Fairytale gone bad ...

- Дурной день, - жалуется Джиен, растирая между ладонями густой белый крем. - С самого утра на ногах, носился по всему городу, как задницу подстреленный, даже пообедать времени не было. К середине дня я уже ног не чувствовал, никогда бы не подумал, что те туфли такие неудобные. Омега устало вздыхает и размазывает крем по ноге, от стопы и вверх. Крем должен снимать усталость, и Квон очень надеется на моментальный эффект. - Давай я, - Сынхен перебрасывает ноги Джиена через свои колени и выдавливает крем на свои ладони. Квон откидывается на спину и прикрывает глаза. Чхве не просто натирает ноги кремом, он начинает растирать уставшие конечности, чтобы усилить кровообращение и согреть. Джиен начинает тихо урчать, когда Сынхен по очереди массажирует каждый палец, потом стопу, и поднимается выше, до самого колена. Крем полностью впитывается, и Чхве берется за вторую ногу. Потом Сынхен поднимает вконец разомлевшего и почти уснувшего омегу на руки. Тот повисает на нем, обхватив руками и ногами, и довольно сопит в шею, пока Чхве несет его до спальни. - Не уходи, - Квон не отпускает альфу, когда тот хочет уложить его в постель, и цепляется сильнее. - Мне нравится спать с тобой. - Можно, я хотя бы свет выключу? - улыбаясь спрашивает Сынхен. Джиен что-то недовольно урчит, но расплетает конечности. Чхве выключает свет в гостиной и спальне и укладывается в постель, укрывая Квона и себя одеялом. Омега тут же сонно подползает ближе, снова обнимая, и успокоенно вдыхает любимый запах. - Спокойной ночи. *** Сынхену нравятся изменения в Джиене. Нравится, что теперь можно медленно притянуть его к себе и устроить в своих объятиях так, чтобы тому было удобно – это самое важное условие. Потом можно наклониться ближе, и, дождавшись, когда веки омеги опустятся, давая разрешение, прикоснуться к губам. Несильно прикусывать и целовать, пока губы не расслабятся, становясь мягкими и податливыми, а дыхание не отяжелеет, показывая, что теперь из головы Квона вылетели все мысли о работе и дневных заботах, оставив там место только для Сынхена и его прикосновений. Чхве нравится знать, что хоть в редкие минуты, но муж думает только о нем. Джиен обнимает Сынхена рукой за шею, а второй ладонью гладит по предплечью. - Сынхен, будь посмелее, - альфа замирает, прищуренными глазами вглядываясь в Квона. Тот хитро и маняще смотрит на него из-под ресниц, и вскрикивает, когда Чхве рывком вздергивает его на руки. А потом хихикает, уткнувшись ему в шею, когда понимает, что тот несет его в спальню. Путь недлинный, но альфа как-то умудряется растянуть его достаточно для того, чтобы на кровати Джиен оказался уже полностью обнаженным. Вернее, в одном толстом вязанном носке на ноге. - Сынхен, - зовет омега, судорожно воюя с мелкими пуговицами у мужа на рубашке, которые не дались ему по дороге. - Что? - Ты все это время ждал моего разрешения? – Чхве поднимает лицо от Джиеновой шеи и необычно серьезно для такой ситуации смотрит ему в глаза. - Конечно. Потому что не хочу обижать тебя или к чему-то принуждать. Омега быстро облизывает губы. - Тогда я разрешаю делать тебе все, что хочется. А если мне что-то не понравится, я тебе скажу. Идет? Во взгляде Сынхена мелькает что-то такое, чему Джиен просто не успевает дать определение. Альфа снова его целует, еще более напористо и властно, и Квону это нравится до дрожи в коленках. Омега вплетает пальцы в отросшие пряди у Чхве на затылке, обнимает его ногами и полностью расслабляется, отпуская все защитные барьеры. К черту, сегодня он хочет довериться своему альфе полностью. *** Сынхен замолкает на полуслове и тяжелым взглядом вперивается куда-то Джиену за спину. Тот хочет обернуться, но поверх его руки, лежащей на столе, опускается тяжелая горячая ладонь альфы. Квон удивленно смотрит сначала на руку, потом на Чхве. - Не смотри, - низко рычит Сынхен. Но Джиену уже незачем смотреть. Теперь он тоже уловил запах Сынри, и проклинает чертова придурка за то, что, даже не работая больше здесь, за каким-то макаром приперся в кафетерий компании. Омега горестно вздыхает и переворачивает свою руку ладонью вверх, легко успокаивающе поглаживает подушечками пальцев запястье Сынхена. - Я не смотрю, - улыбается. - Хочешь - пойдем отсюда, и ты тоже не будешь смотреть? Чхве переводит взгляд на Джиена. - Мы же так и не поели. - Не страшно, - улыбается омега. - Знаешь, тут за углом есть киоск с замечательными хотдогами. Давай покажу? Сынхен кивает и позволяет увести себя из кафетерия. На улице жарко и шумно, но после кондиционированного гама большого офиса так даже лучше. Сынхен