Пэт

POV Ёнджэ. Когда я залез в дом, все уже спали. Ещё бы этот старикашка не спал так сладко после того, как хорошенько оттрахал своего Пэта. Крики и стоны девушки было слышно даже в моей комнате. Так мне и стало ясно, что мой сосед, нефтяной магнат, тоже держит Пэта. Я даже сначала не поверил. Он всегда был таким приветливым со мной. Часто приходил к нам в гости в неофициальной обстановке - просто как сосед. Разговаривал с моим отцом часами, расспрашивал меня о школе. Я теперь ещё больше его ненавижу за эту маску добренького соседа. Судя по строению дома, который не сильно отличался от моего, я понял, что Пэта держат в подвале. Да и, если подумать, так делали все, в чьи дома я залезал. Иногда даже прислуга не догадывалась, кто стонет по ночам в подвале, а спрашивать у хозяина - жизнь слишком дорога, чтобы совершать такие необдуманные поступки. Но мне всё равно. Я ненавижу этих жалких толстосумов, которые покупают людей и потом насилуют их. Ведь если бы они хотели, женщины на них бы толпами слетались. Стоит только поманить своим кошельком - и можно гарем устраивать, и затрат было бы меньше. Так нет же, им надо купить человека, а потом воплощать с ним все свои извращённые сексуальные фантазии. Для кого, скажите мне, придумали бордели с проститутками? Они готовы на всё и за небольшую плату. Или же эти богатенькие папики считают это слишком грязным? А не грязно держать человека в подвале на цепи, как собаку? Или же нравится, когда кто-то стоит перед тобой на четвереньках и помахивает задницей? Запишись в ряды зоофилов и трахай собак… Хотя нет, собак мне тоже жалко, они этого не заслужили. Ну, вот я и у подвала. Слышу её дыхание. Он, видимо, сильно её измучил, раз она так тяжело дышит. Надеюсь, она не ранена, иначе нам будет тяжело сбежать. Если я попадусь, мне конец, но и оставлять её здесь я не хочу. Немного поковыряв в замке отмычкой Зело, я смог-таки открыть дверь. Жаль, что его нет со мной рядом, он всегда ходил со мной на такие вот вылазки. Мой лучший друг пропал около года назад, и я до сих пор не знаю, где он. Медленно открываю дверь и глазами пытаюсь найти Пэта. - О, Господи! Резко закрываю себе рот рукой: я всё-таки не смог сдержаться. Хотя от увиденного трудно оставаться хладнокровным. Подвальное помещение еле освещала лампочка, висящая на оголенном проводе. А в углу, на старом, уже практически полностью изорванном матрасе лежал мальчик. На вид ему было не больше четырнадцати. Так мой сосед ещё и педофил. Мальчик тяжело дышал, а на матрасе возле него было пятно крови. Значит, сегодня был его первый раз, и этот богатенький педофил порвал его. Я еле сдерживал слёзы. На секунду мне показалось, что это мой младший брат лежит на месте этого мальчика, который был примерно такого же возраста. Я в жизни себя не прощу, если мой брат попадёт в лапы такого вот извращенца. Подбегаю к мальчику и помогаю ему сесть. Он смотрит на меня заплаканными глазами и даже не понимает, что я от него хочу. Из рюкзака достаю всё необходимое: обезболивающее средство, бутылку воды и плед. - Вот, выпей. Так странно, что он меня слушается. Молча глотает таблетки и запивает всё водой, а потом прижимается ко мне, ища защиту. Обычно меня принимают за одного из помощников «хозяина», и я часто прихожу домой с синяками, оставленными Пэтами. - Нужно уходить. Мальчик кивает и показывает пальцем на одежду, которая валяется рядом. Нам повезло - она не была разорвана, хотя обычно хозяева сразу выдают своим Пэтам новую одежду или просто оставляют их голыми. Помогаю ему одеться. Я даже не представляю, насколько сейчас может быть травмирована его психика. Слышу шаги… Хватаю мальчика за руку и веду его запасным путём. У меня всегда есть несколько вариантов для побега. Шаги отдаляются, а я понимаю, что мы уже у выхода. - Господин Ю, вам пора вставать. Слышу голос дворецкого, который ужасно надоел мне за эти восемнадцать лет. Стоп! У меня же сегодня День рождения… Я с этой вылазкой, которая, кстати, прошла удачно, и родители мальчика больше часа благодарили меня, совсем забыл об этом. - Господин Ю, вам письмо. - Да встаю я уже, встаю. Нехотя направляюсь к двери, открываю её, забираю письмо из рук дворецкого и сразу же закрываю дверь прямо перед его носом. Обратный адрес не написан. Интересно… Вскрываю конверт и, развернув листок, вижу до боли знакомый почерк. Ещё немного детский, такой неуклюжий. Привет, Джэ. Блин, даже не знаю, с чего начать. Хотя нет, подожди, знаю. С Днём рождения, дорогой! Я понимаю, что ты сейчас в шоке от того, что я тебе написал. Почти год прошёл, как я исчез. Я не знал, как написать тебе… а точнее, что написать. Я боялся… чёрт… я до сих пор боюсь, что, прочтя это письмо, ты порвёшь его на части, а меня окончательно вычеркнешь из своей жизни. Но рано или поздно ты должен узнать правду… Я - Пэт. Я продал себя одному парню за хорошенькую сумму. Деньги он перевел на мой личный счёт, о котором не знают предки. Ну, это тот самый, что ты мне открывал. И даже несмотря на то, что я Пэт, живу я хорошо. Хозяин меня любит, по-настоящему любит. И я, кажется, тоже начинаю влюбляться. Он, правда, хороший, не такой хозяин, от которых мы постоянно спасали Пэтов. Всё, что я могу ещё тебе сказать, так это «прости меня». Я предал тебя. Предал твои идеалы. Предал то, что мы с тобой делали. Прости. Даже если ты вычеркнешь меня из своей жизни, ты всегда будешь моим лучшим другом. Прости.

