Я видел сон

Подъем наверх показался просто бесконечным, жилые ярусы, похоже, находились выше тронного зала. Бильбо, потрясенный внезапной смертью товарища по несчастью молчал, поднимаясь вместе с гномами, обсуждавшими его и случившееся. - А я ведь видел этого потешного невысоклика, - сообщил молодой гном-гонец. - Где же? - На ярмарке в Озерном городе. Его выставляли на продажу. - В Эсгароте торгуют людьми? - Ну как, - почесал гонец в затылке, - тамошний бургомистр не прогоняет работорговцев, хотя на словах и против этого. - И что? - усмехнулся Торин, положив ладонь Бильбо на плечо, - никто не соблазнился? - Какой там, хоть и стоил он совсем дешево. Орчонок, наверное, и то дороже! Гномы расхохотались, а Бильбо почувствовал себя очень, очень плохо. Жизнь его и так стоила мало, а сейчас и вовсе упала в цене. - Отведите его в мою спальню, да присматривайте хорошенько, - распорядился Торин. Глянул на Бильбо свысока и подхватил его за подбородок: - А ты посиди да подумай, как лучше себя вести. Бильбо дернулся, пытаясь разорвать прикосновение, но Торин обхватил ладонью челюсть, приподнял, вынуждая смотреть в глаза. И ничего не сказал, но посмотрел так, словно уже раздел, швырнул на постель и сделал все, что хотел. Бильбо, тяжело дыша, оцепенел, пока чужие руки не схватили и не увели прочь. - Так что там за срочное дело? - спросил Торин, обращаясь к гонцу. *** Спальня Торина была обставлена необычайно роскошно. Бильбо поначалу замер у порога, а потом любопытство пересилило: прошел вглубь, рассматривая дорогую мебель из красного с отливом дерева, резные украшения и гобелены, которыми были укрыты каменные стены. На большей части гобеленов были лишь геометрические рисунки и геральдика, но на одном был изображен гномий царь в окровавленных доспехах и поверженный дракон. По низу гобелена шла надпись, но Бильбо разобрать ее не смог. Кровать, возмутительно широкая, скрывалась за тяжелыми занавесями, туда и соваться не стоило, а вот в стене у просторного окна было нечто, похожее на потайную дверцу. Бильбо подошел ближе, вначале просто прикоснулся, потом толкнул, навалился плечом - но ничего не произошло. Стоило ли злить Торина попыткой побега? Бильбо провел ладонью по небольшому столу у окна и уселся за него, отчаянно вплел пальцы в волосы, словно выдрать собрался. Неужели Торин не понимал, что Бильбо вынудили сказать такие слова? *** - Вы их оставите? - спросил Фрар, когда Торин решил вернуться к себе. - Пленников? Девка мне без надобности. - У эльфов скоро праздник, - пошутил начальник охраны, - передарите. - Эльфы и так считают всех уродами, кроме себя, к чему им? Да ведь еще и привяжутся, чего доброго, откажутся от добрососедства. А знаешь что? - решил Торин, погладив бороду, - не следует нам на восток равняться. Надо подарить ей свободу, да так, чтоб все видели - в воскресенье в Дейле, к примеру, когда будет побольше зевак. - Слухами земля полнится, - одобрил Фрар, - а что с невысокликом? - Невысоклик живет на другом краю мира, ему туда не добраться, да и не нужен он никому. Его я оставлю себе. Фрар понимающе кивнул и с расспросами приставать не стал. Торин же, покончив со срочными вопросами, не мешкая, отправился в свои покои. Время позднее, рассвет не за горами, а всех дел не переделать, к тому же его ждал дивный маленький невысоклик. В глубине души Торин понимал, что по-хорошему можно дождаться сбора очередного похода в Синие Горы, да отправить невысоклика в родные края под защитой гномов, однако расставаться с подарком не желал. В голову уже ударила горячая кровь. Так, наверное, ощущает себя пласт металла в плавильне - внешне он еще сохраняет форму, четкие грани, но тронь его, и руку тут же прожжет до кости. Торин пришел к себе, стягивая по пути простую льняную рубаху, замер на пороге и усмехнулся. Невысоклик спал за его столом, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Сопел тихо, пальцы чуть дергались во сне, сжимали что-то невидимое. Швырнув ношеную рубаху в сторону, Торин подошел и обхватил невысоклика за округлые плечи. В последний момент уже решил не будить, а просто переложить на