Фикрайтеры - люди страшные.

- Твою мать, что за нафиг?! – я открыла глаза, и у меня на лице валялась какая–то тканная херь. Я двумя пальцами подняла её с лица и метнула в неизвестном направлении. - Что здесь творится? – я протерла глаза и села на кровати. На меня сразу накинулись близняшки. Они что–то неразборчиво орали, а потом и новенькая начала что–то говорить. У меня даже глаз дёргаться начал. - Заткнулись обе! - мой крик разнесся по комнате, эхом отбиваясь от стен, и девочки испуганно замолчали. - Что здесь творится? – спросила я, и все трое одновременно открыли рот – Ша! По очереди! Во–первых, как тебя зовут? – я ткнула пальцем в новенькую. - ТэМин, – буркнула она. - О, кей–попер, уважаю! – я встала и подошла к её кровати, протягивая руку, – я - Джирен, приятно познакомится. - Взаимно, – девушка её пожала. - А теперь рассказывайте, что случилось? Чьи шмотки валяются по всей хате? - Наши, – в один голос ответили близняшки. – Просто мы тут поспорили, и так получилось. - Хорошо, что хоть не до мордобоя дошло. Ладно, сколько сейчас времени? - Пять вечера, – ответила Макароша. – До общего сбора у нас еще два часа. - У меня есть деловое предложение. Странно слышать это из своих уст, но я предлагаю здесь немного убрать. Заодно и познакомимся. - Ну ок, – пожали плечами все трое и переглянулись. Блин, они какие–то одинаковые. Ну, точнее двигаются синхронно. Пока мы разгребали этот срач, я смогла узнать что ТэМин – кей–попер со стажем, ей, как и мне, пятнадцать. Жила она в каком–то маленьком русском городке. Она фемслэшер, но фикрайтер всего пару месяцев. Пока мы пытались убрать слой пыли и штукатурки с пола, мы отрыли розетку. Надо будет проверить, может, она работает. Близняшки постоянно огрызались с Тэмином, но это было не так серьёзно. Через полтора часа мы вымотались, а работы был непочатый край. Мы коллективно бухнулись на мою кровать. - Эй, можно задать вам вопрос? - спросила Тэмин у близняшек. Те кивнули. – Как вас на самом деле зовут? Просто называть тебя Макарошей еще куда ни шло, но называть тебя Задницей_Каса… - Нууу, – девочки неуверенно переглянулись – ладно. Я – Мирослава, или Макароша. - А я – Ярослава, или Прекрастная_Задница_Каса. - Отлично, с именами разобрались, а теперь давайте продолжать уборку! – жизнерадостно воскликнула ТэМин, и я отрицательно помахала головой. - Так, поднимай свою задницу, раньше начнём, раньше закончим! В этот момент дверь распахнулась, и в неё зашла девушка в военной форме. - На общий сбор, выходите и становитесь перед корпусом. И да, запомните, ваш корпус - девятый. Она проследила за тем, как мы вышли из комнаты и пошли к лестнице. Когда мы спустились, перед корпусом уже стояло человек семь, и за ними следили двое военных. Мы стали к ним и ждали остальных. Когда все вышли, нас выстроили по пятеро и под конвоем куда–то повели. Мы шли, и мимо нас проходили такие же колонны. Вдруг я заметила колонну, в которой было всего двадцать человек, но они шли в наручниках. - Эй, – я ударила локтем рядом стоящую девочку, лет семнадцати. – Прости, но ты не знаешь кто эти, в наручниках? - Знаю, – угрюмо пробурчала она, – это самые опасные «преступники». Они писали работы с рейтингом НЦ-21, большим количеством предупреждений, таких как: изнасилование, секс с несовершеннолетними, некрофилия, зоофилия, и другие. А так же большое количество работ в жанре омегаверс. Я сглотнула. Вот значит как… И чем им омегаверс не угодил? (Автор – фанатка омегаверса. Каюсь) - Прости, еще задам вопрос. А откуда ты знаешь? Девушка еще больше помрачнела. - Я должна была попасть туда, но меня оправдали. - Прости, – я