У меня есть нож, есть арбалет, Они служат мне уже тысячу лет. У меня есть лес, и это мой дом, Всю жизнь обитаю я в нём. Над кронами леса плывут облака, Если стреляю, то наверняка. Моих прошлых лет порвана нить, Я по-новому научился жить, Человек исчез, его больше нет, А из тела его демон вышел на свет. (с) Король и Шут – Хозяин Леса
Рик заранее знал, что это плохая идея. Даже не плохая – ужасная. Да просто-напросто отвратительная. Возможно, самая худшая из всех, что когда-либо приходили в голову Лори (затем на неприличие хорошо уживаясь в его собственной). – Рик, это же такой хороший способ развеяться, – Лори улыбается ему, немного нервно поправляя причёску. – Ты ведь просто обожал подобное, когда был в старшей школе. – Да, да, – отстранённо отвечает Рик, смотря куда-то через плечо уже бывшей жене. – Тебе будет полезно, – серьёзно продолжает она, поглаживая пальцами свой округлившийся живот. – Свежий воздух, твоя любимая природа. – Да, да, – кивает головой Рик, упорно смотря куда угодно, но только не ей в лицо. Он уже давно её не любит. Только вот ему всё равно мерзко. Какого чёрта он вообще её послушал? Какого чёрта взял отпуск и попёрся в этот идиотский, дурацкий лес? Даже не просто попёрся – взял билет и уехал в другой конец штата, никому ничего не сказав? Да кто вообще так делает и, главное, зачем? “Неудачники с развалившимся браком”, коварно нашёптывало ему подсознание, пока Рик пытался продраться сквозь заросли какого-то особенно разлапистого растения, между листьев которого поблёскивали паутинки, тут же поспешившие налипнуть ему на пальцы. Он всегда любил дикую природу, ещё со школьной скамьи. Его постоянно тянуло в походы, те самые, где всем классом забиваются в тесные палатки и жарят маршмэллоу у разведённого учителем костра. Рик всё время сбегал из дома в небольшой лесок, находившийся на окраине его родного провинциального городка Кинг Кантри, и играл там в охотника: бегал за собственной собакой и делал вид, что та – дикий олень, которого ему обязательно нужно подстрелить, чтобы добыть себе на обед свежего мяса. Обычные мальчишеские развлечения, конечно, но это всё имело для него какую-то особенную магию, ту, которую остальные не видели, не чувствовали. Но со временем всё это куда-то испралось. Точнее, не куда-то, а в колледж, последовавший за тем ранний брак, заброшенные мечты о значке городского шерифа, паршивую работёнку и обеспечивание своей жены. Жены, выедавшей его душу напару с кошельком, жены, от которой он так и не смог никуда деться, пока та не ушла сама. Он абсолютно не помнил, как правильно вести себя в лесу, полностью потерял навык выживания в подобных условиях. Так и какого же чёрта его вообще сюда понесло?! Раздражённо выдохнув сквозь зубы, Рик сделал ещё несколько шагов вперёд, понимая, что всё сильнее углубляется в чащу, несмотря на то, что ему казалось, будто он повернул назад. А потом ещё раз назад, и ещё, и ещё. День сменялся ночью, а он всё продолжал упорно поворачивать. Мобильник уже давно разрядился, хотя от того и до этого не было никакого толку – в такой густой чаще всё равно не ловила никакая сеть. А, наверное, где-то сутки назад он умудрился потерять рюкзак (неожиданно вышел к небольшой речушке, подскользнулся на мокрой почве, и рюкзак слетел с плеч прямо в воду, уплывая по течению и будто бы подмигивая молниями своему обладателю) и с тех пор не пил и не ел. Только шёл. Просто потому, что ему больше ничего не оставалось. Сидеть на одном месте смыла не имело никакого – подобным образом он бы ничего не добился. А при продолжении передвижения у него хотя бы был какой-никакой шанс всё же выбраться из этого царства с каждым шагом становящихся всё выше и темнее деревьев. Лишь каким-то чудом Рику до сих пор не попалось ни одно дикое животное: на пути встречались лишь мелкие белки да кролики. Только вот постоянные ночные шорохи и перешёптывания всё равно пугали его до дрожи и стекающего по позвоночнику пота. Он не выберется. Он умрёт здесь, в богом проклятом лесу на окраине Джорджии, тело его сожрут дикие волки, а жалкие останки того перегниют в земле. Рик потёр лицо грязными, перепачканными ладонями и снова выдохнул, морщась от того, как изнутри царапает воздухом пересохшее горло. Он хотел пить, он хотел есть, он… ...он полетел лицом вниз на ни черта не мягкую землю, чувствуя, как нога застревает в какой-то каряге, а висок ударяется обо что-то твёрдое, отдающееся болью во всем теле и белой вспышкой перед глазами. “Моя смерть будет ещё более бесславной, чем моя жизнь”. Это было последним, что пронеслось в голове Рика, прежде чем он провалился в абсолютную темноту.***
Солнечный свет пробивался сквозь крону деревьев, грея лицо и заставляя щуриться. Сегодня в лесу было спокойно, и Дэрил пребывал в хорошем расположении духа, бесшумно ступая по подлеску. Мерелина привычно сидела на плече, вгрызаясь в скорлупу сорванного им ореха. Дэрил обошёл уже большую часть намеченной территории, и пока единственной из бед, попавшихся ему на пути, была лишь пара вывалившихся из гнезда птенцов. Он не стал зря их трогать, чтобы не оказать медвежью услугу, а терпеливо дождался прилёта их родителей, охраняя желторотиков от голодных хищников. Всё, что он мог себе позволить – минимальное вмешательство в лесную жизнь. Вдыхая тёплый запах земли и лиственного перегноя полной грудью, Дэрил притормозил, заметив вдалеке очертания странного предмета, лежащего на земле. На упавший ствол дерева тот никак не походил, и Дэрил приблизился к нему, чтобы получше рассмотреть. Он ступал аккуратно, стараясь не шуметь, и снял с плеча свой верный арбалет. Смотря через прицел и сокращая дистанцию, Дэрил с удивлением опознал в предмете человека. Валяющегося без сознания, лицом вниз, в грязной одежде. Мерелина вопросительно щёлкнула, на что Дэрил молча покачал головой, не опуская арбалет. Нужно было проверить, кто это, и что ему понадобилось в его лесу. Вблизи человек оказался куда меньше и потрёпаннее. Опустившись перед ним на корточки и осторожно ощупав, Дэрил не обнаружил никакого оружия и удовлетворенно выдохнул. Только охотников ему не хватало для полного счастья, и так проблем хоть черпаком отгребай. Дэрил не любил охотников, но, всё же, некоторые из них заслуживали уважения. Впрочем, такие экземпляры встречались ему всего раз двадцать за последнюю тысячу лет. Повернув кучерявую голову мужчины набок и убрав в сторону листья, Дэрил проверил наличие пульса. Человек был жив. Удовлетворённый этой информацией, Дэрил уже начал вставать, как вдруг над ухом раздался возмущённый визг Мерелины. Это было, мягко говоря, неожиданно. Непонимающе нахмурившись, он скосил глаза на свою мохнатую спутницу, не прекращавшую орать на него беличьим аналогом мата. – Да ты с дуба рухнула, – сердито огрызнулся Дэрил, за что тут же получил орехом в лоб. – Блять! Сумасшедшая белка, и нахрена ты мне сдалась… Потирая ушибленное место и взглядом кидая в Мерелину метафорические кинжалы, Дэрил упрямо вздёрнул подбородок. – Я сказал – нет. Какое наше собачье дело? Очухается – сам уйдёт. Я в это вмешиваться не собираюсь. Но Мерелина продолжала раздражённо щёлкать и цокать, наседая на мозги Дэрила, пока тот не сдался и не запрокинул арбалет назад за плечо. – Хорошо-хорошо, но учти – все проблемы, которые могут из-за этого возникнуть, на твоей совести. Получив в ответ короткий удовлетворённый щелчок, Дэрил тяжело вздохнул и смахнул с себя зверька, больше из недовольства, чем из надобности. Опустившись на лесной настил, Дэрил подхватил мужчину под колени и плечи, поднимая с земли. Ноша оказалась не шибко лёгкой, да и пахла отнюдь не фиалками. Запёкшаяся на виске кровь, покрытое потом и пылью лицо, грязная клетчатая рубашка и порванные штаны наводили на мысль, что мужчина провёл в лесу явно не час и не два. Возведя взгляд к голубому небу и молча вопрошая, за что ему такое несчастье в столь благостный день, Дэрил понёс “гостя” к себе домой. Тяжёлый шмяк о плечо возвестил об удачном приземлении Мерелины с какой-то очередной ветки.***