кровать, но тот вздрогнул, вскочил на ноги, едва не опрокинув стол. - Тише ты, - сказал Торин, прижав его к себе спиной, - разнесешь мне тут мебель. - Пусти, - хрипло выдохнул тот со сна, - пусти меня! - Хватит орать, - Торин перехватил его поперек туловища, прижал ладонь к горлу, такому хрупкому на ощупь. И ощутил всем телом, как невысоклик дрожит от страха. Это было бессовестно, все равно, что кота за хвост, или кроля за уши таскать, или еще кого, но сдержаться Торин не мог. - Пусти же... - срывающимся голосом просипел тот, сердце его зашлось в бешеном темпе, и Торин отпустил, встал рядом, скрестив руки на груди. Невысоклик отшатнулся к стене, едва не сорвав гобелен, вжался в него лопатками и выставил руки перед собой: - Я не хотел дарить себя, - сбивчиво начал он заранее подготовленную речь, срываясь на хриплый свист, - это не мое желание. Меня заставили. Я не хотел ни кланяться тебе, ни сапоги целовать. Понятно? - Я тебя услышал, - сказал Торин, понимая, что так просто невысоклик не дастся в руки, скорее свалится с разрывом сердца. - Так как же все-таки тебя зовут? - Бильбо. Бильбо Бэггинс из Шира, - проговорил тот, дыша все еще слишком часто и сбивчиво. - Невысоклик Бильбо? - Хоббит, - поправил тот, неосознанно царапая гобелен. - Ты голоден, хоббит Бильбо из Шира? - спросил Торин, спокойно и низко, желая успокоить его. Не хотел непредвиденной реакции. - Я? Да. Нет. Наверное. Я не знаю, - проговорил он и вновь накрыл лицо руками. - Что с тобой? - Торин рискнул подойти ближе, взял за плечи. - Зачем ты так Кхатту?! - выдохнул Бильбо, кадык его вздрагивал, по шее текли соленые капли. Торин с шумом втянул в себя воздух, едва удерживаясь, чтоб не прижаться сейчас губами, не слизнуть с теплой кожи. - Он хотел ударить меня ножом, - тихо пояснил Торин, - а харадримцы по части ядов большие умельцы. - Так тебе и надо, - выдохнул Бильбо, подняв на него взгляд. Под глазами разлились темные пятна усталости и недосыпа. - Вижу, ты меня сразу невзлюбил, - оскалился Торин, и, скрипнув зубами, отошел от него. Подошел к потайной дверце, и, легко толкнув в нужном месте, отвел каменную панель в сторону. Бильбо, против воли, проследил, но за дверцей не оказалось ничего интересного. Торин достал запечатанную бутылку вина, сверток в тонкой бумаге и здоровенный хрустальный бокал, набитый доверху чем-то разноцветным. Затем вынул узорные золотые кубки, не желая, видно, пить из горлышка как там, внизу. В квадратных ладонях Торина кубки изящной работы казались совсем хрупкими. Бильбо старался не смотреть на его широкие плечи, мускулистую грудь, поросшую темным волосам. Гном и так-то внушал ужас, а то, что он был самым главным, что ему нужно было подчиняться и слушаться - просто лишало чувств. - Ты чего там стоишь? Присох к стене? - Торин вытянул пробку, и в спальне запахло цветами и фруктами. Конечно, проще было познакомиться с этим хоббитом-невысокликом, притворяясь обычным парнем, но обычному парню нельзя брать силой. А королю Эребора - запросто. Торин наблюдал, как неуверенно приближается Бильбо к столу и дивился. Себе дивился: никогда раньше власть не била в голову, никогда еще не хотелось злоупотреблять. Но где злоупотребление, а где нет, да и кто указ королю? Никто. - Ешь, не отравлено, - улыбнулся Торин, подвинул кубок, едва не расплескав вино. Пальцы чуть подрагивали от нетерпения, и Торин попытался успокоиться. Не хватало еще опрокинуть на стол тяжелый подсвечник. - Почему ты меня не выбросил в пропасть? - спросил хоббит, не обратив на него внимания, поглощенный своими мыслями. - А что, хочешь? - Торин держал руки при себе, изображая спокойствие и холодность, - всегда можно успеть. Если слушаться не будешь. - Я уже говорил... - Ешь, - приказал Торин, - и пей. На щеках Бильбо расцвел румянец, нехороший такой, болезненный, неровными пятнами. Он молча приник губами к вину, пил беззвучно и быстро, опустив ресницы. А Торин думал, что можно его подловить на что-нибудь, ведь на сделку Бильбо пошел охотно. Например, потребовать отработать заранее затраты на путешествие. Сделка была честнее, проще и понятнее обоим. Но, с другой