Тьма в его сердце

Чонун устало потер виски, получив, наконец, возможность спокойно отдохнуть в своей палате. Последнюю неделю мать Йесона только и делала, что заставляла врачей проводить кучу ненужных тестов, совершенно не интересуясь мнением сына, которому день ото дня становилось все лучше и лучше. Молодой организм быстро приходил в норму и, несмотря на множественные ушибы и сильное растяжение ноги, парень уже с легкостью мог передвигаться по палате. Лишь изредка его беспокоили головные боли, но лечащий врач развеял опасения семьи на счет осложнений. Город уже готовился отмечать самый главный зимний праздник, но надежд на то, что Чонуна выпишут из больницы в ближайшее время, не было. Как бы парень не старался хорохорится, ни врач, ни уж тем более мама не могли позволить ему вернуться домой в ближайший месяц. За неделю в палату частенько наведывалась Ёни, от которой молодого человека просто трясло в яростных приступах. Еще и как на зло Чончжин пропадал где-то, совершенно позабыв о старшем брате. Одна лишь мама сутками крутилась то у сына, то в кабинете врача. Йесон никогда в жизни не противился опеки матери, но сейчас она переходила все границы. Единственный лучик света в раздражающих больничных буднях больного мог появляться только в сопровождение Чончжина, по строгой договоренности и выверки временного диапазона. Парень только и ждал встречи с Реуком, позволяя себе на пару часов погрузится в поток нежности и умиротворения. Но всему хорошему свойственно когда-нибудь заканчиваться. Чонун вымучено вздохнул, услышав, как входная дверь резко открылась и стук высоких каблуков нарушил стол желанную тишину. Опять она снова приехала прохлаждаться в палате будущего жениха, занимаясь не больным, а собственным телефоном. Парень прекрасно понимал, что таким образом Ёни создает видимость заботы, показывает родителям, что переживает за… Мысли Чонуна прервал хлёсткий звук от пощечины и саднящее ощущение на скуле. - Урод, - злобно прошипела девушка, сжимая в кулаки трясущиеся от ярости руки. – Да как ты посмел…? Как вы вообще могли подумать о том, чтобы сделать такое!? – парень скрипнул зубами и перевел недовольно-удивленный взгляд на Ёни. Она и раньше злилась по всяком пустякам, но сейчас брюнетка явно кипела от негодования. - О чем ты? – спокойно спросил Чонун, потирая щеку. - А ты будто не знаешь! – взвизгнула в ответ девушка, начиная просто трястись от злости. – Как вообще можно было…? Что вы творите вообще? Следил за мной, да!? – не унималась брюнетка. – Забыл о нашем негласном обещании? Или совсем крышу снесло от этого мелкого мальчишки? – парень с трудом сдержался, делая глубокий вдох и выдох. Когда эта особа начинала говорить о Реуке, пульс сам по себе учащался, а желание хорошенько встряхнуть непрошеную гостью очень ощутимо напоминало о себе. - Я не понимаю, о чем ты говоришь, - процедил сквозь зубы Чонун. – Объясни по-человечески! - Да конечно, не понимает он! Ты еще скажи, что брат ничего не рассказывал тебе, да и вообще, вы не вместе работали! – Ёни фыркнула, с презрением поглядывая на парня. Чонун нахмурился, окончательно теряя хоть какой-то смысл очередной истерики брюнетки. Чончжин? А он то каким боком не утроил будущую невесту? - О чем…? - Не прикидывайся, - резко перебила больного Ёни. – Это ведь ваших рук дела, - быстро открыв сумочку, девушка выхватила небольшой конверт и высыпала содержимое прямо на кровать. Все еще плохо понимая, что происходит, Чонун перевел взгляд на одеяло, по которому были рассыпаны фотографии. Стоп, фотографии? Парень поднял несколько из них, чувствуя необъяснимое предвкушение. Пробежавшись взглядом по снимкам, Йесон с трудом сдержал насмешливо-удивленный хмык. Так вот почему его будущая невеста сходит с ума! Не удивительно, скорее даже ожидаемо. Все фотографии были сделаны с разного ракурса, но неизменным оставалась лишь одна персона на них. - Что это? - все еще с трудом сдерживая рвущийся наружу смешок, спросил Чонун. Девушка в прямом смысле затряслась от ярости, не в силах выговорить хоть что-то. Парень быстро перебрал еще несколько фотографий, пока взгляд не