Дэрил добрался до своей хижины за полтора часа. К тому времени, как он положил мужчину на кровать, у него начали дрожать от перенапряжения руки, а дыхание сбилось к чертям собачьим. Всё-таки он не специализировался в перетаскивании живых существ, чей вес переваливал за 50кг, на дальние дистанции. Одно дело – трупы оленей, их можно закинуть на плотный кусок ткани и доволочь до дома по земле. С человеком такого не сделаешь – пересчитает затылком и позвоночником все пеньки и коряги. Устало выдохнув и потерев ладонью лицо, Дэрил с укоризной посмотрел на взгромиздившуюся мужчине на грудь Мерелину, как бы намекая, что это всё её вина. Насмешливо щёлкнув, белка махнула пушистым хвостом по лицу человека и спрыгнула на пол. – Да-да, знаю, – нехотя согласился с ней Дэрил, когда та начала неугомонно цокать. Плюнув на то, чтобы умыться и стянуть с себя сделанную на манер пончо шкурную накидку, Дэрил подошёл к кровати и склонился над лежащим без сознания человеком. На вид тому было лет сорок. Может, чуть меньше. У него были густые, тёмные кудри, едва достающие до основания шеи и коротко стриженные спереди, открывая высокий лоб. У мужчины был острый нос и полные губы, и, несмотря на слой пыли и пота, Дэрил мог признать его в меру красивым. Он выглядел благородно, но, может, в этом была заслуга грубой щетины, напомнившей Дэрилу о временах, когда эти леса бороздили бесстрашные, но, безусловно, туповатые рыцари. Ухмыльнувшись своим мыслям, Дэрил осторожно взял мужчину за подбородок, наклоняя его голову в разные стороны. На правом виске красовалась тонкая корочка запёкшейся крови. Прищурившись, Дэрил поднёс руку к языку и лизнул большой палец, а затем провёл им по кровяной корке, частично стирая. Кажется, человек ударился головой обо что-то острое. То, что предстало взору Дерила, не предвещало ничего хорошего. Раздосадованно цокнув языком и получив на это беличий смешок от Мерелины, Дэрил принялся быстро осматривать всё ещё находившегося в бесчувственном состоянии гостя. В конце осмотра Дэрил добавил к списку травм порванные связки правой ноги и множество царапин и ссадин по всем доступным взору частям тела. Задирать рубашку и проверять, в порядке ли грудь и рёбра, Дэрил не стал, решив оставить это на усмотрение самого человека, когда тот проснётся. Тем не менее, он заметил, что на ощупь тот был ненормально холодным. “Ну, хоть не трупной хладности,” – с усмешкой подумал Дэрил. Вслух же он сказал: – Мерелин, тащи сюда травы, сделаю этому неудачнику отвар, чтобы поскорее пришёл в себя. Белка-летяга утвердительно пискнула и ускакала к полкам, где Дэрил хранил высушенные травы, книги и различные заготовки из дерева. Сам он в это время достал из-под кровати свёрнутую медвежью шкуру и принялся закутывать в неё мужчину, понимая, что стоит его согреть, если он не хочет поселить у себя дома мертвеца,. Удовлетворённый результатом проделанной работы, Дэрил отошёл от кровати. Нужно было растопить печь. Спустя полчаса в хижине стало душно, поэтому, стирая засохшую корку с виска мужчины смоченной тряпочкой, Дэрил недовольно ворчал. В печке стоял кипящий ковш с водой, на столе лежали отобранные для отвара травы. Наконец обработав рану и прийдя к выводу, что швы не требуются, Дэрил в несколько раз сложил кусок ткани, делая из неё повязку. Дело оставалось только за отваром.***
Тихо простонав, Рик с трудом перевернулся на другой бок. Голова болела так, что хотелось просто оторвать её ко всем чертям. Небезызвестный Всадник справлялся, значит, и ему должно быть по силам. Рик не понимал, где он находится, потому что последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание – высокие деревья и глухая чаща леса вокруг. Ничего больше. Сейчас же он лежал на чём-то мягком, тёплом и немного пушистом, немного коловшем спину. Опавшие листья или трава вполне могли колоть, да, но вот мягкость, пушистость и тёплость им брать точно было неоткуда. Логично было открыть глаза и просто посмотреть вокруг, но подобное действие сейчас совсем не казалось чем-то приемлемым. Если даже блаженная темнота под веками не успокаивала дикую пульсирующую боль в виске, то яркий свет точно лучше сделать не мог. Рвано выдохнув, Рик снова пошевелился, на этот раз в попытке перевернуться вообще на живот, – может, так голова перестанет раскалываться – и услышал глухой стук, сопровождаемый странным плеском, а затем что-то, очевидно, круглое, покатилось по полу. Видимо, он умудрился задеть ногой какой-то предмет, но откуда в лесу, чёрт подери, круглые и катающиеся предметы? Катающиеся по полу?! Уже не заботясь о сохранности собственной многострадальной головы, Рик резко подскочил, широко распахивая глаза и чуть ли не бешено озираясь вокруг. Как оказалось, он находился в довольно просторной комнате с выскоим потолком и деревянными стенами, увешанными шкурами животных и связками каких-то пахучих трав, терпкий запах которых пробирался в ноздри, от чего Рик звучно чихнул. Это тут же отдалось в голову с тройной силой, и, снова простонав, он ухватился за висок, с удивлением обнаруживая перетянутую поверх того грубую тканевую повязку. Что за чертовщина? Кто его перевязал, кто притащил его сюда, в помещение, напоминающее логово какого-то лесного шамана из детских книжек? Чувствуя, как к горлу щиплющим комом начинает подниматься паника, Рик снова окинул комнату взглядом, на этот раз сосредотачиваясь не только на зловещего вида шкурах и раздражавших своим запахом травах. Обстановка в комнате была довольно скудной. Или, скорее, минималистической. По правую руку от Рика, в углу, приютился грубо вытесанный стол, заставленный какими-то мисочками и баночками. Одна из мисок явно была чем-то наполнена – от неё валил уходящий куда-то под потолок пар. Над столом вдоль обеих угловых стен тянулись многочисленные полки, также забитые разнообразными предметами, об истинном назначении которых Рик предпочёл просто не думать. Особенно о том, что подозрительно напоминал заспиртованную в банке лапу какого-то животного. По другую сторону, слева, красовалось громоздское сооружение поначалу неясного Рику назначения – каменное, бледно-коричневого, даже ближе к бежевому цвета, с какими-то непонятными уровнями и выемками, на часть которых были накинуты всё те же шкуры. Лишь приглядевшись повнимательнее, Рик пришёл к выводу, что этот монстр, очевидно, являлся чем-то вроде печки: камень во многих местах был покрыт толстым слоем копоти, а примерно посередине находилась чёрная чугунная дверца с небольшой ручкой. Господи, печка. Двадцать первый век на дворе, прогресс, повсеместная индустриализация, микроволновки и мультиварки на каждой кухне. Кто вообще пользуется печками?! Переведя взгляд на пол, Рик наконец увидел, что именно он свёз ногой, когда ворочался по кровати (чтобы понять, что лежал он именно на кровати, оказалось достаточно просто пошарить руками вокруг). Пугающих размеров деревянную чашку, из которой вылилась, затекая в тонкие щели между досками, мерзкого вида зеленоватая жидкость. Рик нервно сглотнул. Чашка стояла на небольшом столике у изголовья – и какого чёрта он лежал в ту сторону ногами? – кровати. А на