Правило 34

Я из тех, кто любит просиживать в комнате С разбитым сердцем и грустными глазами. Я не знаю, что ты сделала со мной, Но кое в чем я уверен: Я хочу вытворять с тобой плохие вещи. Когда ты пришла, дыхание перехватило. Каждая тень наполнилась сомнением. Я не знаю, что ты о себе возомнила, Но пока не закончилась ночь, Я хочу вытворять с тобой плохие вещи. Я хочу вытворять с тобой по-настоящему гадкие вещи. Jace Everett «Bad things»

Я смотрела на мужчину в дорогом, но старом костюме, и едва сдерживалась, чтобы не зевнуть. Третий секретарь посольства делал вид, что внимательно изучает мое резюме, но я прекрасно понимала, что работа у меня в кармане. Мужчина поднял на меня взгляд, казалось, что он хочет о чем-то спросить, но никак не решается. Да, резюме у меня не самое лучшее, технически – это место должно было стать первым в моем послужном списке. Выбора у них особо не было. Как, впрочем, и у меня. Я знала, что их сотрудники сбегали, ища более «теплые» места, а набирать новых было все сложнее. Они подавали запросы в свои представительства, но желающих не было. И вот, как гром среди ясного неба – великая и ужасная я. - Итак, мисс, - третий секретарь еще раз заглянул в резюме. – Мисс Блейк, вы хотите работать у нас? Я поджала губы и закатила глаза. Боюсь, что мое лицо выражало смертельное презрение и тотальную скуку. Что за глупые вопросы? Пришла бы я сюда по доброй воле, как же! Мой дражайший папочка почему-то решил, что его дочь плохо себя ведет, подумаешь, всего-то пара штрафов за превышение скорости, с учетом моих обычных похождений, для одного месяца это мелочи. Он определил меня сюда для прохождения практики, сказав, что это бесценный опыт, и если я смогу выжить здесь, то все остальное будет мне по силам. Да-да, именно это я себе говорила, борясь с желанием вытащить изо рта жвачку и прилепить ее на полированный стол, просто чтобы узнать, как секретарь Уолш на это отреагирует. - Да, - моя улыбка, наверняка, была больше похожа на оскал. – Я просто жажду работать у вас. В хорошие места без опыта не берут, - я пожала плечами. – Но вы и сами это знаете. Я бы с большим удовольствием получала бы этот опыт в Венесуэле, или на белых пляжах Рио, но так уж сложились звезды! Я думаю, что если бы секретарь Уолш мог, то выставил бы меня за дверь, отвесив напоследок пинка. Но мое резюме было слишком хорошим, рекомендации – идеальными, а сотрудники им были нужны. Он прекрасно понимал, что для старта карьеры мне хватит одного года, а значит все могут потерпеть и попытаться извлечь из сложившихся обстоятельств всю возможную пользу. - Мисс Блейк, я думаю, что завтра вы сможете начать, пропуск будет готов через пару дней, - наконец вздохнул он, вымученно улыбаясь. - Отлично, - я встала и одернула юбку-карандаш, которая явно была несколько уже, чем надо. – Значит, теперь я смогу называться атташе? - Мисс Блейк, вы будете проходить у нас практику, - третий секретарь все же плохо скрывал раздражение. – Не думайте, что вам позволят делать что-то по-настоящему ответственное. Спасибо, папа! Я так и знала, что старик придумает что-нибудь эдакое. Кажется, из меня решили сделать секретаршу. Не страшно, все проходит и это пройдет. - Меня это вполне устроит, - я широко улыбнулась. – Спокойная бухта, чтобы переждать шторм и набраться сил, не находите? - Вы находите это место спокойным, - вдруг улыбнулся представитель посольства. - А что тут не так? – я убрала свои документы в кожаный портфель. – Многовато охраны, но это можно пережить. - Загляните в гугл, мой вам совет, хотя… - мужчина поднялся, – странно, что с вашим образованием вы не понимаете, о чем я говорю. Государственному служащему стоило бы проявлять больше интереса к своему будущему месту работы! Я приподняла брови. - Ах, вы о нем? Если честно, я до сих пор уверена, что все это просто большая шутка, и его тут давно нет! Секретарь Уолш искренне улыбнулся и протянул мне руку, которую я с некоторым недоверием, но все же пожала. - Добро пожаловать в посольство Эквадора в Лондоне, мисс Блейк! *** Рабочие дни встречали меня утренним туманом и не особо приветливым полицейским, который первые две недели смотрел на меня и мой пропуск так, будто я враг нации под прикрытием. Меня это не особо раздражало, даже наоборот, хотелось поддеть его еще сильнее. Я играла бровями, кутаясь в воротник серого пальто-шинели, и насвистывала мелодию из фильмов про Бонда, пока он сверял номер пропуска по журналу. Кажется, иронии никто не оценил. Почти все время хотелось курить, особенно те несколько минут, пока я шла от выхода из подземки до дверей здания, на втором этаже которого располагалось посольство. Перспектива быть арестованной прямо около своего рабочего места мне не улыбалась – все-таки этот месяц для разнообразия должен был быть спокойным! И поэтому я решила, что в здании наверняка найдется укромный уголок. Если уж они смогли приютить самого опасного, по мнению правительства США человека, то дочь посла банановых республик точно сможет найти себе пепельницу! Время летело куда быстрее, чем я думала, но, все же, медленней, чем тот ритм жизни, к которому я привыкла. Особых заданий мне, конечно, не доверяли, если в этом посольстве вообще что-то происходило. Здесь не было толпы желающих получить визу или консультацию, однако была куча дипломатических бумаг и претензий, которые требовали ответов. Меня пока не допускали до этой работы, поэтому чаще всего я