опустила глаза. Спустя пару минут мы добрались до одного здания, которое я видела, когда нас вели в корпус. Оно заметно больше других и немного целее. Видимо, когда–то оно было покрашено в синий, но сейчас местам краска облупилась. Здание было одноэтажным, но очень длинным. На входе стояло двое военных с автоматами и по одному пятеро пропускали в средину. Процес был долгим, и мы заметно устали, когда очередь дошла до нашего корпуса. Когда мой корпус впустили, нас повели в глубь здания. Изнутри оно выглядело значительно лучше, чем снаружи. Тут, наверное, даже ремонт делали, ведь деревянный паркет был блестящим и натёртым, а штукатуренные стены белыми и без трещин. Привели нас в огромный актовый зал. Он действительно был огромным, ведь в нём должно было поместиться огромное количество народу. По периметру стояли военные, но мне было на них плевать, мой взор был обращен на сидящих в первом ряду фикрайтеров в наручниках. Они сидели с покерфэйсами на лицах, словно и вовсе не они в неизвестном городе сидят в наручниках без возможности убежать. Но мои мысли прервал громогласный голос, отбившийся от стен. На сцене стоял Карась и поправлял микрофон. - Приветствую Вас, Господа правонарушители. Я надеюсь, вам понравился ваш новый дом, - по залу пронесся недовольный гул. - Да, я знаю, что это не ваш привычный дом, со всеми удовольствиями и благами, но надо было раньше думать. Сейчас вы здесь, чтобы ознакомиться с основными правилами, законами и расписанием этого места. Начнём, пожалуй, с правил. Как вам известно, за каждым из жилых корпусов закреплен староста, отвечающий за порядок в корпусе. Без его разрешения вам запрещено выходить из корпуса. Попытки вылезти за забор или сбежать сразу же караются. В корпусах запрещено драться, кричать, портить имущество. По всему лагерю запрещено курить, – где–то сзади пронесся недовольный гул, – да, и вы здесь нигде не купите сигарет. Запрещены наркотики, алкогольные напитки. Любой фикрайтенрский слэнг так же под запретом. Запрещено оскорблять или нападать на работников лагеря. Теперь расписание, я его вам оглашу, копии расписания будут висеть в каждом корпусе. Итак: 8:00 – Подъем. 8:30 – Утренний душ. 9:00 - Общий сбор. 10:00 – Завтрак 11:00 – Общественные работы 14:00 – Обед 15:00 – Уборка лагеря 16:00 – общественные работы 18:00 – работа с психологом 19:00 – ужин 20:00 – Общий сбор 20:30 – вечерний туалет 21:00 – отбой «Что за? Общественные работы? Работа с психологом? Что за фигню он придумал?» – пронеслось у меня в мыслях. - А теперь, – мужчина улыбнулся, – я объясню некоторые пункты расписания. Правительство считает, что глупо оставлять без работы такое количество свободных рук, поэтому вы будете работать на благо обществу. Регулярно вас будут отсюда вывозить на работы в разных частях страны. Ваша работа зависит от вашего возраста и силы преступления. Так же вы будете каждый день убирать территорию лагеря. Каждый корпус будет по очереди готовить завтраки, обеды и ужины, продукты для готовки вы получите. Так же у вас будет работа с психологом, на которой вы сможете разобраться в причинах и предпосылках своего преступления. Любое недовольство, отклонение от правил без веской на то причины наказывается. Как, узнаете позже. Раз в месяц вы можете написать письмо домой, поскольку здесь отсутствует Интернет, и работающих розеток мало. Сейчас пройдёт экскурсия по лагерю, далее ужин, и у вас будет возможность освоиться, но с завтрашнего дня расписание вступает в силу. Вам всё ясно? Зал молчал. Все просто смотрели на директора, не в силах даже ответить на его вопрос. Только сейчас я