кровати, собственно, находился Рик. Можно было сделать несложный вывод, что содержимое зловещей посудины предназначалось именно для него. Нужели он пил эту жижу? Паника всё усиливалась, в голове стучала только одна мысль: “Валить отсюда как можно скорее”. Плевать, куда. Даже назад, в лес, чтобы снова плутать меж деревьев, натыкаясь на паутину, оцарапывая себе руки о колючие кусты и постоянно проваливаясь ногами в многочисленные норы. Лишь бы не здесь, в месте, которое вызывало иррациональный страх и непонятное внутренне отвращение. Поэтому, не особо задумываясь о последствиях своих действий, Рик оттолкнулся ладонями от кровати, поднимаясь, но тут же со вскриком упал назад. Правую ногу пронзило дикой болью, ступить на неё оказалось абсолютно невозможным. Матерясь себе под нос, Рик согнул её в колене и осторожными движениями начал закатывать штатину. От этого стало только больнее – в процессе он умудрился попасть пальцами по, видимо, непосредственно повреждённому месту, вызывая ещё одну яркую вспышку боли, и зашипел, зажмуриваясь и чувствуя, как к уголкам глаз подступают предательские слёзы. Утерев их тыльной стороной ладони, Рик сделал глубокий вдох и вернулся к своему занятию. Всё же справившись с никак не желавшей поддаваться штаниной, он недовольно поморщился. Взгляду открылась распухшая, покрасневшая лодыжка, по виду которой сразу стало понятно, что он схлопотал если не порванные связки, то точно растяжение, и причём сильное. Что весьма усложняло задачу выбраться из этого пугающего места. Но он всё равно не собирался сдаваться. В конце концов, он может просто не напрягать правую ногу, постаравшись опираться только на левую. В начальной школе он носил гордое звание золотого чемпиона по прыжкам на одной ножке, и, видимо, наконец пришло время использовать это умение для чего-то кроме получения медалей, шедших на “стену почёта” в родительской комнате. Рик снова попробовал встать, стараясь не ступать на повреждённую ногу, однако и на этот раз у него ничего не вышло. Но уже по другим причинам. В тот самый момент, когда он начал подниматься, дверь в комнату резко распахнулась, и в проёме показалось что-то огромное, тёмное и лохматое. Рик крепко зажмурился, с силой закусывая нижнюю губу и готовясь к худшему. Видимо, конец его будет ещё более бесславным, чем он думал. – Ты чего, блять, расшумелся? Рик с опаской приоткрыл один глаз, удивляясь, что ему до сих, не вогнали, например, нож под рёбра. Лохматое и тёмное уже успело зайти в комнату и оказалось не сверхъественным монстром, а всего лишь мужчиной, напоминающим сверхъестественного монстра. Довольно длинные тёмные волосы доставали ему чуть ли не до неприлично широких плеч, на которые была накинута на манер пончо шкура, такая же как те, что висели на стенах, предавая мужчине уже упомянутою лохматость. За спиной у него красовался арбалет, на бедре висел здоровенный охотничий нож, в одной руке он держал связку… Беличьих трупов? Да, точно. Беличьих трупов. Рику сразу же вспомнмилась лапа в банке. Шикарно. Просто шикарно. Его поймал и притащил к себе какой-то живущий в лесу извращенец, строящий из себя крутого охотника и убивающий белок. И, видимо, не только белок, но и заблудившихся в лесу путников. Рик нервно сглотнул, пытаясь вспомнить всё, чему его учили в Полицейской Академии до того, как он её забросил и подался в юристы. Только вот в голову абсолютно ничего не лезло, мысли путались в панике, а ладони начали предательски потеть. Несмотря на всю нелепость ситуации, этот угрюмый человек не вызывал смеха. Лишь страх. – Я тебя спросил или нет? Чего ты, блять, расшумелся? – повторил мужчина сквозь зубы, подходя чуть ближе к Рику и заводя руку за спину, к своему арбалету. Рик сразу же подобрался и заскользил взглядом по комнате в поисках какого-нибудь предмета, который можно будет кинуть в этого маньяка в том случае, если он решит засадить в него стрелу. На то, чтобы её зарядить, нужно пусть и не долгое, но всё же время, и если он будет действовать достаточно быстро, то успеет отреагировать, и… – Ты язык проглотил? – с явным недовольством снова спросил предполагаемый маньяк, снимая с плеча оружие, бережно опуская его на землю и прислоняя к стене. – Нет, – выдохнул Рик, рассудив, что, наверное, лучше всё же ответить. – Где я? – Ты тупой? – его смерили презрительным взглядом. – Где был, там и остался. В лесу. – Да, но, – в голосе Рика начали пробиваться явные нотки паники, – где именно? Что это за место? – Мой дом, неясно, блять, что ли? – буркнул мужчина, делая ещё пару шагов вперёд. Заметив валяющуюся на полу чашку, он недовольно поморщился и, наклонившись, поднял её, повертел в руках, а затем устремил на Рика полный ненависти взгляд. – Твою мать, мужик, я тебе этот отвар час настаивал, а ты взял и вылил всё на пол? Реально тупой, что ли? – Зачем ты меня сюда притащил? – Рик предпочел проигнорировать оскорбления, чтобы ненароком не нарваться на ещё большую злость со стороны хозяина дома. Что он всё же помнил из уроков в академии, так это то, что сумасшедших не стоит злить. – Господи, совсем никакой благодарности, – чуть ли не прошипел возможный сумасшедший, раздражённо сжимая и разжимая кулаки. – Ты валялся рожей вниз без сознания под деревом, я тебя нашёл и на себе притащил сюда, в кровать уложил, трав лечебных тебе заварил, а ты даже не можешь сказать мне спасибо? Ну вот какого чёрта я послушался Мерелину, говорил же, что дерьмо её идея… – Мерелину? – из всей вылитой на него информации сознание Рика почему-то уцепилось только за последнюю фразу. – Это твоя жена? Мужчина несколько минут смотрел на него удивлённым немигающим взглядом. – Это моя белка, дебил. Ситуация с каждой секундой становилась всё более абсурдной. У этого психа что, ко всему прочему, было какое-то нездоровое помешательство на белках? Лапка, связка их трупов, теперь ещё и живая белка. Или, подумалось Рику, не такая уж и живая. Его прошибло холодным потом. Однако подозрения быстро развеялись – внезапно на плечо мужчины грациозно опустилась задиристого вида белка-летяга, с тёмно-серой ухоженной шкуркой и большими круглыми глазами. У зверька не доставало правой лапки, вместо той была приделана какая-то странная металлическая конструкция, отдалённо напоминающая протез. Белка посмотрела на Рика с крайне заинтересованным выражением на мордочке, а затем, повернувшись к своему хозяину, процокала тому на ухо, будто что-то говоря. – Да-да, я знаю. Урод неблагодарный, – недовольно пробурчал тот белке в ответ. В ответ. Белке. Пробурчал. Кажется, Рик всё же был прав по поводу ментального состояния этого человека. И только он хотел открыть рот, как его неожиданно чем-то ударило аккурат в лоб, снова вызывая резкую вспышку боли. Рик резко вскрикнул, сразу же хватаясь за повреждённое место ладонью и широко раскрытыми глазами смотря на отскочивший и покатившийся по полу орех. Подняв взгляд, он увидел ухмылку мужчины и крайне довольную собой мордочку его чёртовой белки. Белки, которая держала в лапках следующий орех. Господи, да что за сумасшедший дом?! Страх и паника отсупили куда-то на задний план, и Рик почувствовал, как его начинает заполнять злость. Злость на этого лесного идиота, на его дурацкое неадекватное животное, на окружающую обстановку, на треклятые шкуры и на чёртову печку, но, в первую очередь – на себя, по собственной вине оказавшегося в этой идиотской ситуации. Кипевшее в груди раздражение требовало выхода, и Рик сорвался. – Да что с тобой не так?! – злобно прокричал он, рывком поднимаясь с кровати и снова чуть ли не воя от боли в ноге, а потому сразу же опускаясь