Я не дам тебе упасть...

В сумраке, когда темнота полностью застилает небо, изгоняя остатки солнечных лучей, когда на горизонте вот-вот исчезнет уже тускло-бардовая полоса остывшего заката, когда город окунется в таинственный мрак очередной ночи… Именно в такие моменты ты чаще всего чувствуешь себя незащищенным, открытым для чужих глаз и полным тайных мыслей, которые с приходом рассвета вновь исчезают, словно облако дыма. Это время оставляет у каждого свой осадок, проявляет особые чувства и эмоции. Вот уже не первые сутки её забирают в свои дьявольские сети ночные кошмары. Воображение рисует умопомрачительно страшные картины, образы, видения, все то, что способно будто бы искоренить остатки здравого смысла. Каждую ночь на одном и многочисленных балконов многоэтажки в центре города еле заметно пылает огонек сигареты, когда она, после очередной иллюзии, успокаивает нервы, отдаваясь в объятья летнего и столь теплого ветерка. Что же тому причина? Всем этим ужасающим ночным представлениям… И снова, казалось бы, ложе – место сказочных видений, но и не только, но она не замечает всей прелести этого места. Её разум, переживающий фильмы ужасов по несколько раз за ночь, уже не в состоянии бороться. Слишком много негатива, боли и детские травмы, которые нашли выход наружу столь гадким и изощренным способом. Девушка металась по уже практически пустой постели, не находя покоя. Дрожь, словно электрический ток, пронзала каждую клеточку и без того напряженного тела, доводя буквально до конвульсии. Сама картина излучала ужас, который читался на искаженном гримасой страха личике. И вот-вот, будто сейчас, в это мгновение именно сейчас все закончится… но тут же новая волна страшных воспоминаний выливалась на бедняжку, переполняя чувством отчаяния. — Эй… Тише, я тут, тут. Сильные, но столь успокаивающие руки нежно тянутся к мокрому от пота и измученному лицу, проводя пальцами по щекам, заставляя прийти в себя. Это он. Что он тут делает, в её квартире, да и в столь позднее время? Но это сейчас не так важно. Главное, он здесь, рядом. Он прогонит прочь все кошмары, он не даст в обиду, он не бросит. Огромные и мутные от пережитого ужаса, но все еще невероятно красивые глаза смотрят по сторонам, не понимая, что происходит. Зрачки расширены, не находя себе места, мечутся, пытаясь привыкнуть к темноте. Дыхание учащается, будто вот-вот она испустит последний в своей жизни выдох. — Успокойся, слышишь. — уже более настойчивый, но все еще успокаивающий голос прорезает тишину. — Это я. Я здесь, я рядом, не волнуйся. — Всё еще успокаивая, его руки заботливо проходят по волосам, одаряя спокойствием, которое так нужно сейчас. Всё еще не понимая, что происходит, её тело расслабляется в его руках. К чему вопросы? Он ей нужен сейчас, как воздух. Именно он и именно сейчас, в это мгновение. Её руки находят край его майки, так спокойнее. Он не уйдет, она его не отпустит, только не сейчас. Он не двигается, когда она прислоняется влажным лбом к его груди. Её тело, словно огромный кусок льда, такое холодное, словно и не бьется сердце в её груди. Тело снова пронзает дрожь: мелкая, пугающая. Он всё еще нежно гладит девушку по голове, плавно переходя на плечи, спину, тем самым, немного согревая холодную плоть горячими как пламя руками. Некоторое время они сидят, не двигаются, словно статуи. Но он вдруг отстраняется, поднимаясь на ноги. Слабый, но слышимый вздох возмущения срывается с её уст, одновременно с тем лицо снова искажается в испуге. Куда он? Он не может уйти, нет, не может бросить её наедине с её страхами, наедине с самой собой. Но парень протягивает свою, такую родную ладонь, подзывая к себе, маня за собой. Куда? Куда нужно идти? Она неуверенно