с Джиеном обходят офисное здание с обратной стороны, выходя на соседнюю улицу. Тут ровно такое же движение и толпы людей, а еще небольшой белый вагончик кафе на колесах. Отстояв небольшую очередь, они берут себе хотдоги с разными начинками, один на двоих контейнер с салатом и две банки сока. - Уверен, здесь где-то должна быть хоть одна скамейка, - оглядывается Джиен. - Здесь сквер недалеко. Пройдемся? Джиен с сомнением сверяется с часами. - Не успеем. - Да ничего, - Сынхен беззаботно улыбается и подталкивает его в спину. - Если что, скажем, что у нас было совещание. - Знаю я твои совещания, - вздыхает Квон, но покладисто идет за Чхве. Откровенно говоря, возвращаться в офис ужасно не хочется. - А мне здесь все-таки больше, чем в кафетерии, нравится, - Джиен вытягивает ноги и беспалевно вытаскивает из мужниного хотдога полоску жареного бекона. Чхве с тоской провожает взглядом кусочек мяса, исчезающий у Квона во рту. - Я думал, ты следишь за фигурой, - омега аж давится от неожиданности и, откашлявшись, дико смотрит на мужа. - Я что, толстый? - едва не истерически вскрикивает Квон. - Толстый?! - Нет, - Сынхен приподнимает брови, удивленный такой бурной реакцией. - Правда, нет. Еще хочешь? - заискивает он, протягивая свой хотдог. - Нет! - Джиен со вздохом откладывает свой собственный бутерброд с сыром и помидорами и принимается уминать салат. - Не глупи, - увещевает Сынхен. - Ты совсем не толстый. Поешь нормально. - Квон все еще грозно сопит, но все же поглядывает в сторону оставленного хотдога. - Если съешь, - понижает голос Чхве, - то ночью я помогу тебе сжечь побольше калорий. У Джиена розовеют скулы, но он насмешливо фыркает. - Можно подумать, если не поем, то ты ничего не станешь делать. - Кто знает, - задумчиво тянет альфа, и тут же получает пинок по туфле. - Да за что?! - возмущается он. - Ты же омега, ну почему не можешь быть хоть немного милее? Джиен только ослепительно скалится в ответ и все-таки начинает есть свой хотдог. *** - Это что? – Джиен подозрительно смотрит на маленькую, завернутую в темно-зеленую подарочную бумагу коробочку. - Подарок, - послушно повторяет Сынхен. – С днем рождения. - Можно открыть? - Конечно, это же твой подарок, - реакция омеги порядком удивляет альфу. Ведет себя, как будто никто ему никогда ничего не дарил. Квон развязывает ленту и разворачивает бумагу, под ней оказывается маленький темно-фиолетовый футляр. Внутри на бархатной подушечке лежит пара запонок из белого металла. Омега замирает, разглядывая выполненные в виде небольших остроконечных звезд аксессуары, а Чхве трактует его молчание по-своему. - Не нравится? Можно поменять. Давай поедем завтра в магазин и купим то, что понравится. Хорошо? - Мне нравится, правда, - Джиен поднимает на мужа взгляд и улыбается. – Просто я не ожидал, что ты сделаешь мне подарок. Мне казалось, что это у нас не совсем принято. Сынхен удивленно изгибает бровь. - Ну-ка пойдем, - Джиен едва успевает раскрутить свои ноги, чтобы безопасно встать с дивана, а альфа уже тащит его за руку в свою спальню. Чхве сразу идет к шкафу и начинает раздвигать коробки, сложенные на верхней полке. Стоящий позади Квон беззастенчиво пялится на полоску смуглой кожи, оголившейся у Сынхена на пояснице, когда альфа привстал на носки, чтобы дотянуться до чего-то в глубине полки. А потом омеге остается только удивленно хлопать ресницами, когда на кровати один за одним появляются разнообразные свертки, извлеченные из шкафа. - Вот, это все тебе, - говорит альфа и смущенно чешет переносицу. – Я покупал тебе подарки на разные праздники, но никак не решался отдать. Джиен удивленно приподнимает брови и присаживается на кровать. Подтягивает к себе один из самых объемных свертков и срывает бумагу. Внутри оказывается оливкового цвета вязанный джемпер. Мягкий и теплый. Потом Джиену попадается дорогой планер на предыдущий год в переплете из натуральной кожи, серебряная ручка, тяжеленная фото-книга. Почему-то кажется, что каждую вещь Сынхен выбирал тщательно и долго. Квон поднимается с кровати и подходит к альфе, крепко его обнимает и целует в щеку. - Спасибо. Мне приятно, что ты покупал мне подарки, даже когда у нас были просто деловые отношения. И мне стыдно, что сам я никогда ни о чем подобном не задумывался. - Ничего страшного, - улыбается Сынхен. Джиен улыбается ему в ответ и уходит из комнаты. Но через несколько минут возвращается, бочком протискивается в дверь и сгребает в охапку все свертки с кровати. - А это я заберу, - извещает он и снова скрывается за дверью. Чхве хмыкает и принимается наводить порядок в разворошенном шкафу.