носила чай или кофе, попутно проверяя электронную почту, выписывая пропуска или заполняя журнал посещений. Я безропотно выполняла самую скучную бумажную работу, и, в какой-то степени, мне это даже нравилось – монотонная деятельность приводила мозги в порядок, а в свободные минутки я выбирала купальники для Рио и переписывалась в чате с друзьями. Хотелось верить, что очень скоро я увижу белые пески, один год – это ведь не так много? Если отец хочет меня воспитать, то лучше, если он будет думать, что у него это получается. Уверена, что я смогу отлично показать себя на этой непыльной работе, и, быть может, он может, уменьшит срок моего заключения? Светловолосый призрак, так или иначе, обозначал свое присутствие в нескольких комнатах, которые и были моим рабочим местом. Иногда я видела его, но не могла разглядеть. Он перемещался между дверями, стараясь не привлекать к себе внимания. Если остальные сотрудники воспринимали его, как должное, то я была заинтересована. К нему давно уже не было посетителей, и почти все время он проводил в выделенном ему помещении. Интересно, оно того стоило? Какая разница свободен ты или осужден, если твоя жизнь так или иначе ограничена четырьмя стенами? Поскольку вопреки размерам посольства, мы так ни разу и не столкнулись лицом к лицу, я призвала на помощь гугл. С профайлов и фотографий на меня смотрел бесцветный мужичина с очень внимательным взглядом. В какой-то бурной и теперь уже далекой юности я бы точно прошла мимо, но сейчас что-то мрачное и кровожадное внутри меня тихо ворочалось, пуская когти в нежную плоть. Глядя на это лицо с гладкой кожей и темными глазами, которое он так изящно подпирал рукой, я не знала, чего мне хочется больше – разбить эти губы в кровь или впиться в них поцелуем. Возможно, и то, и другое. *** В тот вечер бумаг скопилось особенно много, и у меня не было ни одного шанса разобраться со всем до окончания рабочего дня. Поскольку я пыталась усыпить бдительность, зарабатывая себе репутацию ответственного работника, я решила задержаться. К тому же, у меня просто не было планов на этот вечер. Сотрудники уже давно разошлись, и я почему-то вздохнула с облегчением. За недели работы я успела привыкнуть к вниманию, которое высказывалось кирпичному пятиэтажному зданию с изящными белыми решетками на балконах. Людей было не так много как в самом начале всего этого безумия, но обрывки плакатов все так же украшали заборы и окна противоположных домов. Я открыла окно, и летний воздух наполнил легкие. Хотелось курить, и я нащупала в своем столе пачку легкого «мальборо». Щелчок зажигалки, и сизые клубы дыма потекли под потолок. Как же приятно посидеть одной, было в этом какое-то очарование. Ночные огни блестели над городом, а я думала только о том, куда моя жизнь заведет меня дальше. Я затушила сигарету и с каким-то мстительным удовольствием стрельнула в темноту улицы. Отец всегда думал, что мама меня слишком баловала. У меня не было проблем с самыми лучшими школами, с самыми дорогими игрушками. Мне грех было жаловаться на что-либо, я привыкла к исполнению своих желаний. Возможно, я и правда была слишком зациклена на себе самой, и никогда не считалась с тем, какие чувства они могут вызывать у моих близких? Но мне была неинтересна эта жизнь, такой, какой ее всегда видел мой отец. Наверное, он мечтал о сыне, с которым можно спорить о политике, а получил дочь, которая может прогулять несколько дней университета и укатить с парнем в загородный дом. Что ж… Если он решил, что это место станет моей тюрьмой на ближайшее время, значит, надо узнать, что здесь есть! Почему бы не устроить себе маленькую экскурсию, раз уж я задержалась допоздна? Я спрыгнула с подоконника, машинально сняла туфли, чтобы не стучать по паркету и вышла в общий коридор. Было довольно тихо, не считая шума города. Я заглядывала в кабинеты, в документы на столах, пытаясь выведать какие-нибудь тайны. За одной из дверей обнаружилась душевая кабинка и шкаф с полотенцами. Я чувствовала себя настоящей шпионкой, и мне это ужасно нравилось! Совсем забыв о том факте, что я здесь не одна, я без раздумий распахнула последнюю дверь и замерла на пороге. Сердце пропустило удар, а в горле почему-то пересохло. Да, к такому меня жизнь не готовила. Передо мной, обернув вокруг худых бедер застиранное полотенце, приглаживая отросшие волосы невнятного серого цвета, стоял один из самых разыскиваемых людей на этой планете. Собственно, искать-то его было не надо – любой дурак, владеющим гуглом, мог получить информацию о его местонахождении. Тот самый призрак, о котором все говорили, но мало кто видел, словно он существовал в какой-то параллельной реальности. За все время работы здесь мы так и не были представлены друг другу. Он поднял голову, наши взгляды встретились, и мне показалось, что я попала в плохой фильм про шпионов. Кажется, в последнем Бонде главным злодеем был светловолосый компьютерный гений. - Здрасте… - только и смогла выдавить я. Мужчина вежливо, но натянуто улыбнулся. Я продолжала его рассматривать, не в силах поверить, что это происходит на самом деле. - Вы так и будете на меня пялиться, юная леди? – его голос прозвучал вежливо, но с железными нотками. - Мистер Ассанж, вам не стоит меня так бояться или стесняться, - самообладание вернулось ко мне, и я улыбнулась. – Я всего лишь здесь работаю, а не пришла вас убивать, если хотите, - я кокетливо улыбнулась, - можете меня обыскать! Мужчина