зацепился за еще одну очень знакомую фигуру. - Это же Чже… - Да, это ЧжеХен, сын компаньона отца. Чонун старательно пригляделся к фотографии, подмечая небольшие, но очень явные детали нарушения негласного договора двух семей. На одном из снимков Ёни и тот самый ЧжеХен, видимо проходившие мимо кафе семьи Ким, держались непозволительно близко друг к другу, на другом парень прижимал чужую невесту к дивану и страстно целовал, на третьей уже другой молодой человек протягивал девушке какой-то подарок, невзначай касаясь подтянутого тела, на четвертой две знакомые фигуры заходят в двери дорогого отеля… Фотографии были не самого лучшего качества, сняты в спешке, исподтишка, но суть очень явно проглядывалась в определенных деталях. Чонун не был дураком и прекрасно знал, что означают все эти снимки, более того, он прекрасно осознавал, что его будущая невеста меняет парней как перчатки и, судя по снимкам, проводит время даже со знаменитостями. Все это чистый воды шантаж. Но кто? - Вы просто отвратительны, - Ёни вновь дала пощечину своему, уже явно не состоявшемуся, мужу. - Ты и твой брат… вы поплатитесь за это! - она выбежала из комнаты, яростно хлопнув на прощание дверью. Чонун потер саднящую от ударов щеку, а на лице сама собой растянулась довольная улыбка. Чончжин и правда вырос… *** - Ты хоть понимаешь, что натворил? – Реук замер на месте, сжимая ручку двери в ладони. Он совсем недавно приехал в больницу, желая поскорее увидеть хёна, и даже договорился о предварительной встрече с Чончжином. Но, когда парень зашел в кафетерий на первом этаже, младшего брата Чонуна там не было. Просидев за столиком около двадцати минут и так и не дозвонившись до друга, Реук на свой страх и риск решил подняться к хёну. И сейчас, стоя прямо перед входом в палату, он не мог сдвинуться с места. Из-за двери доносился еле слышный разговор, точнее парень смог разобрать только негодующий голос Чонуна, обращенный к кому-то, все это время придерживающегося позиции молчания. - Она ведь теперь с нас три шкуры спустит! - голос больного был тверд и догадаться, что молодой человек злится не составляло особого труда. - Я же уже говорил тебе, что она была в полной уверенности, что я причастен ко всей этой истории с фотографиями! Ты не дал мне возможности подготовится. Что, если она решит отомстить нам? Вдруг расскажет родителям о Реуке… Меня не волнует, что случится со мной, но Реук… Ты же понимаешь! Ты же прекрасно знаешь, какой бывает мать в гневе! – кажется, в голосе Чонуна проскользнули нотки отчаяния. Но почему? Брюнет хотел было открыть дверь и задать мучающие его вопросы прямо в лоб, но тихий, уверенный голос Чончжина осадил его: - Ничего не случится. Я же обещал тебе, что помогу, что любыми силами добьюсь для тебя счастья. Реук почувствовал, как по кожи побежали мурашки. Даже в самых тяжелых ситуациях парень оставался собой, никогда не менялся в лице и не выходил из себя, но сейчас брюнет буквально чувствовал, как младший брат Чонуна злится. Его голос, непривычно твердый и тихий, заставлял прислушиваться и трепетать от неизвестных ранее эмоций. - Она не посмеет и носа показать из дома, ведь я уже перестраховался и принес фотографии тёте и дяде. - Так ты...? - Да, хён, я решил, что это самый действенный способ. Опущу детали, но помолвка будет расторгнута в ближайшее время. Никакие её слова уже не смогут запятнать твою честь, ведь, в отличии от меня, у неё нет доказательств. - Так ты следил за ней? – ошарашено перебил брата Чонун. - Хён, да за кого ты меня держишь? – старая детская обида лишь на мгновение вернулась в голос Чончжина. Но тут же её заменила прежняя серьезность. – Все эти фотографии - случайность. Я натыкался на неё постоянно, когда отдыхал с друзьями в клубе, работал в кафе, пока не было родителей, прогуливался с ребятами из института… Даже персонал подтвердит, что видел похожую на неё девушку. Моментов было гораздо больше, просто раньше я не думал, что это может пригодится мне. Долгая пауза повисла в палате и Реук, чувствуя, как руки подрагивают от волнения, слегка приоткрыл дверь. Чончжин стоял спиной ко входу, напряженный, словно