назад, чтобы продолжить свою своеобразную истерику уже сидя. – Ты живёшь в лесу, у тебя есть печка, у тебя на полках стоят части расчленённых животных, ты делаешь вид, что разговариваешь с идиотской белкой! Раздалось негодующие цоканье, и через всю комнату пролетел ещё один орех. Однако на этот раз Рик был готов к подобному и сумел уклониться от импровизированного снаряда, но это только больше его завело. – Ты – самый настоящий сумасшедший! И ещё ждёшь от меня какой-то благодарности?! – голос сорвался на совсем высокие ноты, когда Рика резко вздёрнули на ноги. Чёртов лесной псих стоял прямо перед ним, лицом к лицу, держа обеими руками за грудки и раздражённо глядя прямо в глаза. – Заткнись, человек, – прошипел он, и Рик буквально физически почувствовал, как от того исходит какая-то жуткая, пугающая и абсолютно нечеловеческая сила. – Кто ты вообще такой? Никто. Жалкая букашка, пыль, мелочь. Кто дал тебе право оскорблять меня? В моём же лесу? Рик готов был поклясться, что в комнате стало темнее, а все заполнявшие её до того звуки стихли, оставляя лишь абсолютную тишине, которую разрывал только мощный, громкий, злой голос. – Я живу тысячу лет, я Хозяин Леса, а ты, жалкое человеческое существо, смеешь называть меня сумасшедшим? – голос мужчины буквально дрожал от переполнявшего его гнева, лицо Рика обдавало горячим дыханием, он тяжело дышал, чувствуя, будто ему с силой пережимает горло невидимой хваткой. – Да ты, я смотрю, совсем в лешего заигрался, – прохрипел Рик, игнорируя поднимающийся к груди холод и собственный практически животный страх. Мощная рука откинула Рика назад, на кровать, по комнате будто прошёл порыв ветра, и Рик почувствовал, как его снова начинает накрывать темнотой. Движущиеся в стремительных, выверенных жестах пальцы стали последним, что он успел увидеть перед тем, как снова с глухим стоном потерять сознание.***
Дэрил мрачно созерцал устроенную им картину. Городской придурок во второй за сегодня раз валялся без сознания на его постели, с тем единственным отличием, что сейчас он лежал не вдоль, а поперёк неё, свесив длинные ноги через низкий край. Сидящая на плече Дэрила Мерелина заливалась возмущённым цокотом, распушив свой серый хвост. – Заткнись! – рявкнул Дэрил, чувствуя подступающую головную боль. Последнее, что ему требовалось – орущая в ухо белка. Оскорбившись, Мерелина спрыгнула с него и юркнула куда-то за печку. Хотелось прислониться лбом к стене, а потом хорошенько приложиться о какое-нибудь бревно. И ещё раз, и ещё. С тяжёлым вздохом подойдя к кровати, Дэрил схватил человека за ноги и уложил того, как подобает, а потом сел ждать. Через двадцать минут он пришёл к выводу, что недооценил свои силы, и в ближайшие пару часов мужчина явно не проснётся. Издав гортанное ворчание, он решил, что может использовать это время для чего-то более полезного. Например, для варки супа. Нужно было использовать остатки оленины, пока та не начала гнить. Глухой стон со стороны кровати заставил его оторваться от своего занятия и отложить деревянную ложку, которой он помешивал суп. Нахмурившись, Дэрил бросил быстрый взгляд через плечо. – А, наконец очухался, – язвительно фыркнул он, пытаясь скрыть прозрачное чувство вины за не рассчитанную силу. – Как голова? – Болит, – прохрипел мужчина. Дэрил хмыкнул и кивнул. – Удивительно, я думал, там болеть нечему. – Человек явно собирался возразить, но Дэрил продолжил: – В любом случае, раз ты пришёл в сознание, можешь сваливать на все четыре стороны. Я тебя не держу, даже одобряю это мудрое решение. Мужчина ошеломлённо хлопнул ртом, пытаясь подобрать слова, но так их и не нашёл. Дэрил нетерпеливо рыкнул: – Чего расселся? Проваливай, раз тебе не нужна была помощь, и освободи мой дом от своего неблагодарного присутствия! – Я Рик. Дэрил моргнул и посмотрел на человека, как на последнего идиота. О чём не примянул ему сообщить: – Ты идиот, и ты сейчас же поднимешь свой зад с моей постели и выйдешь через вон ту дверь. Мужчина замешкался, а потом опустил голубые глаза к полу и кашлянул. – Я... не могу. Дэрил скептически поднял брови. – Не можешь или не хочешь? – Не могу! – уже злобно огрызнулся Рик. – Я не могу встать на ногу. Из-за печи раздался ехидный писк, и Дэрил вымученно накрыл ладонью глаза. Он совсем позабыл о том, что этот придурок травмировал себе ногу. – Блять, – прокомментировал он сию жизненную ситуацию. – Ладно. Мрачно решив, что стоит ещё раз убедиться в неспособности мужчины передвигаться, Дэрил в несколько шагов сократил дистанцию и опустился на корточки перед Риком. – Садись. Сцепив зубы и кое-как поднявшись на руках, Рик перекинул ноги через край кровати, опуская ступни на деревянный пол. Дэрил тут же закатал штанину на его правой ноге, на секунду замерев пальцами на грубой джинсовой ткани. Ощущение было столь инородным, что Дэрил сумел выдернуть себя из удивлённого ступора только спустя пару секунд, резко мотнув головой. Досконально ощупав повреждённую ногу Рика и получив громкий крик в ответ на сжатие лодыжки, Дэрил шумно выдохнул через нос. – Мда. – Так я… могу остаться? Дэрил бессильно рыкнул и дёрнул штанину вниз, закрывая опухшую область. – Да, – нехотя процедил он сквозь зубы, одарив Рика недоброжелательным прищуром. – Но только до того момента, как сможешь самостоятельно отсюда свалить. И не смей больше называть меня лешим, понял? Меня зовут Дэрил. С этими словами он резко поднялся, прошёл к печке, налил полную миску как раз сварившегося супа и бухнул её на стол у кровати вместе с лежавшими в болтавшемся на ремне мешке травами, буркнув Рику о том, что их нужно приложить к повреждённому месту. Затем, не дожидаясь благодарностей, подхватил арбалет и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Мерелина едва успела спикировать ему на плечо.***
Рик ненавидел бездействовать и не иметь никакого контроля над ситуацией. Но сейчас – как и половину своей супружеской жизни, если об этом подумать – он был вынужден заниматься именно этим. Полным, абсолютным бездействием. Вызванным тем, что Рику было ужасно стыдно за своё поведение днём. Да, этот дико странный мужчина, которого, как оказалось, звали на удиление обычным именем Дэрил, вызывал у Рика одновременно недоумение и чувство опасности, усилившиеся после того, как тот выплюнул ему в лицо все эти странные, нездоровые слова про тысячелетнюю жизнь и владение лесом. Да, у него определённо было что-то не в порядке с головой. Да, его дурацкая белка доводила Рика до белого каления одним своим видом. Но всё это не отменяло того, что Дэрил спас ему жизнь. Если бы он вовремя не нашёл Рика, тот вполне мог умереть либо от травмы головы (до сих, кстати, не переставшей болеть, даже несмотря на чуть улучшающие ситуацию отвары), либо от зубов лесных хищников. И даже если бы он успел прийти в сознание, то не сумел бы идти дальше из-за ноги, и кончилось бы всё тем же самым – неминуемой смертью. Рик был должен этому странному человеку, должен своей жизнью, и ничто не могло отменить этот факт. К тому же, у него просто-напросто не было физической возможности что-то сделать, даже элементарно подняться с кровати. Глупая попытка убежать никак не улучшила состояния его ноги, которую сейчас просто категорически нельзя было напрягать. Поэтому теперь Рик старался ей даже не двигать, чтобы не вызвать новую вспышку боли. Он просто лежал на кровати, практически не шевелясь и тупо глядя в потолок. Дэрил, кинув ему пучок каких-то трав со словами “приложи к своей дурацкой лодыжке” и бухнув на столик у кровати (Рик теперь лежал к тому головой) миску с на удивление вкусно