поджал губы и снова натянуто улыбнулся. - Мисс, на мне только полотенце, и я не особо расположен к беседе. - Мы можем создать более располагающую атмосферу! Боже, что я несу? - Прошу прощения мисс, но у меня много работы! - Блейк, - я решительно переступила порог. – Кейтлин Блейк, поздновато для формальностей, не находишь? - я, приподняв бровь, выразительно посмотрела на полотенце. Ассанж тяжело вздохнул и кивнул. *** - И здесь ты живешь? – я удивленно оглядела небольшую, но удивительно аккуратную комнату. Я никогда не отличалась врожденным чувством такта, именно поэтому, не спрашивая разрешения, устроила себе экскурсию, не забывая заглядывать во все коробки, которые мне только попадались. Ничего скандального тут не было, лишь книги. Книги, книги, книги – они были везде. В комнате было место только для небольшого круглого стола да матраса в углу. Все остальное пространство было отдано книжным полкам. - Лучшие апартаменты Лондона, - усмехнулся Ассанж. Я приподняла бровь, уверенная, что Джулиан Ассанж не тот человек, который будет жаловаться на окружающую его обстановку. Та информация, которую я могла о нем найти, говорила о том, что половину жизни Джулиан провел в бегах и разъездах. Одних только школ он поменял больше тридцати пяти. - Я долгое время путешествовал, имея лишь сумку с ноутбуком, да комплект сменного белья, - Джулиан сложил ширму, за которой одевался. – Так что можно сказать, что здесь у меня просто пятизвездочный отель! Я рассмеялась его шутке, пожалуй, даже слишком громко – что это со мной? Плохой признак. Я продолжала осматриваться, и в сознании бился только один вопрос: «Как человек может тут жить?». - Представляю, как тебе не хватает свежего воздуха! - Нет, - Ассанж насмешливо улыбнулся. – Не представляешь. Я прикинула, что могла бы пересечь комнату за несколько шагов, что и сделала. А потом еще раз, шагая снова и снова, пытаясь осознать простой факт – это все, что есть у Джулиана Ассанжа. В этой комнате нет даже окна, которое можно было бы распахнуть и вдохнуть густой лондонский воздух. - Ты не куришь? - Нет, Кейтлин, я не курю. - Оно и понятно, если бы ты еще и курил, как все эти ваши хакеры, то в твоей клетке было бы нечем дышать! Ассанж закатил глаза. Наверное, мне стоило уйти в этот момент, но адреналин от волнения и смутного возбуждения уже бурлил в моей крови. Я всегда делаю глупости, когда нервничаю. - Знаешь, а мы с тобой в чем-то похожи! – уверенно заявила я. - Неужели? - Для меня это место тоже своего рода тюрьма, - я уселась в одно из двух кресел. – Я здесь на исправительных работах, папаша считает, что это собьет с меня спесь. - Ты считаешь, что эти вещи сопоставимы? – его голос прозвучал излишне вежливо. - Ну, не то что бы, - я машинально накручилава прядь волос на палец и рассматривала потолок. – Но, согласись, в этом есть нечто схожее! - То есть, ты можешь сравнить проделанный мной путь и то, к чему он меня привел, со своей жизнью? - Не будь занудой, - я подняла и подошла к нему, широко улыбаясь. – Если бы я ко всему относилась серьезно, то давно бы сошла с ума! Это все похоже на забавную игру! Его лицо неуловимо поменялось, глаза потемнели, а губы скривились, как если бы он пытался сдержаться от крика. Я как-то некстати вспоминила, что мы вообще-то тут вдвоем. Джулиан Ассанж был высок и асексуален. Он был старше меня на хренову тучу лет, у него были крашеные волосы и глаза цвета грозового неба. Мои руки все еще чесались от желания разбить ему лицо в кровь. Алое на белом будет отлично смотреться. Джулиан тяжело вздохну, проводя рукой по неровно остриженным волосам, и снова натянуто улыбнулся. - Кейтлин, я всю жизнь боролся против таких, как ты, против тех, кому плевать, - хоть он и пытался улыбаться, я видела, что Ассанж едва сдерживает гнев. – Так что не девчонке называть меня занудой и сравнивать мою жизнь с забавной игрой. - Больно надо, - хмыкнула я. - Ты говоришь об этом с такой легкостью, забывая, что есть люди, - он поджал губы. – Люди вроде меня, которые жертвуют всем, чтобы остальные могли знать правду! И да, - Ассанж повысил голос. – Мы, может, и похожи с тобой, только ты выходишь отсюда каждый день, а я вряд ли когда-то это сделаю! Судя по тому, как он кричал на меня, схватив за плечи, я его взбесила. Я пыталась освободиться из его неожиданно крепкой хватки, но у меня это не получалось. Джулиан сильнее меня, намного сильнее. Мне снова показалось, что я в плохом фильме. - Отпусти меня! – прошипела я. Мужчина замер, нервно моргая, будто пытаясь понять какого черта тут происходит. - А зачем ты пришла? – вдруг спросил он. – Было интересно, кто я такой? Жив ли я, или давно превратился в труп? Так вот, мисс Блейк, я очень даже жив, и проживу долгую и насыщенную жизнь! - Да? – я услышала свой насмешливый голос. – И чем ты ее, интересно, наполнишь? Закажешь сюда еще парочку тренажеров? Или вызовешь проституток? В следующую секунду, Ассанж с каким-то звериным рычанием дернул меня на себя, и накрыл мой рот своим. От неожиданности я невольно разомкнула губы, и он поцеловал меня по-настоящему. Меня никто и никогда так не целовал. Ни один из тех мальчиков и мужчин, что у меня были за мою недолгую жизнь. Джулиан стискивал мое тело до хруста костей, его язык творил что-то невообразимое у меня во рту, низ живота сводило сладкой судорогой, и я вдруг услышала свой глухой стон. В момент все прекратилось, мужчина отпустил меня, в его взгляде