Любопытство

Огоньки весело танцуют на фитильках свечей, бликами играя на загорелом лице. В каюте одновременно и прохладно - ветер сквозит через сломанную раму окон "Жемчужины" - и душно, Уилл сам не знает, почему. Пытливый взгляд тёмных глаз настораживает, и Тёрнер отводит взор, вновь прикладываясь к пыльной бутыли. Ром обжигает горло, горячим клубком сворачиваясь в животе; перед глазами всё уже смазывается в нелепую мозаику, и лишь только его лицо остаётся чётким. - Зачем мы тут сидим? - не выдерживает Уилл, когда Джек, с каким-то нехорошим огоньком в глазах, осматривает его, поглаживая усы. За эти полчаса они перемолвились лишь парой слов, и Тёрнер недоумевал, зачем капитану понадобилось звать его, да ещё и когда время за полночь. - Просто, - тихо ответил Воробей, протягивая руку за бутылкой. Уильям зачарованно смотрит, как посверкивают язычки огня в драгоценных камнях перстней пирата, и вздрагивает, когда ощущает тепло его пальцев на своих. - Тебе претит моя компания? - Нет, - голос против воли вздрагивает, и Уилл спешно отдёргивает руку, чувствуя, что кровь не замедлила прилить к щекам. - Всего лишь любопытство... - Любопытство, - карие глаза странно блистали; Джек наклоняется к пареньку, и Тёрнер вздрагивает, когда горячее дыхание пирата опаляет лицо, - интереснейший порок человечества, который тянет нас совершать вещи, о которых мы и помыслить не могли. Уилл не может оторвать взгляд от кажущихся почти чёрными глаз Джека, чьё лицо оказалось столь близко. Он замирает, чувствуя, как огрубевшая от морского дела кожа пальца касается его лица, проводит по нему, а затем ощущает и жаркие губы пирата на своих. Мимолётная слабость - и вот язык Джека уже проник дальше, а ладони обнимают лицо, холодя кожу дужками колец. Парень отшатывается, ошарашенно глядя на пирата. - Что ты?.. - Всего лишь любопытство, - Воробей усаживается обратно в капитанское кресло, залпом осушая бутыль, и улыбается, когда Уилл, весь в смятении, покидает каюту.