стороны, все можно было получить и так. Безо всякой сделки. Торин никогда еще не получал подобных подарков. Девицами расплачивались, было дело, но Торина такая оплата не устраивала, он всегда отправлял их обратно. А тут надо же так придумать! Спихнуть некондиционный товар как подарок, да еще и с таким напутствием. Торин не хотел лишаться подарка. В сокровищнице было полным-полно интересных, редких и уникальных вещиц, почему бы и не хоббит из Шира? А хоббит из Шира то ли с перепугу, то ли с голода сжевал почти все сухофрукты за пару минут. - Угощайся, - сказал Торин, разворачивая сверток, - восточное лакомство. - Пробовал, - кивнул Бильбо, но все же подхватил посыпанный сахарной пудрой лукум. - Отчего тебя никто не купил, а, Бильбо из Шира? - Откуда мне знать, - нахмурился он, кажется, успокоился слегка, и Торин долил в его кубок вина до краев. - Толку от меня, видимо, мало. - Надо придумать так, чтоб был толк, - мягко проговорил Торин, но у Бильбо от этих слов душа рухнула куда-то в леденящую пропасть. Он вновь принялся за вино в надежде напиться и забыться. Почувствовал широкие и теплые ладони на плечах, отчего едва не поперхнулся. Сердце вновь зашлось, словно изорваться желало. - Ты, между прочим, солгал мне, - тихо сказал Бильбо, вжимая голову в плечи, - ты обещал меня спасти за то... что я тебе сделал. - Я обещал вывести тебя из темницы, - возразил Торин, скользя ладонями вниз, - и я вывел. - Какая разница, где сидеть, если взаперти, - голос Бильбо заметно дрогнул. Он резко развернулся вдруг, уставился в прохладные глаза Торина: - Мне страшно. - Нечего бояться, - спокойно ответил Торин. - Мне от тебя страшно. Не трогай меня. - Будешь делать все, как я прикажу, - прошептал тот, прижимаясь губами к островерхому уху, - и не надо будет бояться, тебя никто пальцем не тронет. - Только ты тронешь своей здоровенной елдой?! Ты не понимаешь, похотливая ты скотина! - вспыхнул Бильбо, не хотел больше подчиняться, один вред только. Если подчиняться - все равно все выйдет плохо, но так хоть перед собой не стыдно. И он тут же укусил гнома в шею, пнул посильней, подхватил тяжелый подсвечник и ударил наотмашь со всей силы! Ощутив, как металл крепко и звучно ударился о кость, Бильбо выронил подсвечник, свечи раскатились по полу, воск плеснул на ноги. Торин прижал ладонь к рассеченному виску и уставился на хоббита в упор. И вновь Бильбо в его взгляде все прочитал. Увидел горячее желание Торина сдавить его, Бильбо, голову и раздавить как спелый гранат, чтоб хрустнуло, хлюпнуло сочно и глухо, и по ладоням потекли густые алые струи, а ошметки под ноги полетели. - Плохо же тебя воспитывали, - сощурился Торин, нависая над Бильбо. - Придется заняться этим самому. И ухватил пальцами за ременную петлю, все болтавшуюся на шее у хоббита. Из глубины души, как подземный ветер, как древнее зло, поднималось темное чувство, темное, сладкое, крепкое как горячее вино. Сразу било в голову, а имя этому чувству было безнаказанность. - Ты моя вещь, - сказал Торин, ничего не делая, просто оттягивая петлю пальцем вверх, но Бильбо уже стиснул его руку и уставился взволнованно: не хотел ни боли, ни смерти. - Будешь возражать? Бильбо молчал. Не соглашался, но и не возражал, не сводя глаз с его пальцев и сипло дышал, будто Торин уже затянул петлю. - На кровать. Живо, - велел Торин, расстегивая пряжку ремня, но Бильбо не двинулся с места. Пришлось подхватить его и волоком оттащить к кровати, швырнуть на нее и вновь взяться за ошейник, чтоб хоббит не сбежал. - Давай как там, внизу, - попытался сторговаться Бильбо, обхватил вдруг Торина за руку. Прошептал тихо и просяще: - Пожалуйста. Я сделаю тебе приятно. - Сделаешь, - согласился Торин, - раздевайся и ложись на живот. - Да не так! - воскликнул Бильбо, мешаясь, перехватывая его руки, Торин едва сдержался, чтоб не отвесить пощечины - в последний момент отвел ладонь, просто погладил по уху. А потом молча расстегнул ремень хоббита, вытянул его. Бильбо молчал, как оглушенный, все еще переживал тяжелый замах, так и не закончившийся ударом. Ничего не сказал даже, когда Торин приспустил его