я увдела испуг и что-то еще – темное и густое, как битумная мастика. Губы Ассанжа покраснели, глаза лихорадочно блестят, и я подумала, что такого нет ни в одном его профайле. Я выскочила за дверь, не помня себя. Я бежала по коридору, почему-то думая, что он будет меня преследовать. Но меня преследовал лишь оглушительный стук моего сердца. В себя я пришла уже на улице, совершенно не помня, как я одевалась и закрывала дверь. На губах горел поцелуй, вызванный гневом и раздражением. Джулиан Ассанж. Холодный, одинокий, опасный мужик, за голову которого наверняка назначена награда. Я прикусила губу, почувствовав, как в животе что-то сладко заныло. Это было похоже на то, как если в зоопарке наблюдать за хищниками. Ассанж был похож на уставшего снежного леопарда, который смотрел на людей по ту сторону клетки слишком умными глазами, как бы спрашивая: «Ну и кто из нас за решеткой?». Я прижалась лбом к двери вагона и закрыла глаза. Кажется, мое заточение здесь могло стать куда интересней, чем я думала. *** Всю ночь я плохо спала. Очень давно мне не снились кошмары, если это можно было называть кошмарами. С самого детства я всегда знала, что вижу сны, и могла проснуться в любой нужный мне момент. Но чем старше я становилась, тем сложнее это получилось. В эту ночь я ворочалась, чувствуя, что куда-то проваливаюсь, что кто-то затягивает меня в звездную черноту. Эти звезды стали искрами в глазах Ассанжа, лицо, которого появилось прямо передо мной. Мы целовались и падали куда-то вниз. Проснулась я совершенно разбитой, и долго не могла заставить себя встать с кровати. Боже, Блейк, прекрати! Ты ставила на колени мужиков, когда тебе было шестнадцать, твой собственный отец до ужаса боится, что ты вытворишь еще какую-то глупость, так с чего тебе чувствовать себя такой подавленной? Чашка кофе со сливками и бутерброд вернули меня к реальности, но в ушах по-прежнему шумело. Я плохо представляла себе сегодняшний день на работе. Мне казалось, что все вокруг знают, что случилось вчера ночью. Хотя, скорее всего, это разыгралась моя врожденная паранойя. Я с трудом могла сосредоточиться на работе, но, на мою удачу, дел было не так много. Я отнесла пару чашек с чаем Уолшу и его посетителю, и вернулась за рабочий стол. Заставкой моего монитора был пляж и голубой океан, я усмехнулась. Кажется, стоит вернуться к просмотру каталогов одежды. Значок внутреннего чата сотрудников вдруг замигал, и я без раздумий кликнула по нему – быть может, Уолш решил, что ему нужен еще и сахар? Однако, уставившись на окошко чата, я ощутила холодок. Mendax: Я должен извиниться за вчерашнее. Я почему-то обернулась, но никто на меня не обращал внимания, все были заняты своими делами. Я набрала ответ. BlakeK: Откуда у тебя доступ в чат? Mendax: Ты действительно хочешь знать?:) Улыбка тронула мои губы, черт возьми, он же хакер! Думаю, что залезть в нашу компьютерную сеть для него не проблема. BlakeK: Как-нибудь расскажешь:) Слушаю твои извинения! Mendax: Извини. Я, ахнув, приподняла брови. И это все? Mendax: Я бы пригласил тебя в ресторан, но, боюсь, это будет несколько проблематично:) BlakeK: Так и быть. Беру все на себя:) Постарайся сегодня быть одетым к моему приходу:) Mendax: :) Я откинулась на спину стула и почувствовала, как глупая улыбка расцветает на моем лице. Боже, Блейк, что ты творишь? Зато, это по-настоящему, весело. Куда веселее, чем все мои предыдущие похождения. В обед надо будет выскочить в магазин и купить бутылочку вина, ведь какие извинения без хорошей выпивки? *** Джулиан сидел за столом и что-то печатал на своем старом ноутбуке, пока я лениво вышагивала по комнате, попивая вино из большого стакана. Конечно, тут не предполагалось правильных бокалов для спиртного и пришлось довольствоваться тем, что было. Ассанжу так вообще досталась чашка с дурацким сердечком. После того вечера извинений, это уже стало какой-то своеобразной традицией – несколько раз в неделю, я приходила к нему, прихватив бутылку вина и пачку печенья, и пыталась действовать ему на нервы своим присутствием. Нет, правда! Мне было ужасно любопытно, где у этого человека проходят границы. Было очевидно, что от простого человеческого интереса мужчина давно отвык. Быть может, я напоминала ему кого-то из прошлой жизни? Или забавную комнатную зверюшку? Так или иначе, через какое-то время вечера, что мы проводили вместе, обрели свою форму. Мне нравилось его молчаливое общество, то, как он стучал по клавишам ноутбука, иногда почесывая затылок. Это было удивительное чувство – быть может, прямо сейчас Джулиан разоблачает очередной правительственный заговор, а я пью вино, меряя шагами его комнату. Иногда, он что-то рассказывал мне, я не понимала и половины компьютерных и сетевых терминов, но Джулиан говорил об этом с такой уверенностью, с таким огнем в глазах, что я была готова слушать его вечно. Ведь как только Джулиан открывал рот и начинал говорить, пропадал странноватый мужчина, и его место занимал убежденный в своей правоте человек, от которого веяло такой силой, что ее невозможно было не чувствовать. Несмотря на его показную отстраненность и предельную вежливость, после того злополучного поцелуя, я чувствовала химию между нами. Я замечала иногда его взгляды на себе, когда он думал, что я на него не смотрю. Джулиан Ассанж был мною заинтригован, но выработанная годами осторожность не позволяла ему высказать этого. Я же была на грани того, чтобы просто