смотрит на ладонь, которая только мгновение назад ютилась на спине девушки, но затем вытягивает свою небольшую ручку вперед, подаваясь ему на встречу. Парень заботливо помогает девушке подняться и уводит в непонятном на первый взгляд направлении. Ноги её практически не слушаются, но ему это не мешает. Он, сладко улыбаясь, доводит её до застекленной двери ванной комнаты. Она, не сопротивляясь, идет за парнем. Она доверяет ему? Видимо да. Глаза всё еще наполнены страхом и… непониманием? А тело всё еще непослушно содрогается, не подчиняясь хозяйке, даже когда он, не говоря ни слова, медленно, чтобы не спугнуть, снимает её и без того тонкую майку, оставляя девушку в топе и пижамных шортах. —Расслабься. — лишь произносит он, заметив, что девушка напряглась. Будто это так легко. Из-за того, что разум еще пребывает в состоянии шока от пережитого, она не может полноценно реагировать на действия парня. Но оно даже лучше. Всё еще загадочно поглядывая на неё, он, аккуратно подхватив девушку за запястье, направляет её в сторону душевой кабины. Попутно избавляясь от верхней одежды, он заходит вслед за ней, запирая дверцы, тем самым, будто бы закрываясь от мира кошмаров и страха. Будто бы защищая её. А ведь так оно и есть. Его руки очень нежно, но уверенно блуждают по юному телу, изучая изгибы спины, шеи, бедер, словно бы желая запомнить всё это, а потом изобразить на огромном холсте. Они и не замечают, что струя воды уже давно поглотила их, утянула в свои горячие и пылкие объятья, не позволяя отстраниться друг от друга. Своего рода пыткой для него было нечто подобное. Ему так хотелось прикоснуться к горячей плоти губами, пройтись по самым чувствительным зонам, заставляя её забыть обо всех страхах хотя бы на это миг. Но, а сможет ли он остановиться потом? Парень старался освободиться от столь навязчивых мыслей, но сейчас он думал только о ней и ни о ком больше. В нос ударил дурманящий разум и опьяняющий до сумасшествия запах ванили и миндаля. Бархатистой от мыльного раствора рукой он не спеша выводил всевозможные узоры, пытаясь до конца унять дрожь в хрупком теле. Живот, руки, шея, безумно манящая и утонченная. Он медленно опустился перед девушкой на колени, не отрывая взгляда от её пораженных, но уже более податливых глаз, по которым можно было прочесть, что она получает наслаждение от его нескромных действий. Захватив одну ногу, он медленными движениями массировал её, то и дело, меняя ракурс и характер движения. Затем, то же самое проделывал и с другой. Парень хотел было продолжить, но тонкие пальчики робко коснулись его макушки, притягивая за изрядно отросшие волосы на себя. —Не уходи от меня. — выдох в губы… Он смеется? Она его умиляет. Но как отказать столь соблазнительной особе? — Я и не собираюсь. Его ловкий язык пробегается по шее, слизывая капельки воды, словно пчела собирает нектар с цветка. Да. Она цветок, но только его, его цветок. Немного прикусив мочку уха, он проводит дорожку влажных поцелуев, доходя то ключицы. Руки покоятся на бедрах, периодически нежными движениями лаская ягодицы. Тем самым вызывая протяжный, но приглушенный стон с её стороны. —Сделай это. — сквозь ласки трудно различить шепот от шума воды, но он поднимает глаза, и его взгляд пронизан непониманием. —Поцелуй меня наконец. Глаза её так и молят об одном, о том, чего в эту ночь еще не происходило между ними. Он нежно, кончиками пальцев провел по щеке девушки, поглаживая её, затем опустился к подбородку, и, приподняв его, тем самым заставляя её посмотреть на него, медленно наклонился к девушке. Еще секунда, и уста их сплелись воедино, заставляя сердцебиение учащаться. Какое же наслаждение! Хрупкие ручки несмело, но верно обвивают его