осознала, насколько всё плохо. Я не увижу своих родных, у меня отобрали всё: семью, дом, друзей. Мне остается только подчиниться этому порядку и воспринять его как должное. Рядом заплакала ТэМин. Вокруг то и дело виднелись девушки, не сумевшие сдержать слёзы. Но вот и я почувствовала на щеках влагу. Скупая слеза. Нет! Я не сдамся! Они не увидят моих слёз! Больше никогда. - Ну, чего вы все раскисли? Нас ждёт еще много веселья, – весело улыбнулся Карась, – а теперь - все свободны, вас ждёт экскурсия. Мы все встали и механически пошли к выходу, на душе у всех было худо, каждая вторая плакала. Когда мы вышли, где–то послышался крик: - Девятый корпус, ко мне! Я с ТэМин и близняшками пошла на звук голоса и вдруг в толпе заметила знакомую русую голову. - Олололошка! – воскликнула я, и девушка обернулась. Обычно сдержанная подруга была сейчас темнее тучи. Я пробилась через толпу, и мы молча обнялись. Сейчас нет смысла говорить. - В каком ты корпусе? – шум толпы приглушал мой голос, но девушка услышала и одними губами ответила: десять. Отлично, мы еще и в разных корпусах. Именно тогда, когда мне нужна поддержка. Постепенно толпа начала рассеиваться, и нам пришлось расстаться. Я напоследок помахала ей, и мы разошлись. Когда мы сможем опять нормально пообщаться? Когда я нашла своих, почти все были в сборе. Мне удалось пролезть в строй к Шерлоку. Та тоже была мрачной, но когда я пришла, она с силой сжала мне руку. - Мы справимся, – голос был на удивление уверенным. - Я знаю, – я попыталась улыбнуться, но у меня не вышло. Когда все собрались, девушка в форме, которая звала нас на сбор, жестом приказала всем умолкнуть. - Итак, я Марина Вячеславовна, ваша староста. Вы находитесь под моей опекой, – девушка выглядела достаточно дружелюбно, тёмные волосы были связаны в хвост, но немного квадратное лицо и хмурое выражение лица придавали ей строгости. – И только попробуйте вы, скот неблагодарный, попытаться сбежать или нарушить правила, – всё её «дружелюбие» пропало. Преде нами стоял монстр. – А теперь, – продолжила она, – все за мной. Шагом марш! Мы строем по пять пошли за ней. Водили нас долго, вся территория была грязная, корпуса и строения обшарпанные. Растительность здесь принципиально почти не росла, только редкая зелено–бурая трава под ногами. Нам показали площадь, на которой у нас будет отныне сбор, старую, полуразваленную больницу, в которой нам полагалась мед. помощь, но о стерильности можно было только мечтать. Пару помещений, в которых нам предстоит дальнейшая работа. Но самое страшное: военные с оружием по всему периметру. Когда мы проходили мимо бывшего здания школы, кто–то рискнул спросить: - Среди нас много детей, не достигших и пятнадцати лет, неужели им не полагается образование? - Раньше об образовании думать надо было! И вообще, зачем вам образование, у вас нет будущего, – жестко ответила Марина и отвернулась. Мне стало только хуже. Когда экскурсия окончилась, нас отвели на ужин. Изнутри столовая больше напоминала заводскую столовку: серые стены, серые полы, серые столы, которым давно уже пора быть на свалке. Ужинали мы перловкой, но мне не лез кусок в горло. Когда нас завели обратно в корпус, у нас с девочками не хватило сил закончить уборку. Я лежала, даже не раздевшись, на кровати, смотрела на потрескавшийся потолок, и думала: Общественные работы, промывка мозгов. Военные, злая староста, отсутствие контакта с другими людьми, отсутствие связей с внешним миром – разве мы это заслужили? Мы просто хотели творить, выражаться. Неужели мы, фикрайтеры, настолько страшные? Небольшие изменения в шапке, добавилась драма и ангст