натянутая струна. Чонун же сидел на кровати и, опустив взгляд в пол, сосредоточенно размышлял о чем-то. Сердце брюнета замерло в ожидании. Он не знал, что могло произойти дальше, но разговор двух братьев слишком сильно походил на ссору. - Хён, я же… - Чжин-а, прости меня, - старший поднял взгляд на тонсена, улыбаясь лишь уголками губ. – Я, кажется, только сейчас заметил, как сильно ты вырос. Плечи Чончжина мелко задрожали. Парень шумно вдохнул и слегка приобнял хёна за шею. Реук закрыл дверь и с легким сердцем отправился на первый этаж. Кажется, братьям необходимо побыть наедине. Когда Чончжин спустился в кафетерий, а точнее сказать – влетел со скоростью пули, Реук дремал за столиком в обнимку с кружкой уже остывшего чая. Старшему из парней было ужасно стыдно, ведь брюнету пришлось ждать его здесь более часа. *** За окном уже стемнело. Реук прикрепил последнее новогоднее украшение к стене и окинул придирчивым взглядом небольшое помещение. Некогда самая обычная больничная палата теперь приятно радовала глаз праздничной атмосферой. Родители Чонуна были приглашены на очередной благотворительный вечер, сразу после которого отправляться в двухдневную командировку на Чеджу. С горем пополам братьям удалось уговорить мать уехать вместе с отцом, как и было запланировано изначально, и теперь у Реука была возможность провести с хёном первый совместный праздник. Но главным сюрпризом этой недели являлось официальное расторжение помолвки с Ёни. Так уж случилось, что после небольшой ссоры Чонуна и Чончжина ребятам не удавалось повидаться. Реук успел урвать лишь несколько часов для хёна, а последующие несколько дней в палате почти безвылазно прибывали семейство Ким и родители Ёни. Как оказалось позже, все это время они улаживали дела с бумагами на счет расторжения свадьбы. Мать Чонуна явно была против такого развития событий, судя по всему она была готова простить будущей невестке любые проступки, но у братьев даже на такой случай был спрятан туз в рукаве. Уж какой компромат Чончжин нарыл на эту семейку, что Ёни, скрепя сердцем, сама настояла на расторжении договора, Реук боялся даже представить. Но ведь у каждого есть свой шкаф со скелетами, и чем выше твой статус в обществе, тем страшнее скрытые от посторонних тайны. Парень мотнул головой, отгоняя внезапно нахлынувшие воспоминания. Какой смысл ворошить прошлое, если все уже закончилось? Щелкнув выключателем на стене, брюнет с нескрываемой радостью включил все гирлянды и другие светодиодные украшения в комнате. Все же его старания стоили того, чтобы в обычной больничной палате появился свой собственный островок праздника. Все помещение было украшено перемигивающимися огоньками и разной новогодней мишурой, на полках и тумбочках стояли разномастные игрушки, а под небольшой искусственной ёлкой лежало несколько подарков, завёрнутых в красочную бумагу. Не успел Реук налюбоваться на свою работу, как в дверь негромко постучали и в проеме появилась светловолосая голова. - Вукки! – радостно завопил гость, врываясь в уютное помещение и с разбега подхватывая друга в крепкие объятия. – Как же я соскучился! - Сонмин-хён! – удивленно пискнул младший. – Ты меня на… - Считай это моей небольшой местью за убитые тобой нервные клетки, - блондин легонько ущипнул Реука за бок и заливисто рассмеялся, увидев на лице лучшего друга недовольный укор. Ну сколько можно припоминать об этом? – Ладно-ладно, не сердись, - Сонмин потрепал друга по волосам и выпустил худое тело из объятий. – Я вообще-то не с пустым руками пришел, - младший заинтересованным взглядом окинул принесенные хёном пакеты. Судя по дивному аромату, блондин накупил кучу вкусной еды и напитков и каким-то мистическим образом протащил это все в больницу. – Здесь суши, разные виды пицц, мороженое, нереально вкусный кофе, печенье… - Подожди, но куда…? - Не хорошо перебивать старших, - в шутку возразил Сонмин. – У нас тут, судя по всему, не один праздник намечается. Еще и с твоим избранником наконец познакомлюсь… - Хён! – слегка краснея, возмутился младший. - Ну а что тут такого? – неожиданно раздался женский голос