С Любовью, Чхве Чжунхон. Твой Зело.

Не помню, сколько времени я рыдал. Может, час, а может, два. Может, вообще пять минут… Но мне казалось это вечностью. - Я не прощу тебя, похотливая ты сука! Умывшись и немного успокоившись, я решаю всё-таки выйти из комнаты и посмотреть, что творится в доме. Мама сейчас, наверное, как обычно на кухне. Командует процессом приготовления блюд для празднования моего Дня рождения. Брат на музыкальных занятиях. А отец… Я не помню, когда в последний раз отец присутствовал на моём Дне рождения. У него почему-то всегда находились дела именно в этот день. Он мог месяц сидеть без дела, просто подписывая бумажки, и всё. Но именно в мой День рождения у него сразу появлялись дела, и он уезжал почти на неделю. - Папа?! Меня словно прибило к полу. Отец стоял внизу и ждал, пока я спущусь. Шок. У меня правда был шок, от которого я старался быстрей отойти, чтобы, наконец, порадоваться такому событию. Но мой радостный шок резко сменился на шок от удивления. Рядом с отцом стоял полуголый парень, на котором были одеты кожаные штаны и ошейник с цепью. И эту цепь держал мой отец. В голове крутились вопросы, ответов на которые я боялся до ужаса. Я боялся всего лишь одного предложения: - Теперь это твой Пэт! Всё. Конец. Конец всему, что я защищал. Всему, что делал и ради чего старался. Конец… Я сел на лестнице и запустил руки себе в волосы. Мне казалось, что я начну рвать их и потом останусь лысым. А отец со счастливой улыбкой на лице подошел ко мне и отдал в руки цепь. - Этой мой подарок тебе на восемнадцатилетие. С Днём рождения, сынок! А потом он просто разворачивается и уходит, оставив меня в шоковом состоянии и с цепью в руке. Пэт стоит и пристально смотрит на меня. А я сижу, не меняя позы, и смотрю в одну точку. Мыслей не было. В голове дул ветер, и из стороны в сторону бегало перекати-поле. Стояли кактусы, на половину засыпанные песком. И тут из-за одного кактуса показывается фигура Зело, и он говорит мне так чётко, будто он не в моей голове, а стоит рядом: «Я - Пэт». Резко вскакиваю с места и, случайно потянув цепь, чуть ли не душу несчастного паренька, который ни в чём не виноват. - Нет! Никогда! Никогда в жизни! Я повторяю эти слова, словно мантру, и пытаюсь снять ошейник с Пэта. Парень удивлённо смотрит на меня. А потом я вижу, что он смеется, прикрывая рот рукой. Отцепив ошейник, снимаю свою футболку. Ведь не отпускать же его в таком виде на улицу. - Хозяин, вы хотите приступить прямо здесь? - он облизывается и, подойдя ко мне ближе, гладит рукой по моему голому торсу. - Вы такой красивый. Отстраняюсь от него. Он неправильно меня понял. Я хочу помочь ему, а не затащить его в постель. - Вы как предпочитаете? Быть активом или пассивом? - Пэт не унимался. Он снова приблизился ко мне и подул мне в ушко, затем провёл по нему языком. По телу пробежала мелкая дрожь. - Я могу как подставить вам свою попку, так и помочь вам расстаться с анальной девственностью. Он положил мою руку на свой пах, и я тут же почувствовал его возбуждение. Неужели отец накачал его чем-то, что он так возбудился? Убираю свою руку, а он непонимающе смотрит на меня. - Надень, - протягиваю ему футболку. – Я, как твой Хозяин, вправе делать с тобой всё, что захочу, так ведь? Пэт берёт в руки футболку и кивает мне в ответ. - Отлично! Тогда я отпускаю тебя. Он так же непонимающе смотрит на меня, зажимая в руке футболку. Я подталкиваю его к двери и жестом показываю, что ему можно идти. Опять этот непонимающий взгляд. Я же отпускаю его на свободу. Даю ему волю. Дарю ему жизнь. А он стоит как вкопанный и сильнее сжимает в руке мою футболку. Буквально выталкиваю