пахнущим супом, подхватил арбалет и отправился обратно в лес, громко хлопнув дверью. Буквально за секунду до этого ему на плечо откуда-то сиганула Мерелина (дурацкое имя для дурацкой белки). В те короткие секунды, что дверь была открыта, Рик успел разглядеть за ней ещё одну комнату, не в пример меньше этой, но куда плотнее заставленную и завешенную. Подробностей уловить не удалось – за широкой фигурой Дэрила практически невозможно было увидеть детали. С тех пор, как Дэрил ушёл, прошло, кажется, несколько часов. Рик абсолютно потерялся во времени, а любимые наручные часы остались где-то в глубине леса. Сразу, как только хозяин хижины скрылся за дверью, Рик приложил к лодыжке пучок трав и замотал её также обнаружившимися на столе тряпками. С супом, однако, так торопиться не стал – в пустом уже пару суток животе болезненно ныло, а шедевр лесной кулинарии пах невероятно соблазнительно, но был настолько подозрительного жёлто-коричневого цвета, что Рик просто не решался до него дотронуться. В итоге голод всё же одержал верх, и Рик, скрепя сердце, взялся за ложку. О чём совсем не пожалел. Суп оказался просто великолепным – густым, наваристым и с кусочками какого-то незнакомого, но безусловно вкусного мяса. Рик опустошил тарелку в считанные секунды, заглатывая пищу буквально с волчьим аппетитом. Что, впрочем, было неудивительно, учитывая то, насколько он изголодался. И он совсем не отказался бы от добавки, только вот котёл с остатками супа находился вне его досягаемости – на печи. Рик пару раз посмотрел на котёл в надежде, что тот внезапно обретёт способность леветировать, проплывёт к нему по воздуху и сам выльет своё содержимое в уже пустую тарелку. Однако ничего подобного, конечно же, не случилось. Чудеса на сегодня, видимо, ограничивались чересчур живо мыслящей мстительной белкой. Никаких летающих котлов. С того момента Рику абсолютно нечем было себя занять. Дэрил не оставил ему даже какой-нибудь книги. Что до таких прелестей цивилизации, как компьютер и интернет, так Рик был на сто процентов уверен, что у Дэрила их просто-напросто нет. Даже представлять его с подобными вещами было странно. К тому же, какой интернет в лесной чаще? Поэтому последние часы Рик провёл в полном безделии, и это выводило его из себя. Ко всему прочему, на улице и, соответственно, в хижине уже начало на удивление быстро темнеть. Что тоже ни капли не добавляло комфорта, ибо упорно напоминало о тех двух жутких ночах, проведённых в лесной чаще. Рик не боялся темноты даже в детстве, и всегда свысока смотрел на своих спавших с ночником ровесников – свой-то он гордо выключал. Но сейчас, когда ему было уже за тридцать, детский страх темноты и скрывающихся в ней вещей всё-таки его настиг. И оставаться одному в хижине, которая с каждой минутой начинала казаться всё более зловещей, ему хотелось даже меньше, чем снова находиться в компании угрюмого психа, зовущего себя Хозяином Леса. Поэтому, наконец услышав скрип открываемой двери, Рик чуть ли не подскочил на кровати, умудрившись удержаться от этого, лишь памятуя о том, какую дикую боль вызывали слишком резкие движения повреждённой ногой. Потому просто приподнялся на локтях, поворачивая голову на звук. Видно было уже совсем плохо, и он сумел разглядеть лишь тёмный силует и два ярких… Глаза? Нет, нет, показалось. Спокойное жёлтое свечение мерцало всего какие-то несколько секунд, а потом исчезло. Точно показалось. Не могли же у этого человека и в самом деле светиться глаза? Дэрил, кажется, абсолютно не обращал на него внимания, и также мало его волновала и царившая вокруг темнота. С его плеча спрыгнул маленький силуэт, – чёртова белка – а сам он заметно привычным движением снял арбалет, так же бережно, как и в прошлый раз, ставя его у стены. Пройдя мимо Рика и полностью его проигнорировав, Дэрил направился вглубь комнаты, к столу, и спустя несколько секунд в помещении внезапно стало светло – по нему разлился мягкий, тёплый и явно не электрический свет, от которого даже на удивление не заболели глаза. По кровати в неприятной близости проскакала Мерелина, махнув хвостом и мазнув им по руке Рика, который в свою очередь кинул на наглое животное негодующий взгляд. Однако желание схватить нахалку за хвост всё же пришлось подавить – что-то подсказывало ему, что за такое его вышвырнут за порог даже несмотря на договорённость о том, что Рик может остаться, пока у него не заживёт нога. Дэрил снова прошёл мимо, снова молча, на этот раз – к печке, по пути подхватив со стола пустую тарелку. Рик наблюдал за тем, как хозяин хижины копошится у своей печки, открывает створку, переставляет котел, разжигает огонь. – Эм… Привет? – неуверено спросил Рик в попытке как-то разрядить казавшуюся крайне неловкой обстановку. – Здоровались, – Дэрил ответил резко, наконец распрямляясь и поворачиваясь лицом. В руках у него была уже полная миска. И когда только успел налить в неё суп? – На, ешь, – он бухнул посудину на стол, где та до этого и стояла. На лице его читалось явное раздражение. – Спасибо, – Рик кивнул, с трудом и небывалой осторожностью приняв сидячее положение и потянувшись к миске. От второй порции этого неприлично вкусного супа он отказываться точно не собирался, к тому же, живот снова начал требовательно урчать. Но, уже поднеся ко рту ложку, Рик заметил, что у самого Дэрила тарелки нет. – Эм, а ты разве не будешь? – спросил он, мотнув головой в сторону посудины в своих руках. – Тут много, давай разделим. Дэрил в ответ лишь презрительно фыркнул, стаскивая с плеч своё импровизированное пончо. – Спасибо за беспокойство, господин Грациозность, но я и сам могу позаботиться о своём пропитании. Рик нахмурился, однако не стал ничего отвечать на язвительный комментарий, решив, что не стоит настаивать на предложении, от которого так сходу отказались. Поэтому просто начал есть, отправляя в рот ложку за ложкой и краем глаза наблюдая за передвижениями Дэрила по комнате. Тот, окончательно сняв шкуру, с ней в руках прошёл в угол, к печке, и расстелил свой экстравагантный предмет одежды на полу. После чего полез на печь, достал с неё ещё пару шкур – господи, у него что, фетиш какой-то? – и положил их туда же, на пол, вплотную к своему “пончо”. И только в этот момент до Рика наконец дошло, что именно делает Дэрил. Он стелит себе спальное место. На полу. Из шкур. Когда Рик занимает всю совсем не маленького размера кровать. – Эм, у тебя разве нет ещё одной постели? – настороженно спросил Рик, отставляя миску с недоеденным супом в сторону. Ему стало слишком стыдно, чтобы продолжать трапезу, приготовленную для него абсолютно незнакомым человеком, который сейчас, кажется, к тому же и отдавал ему свою кровать. – Ты что, ко всему прочему ещё и слепой? – последовал раздражённый ответ. – Ты её тут видишь? – Нет, но откуда я знаю, что у тебя в другой комнате? – Трупы моих врагов, блин! – выплюнул Дэрил, укладываясь на шкурах и поворачиваясь спиной к Рику. Мерелина соскочила откуда-то сверху – на печь, что ли, успела забраться? – и начала устраиваться у изголовья своего хозяина, приминая шерсть лапками, ужасно напоминая своим поведением домашнюю кошку или собаку. – Давай лучше я туда лягу, я не хочу занимать твоё место, – Рик, пропустив злую шутку мимо ушей, чуть пододвинулся к краю. – Или ложись тоже сюда, кровать просто огромная, тут человека четыре уместятся. – Размечтался, – фыркнул Дэрил в ответ, не меняя позы и даже не шевелясь. Мерелина, очевидно, удовлетворившись результатом своих действий, наконец тоже успокоилась, свернулась в калачик и утыкаясь носом в плечо своего хозяина. – Хэй, – позвал Рик, но ответом ему было лишь шумное раздражённое сопение. – Хватит, не глупи. То же самое. Тяжело вздохнув, Рик откинулся на подушку, накинул на себя мягкое тонкое одеяло и закрыл глаза. Ему было не по себе, собственное раздражение неприятно царапало изнутри, но поделать с этим он ничего не мог. Снова. В сон Рик провалился на удивление быстро, лишь краешком сознания успев заметить, что свет в комнате будто сам по себе мерно угас.***
