горячие, Лухан целует его осторожно, словно пробуя на вкус, мягко лаская и спрашивая разрешения. Сехун, наконец, понимает значение взгляда, брошенного на него тогда, в спортзале, понимает и не может не улыбнуться. Лухан чувствует улыбку, но явно неверно расценивает ее, отстраняется и сердито спрашивает «что?», выглядя при этом, как недовольный кот, у которого только что отобрали миску молока. «Ничего», - смеется он и чмокает Лухана в нос.