шею, прижимая их тела друг к другу. Их языки уже танцуют в такт пламени страсти, что окружало их. Внезапно, почувствовав, как руки её тянутся к тому куску ткани, что скрывал от его взора столь желанную частичку ее стройного тела, и причем далеко не для того, что бы поправить материал, он напрягся и перехватил её руки в свои ладони. — Не стоит. Ты меня переоцениваешь. Я просто хотел, что бы ты немного успокоилась. — опасается, ведь это не так просто – находиться с ней рядом, да еще и полуголой, а что если совсем обнаженной. Крышу просто снесет… Еле заметная улыбка озарило девичье личико. —Так успокой, как следует. Он ведь мальчик не глупый. Парень поднял на неё свои темные, почти черные глаза и без того мутные, под пеленой возбуждения. Кровь от ее слов закипела в жилах. Как так? Что творит эта девчонка? Но он ведь не дурак… понимает, что к чему. Её взгляд – глаза сказали всё за неё. Он буквально накинулся на её губы, то слегка прикусывая, то посасывая, то вообще оттягивая одну из них. Его движения по-прежнему были сдержанными, но столь ласковыми и нежными, что всё внутри трепетало. Когда воздух был на исходе, он, немного отстранившись от девушки, просто не смел оставлять её без внимания и тут же переместился на шею. Проводя дорожки поцелуев вниз и обратно, он приносил её такое удовольствие, о котором она и не подозревала ранее. Эти горячие поцелуи, прикосновения, взгляды… Всё это дарило ей наслаждение. На этот раз мужские руки потянулись к её топу, задирая его вверх. Как только с ним было покончено, он тут же прильнул к столь желанным губам, не позволяя ей скукожиться. Ведь застенчивость вполне свойственна девушке в такой ситуации. Но от его зоркого взгляда не ускользнул и тот факт румянца на её щеках и легкой нервозности, возникшей в этот момент. Наслаждаясь вкусом друг друга, они совсем потеряли счет времени. Он, осыпал поцелуями, казалось, каждый сантиметр её бледной, но уже распаренной кожи. Где-то слегка прикусывая, где-то облизывая, он медленно спускался вниз. Снова стоя на коленях, парень играл пальчиками на стройных бедрах,словно на фортепиано, покрывая поцелуями плоский животик. Но всё было для того, что бы добраться до самого сокровенного. Одним движением он аккуратно стянул с девушки уже до ниточки промокшие шортики, обнажая её полностью. Смущение просто пылало на красивом личике, вгоняя в краску. — Эй… тебе нечего стыдиться. — успокаивает её, поглаживая бедра и смотря в столь родные и невероятно манящие глаза. Она не спеша опускается на колени, равняясь с ним. Куда он, туда и она. И так будет всегда. Он захватывает в свою ладонь её лицо, нежно обводя пальцем его контур. —Такая невероятная. —шепчет, оставляя поцелуй на виске. —Утонченная. — затем шея. —Изящная. —ключица. —Великолепная. — алые, цвета вишни, губы касаются обнаженной груди. Язык аккуратными, но четкими линиями и зигзагами проходится по соску, заставляя твердеть, а его обладательницу томно стонать и выгибаться. С каждым новым движением она всё больше оседает под давлением ласк. Он, ненадолго оторвавшись от столь мучительного занятия, в буквальном смысле приподнимает и перемещает девушку на выступ душевой кабинки, будто специально оказавшийся здесь в такой ответственный момент. Она будто и не заметила перемещения, окунаясь с головой в томительные продолжающиеся ласки, которые дарили ей невероятное наслаждение. Еле слышные стоны всё еще были присуще скромной девушке, но только пока. Одним резким движением он отстраняется, увлекая её за собой, тем самым вынуждая выпрямиться в полный рост. Но девушка все ещё не выпускает его из своих крепких объятий. Парень лишь периодически издаёт приглушенные стоны, которые иногда перетекают в