со стороны входа. Оба парня, как по команде повернули головы на звук. – Привет, малыш Вукки! Давно от тебя нету весточки, – в дверях стояла красивая девушка, чьи волосы были выкрашены в светло-голубой цвет. – Ай-ай-ай, малыш Вукки, ну как же так можно поступать с друзьями? Почему мы узнаем обо всем последними? - Нуна…? - ошарашенно прошептал Реук, во все глаза уставившись на подругу. - Нуна, нуна! Кто же еще? – Бом засмеялась, переступив порог палаты. – И не смотри на меня так. Ты что, призрака увидел? - Призрак? – испуганно пискнул еще один женский голос, заставляя брюнета окончательно потерять связь с реальностью. Вслед за Бом в комнату вошла Сохён, все та же длинноволосая брюнетка с миловидным личиком и большими глазами. - Ну ты даешь, - еще сильнее засмеялась старшая из девушек. – Я же пошутила. - Кто тебя знает, онни, - фыркнула в ответ подруге брюнетка. - Сохён…? - Реук-оппа! – младшая девушка радостно взвизгнула и, в считанные секунды преодолев расстояние между входом и другом, повисла у брюнета на шее. Парень лишь слегка дернулся, отходя, наконец, от шока, и приобнял подругу в ответ. – Сонмин-оппа, - девушка отстранилась от Реука и слегка поклонилась блондину. - Добрый вечер, Сохён. Бом махнула рукой парням в знак приветствия и прошла в палату, прикрывая за собой дверь. - Но, - Реук окончательно пришел в себя. – Что вы здесь делаете? - Вукки, нельзя быть таким букой, - скорчила рожицу Бом. - Это я их позвал, - брюнет перевел удивленный взгляд на Сонмина. – Сам подумай, такой праздник, а вы скучаете тут вдвоем, не погулять, не покататься на коньках… Вот я и решил, что вам не помешает веселая компания с кучей вкусной еды и, - парень сделал паузу. - Выпивки, - закончила за друга Бом. - Но хёну нельзя пить! – возмущенно запротестовал Реук. - А кто сказал, что я имела в виду алкоголь? – девушка подмигнула растерявшемуся брюнету и поставила несколько больших пакетов на небольшой столик, стоящий чуть поодаль кровати, рядом с диваном и несколькими креслами. – Так, а подарки, я смотрю, можно пристроить вон под ту симпатичную ёлочку. Сохён, ну-ка пойдем, - Бом взяла один из больших пакетов и, кивнув подруге, направилась к сверкающему разноцветными огоньками деревцу. Реук совершенно не понимал, почему такое количество народу вдруг оказалось в одной, уже кажущейся совсем небольшой, комнатке. Мало того, эти люди не знали Чонуна, понятия не имели… Дверь в палату вновь открылась и на пороге показался непосредственно больной, опирающийся на костыль. - Вукки, я… - Йесон так и замер на пороге с открытым ртом. Мало того, что его палата за несколько часов превратился в сказочную страну, так еще и куча незнакомых людей шныряла туда-сюда по комнате, раскладывая по углам какие-то вещи. - Хён, - Реук жалобно пискнул, не зная, как теперь выкручиваться из сложившейся ситуации. – Кажется, у нас гости. - Не просто гости, - фыркнула Бом, раскладывающая подарки под искусственной ёлкой. – Мы привезли вам праздник. Так сказать, доставка в любой уголок мира! – девушка широко улыбнулась и помахала небольшой коробочкой, упакованной в цветную бумагу. *** Большая стрелка часов перевалила за отметку «десять». Атмосфера в палате была более, чем дружественная. Несколько минут назад приехал Кюхён, непривычно тихий и застенчивый. Сонмин лишь кинул жалобный взгляд на лучшего друга, словно призывая к пониманию. Но, к удивлению Реука, Чонун был совершенно не против шумной компании не знакомых людей. Он с распростертыми объятиями принял всех, не задавая лишних вопросов. Кажется, что-то в нем изменилось. Из палаты доносился дружный смех. Йесон всегда считал себя достаточно замкнутым человеком, но сейчас ему хотелось общаться, хотелось заводить новые знакомства. Впервые за много лет он смог получить настоящее удовольствие от общения с незнакомыми людьми. И эти самые люди, в особенности Бом, старательно выпытывали, какие же отношения связывают больного и Реука. В какой-то момент Чонун самодовольно хмыкнул, надеясь разом поставить точку в подобного рода вопросах и, утянув себе на колени брюнета, глубоко поцеловал ошарашенного парня. На