в него влюбиться. Соглашусь, кандидатура не самая удачная, если не сказать патовая и бесперспективная. Меня это преследовало с детства. Помню, по соседству жили два парня, и все мои подруги были влюблены в старшего и красивого мальчишку, а я же сохла по второму – худому, нескладному, но с каким-то своим миром в его глазах. В глазах Ассанжа была вся Вселенная. *** В эту пятницу, когда все мои возможные друзья и знакомые расползлись по пабам, я валялась на старом матрасе и пила теплое «пино гриджо". Наверное, не так должна проводить свой досуг молодая привлекательная девушка. Хотя, как показывали различные сайты, у Джулиана было много поклонниц, так что, одна из них с большим удовольствием махнулась бы со мной местами. Я блаженно вытянула ноги, за день уставшие от каблуков. Боже! Теплое вино, широкий матрас и аккомпанемент клавишного стука, возвещающий о том, что я тут не одна. Интересно, почему он не выгоняет меня? Может, все-таки, ему нужно какое-то простое общество? Я, конечно, не Леди Гага, но тоже весьма ничего! Я критически осмотрела свои ноги, нормальные такие ноги, мужикам нравится. Интересно, он так и будет пялиться на меня украдкой? Это чертовски утомительно, с недавних пор Джулиан регулярно снился мне в весьма откровенных снах, и после этого, я почти краснела, глядя на него. Это и правда что-то новенькое, Блейк. Несмотря на это, я бы не хотела сейчас оказаться ни в одном другом месте. Еще со школы мне нравилось быть не как все, хотя окружающие усердно пытались запихнуть меня в какие-то рамки. Боже, моего папочку хватил бы удар, если бы он знал, как и с кем, я провожу пятничные вечера! Я всегда старалась выделиться, и разве можно выделиться в этом городе больше чем, если ты пьешь вино, лежа на матрасе Джулиана Ассанжа? Джулиан откинулся на спинку стула и устало потер глаза. К этому моменту я уже допила свою половину бутылки и приступила к той половине, что предназначалась Ассанжу. Неожиданно, я почувствовала, как матрас рядом со мной прогнулся, и с удивлением уставилась на Джулиана, который лег рядом. Телевизора в комнате не было, но ему хватало ноутбука и высокоскоростного интернета. К этой же сети я цепляла свой айфон, листая тамблер, чтобы развлечь себя. - Тебе это и правда интересно? – голос Джулиана раздался у меня над ухом. Это было самое близкое расстояние, на котором мы оказались с того памятного вечера знакомства. С того момента Джулиан держался подчеркнуто вежливо и отстраненно, но сегодня, глядя в его темно-серые глаза, цвет которых я так и не смогла определить точнее, хотя и потратила время на рассматривание фотографий в сети, я ощутила себя школьницей, которую вызвали в кабинет директора. Школьница и директор по версии «редтьюба». Как-то некстати вспомнились его обвинения в изнасилованиях, у меня в животе снова сладко заныло. - А что? – мой палец скользил по экрану, и фото Камбербетча сменялись фотографиями Десятого доктора. Джулиан тихо рассмеялся и провел рукой по волосам. - Забавно, я трачу кучу времени, чтобы делать информацию доступной, публикую важные документы и депеши, мечтая, чтобы в Интернете была объективная и правдивая информация, а не та отредактированная властями ересь, которой заполнены все новостные сайты, а все, что хочет знать молодежь - это размер обуви любимого актера! - Ну, ты мог бы, например, дать мне его адрес, - я широко улыбнулась. - Ты торчишь тут в надежде, что я одарю тебя емейлом Бенедикта? – его губы трогает легкая улыбка, и, кажется, я впервые вижу его таким расслабленным. Бежать или остаться? Мысли сменяются в голове. Броситься вперед или на задних лапах отступить, надеясь, что твое присутствие ничего не выдаст? Я все еще убеждаю себя, что я очень храбрая. - Я торчу тут в надежде узнать, какой ты на самом деле, - ухмыляюсь я. Он приподнимает бровь. - Тебе мало слухов и статей в Сети? - Кажется, Джулиан, ты сам только что говорил, как мало честной информации в наше время, - я сладко улыбаюсь, мне удалось побить Ассанжа на его собственном поле. Джулиан допивает свое вино и тянется к бутылке, навалившись на меня. От него пахнет дешевым мылом и вином, хотя, многие уверены, что он – рассадник бактерий и душ для него редкость. Это не правда, я лично могу подтвердить, что душ Джулиан Ассанж принимает каждый день. Он тянется слишком медленно, и я невольно задерживаю дыхание, чувствуя вес его тела. Глупо и безнадежно, именно эти два слова лезут ко мне в голову, когда я ловлю его губы своими. Наверное, он слишком удивлен, потому что не отталкивает меня, но и не отвечает на поцелуй. Мое сердце щемит от того, какие у него неожиданно нежные губы, с привкусом сухого вина и еще чего-то терпкого. Я целую его, запуская пальцы в по-дурацки торчащие волосы, тяну на себя, прикусываю губы, пока Джулиан не касается моего языка своим, словно пробует на вкус и размышляет: а стоит ли? - Ты уверена? – тихо спрашивает он, и я могу лишь кивнуть. Не знаю, что щелкает в этой голове, заполненной терабайтами информации, но следующим движением Ассанж наваливается на меня целиком, подминая под себя, закидывая мое бедро себе на талию. Одновременно, стоит только нашим телам соприкоснуться, мы глухо стонем. Эта близость слишком болезненно-желанная для нас обоих. Казалось, время замерло, больше не подчиняясь бешеному ритму его пальцев, стучащих по клавиатуре. В это мгновение – тяжело дыша, я смотрю в его глаза, и мне кажется, что передо мной разверзается