рычание, особенно когда обнаженная и слегка набухшая грудь касается накаченного торса. Прикусывая губу партнерши в очередной раз, он проводит руками вниз по ребрам, словно считая их количество, затем опускается на бедра. Но стоило ловким пальцам приблизиться к самому сокровенному, как девушка резко распахивает глаза и, приоткрыв рот, громко стонет во весь голос. Он лишь немного ухмыляется, когда понимает, какое действие оказывают на партнершу его ласки. Мягкие и теплые, пальцы массируют девственные складки, принося незабываемые ощущения. То немного проникая в неё то, наоборот, поглаживая снаружи, сильные руки оказывают на девушку дурманящей эффект. Большой палец перемещается на одно из самых чувствительных мест на теле девушки, и принимается массировать "бусинку", слегка надавливая. При этом он не забывает целовать её шею, просто не давая времени на отдохнуть. Каждому участку её бархатистой, словно шелк, кожи он уделяет внимание. Она, больше не в силах держаться на ногах то ли от пара, которым была окутана ванная, то и от его ласк, а может и от всего вместе, буквально обрушивается вниз, но он тут же подхватывает девушку, не позволяя упасть. Девушка тут же оказывается прижата к стене мускулистыми руками и, кажется, если он не остановится, она вот - вот потеряет сознание. —Хватит с тебя на сегодня. Она слышит шепот, вода перестает орошать их возбужденные тела, а лишь капельки стекают по стенкам душевой. Дверца отъезжает, и тут же становится холодно, словно нырнуть зимой в прорубь. Тело покрывается мурашками, слегка подрагивая в его объятьях. Он, словно ребенка, выводит её из душевой, поддерживая рукой. Ведь еще ненароком и упасть может. Её глаза прикрыты, а сознание пытается вернуться в тело, но безрезультатно. Она слегка пошатывается и дрожит. —Я тебя согрею. Поцелуй в шею, затем кожей она чувствует мягкие ворсинки полотенца которым он вытирает девушку. Сначала руки, затем шею и спину, затем ноги, опустившись перед ней на колени. В комнате, кажется, совсем уж холодно. Холод будто высасывает остатки жизни из обоих, разгорячившихся не на шутку. Голова резко трезвеет, начинает соображать. Он подхватывает её на руки, прижимая к себе, будто бы защищая от холода, который хочет впитать всё тепло её тела. Она только его, и ничья больше! Нет! Парень, усадив девушку на кровать, такую мягкую, словно бы всю сделанную из перьев, в который раз за весь вечер снова опускается перед ней на колени, будто бы выражая покорность. Но ведь всё было иначе... Она, именно она была покорной сейчас, что в силу волевого и сильного характера, просто не присуще ей. Но сейчас, когда дело касается такого важного в ее жизни события, она уступает по всем параметрам. Её ярая уверенность вдруг испаряется. А на её место приходит детская непоседливость и неопытность. А ведь он всегда говорил, что даже самые строптивые львицы в постели с любимыми становятся домашними кошечками, как ни крути. Но она и не сопротивляется. Девушке нравится чувствовать себя беспомощным ребенком, а главное девушкой, хрупкой и ранимой в его сильных и опытных руках. Он ведь не причинит ей вреда. И она понимает это, она ему доверяет. Поглаживая её бедра, он снова тянется за поцелуем. Затем шея получает порцию нежных прикосновений влажным и теплым языком, легких, мимолетных поцелуев. И снова ключица, снова грудь, плоский животик. Но когда он опускается еще ниже, она испуганно вскрикивает от неожиданности. Теплые руки подталкивают её, повелевая опуститься на спину, стопы всё еще касаются махрового ковра рядом с кроватью. Девушка хотела было что-то сказать, но стоит парню прикоснуться губами к заветному бугорку и провести по нему языком, яростный стон вырывается из её груди, ноги