— А что бы ты хотела на завтрак? — Чтобы меня любили. Ринат Валиуллин: «Где валяются поцелуи».©
Хартфилия вышла из раздевалки, когда убедилась, что готова работать. Но не успела она и сделать шагу от зеркала, как что-то разбилось, и теперь, стоя перед виновником, она нервно топает ногой, положив руки на бедра. Они находятся за ресепшеном, так что посетители не видят, но, думаю, поняли, что стряслось. Розововолосый парнишка быстро собирает острые осколки, не обращая ни капли внимания на пришедшую официантку. Он, как ни странно, быстро привык к её не сладкому характеру, но не только в этом причина: ему просто не до гляделок с ней. Его руки дрожат, то ли от нервов, то ли от страха, а может, от чего-то вообще другого, но явно не из-за разбившейся посуды. Как только он закончил свою работу, то встал и наконец-таки соизволил обратить внимание на блондинку, постаравшись мило улыбнуться ей. Но это явно вышло плохо, заставив Люси насторожиться. — Прости, — издал тихо Драгнил, а после добавил: — а где тут можно выбросить? — показывая взглядом на пакет с обломками, он сделал невинный вид. — Не так ведь подавать посетительнице? — чуть забавно закончил он, а после все это улетучилось из-за грозного взгляда Хартфилии. Ещё второй Эрзы ему не хватало! Выйдя через чёрный вход, Драгнил выбросил осколки в мусорное ведро. Он решил посидеть немного в гардеробной, в тишине и покое, но его желание не было услышано. Блондинистая особа решила составить ему компанию, сев рядом с ним. — Ты так всегда в первый день работы или сегодня особенный случай? — как всегда грубовато и с сарказмом произнесла девушка, смотря своими молочными шоколадными глазами на него. — Это первая моя работа за все двадцать лет жизни, — ответил он, перебирая нервно пальцы. Это не ускользнуло от глаз Люси. — Что случилось? — однако спокойно спросила она, взглядом показывая, что она хочет знать. — Почему ты весь на нервах? Это же явно не из-за первого дня работы? — Нацу изогнул бровь, якобы удивлён. Хотя, кто бы не удивился, услышав и увидев собственными ушами и глазами, что сказал вечно отстраненный от окружающих людей человек, которому явно все равно на других. Так ещё с таким обеспокоенным лицом. — Прости, что? — спохватился юноша. — Тебе ли не все равно? — грубо отрезал Нацу и отвернулся, чтобы не видеть лица собеседницы. Эти слова словно нож в сердце, но Хартфилия не подала и виду. Она прекрасно понимала, что сама создала такое о себе мнение. Но, в каком-то смысле, Драгнил немного прав. — Возможно. Но явно не тогда, когда один из работников этого кафе устраивает хаос в нем. — Что тебе это кафе?! — возмутился парень, снова смотря на девушку. Он никак не мог понять её и её намерений. — Тебе не понять, — резко ответила Люси, и Нацу, возможно, это показалось, но она легко и мило улыбнулась. Черт, он что, спит? Сошёл с ума? У него глюки? Нет, он просто ничего не знает об этой особе. — А ты попробуй объяснить, чтобы я понял. — Это тебе не нужно знать, да и не поймешь все равно, как бы я ни объясняла, — серьёзно ответила Люси, встав со скамейки. — Чёрт, нет, ну правда? Ты отучишься и будешь работать на престижной работе, забыв об этом убогом кафе, словно ты тут никогда и не работала! — парень сорвался на крик. Нет, Нацу явно завёлся. Его манило узнать, что за черви пляшут у блондинки в голове. Его манило узнать все об этой особе. Девушка-загадка, которую он хочет разгадать. С которой он хочет нормально, как друзья, общаться и проводить время. — Заткнись, Драгнил! — И Люси тоже сорвалась. Её тело начало дрожать от нахлынувших эмоций, которых Нацу не мог разобрать. Но ему стало не по себе, и даже как-то совестно. — Прости, — тихо издал он, устремив глаза вниз. Хартфилия смягчилась и успокоилась. — И можешь, пожалуйста, обслужить ту розововолосую женщину? — блондинка удивилась, но виду не подала, взяв протянутый парнем листок с заказом. — Хорошо, — ответила блондинка, но взволнованный и нервный вид новичка её не устраивал и слегка беспокоил. — В любом случае, ты тут должен работать, а не отсиживать свой ленивый зад! — вздохнув, добавила Люси привыкшим для Нацу голосом: грубым и слегка раздраженным. Драгнил взглянул на спину уходящей девушки и легонько улыбнулся. Хартфилия вышла, оставив парня наедине с мыслями. — А вот ваш заказ, — спокойно произнесла