какая-то бездна. Мир замер, но не сошел с оси. Дыши, Кейтлин, дыши. Даст ли он мне шанс передумать? Дам ли я шанс передумать ему? Все вопросы сметает наш следующий поцелуй, и я не знаю, что доставляет мне больше удовольствия – то, как он целуется, или то, кем он является. Да, Блейк, ты всегда любила эпатировать публику. Отец будет рвать и метать… Мы ничего не говорим, только стоны, тяжелое дыхание и влажные звуки поцелуев. Мне безумно жарко, но еще жарче руки Ассанжа, скользящие по моим бедрам. Он неуверенный, он стремительный, он не думает – а просто делает. Несколько минут мы возимся с нашей одеждой, это тяжело, потому, что мне сложно от него оторваться, а ему проще разорвать мою рубашку, чем возиться с кучей пуговиц. О, мой светловолосый призрак, если бы знала – надела бы что-то попроще! Я чувствую себя бабочкой, которая попала в паутину, и каждое ее трепыхание только больше приближает однозначный финал. И все очень просто, как дважды два. Вот мы одеты и сидим каждый на своем месте, а в следующую секунду мы исступленно целуемся, соприкасаясь обнаженными телами. Джулиан очень бледный, его кожа уже столько месяцев не видела солнца, и я, считавшая себя всю жизнь Белоснежкой, кажусь практически негритянкой на его фоне. У меня шумит в ушах от его близости, от того, как он меня целует, как его руки сжимают мои бедра. В его движениях сквозит отчаяние и нетерпение – интересно, как давно у него не было женщины? Когда он входит в меня это больно, несмотря на мое очевидное возбуждение и желание. Одна секунда – и он во мне, целиком, сразу, до конца, не дав мне подумать. Это вышибает воздух из груди, и я вскрикиваю от невероятной наполненности, которую ощутила. Когда со мной было такое последний раз? Интересно, кто из нас больше боится? Видимо, на моем лице отражаются какие-то эмоции, потому, что Джулиан нежно целует меня в губы и шепчет: - Ты должна меня простить, я слишком давно не был ни с кем близок. Я киваю, все еще пытаясь осознать факт того, что он сейчас во мне. Невероятное ощущение! Зубодробительное, иррациональное, пряное. Определенно, это самое безумное, что ты делала, Блейк. Ассанж по-прежнему не двигается, лишь нежно целует меня, словно пытается успокоить, как если бы я была напуганной девственницей. Если честно, сейчас я уже не кажусь себе опытной женщиной, какой считала себя раньше. Он старше меня на чертову жизнь, по слухам у Джулиана есть ребенок в каждом уголке земного шара, куда его забрасывала судьба. В конце концов, у него есть обвинение в двойном изнасиловании! Эта мысль пролетает в моей голове, когда он начинает двигаться – и моя голова становится кристально чистой. Ассанжа нельзя назвать нежным любовником. Он голоден. Голоден до женской ласки и тепла тела, каждое мое ответное движение бедрами, каждое прикосновение к его спине и ягодицам вызывает такую бурю эмоций на его лице. Вряд ли мир видел его более уязвимым, чем в это мгновение. Джулиан словно не верит, что все это происходит, поэтому его глаза так внимательно смотрят на меня, а руки оглаживают все части моего тела, до которых он только может дотянуться. Его движения быстрые и рваные, они где-то на грани между болью и наслаждением, и это кажется мне чертовски правильным. - Детка, я долго не продержусь, – хрипит он, прикусывая мочку моего уха, и до меня не сразу доходит смысл его слов. - Не в меня, - только и смогла выдохнуть я. В ту же секунду, Джулиан выскользнул из меня, и я заворожено смотрела, как он, жмурясь, двигает рукой вдоль своего члена. Теплая сперма выплеснулась мне на живот, и я невольно вздрагиваю – слишком возбуждает. Глаза Ассанжа кажутся мне мутными, я не уверена, что он вполне понимает, что случилось. Пальцами он размазывает свое творчество по моей коже и глупо улыбается. - Мне нужно в душ, - я хватаю рубашку, хотя, она мало что прикроет. Дорогу до душа я уже знаю, даже знаю, где висят запасные полотенца. Я стою под теплыми струями, напор хотелось бы, конечно, посильнее, но придется довольствоваться, тем, что есть. В моей голове ни одной здравой мысли, я чувствую горячую тяжесть и кладу руку на живот, пальцы касаются вязкого подтверждения того, что все это мне не привиделось. Да, иногда реальность бывает куда ярче фантазий. Я оборачиваюсь в поисках геля для душа, и вижу Ассанжа, как он вошел я не слышала. Джулиан не открывает от меня взгляда, и, несмотря на то, что мы только что переспали, мне становится неловко и хочется прикрыться. Вода стекает по моему телу, по моим волосам, макияж, наверное, весь размазался. Но почему-то в его глазах мелькает что-то вроде восхищения, Ассанж перешагивает бортик, и мы оказывается рядом. Мне приходится задирать голову, чтобы видеть его лицо. Наверное, он просто привык молчать. Ассанж выдавливает себе на руки клубничный гель и начинает намыливать мне спину, постепенно спускаясь к ягодицам. Мы прижаты друг к другу, и я скольжу взглядом по его телу, по торсу, приподнимаю бровь в усмешке – так и знала, что он крашеный. Он улыбается, и кажется мне каким-то почти домашним, так и было бы, если бы он не был тем, кем является. Когда его пальцы оказываются у меня между ног, я вздрагиваю и закрываю глаза – разрядки я так и не получила. - Я бы не хотел, чтобы ты думала, что я невнимательный любовник, - шепчет он, опускаясь вниз. Я кривлю губы в усмешке. Зрелище Джулиана Ассанжа, стоящего передо мной на коленях в душе, крайне мотивирует. Я снова чувствую себя