приподнимаются всё еще согнутые в коленках, а стопы зависают в воздухе. Что он с ней делает... Парень притягивает девушку за бедра ближе к себе и принимается языком ласкать самое заветное место, к которому, вероятнее всего ему не следовало бы прикасаться. Но если бы только были силы, да и воля оттолкнуть мучителя. Еще один протяжный стон и судорожный выдох, когда он слегка проникает в девушку, посасывая кожу вокруг. Раньше всё это казалось ей противным, постыдным и унизительным, но не с ним. Нет. Только ему она может позволить такое. С ним не стыдно, нечего стесняться. Она принадлежит только ему, а он ей. И на этом точка. И сейчас он заявляет свои права на неё. —Тише, будь терпеливее. — шепчет он, когда она слишком сильно выгибается, да так, что ему приходится схватить её за голень. — Не убегай от меня. Не надо. — снова эта улыбка… Немного приподнявшись, она увлекает его за собой в долгий поцелуй. Девушка хочет, что бы его лицо находилось рядом с её, что бы их губы соприкасались, а языки снова сплетались воедино. —Не могу больше… —хрипло шепчет женский голосок с нотками напряженной стали в нем. До её ушей доходит низкий смешок, ему весело? — Мы еще поработаем над этим, но позже. —Это было произнесено в миллиметре от уха девушки, после чего слова его растворяются в поцелуе. Они немного передвигаются к центру кровати, и он тут же нависает сверху. Легкое дуновение летнего ветра колышет неплотную ткань балдахина, за которым скрывается пара, после того, как парень задергивает шторку. Теперь виден лишь силуэт, лишь фигура двух, которые наслаждаются друг другом и никак не могут оторваться. Девушка всегда мечтала о кровати с балдахином, но когда получила желаемое, была разочарована. В чем же разница, что с ним, что без него? Но сейчас она мысленно благодарит себя за то, что не избавилась от него. Она чувствует себя защищенной рядом с ним в замкнутом пространстве, казалось, они сливаются друг с другом больше, чем это было возможно. Он приглушенно стонет, когда девушка, впервые за всю ночь целует парня в жилку на шее, затем проходит по ней языком до мочки уха, а ту прикусывает. Столь редкая ласка с её стороны после всего, что он вытворял с её телом... но парень был благодарен ей и за это. Он знал, что его девушка чиста и непорочна, и не смел требовать от неё большего этой ночью. Он лишь хотел доставить её неимоверное удовольствие и сделать всё как можно аккуратнее. Что бы она вспоминала свой первый раз только с положительными эмоциями. Ведь она еще так молода, еще и не достигла совершеннолетия… и хотя их разница всего лишь несколько лет, он намного опытнее девушки в этих вопросах. Парень отрывается от её губ, но не открывает глаза. Дыхание ровное, умеренное, оно немного успокаивает девушку, чье воображение принимается рисовать не очень приятные картины следующего получаса. Он сразу понимает это, потому и не смотрит на нее. Страх, вот что он прочтет в её изумрудных глазах. Конечно, а чего тут еще ожидать. Он проводит кончиком носа по гладкой щеке, затем по её носику, она повторяет его действия, стараясь успокоить дыхание, которое выдает её. —Тебе страшно. — это звучит как утверждение, нежели вопрос. Его приоткрытых губ всего в нескольких миллиметрах от её шеи. Горячее дыхание обжигает бархатистую кожу. Девушка приоткрывает губы, но ни звука не слетает с её уст. —И даже не лги, я всё чувствую. — Он проговаривает это четко, но старается быть как можно более мягким, дабы не напугать девушку. Её молчание и было ответом. Малышка боится неизвестности, но ему это даже нравится в ней. Он спешит успокоить девушку, оставляя очередной легкий поцелуй на её губах. — Ты веришь мне? Он вопросительно смотрит на обладательницу