его за порог и демонстративно хлопаю дверью. Прижимаюсь к ней спиной и сползаю вниз… Больно. Очень больно. Не думал, что свой День рождения я проведу в слезах. Я сидел за праздничным столом напротив отца. Мать была рядом с ним и всё время смотрела, чтобы младший брат, сидевший рядом со мной, всё доел. - Отец, мы можем поговорить? - Конечно. Он не поднял на меня взгляд, и меня это дико взбесило. От злости я погнул вилку, которую держал в руке. Братик испуганно посмотрел на меня. Он никогда раньше не видел меня злым. Ему всего двенадцать, зачем мне его травмировать. - Ёнмин, поднимись, пожалуйста, в свою комнату. Это будет взрослый разговор. - Братик, что-то случилось? - Быстро в свою комнату! Ты с первого раза, что ли, не понял? Я никогда на него не кричал. Никогда. Ни разу. Даже когда он ломал игрушки или проказничал. Никогда. Отец злобно посмотрел на меня. Ухмыляюсь. Ты сейчас ответишь на все мои вопросы, и, если среди ответов я не услышу фразу: «это была шутка», я не знаю, что я с тобой сделаю. - Я хочу поговорить с тобой о том Пэте. - О, так ты всё-таки подарил ему Сынхёна?! Шок. Который это уже раз за день? Считать устал. Мама, оказывается, всё знает и спокойно к этому относится. Да, родители, вот это сюрприз вы мне устроили на День рождения. - Значит, его зовут Сынхён, и ты не пошутил, когда сказал, что даришь мне его? - Да. Он очень дорогой и опытный Пэт. Он может удовлетворить буквально за минуту. - Откуда знаешь? - в моём голосе сарказм. - Проверял? - Да, - не отрываешься от еды. Ведёшь себя так, будто я спрашиваю, на какой именно улице ты бездомного котёнка подобрал. - У твоей матери тоже есть Пэты. Это нормально для людей нашего слоя общества. - Вы ещё скажите, что ваш брак - по расчёту и вы друг друга никогда не любили, - я взрываюсь. - Так и есть. Шок. Нет, не шок. У меня внутренняя истерика, которая так и просится наружу. - Сынок, ты следи за Сынхёном, и мы усилили охрану. Просто уже несколько месяцев в нашем районе орудует какая-то шпана и залезает в дома, чтобы выкрасть Пэтов. Вчера, например, залезли к нашему соседу. А он ведь только-только купил себе этого миленького мальчика. Мама мило улыбается. Мама… Папа… я ненавижу вас. - Это я! - Что ты?! - Это я та самая шпана. Это я залезал в дома и крал Пэтов, а потом отвозил их домой к родным и близким. Это я вчера залез к нашему соседу в дом. Охранная система у него - хрень, конечно. Ухмыляюсь. Вижу злые глаза отца и удивление матери. Всё. Нужно кончать с этим спектаклем. Пора опускать занавес. Встаю и уверенно направляюсь к родителям. Беру в руки бокал красного вина, что пил отец, и выливаю ему на голову. - Пошли в жопу, толстосумы хреновы. Демонстративно кланяюсь. - Ю Ёнджэ! Да как ты смеешь так с нами обращаться?! - Око за око, зуб за зуб, слышали о таком? Не дожидаясь ответа, выхожу из банкетного зала, хлопая дверью. Бегу к себе в комнату и хватаю рюкзак. Когда я спустился вниз, меня уже ждали злые родители. - Ю Ёнджэ, объясни сейчас же своё поведение! - Не-а. Я только хочу напоследок сказать, что Сынхёна я тоже выпустил. А теперь… Прощайте, родители-извращенцы. Выхожу из дома и направляюсь куда глаза глядят. Просто иду прямо. Не сворачивая. Я уже остыл. Злости не было, слёз тоже, лишь боль. Боль, что прожигала сердце. Боль, которая, кажется, никогда не отступит. Но вдруг я чувствую боль физическую. Кто-то ударяет меня по голове чем-то тяжёлым, и я падаю на асфальт. Очнувшись, понимаю, что нахожусь в каком-то подвале абсолютно голый. На руках наручники. На шее - железный ошейник, цепь которого прикована к стене. Передо мной сидит мужчина и выносит мне приговор: - Теперь ты Пэт.