особенной. - А что? – я кладу пальцы ему на затылок. – Боишься, что я скажу всем, будто ты меня изнасиловал? - Постараюсь сделать так, чтобы ты вообще не смогла говорить, - в его глазах что-то вспыхивает, что-то опасное и давно спящее. Какого демона я разбудила? Я решаю подумать об этом завтра, потому что сейчас все мои мысли сосредоточены на его пальцах, языке и том, что они делают со мной. *** Я не помню, чтобы у меня были серьезные отношения с противоположным полом. Ну, знаете, чтобы там по субботам есть пиццу и смотреть сериал, чтобы жить вместе и ругаться, кто помоет посуду. Справедливости ради, в общепринятом смысле, у меня вообще до сих пор не было серьезных отношений. Ничего не значащие романы, которые заканчивались так же стремительно, как и начинались, вряд ли можно было засчитать. Однако то, с чем я столкнулась теперь, я не могла назвать никаким из известных мне слов. Как так вышло, что я стала любовницей Джулиана Ассанжа? У меня не было сомнений, когда я пришла к нему на следующую ночь. Я не ожидала, что он кинется ко мне, как только я войду. Так оно и вышло. Джулиан лишь кивнул мне, и вернулся к работе. Я покачала головой и, скинув туфли, устроилась на матрасе. Что все это значило, я не знала, да и не хотела думать. Я не просто потыкала в тигра, пока он был за решеткой - я сама вошла в его клетку и заперла за собой дверь. Наверное, я задремала, потому что, когда я открыла глаза, было уже темно – Джулиан выключил свет. Он сам лежал рядом со мной, навалившись всем телом и крепко прижимая меня к себе – было ужасно жарко и неудобно, но я боялась пошевелиться. Это было волшебно. Я не хотела, чтобы это прекращалось. На работе все замечали, что я прихожу раньше всех – и ухожу позже, но никак это не комментировали. Так проходили наши дни, вернее ночи. Он работал, а я была рядом, читая книжки, или переписываясь в чатах. От дел планетарной важности мне удавалось отвлекать его, только если я была очень настойчивой. Он откидывался на спинку стула, гладя меня по волосам, пока я вбирала его в рот, помогая себе рукой. Джулиан шептал какие-то ругательства, и это заводило меня еще больше, чем мысли о том, что сразу после того, как он кончит, он вернется к работе. Уверена, что прочим мужчинам я прострелила бы за такое голову, но Джулиан Ассанж – это совсем другое. На работе мне было все сложнее сосредоточиться, потому что, как выяснилось то, о чем Джулиан не может сказать вслух – он легко может написать. Окошко нашего чата почти всегда мигало, и мне осталось только удивляться, как он все успевает. Было что-то невероятно возбуждающее в том, чтобы вести «грязную» переписку в течение рабочего дня с мужчиной, который находится всего через несколько стен от тебя. Я до сих пор не знаю, знал ли кто-то о нашей связи, но в тот момент меня это ни капельки не волновало. Я была готова положить весь свой привычный мир к длинным ногам Ассанжа. Иногда я не выдерживала этого напряжения, о чем сразу же сообщала Джулиану. В такие моменты я особенно пристально смотрела на значок диалога, пропуская мимо ушей просьбы коллег. Кровь шумела у меня в ушах, а между ног можно было запускать рыбок. Mendax: Через пять минут в душевой. - эти слова заставляли мои коленки завязываться узлом, а язык присыхать к гортани. Я не знаю, что думали остальные сотрудники по поводу моих долгих походов в уборную, но мне было плевать. Джулиан хватал меня, и мы сливались в поцелуе. Я думала, что со временем он перестанет быть таким напористым, но, кажется, это был просто его стиль. Он брал меня у стены, пока я что-то хрипела ему в шею, молясь, чтобы сюда никто не зашел. Не знаю, что было в его голове, но кажется, что мы оба получали удовольствие от скрытности наших «отношений». Я возвращалась на рабочее место слегка покрасневшей, отражение в зеркале говорило мне, что у меня слишком довольный вид. *** С самого детства я привыкла к чувству безнаказанности. Я знала, что если я поругаюсь с учителем, толкну одноклассницу, превышу скорость, прогуляю уроки – мне ничего не будет. Папа попробует возмутиться, но заниматься моим воспитанием не станет. Ему проще оплатить штраф или сделать пару звонков своим высокопоставленным коллегам, чем понять причину, по которой я разогнала машину и проскочила пару запрещающих знаков. Я рассказывала об этом Ассанжу, лежа у него на груди, он оказался весьма хорошим собеседником, наверное, потому, что почти всегда молчал. А я летела в эту бездну его глаз, готовая рассказать ему о себе все и даже больше. Волновало ли его это? Я не знаю. Но в его лице всегда было сочувствие и понимание, все то, что я никогда не видела в лице своего родителя. Наверное, я слишком расслабилась, потому что никак не ожидала, что однажды дверь в комнату Ассанжа откроется, и я увижу своего отца. *** Странно, но я больше не хотела в Рио. Говорят, что чтобы что-то получить, нужно перестать это хотеть. Теперь я могу со всей ответственностью заявить, что это чистая правда. Я сидела на белом пляже, на мне было дорогущее бикини, но было ощущение, что у меня вырвали сердце. Я должна была радоваться тому, что я добилась своего, но отчего-то мне больше всего хотелось оказаться в маленькой комнатке на другом конце света, и слушать, как светловолосый призрак что-то бормочет себе под нос. Странно, но отец не кричал, не ругался и даже не грозил отлучением. - Это я виноват, Кейтлин, - он выглядел, как побитый пес. – Надо было сразу дать