изумрудных глаз, в которых сейчас читается страх и смятение, но вместе с этим и желание, дикое желание принадлежать ему, сегодня и сейчас. Уверенный кивок головой. От этого на душе становится еще теплее. —Вот и умница, ведь ты же знаешь, я не причиню тебе вреда. С легкой улыбкой он зарывается в её волосы, вдыхая дурманящий запах персика и… еще чего-то. Что же это? Легкий поцелуй в лоб немного успокаивает её, тело слегка расслабляется. Его губы чуть касаются её. Но поцелуя нет. Они просто прислушиваются к дыханию друг друга. Он шепчет что-то нежное ей на ушко, что заставляет девушку окончательно расслабиться. Он немного отстраняется, накидывая на обоих простынь из шелка, которой накрывалась девушка ранее, и устраивается между её стройных ног, немного разводя их в стороны. От его очередного прикосновения она на секунду перестает дышать. Сердце колотиться, ладони потеют. Девушка переводит взгляд с его ладоней на лицо парня и обратно, пытаясь взять себя в руки. Он замечает это, и, улыбаясь дружелюбной улыбкой, подаётся вперед, нависая своим весом над хрупкой фигуркой. —Расслабься. —его голос у её уха, словно колыбельная для младенца, словно карамелька для ребенка. И не стоит пытаться отнять это. Одна его рука ложиться на бедро девушки, отдавая все свое тепло. Его дыхание такое горячее и обжигающее, как ни у кого другого. Их губы сливаются в долгий и полный чувств поцелуй, когда она чувствует дискомфорт внизу живота, но это ничто по сравнению с эмоциями, которые затягивают девушку в свой омут. Парень, стараясь доставить ей как можно больше удовольствия, несколько раз проводит своим естеством там, где недавно развлекался его язык, повторяя это движение несколько раз. Глаза изумрудного оценка заслонила пелена вновь нахлынувшей волны возбуждения. Веки расслабленно опускаются, но лишь наполовину. Именно этого он и добивается. Девушка уже почти готова помахать ручкой своему самообладанию и вообще этой реальности, когда чувствует тупую, не заглушенную боль где-то внизу, где теперь они были соединены воедино. Яростный крик вырывается из её груди. Он заставляет парня замереть на месте. Она невольно начинает ёрзать, пытаясь освободиться от источника столь неожиданной боли, но её тут же останавливают сильные руки, прижимая к кровати и заводя кисти к изголовью. Всё что остается - лишь смирно лежать и терпеть… один на один со своей болью... снова. Глаза её широко раскрыты и всё еще затуманены, но уже пеленой слез. Девушка закусывает губу, что должно помочь сосредоточиться и немного расслабиться, но не весьма успешно. —Помни, я рядом, всё хорошо. Нежный шепот на ушко успокаивает. Парень не скупится на поцелуи, но и не смеет двигаться, давая привыкнуть к новому ощущению. Но стоит ему продвинуться одним уже более резким толчком вперед и до конца, как она жалобно скулит под его весом, сжимая и разжимая кулачки. Рот её немного приоткрылся в немом крике, шея так изогнулась назад, что, казалось, сейчас сосуды лопнут от перенапряжения. Хочется закричать, но она не может, просто не смеет. Девушка не хочет пугать молодого человека, который и так не на шутку разнервничался. Сама мысль о том, что он причинил своей малышке боль, ужасала его. Он переплетает её пальцы со своими и с ужасом осознаёт, как же ей должно быть больно, раз она – такая хрупкая леди с такой невероятной силой и остервенением сжимает его руку. Ему даже больно, но если бы он мог забрать всю её боль, он бы, и не задумываясь, сделал это, так что это были пустяки. —Можно? Это именно вопрос. Он звучит, сообщая, что должно стать лучше. Вопрос, который умолялет её дать ответ. И по мимолетному взмаху ресниц ответ становится очевиден. Он нежным движением гладит щеку девушки, смахивая только появившиеся слезы, шепчет еще несколько приятных слов, понятных в этом мире только лишь ей одной и продвигается бедрами в обратном направлении. Боль..