Сонная лощина.

Легкий кожаный сапожок на маленьком каблучке осторожно ступил на сухую, выжженную солнцем, траву. Она, оправдывая ожидания, обличающе заскрипела, как старая несмазанная дверь, захрустела, как солома в амбаре, пропахшем коровьем молоком. - Клементина.. - Клементина… Слышалось в каждом шорохе, в каждом движении. Кусты шептали: Клементина! Желтеющий, стареющий лист, который в любое мгновение грозил оторваться от прародителя – сухого ствола, обманчиво умирающего, дерева, молвил: Клементина! Девушка панически схватилась за русые волосы, сдерживая стон и зубной скрежет. Здесь можно было сойти с ума. Нет, здесь сходили с ума. Колючая трава под ногами, огромные, со стволами в два обхвата, дубы, тянувшие свои скрюченные, голодно трясущиеся при порывах ветра, руки. Тяжелый, с привкусом меди воздух, жаждущий пробраться, заполонить легкие мерзким туманом. Дальние солнца, окружавшие с трех сторон, но не желавшие согреть и разогнать тяжкую муть. Душно, жарко, обманчиво и лживо. Спокойный, не меняющийся пейзаж, не разбавляемый ни единым звуком живого существа. Только ветер, шелест, хруст. Граница… Именно от сюда приходят все те страшные твари, ворвавшиеся однажды в Светлую. С тех пор нет покоя мирным горожанам. Судя по всему, дом этих мерзостей погиб, сломлен, и поэтому они рвутся к нам. Разные. Огромные и мелкие. Сильные и слабые. С шипами и шерстью. Звериные, жаждущие боли и страданий врагов глаза. Нечеловеческие. В уме не укладывалось, что их могло породить. Но они были. И с ними требовалось воевать. Каждый день молодые юноши уходили в строй, каждый день их матери и невесты прятали страх и слезы. Человеческая раса сильна и доказала это – годы сражений, похожих скорее на побоище, кровавые бойни: все это затихло, осталось в еще памятном и болезненном прошлом. Теперь мы, люди лишь сторожим Границу на нашей земле, где лежит разлом миров. Однажды человек нашел проход, через который пробирались страшные твари, и поставил стражу. Но нет оков способных сдержать обычное любопытство, жажду наживы. И вот уже по всем дальним окраинам ходят слухи о страшной Черте. Об изменениях, которые происходят в человеке там. О том, как возвращались скитальцы, утерявшие разум. И самое страшное, об уподоблении зверям, демонским тварям, проклятых всем человечеством. О найденных безумцах, теряющим людской облик. Но кого это когда-нибудь останавливало? Еще один шаг, чувство веяния ветерка на щеке и зацепившейся паутинки. Девушка, имеющая потерянный вид, медленно шла вперед, уже не оглядываясь. Многие незначительные моменты в ее памяти уже потускнели, спрятались, украдены этим местом. Но она не подозревает, не замечает этого, не способна заметить. Опущенная низ голова, треплющиеся на ветру запутанные волосы. Потерявшее время пространство. Она ищет. Ищет то, чего возможно нет, то, что никто не ищет. То, что бояться искать. Ищет новую, другую жизнь. Чужую жизнь. Не свою. Найдет ли? А тело продолжает уставать, она раздражительно ругает себя, назойливую слабость. Возможно, вон в той низине придется переночевать (если здесь конечно бывают ночи). Клементина подняла голову к небу, может просто кажется, но солнца немного опустились к горизонту. Она слегка споткнулась о толстый корень. Иногда лес становился, как будто непроходим, а иногда под ноги стелилась степь, с одинокими указателями – стволами. Вдруг. Она.. нет показалось. Нет, нет, что-то почти незаметно изменилось. Девушка оглядела деревья вокруг себя, и снова услышала, как будто слова. Клементина прислушалась, инстинктивно сжимая ручку кинжала под теплым плащом. Капля. Холодная капелька росы, упавшая сверху, прокатилась по ее щеке. Она встряхнула головой и, чуть пригнувшись, последовала за играющим голосом. При мере приближения слова вовсе не становились понятней. Это все было очень интересно. Державшись за ствол дерева, она поднырнула под его большую ветвь и заметила чуть вдалеке существ. Было трудно разобрать кто они, Клементина прищурилась и осторожно стала подбираться еще ближе, ага, вот оно. Спрятавшись за высокой здесь травой, она стала обходить их полукругом, стараясь разглядеть полную картину. Да это же Йордл! Чертовски огромный Йордл! Клементина чуть не вскрикнула от порожающего удивления. Йорлды славились своей мелкотой и слабостью, при малейшей опасности они издавали свистящие звуки и прятались, мелко трясясь, питались лишь падалью. Частенько Стражи их ловили и смешили всех забавными представлениями. Но этот был просто великанский! Наверное, в два человеческих роста. Черная длинная грязная шерсть свисала с тела, похожего на сгорбленного человечка. Огромные шипы, торчащие на спине. И человекоподобное красное лицо, с блестящими глазами и клыками вовсю пасть. Своими кривыми, как будто неровно сросшимися руками Йорлд производил странные манипуляции, чертил круги в воздухе и, тонко шипящим голоском, тихо и как будто насмешливо что-то шептал, срываясь на свист. А у его лап лежал человек. Клементина немного раздвинула траву для лучшего обзора, пользуясь тем, что тварь ее не видит. Нет, это был не человек. Уже не человек. Тонкое тело, судорожно вздрагивающая спина, белые волосы скрывающие лицо. И рвущиеся из лопаток огненные крылья. Крылья тех тварей, что разрывали людское тело без усилий и наслаждались сладкой кровью. С беднягой все было покончено. У него не было шансов. Оно уже завладело им. Клементина передернула плечами, пытаясь унять дрожь и холодные мурашки покрывающее тело. Чувство сострадания. Надежды. Но нет, ему не помочь. И она, осторожно двигаясь, продолжила свой дальний путь, думая о будущем ночлеге, не понимая, не осознавая, что там, уже вдалеке, это ее тело, ее бедное тело, бьется в судорогах, пытаясь сдержать нечто рвущееся изнутри.