тебе того, что ты хотела. - Папа, что ты тут делаешь? – я вскочила, пошатнувшись, и попыталась вытолкнуть его за дверь, но отец успел увидеть, кто сидит за небольшим круглым столом в одних лишь джинсах. - Ты будешь работать в Бразилии, как и хотела, - отец снял очки и протер их салфеткой. – Я думал, что смогу приструнить твой характер, но, - он выразительно посмотрел на Ассанжа, – ты и тут показала себя. - Какая Бразилия? – я чувствовала, как мой голос дрожит. – Зачем? - Это не обсуждается, Кейтлин, я выполняю твое давнее пожелание, если тебе это было так принципиально, ты просто могла бы еще раз поднять эту тему, а не пятнать свою биографию. У меня было чувство, что из груди выкачали весь воздух, перед глазами плавали красные круги, а ноги подкашивались. - Завтра твои документы будут готовы, - отец натянуто улыбнулся. – Могу подвези тебя до квартиры. - Я переночую здесь, - тихо и зло прошептала я, закрывая дверь. Джулиан молчал и смотрел на меня, а я чувствовала, как по щекам текут горячие слезы. Я вытерла их и покачала головой. Ассанж не сводил с меня взгляда, и мне почудилась какая-то тень в его глазах, какое-то сомнение. - Стоп, ты же не думаешь, что я тут только ради того, чтобы насолить папаше? – прошептала я. Джулиан молчал, запустив пальцы в свои серые волосы, и чему-то грустно ухмылялся. - Нет! Нет! Я запрещаю тебе и твоей гениальной голове даже думать об этом, - я в два шага преодолела расстояние, разделявшее нас, и опустилась перед ним на колени. - Ты же понимаешь, что я привык быть чудаком, зверем в клетке, когда каждый хочет ткнуть в меня палкой? – Ассанж опускает ладонь мне на голову, гладит мои волосы, пропуская пряди между пальцами. – Ты очень красивая, Кейтлин, но очень несчастная. - Да, ты прав, я мало знаю о счастье, Джулиан, но я хочу, чтобы ты знал, что здесь с тобой, я была по-настоящему счастлива. - Я это знаю, - он улыбается. – Но теперь ты исчезаешь из моей жизни, как и все остальные, кто был со мной – друзья, родители, коллеги, жены… Мне тяжело смотреть в его глаза, но я не могу отвести взгляда. Кажется, что Джулиан Ассанж знает о мире все. - Это было предсказуемо? - Иди ко мне. Ассанж практически рывком поднимает меня на ноги, и я усаживаюсь ему на колени, тихо всхлипывая, пока он гладил меня по волосам. Он рассказывал мне, что в его жизни было много предательства и грязи, много ошибок и много великолепных вещей. Но самое главное, о чем мне сказал Джулиан, это то, что он ни о чем не жалеет. - Я сижу здесь, Кейтлин, - Ассанж улыбнулся мне, вытирая мои слезы. – И все думают, что я попался. Но даже сейчас, я чувствую себя более свободным, чем какой бы то ни было другой человек на этой планете! Мы долго целовались, пока он не подхватил меня на руки и не отнес к матрасу. Да, никогда не думала, что все может быть вот так. Мы занимались любовью все ночь, и, кажется, что я потеряла и обрела веру в этот мир. Не знаю, кем считал меня Джулиан, но я знаю, что он был со мной честен. Неидеальный мужчина, преследуемый целым миром, для которого дело его жизни – это его работа, и никто и ничто не встанет между ними. Кем я была для Джулиана Ассанжа? Вопрос, на который я никогда, наверное, не получу ответа. Я ушла от него утром, поцеловав на прощанье. В романах часто пишут, что прощальные поцелуи оставляют горечь на губах, и я всегда думала, что это лишь авторская метафора. Однако, в то утро я поняла, что это чистая правда. Я покидала посольство Эквадора в Лондоне и не знала, как мне жить дальше. Впервые в жизни Кейтлин Блейк не знала, чего она хочет *** Белые песчаный пляж не вызывал во мне трепета, я лежала на узком шезлонге и смотрела на небо. Как так вышло? Когда все поменялось? Я в Бразилии уже несколько месяцев, но великолепие горячей страны не захватывало меня. Что-то сломалось во мне, что-то изменилось. Отца бы хватил удар, если бы он знал, кто причина того, что неуемная дочь, кажется, взялась за ум. Между нами больше не было недосказанности, и я научилась говорить прямо, чего хочу, и когда хочу, отец же искренне учился меня слушать. Мне кажется, что я как-то резко повзрослела, словно за те несколько недель с Джулианом прошли годы. Я вела свою страницу на фейсбуке, чекинилась в барах и выкладывала фото в инстаграм. Тысячи, а быть может, и десятки тысяч людей могли смотреть на меня, знать, где я нахожусь и куда собираюсь. Глупо, но мне хотелось верить, что через все эти пиксели и коды за моей жизнью наблюдает мужчина, со светлыми волосами и очень умным взглядом. Мне хотелось верить, что ему еще интересно, в кого превращается Кейтлин Блейк. Сейчас я ждала нового назначения, объяснив отцу, что Рио мне наскучил и тут почти нет перспектив. Он, кажется, был рад, что я задумалась о серьезной работе, а не о прожигании жизни среди вечеринок и знакомых. Отец сказал, что очень счастлив, что я смогла повзрослеть, а я же говорила ему, что просто хочу быть поближе к семье. Это была правда. Но кроме этого, мне хотелось вдохнуть холодного английского воздуха, и понять, что мы с ним снова в одном городе. Звук входящего сообщения заставил меня вздрогнуть, и я без особо энтузиазма взглянула на экран. Mendax: Не думал, что в моем убежище может быть так много места. Говорят, тебя скоро отправят в Лондон. Твоя дипломатическая должность позволит тебе навестить бывших коллег? :) Я почувствовала, как улыбка трогает мои губы. Нет любви. Нет света. Есть только жизнь, и она прекрасна.