Жадность, ревность и ненависть

Мой начальник, этот лысый мелкий упырь, что-то мне говорит. Я ничего не слышу, лишь чувствую биение сердца, запах крови и звериный раж. Скорее всего, именно это ощущение, людей в подобном состоянии скандинавы называли берсеркерами. Резкая боль. Пока я пьянел от того, что совершил, этот человек-кабачок успел прописать два или три смачных тумака, да, точно три. Один в нос, другие два в челюсть и глаз. Боль отрезвляет, заставляет думать светлым умом, но не сейчас. Сейчас я растерян, никогда еще не творил ничего подобного. Я помню лишь один момент из детства: тогда мне было около шести лет, и впервые родители отпустили меня погулять самого. Надеждой моей на тот момент было найти друзей, которых никогда раньше не имел. Даже представить не мог, каково это. Закончилось все, мягко говоря, не солнечно. Детского ума хватило пойти к трем парням, что были немного старше меня. «Привет, я из этого дома, давайте дружить?», - тогда я был глупым малышом, насмотревшимся добрых мультиков, и поверившим, что все в них – правда. Ответ мне был краток и понятен – «Уходи! Ты неприятный!». Потом смех, а потом, через секунду сильный пинок под зад. Что-то не так. Я не могу найти своего, уже бывшего, хозяина. Момент назад он навешивал мне люлей, а теперь же его нет. Есть, не мог исчезнуть! Но, лучше бы я его не видел именно сейчас. Тот белый коврик, в едва заметный ромбик, изменил цвет: красные капли, какие-то больше, какие-то меньше покрыли область передо мною, небольшая лужица по левую ногу, а на ней начальник, мертвый. Дрожащими, то ли от страха, то ли от радости руками, я пытался найти пульс – тщетно. Как я это сделал? Стол, его край, самый угол тоже покраснел. Я его убил. Я даже этого не заметил! Как это произошло?! Навсегда это останется тайной. Фразы вроде навсегда, никогда, обещаю – весьма субъективны и своеобразны. Каждый, кто их услышит, вполне способен понять по-своему. Однако, речь не об этом, нужно поскорее свалить. Чтобы спрятать следы крови на рубашке, я нацепил на себя пальто. Скорее всего, кто-то забыл его на вешалке кабинета, приходя на ковер к начальству, стелясь и скуля. Спешно покидая офис, несколько раз споткнулся. Частое дыхание вызывало недоуменные взгляды сотрудников компании, но мне было не до того. «Стой! Ты куда побежал?», - мерзким, слащавым голосом спросила та самая стерва, которую уже несколько лет я хотел удушить. "Молчи, тварь", сказал про себя и ускорил шаг. Вот уже виднеется дверь на лестничную клетку. Ненавижу лифты, их нужно ждать. Лестницы дают ощущение жизни и движения, пускай и фальшивые. Она за мной. Резким движением руки закрываю дверь и быстро захожу, надежно закрыв ее за собой. «Остановись! Что стряслось?». Какая навязчивая дрянь. Медленно, пытаясь успокоиться и выровнять дыхание, я спускаюсь по лестнице. Ступенька за ступенькой. Ступенька за ступенькой. Я дышу более спокойно, уже не трясет, но начинается паника. Черт. Она меня догнала. «Отвали», - коротко и ясно, как мне показалось, рявкнул на нее. Она не понимает. Худощавая наманикюренная рука хватает меня за плечо и разворачивает к себе. «Ты что такой злой сегодня?». Как я давно хотел это сделать. Вокруг нет никого, кроме нас двоих. «Вдохни поглубже, я хочу кое-что сделать. Думаю, тебе понравится», - мой воспаленный кровью мозг мысленно создал нечто ужасное и решил это что-то воплотить в жизнь. «Хорошо, я тебе верю!», - пропищал мерзкий голос, затем послышался глубокий вдох. Руки мои сделали все сами. Большие пальцы продавили то место, что у мужчин находится адамово яблоко, остальные же сплелись по ту сторону шеи. Секунда за секундой руки сжимались, лицо синело, а стерва переставала сопротивляться. Снова дрожат руки, снова кровавый раж. Впервые сегодня я убил человека, двоих. Но для меня они не были людьми, свиньи, бесившие меня, и портящие каждую минуту жизни. Теперь этих сук нет.