Люси, когда подошла к нужному столику. — Простите за ожидание, миссис Кармен, — и легонько улыбнулась, поставив поднос на стол. — Здравствуй, Люси, — розововолосая женщина взаимно приветливо улыбнулась, взяв чашку с горячим кофе. Горячий пар струйкой поднимался вверх, закручивался, а после исчезал, никому не сказав, куда. — Давно я вас не видела в нашем кафе. Где-то отдыхали? — с интересом поинтересовалась блондинка. — Нет, просто выезжала из города по делам, — ответила молодая женщина, а после отпила глоток горячего напитка. — У вас, смотрю, новенький? — Ах, да, — Хартфилия сначала не поняла, о ком Кармен, но после, вспомнив о надоеде Драгниле, быстро издала ответ, — неопытен ещё. — Поверь, этот юноша ещё как опытен, — с загадкой сказала женщина, а в глазах засияли хитринки. — Вы его знаете? — как-то неуверенно издала вопрос Люси, устремив глаза на проход к раздевалке. — Может быть, — грустно произнесла женщина, отпив кофе.***
— Чёрт тебя дери! — вопила пепельноволосая девушка, притопывая ножкой. — Ты достал наступать мне на ноги: все пальцы отоптал и новые туфли перепачкал! — миниатюрная особа кричала, чуть ли не заливаясь краской, тем временем рыжеволосый юноша давил забавную улыбку, зная, что это ещё больше её разозлит. — И ты представь себе, что они не дешёвые! — Не кипятись, чайник, — усмехнувшись, издал свой голос юноша, выставляя руку вперёд. — Может, продолжим? — он мило улыбнулся, или Лиссане это только показалось, но она, фыркнув, повернулась в сторону выхода. — Нет, с меня хватит этих танцев! — снова начала свою истерику девушка, а Локи закатил глаза. — Особенно с тобой! — Ей немного осталось дойти до двери, но юноша подбежал, прижав её к стене рядом со входом. — Побежала к своему Драгнилу, зайка? — прошептал сладким и игривым голосом у уха Локи. — Но я не дам тебе этого сделать, — и дикая ухмылка, от чего девушка стало не по себе. — Пока мы не выступим, ты моя и только моя, — она почувствовала его горячее дыхание у себя на шее, и стая мурашек пробежала по телу. И что-то от последних его слов заиграло внизу живота. Что-то тайное, приятное и не изученное ни разу ранее. — Я поняла, — тихо, сквозь выдох, издала Лиссана. — Дай пройти, мне надо умыться. — Её сердце сильно стучало, заставляя её тяжело дышать. А разум окутывает розовый и мутный туман. Вот она в ванной комнате. Смотрит в свое отражение в зеркале. Её правая рука потянулась ко рту, и девушка начала грызть ногти. Да кто он такой, этот Локи? Впервые она за столько лет знакомства с ним задала себе вопрос, ответ на который она обязана узнать. Это её заинтересовало. Выйдя из ванной, она направилась к балкону. Опёршись о балкон, она достала сигареты. Яркий маленький огонёк зажигалки зажег отраву, от которой стал струйкой подниматься едкий дым. Когда она закурила, лёгкие начало приятно жечь. — Не надо курить в моем доме. — Послышался неожиданно сзади нахальный голос. Лиссана раздраженно выдохнула, повернувшись лицом к пришедшему. — Ох, ну, прости, — усмехнувшись, ответила миниатюрная особа. — И с каких пор ты куришь? — изогнув бровь и скрестив руки на груди, как-то обеспокоено спросил Локи. И это немало удивило Штраус, впрочем, и рыжеволосого тоже. — Я как бы давно уже. И знаешь, это не твоё дело, — Лиссана снова вдохнула в себя едкий дым, а после выдохнула его, стряхнув с сигареты пепел.***
Следующий день не был ничем не примечательным. По крайней мере так казалось одной девушке. Хартфилия вот уже час, если не больше, но явно не меньше, стоит у полки с книгами, выбирая, что бы ей почитать. Её голова уже кипела от долгих споров над её желаниями, и так она все не может определиться, что взять: важное сердцу или фантастику или драму? Но от размышлений её оторвало то, что кто-то слегка врезался в неё, и какая-то книжка упала на пол. — Простите, — кряхтя, издала с трудом некая миниатюрная особа, держа в руках стопку с книгами. Люси подобрала с пола упавшую вещь и посмотрела на девушку, что скрывается за книгами. — Давай помогу? — улыбнувшись, приветливо спросила блондинка, и не дождавшись ответа, взяла половину от стопки. Теперь светловолосая могла разглядеть девушку, но она её узнала сразу же по голосу и жажде чтения. Голубые длинные волосы были свободны, подвязанные оранжевой лентой с розовым бантом впереди, и только