Дэрил выскользнул из хижины ещё рано утром, пока человек крепко спал. Нужно было не только обойти территорию, но и поискать свежие трупы животных – если он хотел, чтобы Рик как можно скорее покинул его обитель, одними корешками да травами было не обойтись. Дэрил рыскал по лесу до полудня, с каждым часом становясь всё раздражённее и мрачнее. Как на зло, в этот день не скончалось ни одно животное (что, конечно, не могло не радовать, но именно сейчас было жутко не кстати). Постепенно Дэрил начал смиряться с тем, что ему придётся подстрелить кого-то из лесных обитателей. Перспектива не вызывала восторга, и он чувствовал закипающую внутри злость. Ему не хотелось быть беспристрастным палачом. Он знал каждую чёртову пташку в своём лесу, каждую мышь и белку. Но Дэрил понимал, что ему никуда не деться от тяжёлого груза ответственности. Устало вздохнув, он опустился на поваленное бревно, положив свой арбалет на колени. Мерелина успокаивающе застрекотала на плече, щекоча его ухо усами. – Скажи, нахрена я это делаю? – спросил Дэрил у летяги. Но та не успела ответить, потому что рядом внезапнл раздалось шуршание, и через несколько секунд в поле зрения появился кролик. Сев на задние лапки, животное повело бежевым носиком и дёрнуло ухом. Дэрил удивлённо усмехнулся: – Привет, старик. Хёршель моргнул, и улыбка начала медленно сползать с губ Дэрила. Зверёк знал, зачем Хозяин Леса вышел сегодня в свои владения. Слухи здесь всегда разлетались, как птицы, которые их и разносили. В горле застрял тугой ком. – Ты уверен? – пальцы осторожно заскользили по арбалету, поглаживая тёплое дерево. Кролик дал утвердительный ответ, и на секунду Дэрил позволил себе прикрыть глаза, тяжело вздохнув. Повторять вопрос не было смысла, разводить сопли – тоже. Он пришёл сюда с определённой целью, и чем скорее он достигнет её, тем быстрее Рик уйдёт из его жизни как страшный, нелепый сон. Облизнув губы, Дэрил кивнул и начал вставать с бревна. – Хорошо.***
Кроличья тушка болталась на бедре Дэрила, прикреплённая к его ремню и покачивающаяся с каждым шагом. Мерелина притихла, и Дэрил был этому благодарен. Сейчас ему совершенно не хотелось слышать чьё-то мнение или утешающие слова. Что толку с пыли? Зачем размышлять о содеянном? На сердце было крайне погано. Несмотря на то, что смерть Хёршеля прошла быстро и безболезненно (Дэрил об этом позаботился), что кролик был стар и болен, Дэрил не мог отделаться от чувства, что предал свой собственный закон, собственный лес. И всё это ради глупого, наивного человека. Поступь Дэрила была быстрой и твёрдой. Нужно было вернуться в хижину и освежевать Хёршеля. А оставшуюся часть леса он проверит завтра.***
Странный, глухой стук повторялся раз за разом, мерно и без остановки. Рик плавал в утрененней полудрёме, и звук казался не заслуживающим внимания, исходящим из мира снов, но он почему-то никак не прекращался, и Рик начал понимать, что тот доносится всё же снаружи. Из его нынешней реальности, чересчур похожей на нездоровый или даже наркотический бред. Глухо простонав, он продрал глаза и несколько раз быстро поморгал в попытке проснуться и начать более адекватно воспринимать происходящее вокруг. Хижина Дэрила была залита мягким солнечным светом, попадающим и на кровать, бьющим прямо в глаза. Рик недовольно поморщился, стараясь как-то от него скрыться и ловя себя на мысли, что травмы головы точно нехорошо влияют на людей. Вчера ему не нравилась темнота, сегодня его раздражает солнечный свет. Да что с ним вообще не так? Из собственных мыслей его вырвал всё тот же мерный стук, который никак не желал утихать и с ужасной силой давил на виски. В попытке обнаружить источник раздражающего звука Рик приподнялся на локтях и завертел головой, попутно отмечая про себя, что в комнате было пусто, разложенные у печи шкуры куда-то пропали, а у стены не стоял арбалет, хозяин коего, очевидно, уже успел уйти в лес. На то, чтобы найти искомое, много времени не понадобилось. Только вот, добившись своего, Рик искренне пожелал, чтобы он этого не делал. Стук шёл от окна, вырубленного в стене, у которой стояла кровать. К стеклу снаружи прижималось… Нечто. У существа была продолговатая бело-коричневая морда и абсолютно сумасшедшие тёмные глаза, смотрящие в разные стороны, и, господибоже, оно распластало по поверхности стекла свой неприлично огромный розово-бордовый язык. С периодичностью раз в несколько секунд оно отрывало свою уродливую голову от мутноватого стекла, но лишь для того, чтобы снова удариться в него лбом. И проделывало эти действия с завидным упорством. Настолько завидным, что Рик был практически на сто процентов уверен, что, продолжив в таком духе, существо преспокойно разобьёт стекло и проберётся внутрь комнаты. Рик отполз на дальний от стены край кровати, чтобы держаться от чёртового лесного монстра подальше, и в который раз нервно оглянулся вокруг в поисках находящегося в непосредственной близости предмета, который можно было бы использовать в целях самозащиты. А существо, меж тем, видимо, заметило, что на него обратили внимание, и утроило свои усилия. И снова Рик обнаружил себя в ситуации, в которой ровным счётом ничего не мог сделать. Это тенденция, мягко говоря, не радовала. И надо же было так умудриться… – Твою мать, окно-то, что ли, не судьба открыть? – раздался раздражённый голос откуда-то сзади. Рик вздрогнул от неожиданности и обернулся, чтобы увидеть Дэрила с извечным арбалетом за плечом и болтающейся у бедра тушкой мёртвого кролика. Мерелины же почему-то нигде не было видно. – Не буду я открывать окно какому-то монстру! – возмутился Рик. – Монстру? – Дэрил презрительно фыркнул в ответ, скидывая поклажу и подходя к кровати. – Если для тебя олень – монстр, то при виде, например, волка ты что, в штаны наложишь? После этих обидных слов Дэрил встал одним коленом на кровать, чуть ли не придавливая им к ней Рика. Бесцеремонно перегнувшись через того, дотянулся рукой до окна, и, повернув ручку, открыл его внутрь. Существо, при рассмотрении в не прижатом к стеклу виде и правда оказавшееся всего лишь оленем, а не отродием Преисподней, перегнуло шею через подоконник и начало радостно облизывать протянутую раскрытую ладонь Дэрила. – Не обижайся на этого придурка, Карл, – в голосе Дэрила зазвучала непривычная нежность, а по лицу расплылась улыбка. – Он не в состоянии отличить оленя от лесного беса. – Карл? – Рик удивлённо приподнял одну бровь. – Ты назвал оленя Карлом? – Тебя что-то не устраивает? – Дэрил даже не потрудился повернуться к нему, слишком увлекшись почёсыванием животного за острым ухом. – Да нет, – Рик покачал головой, чуть закусив нижнюю губу. – Твоё дело, хоть Теодором называй. Просто я всегда хотел назвать Карлом своего сына. Ну, если бы тот у меня родился. – Слишком много информации, человек, – снова фыркнул “хозяин леса”, наконец убирая с кровати колено и проходя к столу. Достав с полок полную горсть свежей черники, он вернулся к окну и кинул её оленю, который ловко поймал угощение губами, умудрившись не рассыпать ни ягодки, и тут же начал активно пережёвывать. Внезапно из-за головы животного показался пушистый хвост, и через