бриджи и перевернул на живот. Не раздел даже полностью, не успел. Кровь шумела, билась в стенки аорты так, что Торин, казалось, свой пульс услышать мог. Осторожно прикасался пальцами к его телу, с тихим восхищением разглядывая его, такого чарующе не похожего на гнома. Ямочки на пояснице, такие аккуратные, ровные и одинаковые, поросшие невидимыми волосками, нежнее, чем у женщин на подбородке. Задница, соблазнительно округлая и крепкая. - Кто-нибудь трахал тебя? - выдохнул Торин, разглядывая сомкнутую дырочку и невставший, вялый член. Бильбо молча покачал головой из стороны в сторону. А потом накрыл голову руками, будто ему потолок на голову падал или небо рушилось на землю. Все еще пытался сопротивляться, дергался даже в тот момент, когда Торин коснулся его хорошо смазанной головкой. Приказать бы глупому поднять зад, да раздвинуть его руками, чтоб удобней было, но толку? Все равно хоббит слушался плохо и неохотно. - Не надо...! - в последний раз простонал Бильбо, и тут же замолк, вздрогнув от протолкнувшейся в тело головки. И продолжал молчать, только беззвучно кусал подушку, каждый раз стискивая зубы до боли, когда член пробивался глубже - и потом двигался обратно, угрожая вывернуть внутренности наизнанку. Это было хуже, много хуже, чем рассказывали, это было не так противно, как в рот, но куда больнее, просто невыносимо больно. Бильбо стискивал свою бедную голову, чувствовал, что слезы все-таки выбиваются из глаз - и решил не сдерживать их, с каждым движением ощущая себя вещью все больше и больше. По-настоящему вещью, развлечением для подгорного короля. Не мог дождаться, пока это закончится и никак не мог поверить в короткий стон Торина над самым ухом. Торин не смог сдержаться. Как назло, представил себе узкую-узкую дорожку в его теле, свой член, в разы шире и толще, и кончил почти сразу, как только вошел полностью. Не хотел вынимать, чтоб сперма не вытекала наружу, и осторожно заткнул растраханную дырочку двумя пальцами. - Все так просто, - сказал Торин, - а ты боялся. Бильбо не отвечал, глубоко и редко дыша. Так и не возбудился, и, почувствовав, что его оставили в покое, отполз к стене и сжался в комок. Торин усмехнулся, и, поднявшись на ноги, сыто вытянул руки, хрустнул суставами. Отошел к столу, чтоб выпить, и заметил смазанные капли крови пополам со спермой на пальцах. Значит, в плену его никто не драл. Это хорошо. Торин и сам уже пару лет никого не драл – некого было. Порядочную гномку до свадьбы трогать нельзя, непорядочных гномок не существует. С людскими девицами Торин тоже не связывался, приходилось решать проблему по-мужски. - Вот, выпей, - сказал он, принеся бутыль с остатками вина. Коснулся его шеи и провел, с удовольствием прикасаясь к нежной, гладкой коже. Хоббит дернул плечом, попытался завернуться в одеяло. - Все, заканчивай страдания, - сказал Торин, поставив бутыль на пол, и потянул хоббита головой к себе на колени. - В первый раз всегда так. - Мне было так страшно, - ответил Бильбо, тихо и сдержанно дыша, - а теперь мне страшно и больно. Торин только пожал плечами, не зная, что на это можно сказать. Стянул с него рубашку, задравшуюся по самые плечи, и принялся рассматривать его тело. Заметно было, что последнее время ел Бильбо плохо и скудно - ребра выделялись под кожей. И, помимо полосы поперек левого плеча, на теле были и другие метки от удара плетью. Бильбо безучастно моргал. - Кто это тебя? - Торговец. - Слушаться не хотел? - Да. - Что не хотел делать? - А какая разница? - Бильбо угрем вывернулся, выскользнул и вновь завернулся в одеяло, - что он начал, ты закончишь. Только плеть у него слабовата была. Ты лучше покрепче возьми. Чтоб сразу. Торин только усмехнулся на эту тираду. Попробовал погладить Бильбо, но тот сердито зыркнул на него. И тогда Торин вновь взялся за ремень на шее, с наслаждением наблюдая, как меняется лицо хоббита, как сердито нахмуренные брови выгибаются, сведенные к переносице просительно. - Не надо, - срывающимся голосом сказал Бильбо, заморгал, стараясь прогнать слезы, - хватит. Пожалуйста. И Торин, улыбнувшись спокойно, молча разорвал кожаный ремешок.