несколько секунд в помещение стихли все разговоры, воцарилась гробовая тишина, не нарушаемая даже шуршанием упаковок от чипсов. Реук залился пунцовым румянце и толкнул старшего в грудь, чувствуя дикое смущение. - М-да, - присвистнула Бом, закидывая в рот мини-ролл. – Я, конечно, догадывалась, что тут все серьезно, но… малыш Вукки, а ты рисковый парень, - девушка беззлобно засмеялась, демонстрируя ряд ровных зубов. Как по цепочке, все, кроме Реука, переняли её смех. Даже Чонун, все еще прижимающий парнишку к себе, тихонько захихикал. - Милая леди, они и не такое могут, - со стороны двери вновь послышался чужой голос. Точнее, слишком знакомый. Шесть пар глаз, как по команде, устремились на звук. – А тут большая компания собралась, - присвистнул Чончжин, закрывая за собой дверь. – А мне местечко найдется? - Чжин? - Ну а кто же еще? – младший брат Чонуна улыбнулся. – Думал, оставлю тебя в больнице, а сам пойду развлекаться? – парень прошел в комнату и поставил на стол корзинку мандаринов и упаковку с тортом. – Всем привет! Меня зовут Чончжин и я младший брат больного, - Сонмин и Кюхён поприветствовали брюнета рукопожатием, Реук кивнул, слезая, наконец, с теплых коленей своего парня, а Чонун приобнял тонсена за плечи – Дамы, - Чончжин поочередно поклонился каждой девушке и задержал взгляд на Сохён. - Ой-ой, кажется он заинтересовался твоей подругой, - шепнул Йесон. Реук пристально посмотрел на молодых людей, уже мило болтающих о чем-то на краю дивана. Брюнетка мило улыбалась новому знакомому и, то и дело, теребила прядку волос. Да, здесь явно намечается еще одна парочка. *** - Реук! - Кюхён? – Парень затормозил прямо у входа в палату и обернулся на нового знакомого. Праздник медленно сходил на нет, точнее, Сонмин и Чончжин уже мирно посапывали прямо на полу, Сохён заняла кровать, а Бом и Чонун болтали о чем-то, сидя на мягком диванчике. - Можно тебя на пару слов? - Конечно, - ребята подошли к небольшому окошку. – Что-то случилось? - Ничего, просто, - Кюхён замялся, - Я хотел сказать тебе «спасибо», - Реук удивленно вскинул брови. – Ты не разозлился на Сонмина, да и не прогнал меня… - Ну, ведь ты много значишь для него, - Реук оперся локтями на подоконник. – Чонун не против, да и нам всем было весело, - парень пожал плечами, не зная, что еще можно ответить на такое неожиданное заявление. - Твой парень действительно любит тебя, - Кюхён похлопал друга по плечу и направился в сторону палаты. – Цени это. Реук улыбнулся, совершенно не ожидая от этого парня подобной откровенности. Этот человек производил впечатление холодного принца, но, оказывается, он тоже умеет быть дружелюбным. Внезапно пришло понимание, что Сонмин был прав, когда говорил, что Кюхён лучше, чем кажется. - Эй, - Реук окликну парня, уже потянувшего за ручку двери. – Кажется, твои чувства не безнадежны. - Я знаю, - Чо загадочно улыбнулся и бесшумно проник в палату. - Вот же поганец, - беззлобно усмехнулся брюнет, переводя взгляд в окно. На улице было темно и снежно, фонари мягким блеском освещали уже пустеющие дороги. - О чем болтали? – послышался мягких голос прямо над ухом. Реук еле заметно дернулся и, почувствовав теплые руки на своей талии, запрокинул голову назад, опираясь на плече Чонуна. - Да так, - младший повернул голову и сорвал с потрескавшихся губ легкий поцелуй. Хён слегка приподнял уголки губ в обворожительной улыбке и всем телом прижался к любимому. Наверное, вот оно, счастье. Странная эта штука - жизнь. Она может ставить перед тобой массу препятствий, заставлять тебя испытывать сильнейшую боль и жгучее одиночество, подкидывать испытание одно за другим, но если ты выдержишь все её капризы, выстоишь в этом бою, тогда в определенный момент все проблемы резко исчезнут. Тебе на голову свалится невообразимое счастье, вещи, которые ты считал недостижимыми, станут твоей реальностью. Все, что от тебя требуется – это идти вперед и не оглядываться на прошлое, ведь жить в реальности, которую заведомо нельзя изменить, раз за разом переживать старые воспоминания – все это очередные препятствия на пути к той жизни, которую ты желаешь видеть.