секунду на кровать рядом с Риком опустилась Мерелина. Для Дэрила было слишком много информации, для Рика – слишком много животных. – Ну и зоопарк у тебя тут, – Рик ухмыльнулся, покачнув головой. – Не смей произносить это слово! – Дэрил неожиданно огрызнулся, олень прекратил жевать и устремил на Рика возмущённый взгляд, а белка, чтоб она была не ладна, в очередной раз проделала свой любимый трюк, запустив в Рика непонятно откуда взявшимся орехом, который на этот раз попал, слава богу, не в лоб, а всего лишь в плечо. – Зоопарки – одна из самых негуманных и отвратительных вещей, придуманных вашим чёртовым родом! Рик сразу стушевался. Он и сам никогда не был особым фанатом зоопарков, и каждый раз, когда он в них оказывался, ему было безмерно жалко несчастных животных, смотрящих грустными глазами и прижимающихся мордами к металлическим прутьям, отделяющим их от воли. А что может думать по этому поводу человек, живущий либо всю жизнь, либо большую её часть в лесу, ходящий с ручной белкой-летягой (и откуда вообще в Джорджии взялась?) на плече и называющий оленя Карлом? – Прости, – Рик неловко передёрнул плечом. – Я не имел в виду ничего такого, просто неудачная шутка. – Держи подобные шутки при себе, – чуть ли не прошипел Дэрил, успокаивающе гладя негодующе фыркающего Карла по голове. – Ну-ну, мальчик, спокойно, никто не собирается забирать тебя в зоопарк. В попытке разрядить накалившуюся обстановку Рик сам протянул подрагивающую руку к морде оленя и осторожно дотронулся до неё кончиками пальцев. Он был твёрдо уверен, что животное отшатнётся, отстранится от него, дикие звери не дают себя гладить незнакомым людям, однако почему-то этого не произошло. Карл не просто не отдёрнулся, он неожиданно выскользнул из-под руки Дэрила, чтобы прильнуть к ладони Рика и мокро провести по ней широким шершавым языком. Рик удивлённо распахнул глаза и повернулся к Дэрилу, у которого было точно такое же выражение лица – непонимающее, с приподнятой бровью. Снова взгромоздившаяся к нему на плечо Мерелина застыла в немного забавной и нелепой позе, высоко подняв одну лапку и склонив на бок голову. Карл же ткнулся ему в ладонь ещё и носом и негромко проревел. – Нет, Карл, я не знаю, как он пахнет, – пробормотал Дэрил. Олень снова издал свой мычащий звук, на этот раз более долгий, и Рик был готов поклясться, что в нём звучит какой-то весёлый восторг. – Нет, Карл, не буду я его нюхать! – возмутился Дэрил. Тому, что он разговаривает ещё и с парнокопытными, Рик уже даже не стал удивляться. Сейчас его внимание заняло кое-что другое, замеченное случайно. – А где его рога? – с интересом спросил он, ловя себя на том, что на лице расплывается довольная от прикосновений тёплой морды улыбка. – Он же здоровый, не оленёнок, должны уже были вырасти. Со стороны Карла раздалось обиженное фырканье, Дэрил же – и не послышалось? – рассмеялся. – О, это очень щепетильная тема, – ехидно произнёс он, поглядывая на оленя. – Карл уже большой, но в детстве он не слушался маму и ел мало коры. У него замедленное развитие. И он очень переживает по этому поводу, потому что остальные олени не воспринимают его как взрослого. Карл фыркнул – неслабо так фыркнул, пахучая слюна попала Рику прямо на лицо – и, гордо отвернув морду, злобно зыркнул на Дэрила и резко развернулся к окну крупом, показывая гордо вздёрнутый хвостик. Ну и за компанию некоторые части своей анатомии, которые Рик никогда в жизни не желал увидеть в непосредственной близи. Благо дело, олень не задержался в такой позе надолго и поскакал в лес, шумно отталкиваясь копытами от земли. – Уж не знаю, чем ты там пахнешь, но оленям нравится, – Дэрил поражённо покачал головой (Мерелина синхронно скопировала это действие). – Надеюсь, это хотя бы не олений афродизиак, – хмыкнул Рик. Кажется, чувство юмора у него вытекло вместе с кровью из разбитого о камень виска. – Афро что? – нахмурился Дэрил, на лице его явно читалось раздражение тем, что он не знает употреблённое слово. Рик же мог лишь порадоваться тому, что его исключительно дерьмовая шутка осталась не понятой, поэтому просто покачал головой – мол, забудь. Дэрил пожал плечами и, резко развернувшись на пятках, направился к своей оставленной у входа в комнату добыче. – Ненавижу убивать животных. Рик чуть вздрогнул, не ожидая такого внезапного и резкого заявления. Которое, к тому же, казалось несколько, так сказать, необоснованным от человека, чей дом был полностью завешен шкурами этих самых животных, и в руках которого Рик ещё вчера видел связку свежих бельчьих трупов. – А зачем же тогда убиваешь? – спросил он настороженно. – Я этого не делаю, – в руках повернувшегося назад Дэрила красовалась кроличья тушка, грустные мёртвые глаза и повисшие уши которой никак не подтверждали слов державшего её человека. – Ты уверен? – тупо переспросил Рик, моргнув пару раз. – Нет, блять, не уверен! – Дэрил, закатив глаза и раздражённо цокнув языком, достал висящий у бедра охотничий нож, провертел его пару раз между пальцев и неожиданно уселся прямо на пол у двери. Перекинув тушку себе на колени, он развёл задние лапы той в стороны и начал осторожно и методично надрезать шкурку у выступающих когтей. Господи, этот ненормальный собрался освежевать кролика прямо у него на глазах. – Я что-то не допонимаю, – с опаской произнёс Рик, невольно пододвигаясь поближе ко всё ещё открытому окну и подальше от крайне зловеще откидывающего в сторону клочки крольчией шерсти и ненавидящего убивать животных Дэрила. – Значит, я всё-таки был прав, и в черепушке у тебя правда пустовато, – хмыкнул тот, делая длинный прямой разрез от кончика лапки кролика примерно до его голени, разделяя кожу и открывая туго обтягивающее кость мясо. – Для того, чтобы питаться мясом животных, их не обязательно убивать. Они, знаешь ли, и сами умирают, от естественных причин. Стареют. Болеют. Жрут друг друга, в конце концов. Цикл жизни, знаешь ли, жестокий, но до невероятного простой. Дэрил начал осторожно стягивать шкурку, периодически подрезая её кончиком ножа по сторонам, Рик же никак не мог оторвать от него немного испуганного взгляда. Он никогда не видел вживую, как разделывают животное, а ещё не слышал, чтобы этот человек так много, спокойно и ладно говорил. – Трупы могут просто остаться в лесу, – Дэрил поддел шкурку у живота пальцами, чуть пропихивая их под неё и приподнимая наверх, отдирая кожу от мяса, а затем переворачивая тушку на живот и начиная продёлывать всё то же самое с задней стороной, – и так и должно быть, потому что они либо перегниют в почву, либо пойдут другим животным на корм. Но часть я забираю себе. Я слежу за Лесом, Лес даёт мне пропитание, всё просто. Расправившись с одной лапкой, Дэрил перешёл на вторую, всё теми же размеренными уверенными движениями начиная делать глубокие нарезы, проходящие через шерсть и кожу. – Я могу спокойно существовать и без мяса, поэтому, когда никто не умирает, я питаюсь кореньями и ягодами, а вот ты, – Дэрил поднял на Рика насмешливый взгляд, – ты сейчас на них не протянешь. Тебе нужно что-то посильнее. Запасы у меня кончились, а новых смертей не было, поэтому мне пришлось подстрелить Хёршеля. – Хёршеля? – Рик моргнул. – У тебя так любимого дедушку звали, что ли?! – раздражённо бросил Дэрил, переворачивая кролика кролика назад на спину, подхватывая пальцами обрезанную со стороны ног кожу на животе и с силой оттягивая её. – Этот старый дурак, можно сказать, отдал за тебя жизнь. Я просто не смог бы убить кого-то здорового и полного сил, а он сильно болел и медленно умирал от старости, и сам, идиот такой, предложил мне