несколько локонов были собраны по бокам, соединяясь резинкой сзади в хвост. Карие глаза уставились на блондинку: удивленно, но и радостно. — Н-н-не стоит, Хартфилия-сан. — От упавшей тяжести болели руки, и из-за этого миниатюрная девушка еле выдавила слова. — У вас, наверное, и своих дел навалом, — это был не вопрос, и даже не обращение к Люси. Больше это было похоже на то, что синевласка сказала это именно себе. — Не переживай, Леви, все нормально, — произнесла без ноток грубости и злости, некого сарказма или отдаленности. Смотря на улыбающуюся блондинку, у МакГарден задергались зрачки от нахлынувших эмоций. Могу поклясться, девушка была готова на месте расплакаться от неожиданного счастья. Но улыбка Люси не давала ей пока: тусклая, натянутая, идущая еле как от души, от сердца. — И не надо официальности: для тебя просто Люси, — не поворачиваясь, продолжая идти спиной к собеседнице к столику, добавила Хартфилия. А у Леви сжалось сердце. — Спасибо, — поблагодарила синеволосая, когда знакомая положила книги на стол. — Ты ведь помогаешь тут, в библиотеке университета? — неопределенно как-то задала вопрос Люси, разглядывая, какие книги взяла девица. — Да, и я давно заметила, что ты единственная, кто чуть ли не каждый день ходит сюда на переменах или после занятий. - Ну, я предпочитаю уделять свободное время книгам, хобби или работе, — задумчиво ответила Хартфилия, — чем где-то шляться… — Блондинка хотела что-то ещё добавить, но тут на её глаза попалась знакомая книга в золотистом переплёте. Родная сердцу, вызывающая слезы, готовые показать себя, но девушка сдержалась. — Харт… Люси, что-то случилось? — обеспокоено спросила синевласка, удивленно посмотрев на застывшую подругу. Если ещё подругой Люси можно назвать, но она на это всем сердцем надеялась. — Ты читаешь сказки? — неожиданно задала вопрос Люси, устремив глаза на собеседницу. Та немного поежилась от такого требовательного взгляда на ответ блондинки. — Да, и не только. — Леви перевела свои тёмные глаза от Люси на книгу, которую держит светловолосая, и как-то тоскливо улыбнулась. — Это моя самая любимая писательница. Мне нравятся не только её сказки, но и романы. — Услышав эти слова, у Люси дрогнуло сердце, а из глаза скатилась слеза. — Знаешь, давай сегодня погуляем? — неожиданно спросила блондинка, мило улыбнувшись новоиспеченной подруге.***
http://vk.com/audios167772682? performer=1&q=Brand%20X%20Music
— Здравствуй, Игнил. — Проговорил чей-то голос, но явно женский. Сквозь эту тишину, что она нарушила, можно чётко расслышать дрожь и страх, который женщина так пытается скрыть. В тёмном кабинете, куда не проникает ни один яркий лучик солнца, лучик надежды и счастья, стоят двое: мужчина у окна с русыми волосами смотрит в зашторенные окна, словно боится посмотреть на ту, что всем сердцем любил… любит и будет любить; и женщина, вьющиеся волосы которой длиной по пояс красивого светлого цвета. — Я… — она перебирает пальцы от волнения, словно огонь, который горит в ней. Чистого зеленого, как трава на лугу, цвета глаза смотрят на широкую спину мужчины. На родные, наверное, до сих пор гладкие, как шёлк, но жёсткие, русые волосы. Но лица, её любимого лица, любимых тёмных глаз, она не могла увидеть. И, возможно, пока не суждено. Но это даже к лучшему. Она просто не готова пока увидеть его глаз. Она боится увидеть в них презрение, злость и… забытость. Боится больше не познать той любви, что постоянно горела в его глазах… Она боится… — Ты ведь знаешь, что я давно тебя простил. — Вдруг соизволил заговорить мужчина, всё так же смотря в зашторенное окно. Пальцы рук, где два больших нервно поглаживали друг друга, сложены в замочек за спиной. — Но… — и снова тишина. Женщина приподняла с надеждой глаза, устремив их на широкую спину когда-то мужа. Она, затаив дыхание, ждала продолжения, хоть вечность. — Он тебя не простил, — с грустными нотками продолжил через несколько секунд мужчина, не смея и пошевелиться, — и не знаю, простит ли. — После этих слов, он вздохнул. Тусклые изумрудные глаза потеряли свой малый огонёк надежды. — Да, я знаю… — ответила женщина: грустно и тоскливо. — Я ужасная мать, — с выводом закончила она, поворачиваясь к двери. Но неожиданный родной голос заставил её замереть на проходе и взглянуть — снова на спину — мужа. — А я ужасный отец.