Боль. Именно она. Пусть она и притупляется с каждым его движением и она столь долгожданная и сладостная, но все же боль. Девушка не отпускает его руку ни на секунду. Движения плавные, медленные, аккуратные, будто он боится, что она вот-вот сломается. С каждым новым толчком её ступни отрываются от кровати, а брови немного сходятся домиком. Но всё же, ей приятно чувствовать его в себе. Их губы находятся на расстоянии нескольких миллиметров, руки сплетены, лбы соприкасаются, и этого вполне достаточно для обоих. Движения все еще мягкие и плавные. И как бы он не жаждет этого, парень не ускоряет темп ни на йоту. Он не хочет причинять ей лишней боли. Такого на первый раз с нее вполне достаточно. Они оба, и он, и она, периодически постанывают от накативших ощущений. И пусть ей не комфортно, пусть внутри сильно саднит, будто всё обожжено пламенем, но рядом есть он, и уже поэтому всё это того стоит. Девушка хочет принести парню наслаждение, пусть даже такой ценой. Хотя она и понимает, что полностью расслабиться сегодня ночью он не сможет. Еще несколько решающих движений и он уже с громким и пронзительным стоном заканчивает начатое, оседая, но так, чтобы не задавить девушку своей тушкой. Он принципиально не выходит из неё, еще чуточку, еще не много, ведь так хорошо... А ведь и ей так приятно чувствовать его в себе, пусть даже просто. Но от осознания того, что она подарила ему удовольствие, на лице появляется еле заметная улыбка. Её изумруды смотрят в его потемневшие еще больше от страсти и наслаждения глаза, лицо его меняется. Он опускает голову и вдыхает носом аромат её волос. Жарко, всё еще жарко… —Прости. С сожалением звучат его слова. А она не понимает о чем он. — За что, глупенький? — она улыбается? Изумленные глаза, словно орбиты, впиваются в её лицо жадным взглядом. Она слегка приподнимает голову, и её губы уже возле его уха. —Это было невероятно. — точно, она именно улыбается! Немного нахмурившись, он проводит пальцем по её губам, а затем оставляет на них легкий поцелуй. Они лежат вдвоем, рядышком, он обнимает её сзади, бережно укрывая шелком. Проводит языком за ушком, и целует в макушку. —Тебе нужно отдохнуть. Поспи…. Его нежное бормотание заставляет девушку провалиться в сон быстрее, чем это кажется возможным. Она теперь только его, а он только ее. И никак иначе.

***

Глубокая ночь. Почти утро, когда она слегка прикрикнув, снова начинает нервно ворочаться в его объятьях. Опять, снова, то, что не давало покоя девушке так долго, даже рядом с ним дает о себе знать. Он хмурится, притянув её ближе, в свои объятья. Он не может позволить ночным кошмарам снова мучить и терроризировать девушку каждую ночь. Только не сейчас. Ей сейчас так необходим сон. Легонько проведя пальцами по её щеке, парень касается губам её лба. —Не беспокойся, я больше не позволю тебе упасть. — еле слышно шепчет он, целуя девушку в висок и укачивая, словно маленького крохотного ребенка. —Моя… только моя. — сжимая её в объятиях всё сильнее, тихо бормочет. И девушка, будто бы услышав это, расслабляется, а уголки пухлых губ приподнимаются вверх. — только…. Моя. Они оба, окутанные теплыми солнечными лучами рассвета, вдыхая аромат свой любви, мирно посапывали в объятьях друг друга. Он и она. Две половинки одного целого. Рука к руке, сердце к сердцу... на веки. Только страстный огонь пылкой любви сумеет указать истинный путь. Только он может избавить от кошмара и излечить от болезни. Лишь искренняя любовь способна на подвиги. Не ради себя, а ради других, кто столь дорог сердцу…