всадить в него стрелу, порадовавшись тому, что сможет послужить чему-то хорошему. Рик уже даже не собирался это комментировать. Каждый сходит с ума по-своему, так? Если этому человеку нравится думать, что он разговаривает с животными или о чём-то там договаривается с деревьями – его дело. Он против собственной воли помогал Рику и делал вещи, очевидно, претившие его странным внутренним принципам. За это нельзя было не испытывать благодарности. Какое-то время Рик просто молча продолжал наблюдать за тем, как Дэрил перерезает соединяющие кожу и мясо сухожилия. – Спасибо. Дэрил кинул быстрый взгляд в его сторону и фыркнул. – Скажи это его дочерям Мэгги и Бэт, они будут очень рады услышать твою благодарность. Грубые пальцы снова поддели шкурку, на этот раз начиная стягивать её уже более основательно, будто раздевая нижнюю часть кролика, которая изнутри оказалась не самой приятной смесью тёмно-розового и фиолетово-синего. – Он же болел, разве его можно есть? – Не переживай за сохранность своего нежненького желудка, – резко отрубая ножом хвост и оттягивая его за мышцы вниз, издевательски хмыкнул Дэрил. – Для меня совсем не проблема убрать болезнь из тела животного.***
На следующий день Дэрил снова обошёл лес в ускоренном темпе, поняв, что после вчерашнего происшествия Рика лучше не оставлять надолго одного. Дэрил совсем не удивится, если этот болван схлопочет сердечный приступ, если мимо хижины пробежит волчья стая (нужно предупредить Тайриза, чтобы временно не заглядывал в его владения). Так что, наспех отпратрулировав территорию, Дэрил вернулся домой и засел в прихожей. Крохотной комнатушке, отделяющей спальню от входа, в которую он притащил заготовку для костыля. Выверенными движениями выстругивая ножом желаемую форму, Дэрил хмурился, пытаясь понять, на кой чёрт ему это сдалось. Ответ был очевиден, даже если он делал вид, что не знает его. Тысяча лет в проведённом среди зверей добровольном отшельничестве атрофировала его чувства, но не нужду в… чём? В человеческой компании? В тепле? В общении на равных? За прошедшие дни Дэрил начал привыкать к бестолковому человеку, сующему свой нос куда не надо и задающему глупые, бессмысленные вопросы. Короткие споры, несогласования, натянутое молчание. Он был лишён этих простых вещей, окружённый теми, кто заведомо был “ниже” его и не осмеливался дать отпор. Это фрустрировало, бесило, но в то же время пробуждало давно забытый огонёк, постепенно отогревающий его человеческую сторону. Это пугало. Дэрил хотел, чтобы Рик как можно скорее покинул его дом, и в то же время он жаждал его компании. Не зная, как это выразить, он раздражённо фыркнул и просто продолжил работу. В конце концов, этому идиоту наверняка осточертело сутками валяться в постели. Да и сам Дэрил не отказался бы от помощи по дому. Мерелина ехидно цокнула, запрыгнув на колено Дэрила, и тот посмотрел на неё осуждающим взглядом. – Я делаю это только потому, что он задолбал лежать пластом, – белка насмешливо наклонила голову набок. – Даже не думай! Дэрил бессильно заворчал, когда Мерелина разразилась неверящим писком. Господи, да что она себе там возомнила? Нет, Дэрил определённо делал костыль не потому, что успел привязаться к человеку. Не потому, что впервые за десять веков почувствовал гложущее одиночество. Именно поэтому он не любил людей. Они напоминали ему о давно забытом прошлом.***
– На. Рик удивлённо обернулся к Дэрилу, стоящему у кровати и протягивающему ему какую-то странную палку, ровно обрезанную снизу, а сверху имеющую ти-образную форму. Палка выглядела на редкость уродливо и не внушала своим видом абсолютно никакого доверия. Скорее, наоборот. – Что это? – Рик чуть наклонил голову на бок и прищурился, пытаясь получше приглядеться к предмету и понять его хотя бы примерное предназначение. – У тебя совсем с головой лучше не становится? – Дэрил закатил глаза. – Костыль это. “Это” совсем не было похоже на названный предмет. Более того, у Рика в голове не очень укладывалось, какого чёрта Дэрил потрудился сделать для него _костыль_. Их разговор во время освежевания кролика, произошёдший уже два дня назад, очевидно, явился для Дэрила чуть ли не месячным лимитом общения – с тех пор он не произнёс почти ни слова. Просто два раза в день молча ставил перед Риком тарелку похлёбки или супа, а когда тот расправлялся с пищей, кивал в сторону его ноги. Также молча осматривал её и менял повязки. Иногда только шипел сквозь зубы короткое “сиди, блять, смирно”. Дэрил даже не пытался скрывать, насколько ему не нравится всем этим заниматься, и на душе у Рика от этого становилось на удивление паршиво. Поэтому тот факт, что сейчас он сделал для него что-то сверх нормы, казался абсолютно нереальным. Даже немного сумасшедшим. – З-зачем? – чуть заикнулся Рик, подозрительно смотря на костыль. – Из него что, выскочит какая-нибудь хрень и убьёт меня? – Ах, если бы, – ухмыльнулся Дэрил. – Нет. Ничего такого. Просто ты заебал валяться в моей кровати и ничего не делать. Будешь помогать мне по дому, когда наконец перестанешь ныть и научишься с ним нормально ходить. Рик не ныл. Рик молчал целыми днями, тупо глядя в потолок и помирая от скуки, когда Дэрила не было дома. Когда был, появлялось хотя бы какое-то развлечение – наблюдать за ним. За тем, как он что-то постоянно раскладывает и перекладывает на своих многочисленных полочках, связывает притащенные из леса травы в пучки по одному ему известной системе, колдует над котлом, готовя свежую еду. Рик никогда не думал, что сможет найти интерес в наблюдениях за действиями другого человека, но у Дэрила всё получалось так просто и так точно, что даже мелкой домашней работой в его исполнениии невозможно было не залюбоваться. Возможно, сказывался фактор новизны, возможно – скуки и бездействия, выводивших из себя Рика. Возможно, это просто было лучше, чем те дебри, в которые уплывали его мысли, когда он находился одиночестве. Он думал о том, что осталось у него в городе, и всё отчётливее понимал, что, на самом-то деле, абсолютно ничего. Размышляя, заявят ли в полицию о его исчезновении, он всё яснее осозновал, что нет – некому. Работу он бросил, аккуратно положив на стол начальника заявление на увольнение, а после совсем не случайно пролив этому напыщенному индюку мистеру Стенсону стакан растворимого кофе на галстук. С Лори они оформили и подписали все бумаги, она вывезла все свои вещи (включая шкаф из спальни и ложки с ручками в цветочек из кухни), ей от него ничего не понадобится, она не станет ему звонить, не будет его искать. Он может провести в этом лесу ещё год. Его хватятся, только когда официальные инстанции заявятся к нему в квартиру из-за неуплаты налогов. Это всё было чертовски грустно, поэтому Рик предпочитал наблюдать за руками Дэрила, ловко затачивающими новую стрелу для арбалета. – Хорошо, – Рик кивнул и наконец взял в руки костыль, который Дэрил всё так же протягивал ему, и повертел тот из стороны в сторону. На ощупь конструкция оказалась удивительно крепкой, а вблизи смотрелась даже не такой странной. Рик удивился, как сразу не распознал в ней именно костыль – сходство было очевидным. Когда он поднял глаза от своего своеобразного подарка, то увидел, что сделавший его человек уже повернулся к нему спиной и натягивает свои излюбленные мягкие сапоги. – Дэрил! Тот обернулся и как-то сконфуженно нахмурился. Рик сглотнул. Он впервые обратился к нему по имени. – Спасибо, – Рик немного неуверенно улыбнулся. Дэрил фыркнул в ответ, снова быстро отворачиваясь, но Рик всё же успел заметить чересчур похожую на улыбку усмешку в уголках его губ.